пролог
-Хорошо. Я всё понял. Пока.- Он схватил сумку с блокнотом и простым карандашом – стандартный набор путешественника, бросил сверху маленький фотоаппарат, на бегу подхватил мобильный телефон и выскочил из гостиницы. Втянул свежий воздух. Свобода. Куда идти? Ответ прост – куда глаза глядят.
Он гулял по Берлину и наслаждался тем, что может просто вот так ходить и фотографировать то, что видит. То, что бросается ему в глаза. То, что он хочет запечатлеть и оставить при себе, в маленькой коробочке «Сони». Не обращая внимания на названия улиц, на повороты, которые встречаются на его пути, он вышел на большую пешеходную площадь. В середине площади находился круглый фонтан. Он расположился напротив, на скамейке в тени деревьев. Ему было так хорошо, что захотелось изобразить панораму, открывающуюся с его поста наблюдения. Он начал рисовать. Простому человеку, посмотревшему на его рисунок, показалось бы, что парень рисует площадь: дома, фонтан, скамейки. Нет. Он рисовал людей. Он рисовал парня, который стоял на балконе в одном из старых немецких домов. Он просто стоял. Скорей всего, думал о чем-то своём, но скорей всего что-то его было довольно приятным, потому что его лицо было спокойно, он туманно улыбался. Это была именно туманная улыбка, не та, что адресована кому-то конкретному, не та, что возникает вместе с приятными воспоминаниями, а та, что живет на лице спокойного человека. И он хотел показать именно это. Он рисовал девушку-художницу, сидящую на парапете у фонтана. Она была самым настоящим художником, не таким как он. Он – любитель с блокнотом и мягким карандашом, она же держала в руках доску с натянутым на неё листом бумаги и угольком. Здорово быть свободным художником. Художником, который рисует не ради денег, рисует не потому, что нечего есть, а рисует только по вдохновению, может дарить свои картины друзьям или просто людям на улице, и, конечно же, оставлять картины себе. Таким была эта девушка, по крайней мере, ему так казалось. Она была так увлечена работой, что почти не поднимала глаз – он не мог понять, что рождается на её холсте, а может она просто фантазерка, как в детстве – не умеет срисовывать, а только изливает на бумаге всё, что накопилось в воображении. И этим тоже он отличался от неё. Но у него было оправдание – он не просто банально срисовывал, а передавал чувства людей. Он рисовал немца преклонных лет, который кормил голубей и по-детски радовался, когда какая-нибудь наглая и смелая птица садилась к нему на руку. Как здорово, что люди умеют смеяться, не стесняются своих эмоций и просто способны быть счастливыми. Когда парень закончил свой шедевр и убедился, что всё вышло именно так, как он хотел, он решил закрепить работу одной или двумя фотографиями, чтобы потом можно было сравнить его видение с реальностью. Неожиданно, он слишком сильно нажал на кнопку приближения и увидел кафе. Как раз такое, какое искал – с летней площадкой под навесом и мягкими сиденьями. Казалось бы, что может быть легче, чем найти в июне летнее кафе с навесом, но мягкие стулья были самой главной его прихотью, назовём это так.
Встав со скамейки, он медленно направился через площадь к заветной цели. Проходя мимо художницы, не удержался и заглянул ей за плечо. То, что он увидел, так его поразило, что он даже остановился. Из под её уголька появлялась картина. Она рисовала то же, что и он – то, что видела. Он видел ее, она видела его. Она рисовал балкон с туманно улыбающимся парнем, счастливого старичка с голубями и… его. Да, центральное место занимала затененная лавочка и её обитатель с блокнотом и карандашом. Девушка подняла глаза и смущенно улыбнулась.
-Простите, я просто очень люблю рисовать, и не смогла удержаться… - Начала она оправдываться на английском языке.
-Что вы! Это же просто здорово! Дело в том, что я тоже… - Он не закончил фразу, просто протянул ей оказавшийся в его руках блокнот. Она взяла его и, посмотрев, рассмеялась.
-Посмотрите, у нас даже стиль одинаковый! – Воскликнула она и, задумавшись, прибавила:
-Подарите мне свой рисунок.
-Только если вы мне подарите свой!
Художница с легкой жалостью взглянула на своё творчество и сказала:
-Тогда вы пришлете мне его изображение по электронной почте?
-Не сомневайтесь.
Они обменялись адресами, телефонами и, на всякий случай, номерами ICQ. Парень, разглядывая свой портрет, пошел дальше и вдруг обернулся:
-А как вас зовут?
-Actress of Life (* Актриса Жизни), но можно просто Элф. А вас?
-Фрилансер (*свободный копьеносец).
-Я запомнила, - улыбнулась она, и они пошли в разные стороны.
Наконец он дошел до кафе, занял столик и, даже не листая меню, заказал кофе «Эспрессо» и три шарика мороженого. Он сидел на мягком стуле и разглядывал подаренный ему рисунок: «Какая красота! Надо же, даже смешно получилось. Я ведь рисовал безо всякой мысли, а ей сейчас, скорей всего, так же приятно, как и мне.» Но вот девушка-официантка, улыбаясь, поставила перед ним чашечку кофе и ладью с мороженным. Он улыбнулся ей в ответ и вдруг увидел у входа именно ту, ради которой стоило затеять эту прогулку по немецкой столице…
Беллисса
1глава
Звонок. Открываю глаза: белый потолок. Больница?! Замечаю цветные обои, непонятные картины и понимаю, что это гостиница. Что ж, хоть это радует. Звонок. Похоже мобильный. Надо взять. Нашариваю телефон, не видя номер, принимаю вызов, подношу трубку к уху и тут же убираю подальше, чтобы от вылетевшего из неё крика не лопнули барабанные перепонки. Мгновенно понимаю, кто мне звонит. Осторожно приближаю телефон и, стараясь перекричать продюсера, говорю:
- Хватит орать. Я всё поняла. Буду через полчаса.
- Через какие полчаса?! Ты должна была быть в офисе ещё час назад!
- Хорошо. Мне можно не приезжать? – иду на хитрость.
- Мой меч – твоя голова с плеч. Потом не обижайся! – длинные гудки.
Всё ясно. С шефом не спорят. Нехотя поднимаюсь с кровати, отправляюсь в ванную. Тугие струи прохладной воды снимают чудом уцелевшие после нелицеприятного разговора остатки сна. Постояв так минут пять, вылезаю из душа, пытаюсь вытереться противным тонким полотенцем. Интересно, почему даже в дорогих отелях не могут дать нормальные пушистые полотенца, у них даже халаты толще! О, точно, халат! За неимением лучшего заматываюсь потуже в халат. Кожа тут же становится сухой. Наклоняюсь к зеркалу – похожа на обиженного мокрого котенка. Да, видели бы меня фанаты в таком виде, мне стало бы гораздо легче ходить по улице. А что, отличный план! Спуститься в фойе, со вчерашнего дня оккупированное народом с плакатами, не высушив волосы и без макияжа – одной проблемой станет меньше! Глубоко вздохнула от того, что не имею права это сделать. Тогда мне точно снимут мою ненакрашенную неуложенную голову…. Беру в руки фен и расческу, поправляю положение, хотя со стороны, скорей всего, выглядит наоборот – прямые длинные волосы превращаются в копну тугих тёмных кудрей, впереди на глаза падает довольно длинная прямая челка. Подвожу глаза, наношу на лицо тоналку. Новое поколение, блин. Боссы, почему-то, не думают о том, что слой штукатурки на лице не очень полезен для кожи. Ладно, я всё равно люблю свой сценический образ и пока не собираюсь его менять. Крашу губы блеском и, улыбнувшись своему отражению, выхожу в комнату одеваться. Распахиваю шкаф – немереное количество одежды. И что самое интересное, так почти во всех моих домах, квартирах и номерах, зарезервированнх на участников группы. Выуживаю длинную юбку, легкую рубашку с коротким рукавом, наклонившись к куче обуви, нахожу балетки, сделанные под кеды на платформе. Через 10 минут я уже стою перед зеркалом в прихожей и любуюсь собой. Всё-таки я скромняга, но я правда себя люблю! Снимаю с двери сумку, проверяю в ней наличие мобильного, кошелька, ещё нескольких вещей и выхожу из номера. Минуты две жду лифт. Уже подумываю, не пойти ли пешком, когда двери разъезжаются в разные стороны. Предо мной стоит ну очень растрепанный парень. Наверно не спал всю ночь. Смотрит на меня квадратными глазами, и я узнаю в нём известного сейчас актёра. Приветствую его как сослуживца по цеху и участливо интересуюсь, почему у него такой вид. На что получаю ужасающий меня ответ:
- В холле чьи-то бешеные поклонники устроили настоящее поклонение кумиру, то есть сделали перед выходом баррикаду из кресел, всех выходящих из лифта подвергают строжайшему фэйс контролю на принадлежность к знаменитостям и только потом отпускают. Мне ещё повезло, я успел забежать обратно в лифт, но меня изрядно потрепали. Не знаю даже как тебе быть…
Я с ужасом поняла, что эти «чьи-то бешеные поклонники» - мои, устроившие вчера погоню за машиной; но вечером их было человек 7, не больше. Видимо, подоспело подкрепление. Как же теперь быть? Я посочувствовала парню и направилась обратно в свой номер, чтобы позвонить в администрацию и попросить открыть для меня какой-нибудь служебный выход. Уже открывая дверь, я услышала телефонный звонок. Достав мобильный, я поняла, что сегодня явно не мой день – снова звонил продюсер. Нажав на кнопку вызова, я не стала ждать очередного рева и быстро заговорила, объясняя ситуацию. Не знаю, понял ли он меня, или просто решил пожалеть, но орать не стал. Просто посоветовал скорее звать помощь. Но, честно говоря, помощь мне не особо помогла. Хотя, мне посоветовали попросить у горничной её униформу, тогда ко мне точно не пристанут. Я отказалась, потому что не смогла представить, где мне потом переодеться и испугалась от мысли, что заявлюсь в офис в платьице с фартуком и чепчике. Просто попросив обеспечить мне охрану у лифта, я натянула кепку с длиннющим козырьком и очки в пол-лица.
Возле лифта меня уже ждали трое мужчин ну очень впечатлительного вида. Интересно, им летом в костюмах не жарко, при их то комплекции? Я не стала долго об этом задумываться и уверенно пошла вперед. Это проверено, самый лучший способ – никого не боятся, идти твердой походкой – охранники для того и нужны, чтобы ты и твоя одежда остались целы, а психологическое равновесие в порядке. У дверей я не обнаружила никаких кресел, значит, их либо уже убрали, либо это был всего лишь плод воображения моего спасителя. Мужчины довели меня до машины, в которой сидел мой личный водитель и словно испарились в воздухе. Я села на переднее сиденье и стянула кепку – защитная экипировка больше не нужна. Машина сорвалась с места и на бешеной скорости вырулила на проезжую часть.
- Джей, может, ты поедешь чуть-чуть помедленнее, и мы ещё куда-нибудь заедем, потому что я не завтракала, и очень сильно хочу кофе с круассаном?
- Не положено. Шеф сказал доставить тебя к нему как можно скорее.
- Вообще то, твой шеф я. Или ты думаешь иначе?
- Да, я думаю иначе с сегодняшнего утра.
- Почему именно с сегодняшнего?
- Потому что когда ваш продюсер узнал, во сколько мы возвращались домой после дня рождения Стейси, он сказал, что отныне мой единственный начальник он. И тебя я слушать не обязан.
- Что?! Ты хоть понимаешь, что говоришь! И вообще, вчера ты ещё был под моим руководством, зачем ты ему рассказал про день рождения и про время?
- Он обещал поднять мне зарплату.
- Какой же ты продажный! Фу! Ещё и смерти моей хочешь. Останови машину. Я выйду.
- Нет.
- Ах, ну да. Ты же меня не слышишь. Что ж, тогда я сама уйду, - я дернула ручку и поняла, что водитель не такой уж дурак. Ну, или мой продюсер не дурак. Хотя я лично в этом и сомневаюсь, но предотвращать варианты побега они умеют – дверь была заперта.
А когда через пару минут автомобиль притормозил у невысокого здания – уже открыта. Я вылезла из машины и двинулась к входу. При моём приближении входная дверь щелкнула и неуверенно отворилась. Я вошла и оказалась в прохладном помещении. Офис у нас с некоторых пор собственный и в его выборе, в кои то веки, участвовали мы – девочки из группы; хоть в чем-то нас послушались. Здание было подобрано великолепно – трехэтажный домик в парке. Одна стена полностью стеклянная и выходит в сад. Вечером из неё открывается удивительный вид на закат и солнце, прощающееся с городом. На первом этаже у нас приемная, конференц зал и, естественно выход в сквер. Там, под навесом, есть кованая мебель, где мы довольно часто собираемся, чтобы выпить кофе и обсудить планы на ближайшее, а также далёкое будущее. На втором этаже располагаются все кабинеты, а уже на третьем – апартаменты, для тех, кто может заработаться, или просто остаться любоваться закатом.
Я подошла к барной стойке, расположенной справа от двери, поприветствовала сидящую рядом с ней девушку – наша секретарша, ответственная за кофе. С ней всегда можно поболтать. По-моему это такой человек, у которого вообще не бывает плохого настроения. В следующую секунду я поняла, что из правил бывают исключения – Лаура была ужасно злая. Я не стала интересоваться, что у неё случилось, просто попросила сварить мне кофе.
- Кофеварка сломалась! – рявкнула девушка.
- А в пакетиках у нас нет? Я знаю, что отрава, но так сильно кофе хочется, - я постаралась улыбнуться.
- Нет.
- Ладно, а можно тогда стакан сока апельсинового?
- Слушайте, вы пытаетесь оттянуть встречу с мистером Вербом или что? Идите, а?
- Лаура, да что с тобой такое? Я просто не завтракала!
- Мистер Верб вас ждёт.
Я в шоке развернулась и пошла к лестнице. Интересно, он подговорил весь персонал против меня, или только тех, с кем я могу встретиться?
Я была очень злая, когда стучалась в его кабинет.
- Войдите! – услышала я голос и толкнула дверь. Босс сидел, развалившись в кресле. При виде меня он даже не пошевелился. Я молча прошла и, сев напротив, с вызовом посмотрела прямо ему в глаза. Игра в гляделки длилась довольно долго. Я уже успела устать и решить, что он никогда не начнёт разговор. Я ошиблась. Карл Верб встал и я почувствовала себя не очень уютно, всё таки он был метра два ростом, и ещё я знала, что, вставая перед разговором, он настраивает себя и собеседника на серьёзный лад. Мне следовало тоже подняться, но я решила этого не делать. Он снова сел, но уже прямо, положив руки на стол, и уставился на меня. Вдруг меня осенило, что он просто-напросто не знает с чего начать! Я решила ему помочь. Странным образом, но как могла.
- Почему у нас сломалась кофеварка? Ты же жить не можешь без кофе.
- Потому что я сказал Лауре не задерживать тебя.
- А с чашкой в твой кабинет я зайти бы не смогла?
- Нет. Хватит наглеть. С сегодняшнего дня вы все обращаетесь со мной на вы. Хватит этих фамильярностей!
- Слушай, ты меня разбудил, наорал на меня, лишил меня шофера, завтрака, кофе и хочешь, чтобы я ещё выполнила твою прихоть?
- Я сделал кое-что ещё, - шеф неприятно улыбнулся. – Я отключил твой телефон. Теперь ты никому не сможешь звонить.
- За что?
- Легче сказать, за что тебя можно похвалить или поблагодарить. Просто я не могу ничего такого вспомнить.
- То есть я наказана? Может пойти в угол встать? Или ремень тебе принести?
- Не надо. Я уже сделал всё необходимое.
- Поясни мне, пожалуйста, что я делаю не так. Хотя бы в общих чертах.
- Ты опаздываешь на все встречи.
- Не на все!
- Ты не выполняешь моих просьб.
- Каких, например?
- Ты написала план концерта?
- Почему этим должна заниматься я?
- А что ещё ты делаешь?
- Я, если ты не в курсе, пишу песни!
- И сколько же ты написала за последнее время?
- Две, - и я положила на стол маленькую стопку листов, исписанных моим почерком.
- Хорошо, я их прочту. Но планы выступлений тоже должна составлять ты, потому что ты лидер группы!
- Когда у нас конференция?
- Завтра. Ты можешь относиться спокойнее к журналистам?
- Они задают одни и те же вопросы по сто раз! На прошлом интервью за 19 минут у меня 15 раз спросили про парней, конечно на 16-ый я вспылила!
- Они это специально делают! У меня за 10 минут 14 раз спросили, в каких отношениях я с участницами группы и я вежливо ответил всем! Ладно, проехали. Почему вчера ты вернулась в гостиницу в четвертом часу утра?! Хотя знала, что тебе надо достаточно много спать!
- Если бы ты не звонил и не орал, я бы проспала достаточно долго. Стейси вчера исполнилось 18, мы должны были отметить!
- Поэтому потом вы устроили гонки по городу на такой скорости, что ваших машин было даже не видно!!!
- Фанаты увидели, - произнесла я кисло.
- Да ты хоть понимаешь, что могло случиться? Мне даже представить страшно, что бы я сказал твоим родителям!
- Да даже если бы что-то случилось, ты бы нашел какую-нибудь фифу, накрасил бы её, причесал и вместо меня выпустил на сцену. Я же тебя знаю, - я положила руки на стол и опустила на них голову, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. Но, скорей всего, последнюю фразу я сказала зря, Верб опять вскочил и покраснел.
- Да как ты можешь так говорить! Я вас раскрутил, дал подняться, сделал из вас звезд, а ты теперь морщишь нос и говоришь, что мне на вас плевать?!
- Нет, конечно, не плевать, ведь наш бренд дал тебе имя! Если бы не мы, кто бы знал продюсера Карла Верба? Кто?
- А кто бы знал вас, если бы не я! Кому вы были нужны – маленькие амбициозные девочки, мечтающие петь серьёзную музыку?
Тут я уже не выдержала и тоже вскочила:
- Только не надо теперь преподносить всё так, как будто ты нас в помойке подобрал, отмыл и людей из нас сделал!
- А разве нет? Тот гараж и ваши ненастроенные гитары мне до сих пор в страшных снах снятся!
Я схватила сумку и направилась к двери. Ни в одном его слове не было ни капли правды и меня это взбесило.
- Мне 17, но это не значит, что можно поливать меня грязью и опускать до линии пола! – крикнула я, обернувшись уже в дверях.
- А ты знаешь, что группы имеют свойство забываться? Через два года вас о вас ни кто не вспомнит, а моё имя уже будет на слуху и поживёт гораздо дольше глупой девчачьей команды! – донеслось до меня. Я резко развернулась и остановила закрывающуюся дверь взмахом руки.
- Что ты сказал? – я правда не расслышала.
- Ничего. Иди, иди.
Я выскочила из кабинета, и тут до меня дошел смысл его фразы. Я почувствовала, что мне не хватает воздуха, что я сейчас упаду и прислонилась спиной к стене, постаравшись отдышаться. Неужели это правда? Неужели ему на нас, правда, плевать и всё это нужно только для того, чтобы заработать себе славу. Боже мой! Я испуганно посмотрела по сторонам, моментально ощутив себя маленькой и беспомощной. И я решила поступить как в детстве, когда меня обижали или наказывали – пойти к сестре.
Сестра с самого рождения была для меня вторым я, как и я для неё. Мы всегда друг другу помогали и поддерживали, как могли. Чаще всего, да почти всегда, эта помощь была самой действенной. Даже если мы находились на расстоянии, то всегда чувствовали горе или радость другой. Это потому что мы близнецы. Мы очень похожи, но люди нас редко путали, разве что только те, кому мы были неинтересны. (Может, будь у нас одинаковый стиль, продюсер не смог бы нас различать?) К сожалению, в последнее время мы стали забывать, кто мы есть на самом деле – мы стали отдаляться. Она давно уже не делится со мной своими переживаниями, да и я как-то не стремлюсь полностью излить ей душу, потому что известность немного испортила её. Не знаю, что случилось, но теперь она может мне соврать и, что самое ужасное, она не хочет меня слушать! А ведь я не могу пожелать ей ничего плохого, но её сильно бесит, когда я пытаюсь поговорить с ней о курении и алкоголе, которым в последнее время она стала баловаться. Но сейчас другой случай, я не могу держать в себе гнев и мне обязательно надо посоветоваться с близким человеком о том, что я только что услышала.
Я повернулась и пошла по коридору. Остановившись у двери с изображением какого-то иссиня-черного цветка, я, не раздумывая, толкнула её и тут же услышала незнакомую мелодию – сестра сочиняла музыку.
- Тэм, к тебе можно?
Девушка, увлеченно подбирающая аккорды на гитаре, подняла голову и с недоумением посмотрела на меня, видимо, она не слышала, как я вошла.
- Да, ноты к твоей последней песни лежат на столе, - она опять принялась за дело.
- Тэм, - я вздохнула – я не по поводу нот. Мне надо с тобой поговорить. – Я плотно закрыла дверь и присела в кресло. – Я только что говорила с Вербом. Он наговорил мне столько гадостей, что ощущения у меня теперь хуже нет. – Я потерла виски руками и опустила на них голову.
- И что же он такого сказал? – было понятно, что мои слова не произвели на неё ни малейшего впечатления. Я вкратце рассказала содержание нашего разговора и спросила:
- Что ты думаешь? Скажи, мне это очень важно.
- Я думаю, что это всё глупости. Не бери в голову. Я верю, что он сказал что-нибудь неприятное, но, скорей всего, это следствие его проблем с тобой.
- Не понимаю о чем ты.
- О том, о чем Верб тоже скорей всего говорил. О твоём поведении.
- Вы что, сговорились? Ещё ни один, с кем я сегодня разговаривала, кроме парня в лифте, не сказал мне о том, что я делаю неправильно!
- Делай выводы, - Таманда снова вернулась к гитаре.
У меня не было слов. Последний человек, который мог меня предать, была та, которая теперь так равнодушно относится к моей проблеме. Не говоря ни слова, я вышла из комнаты. Музыка не затихла ни на секунду…
2глава
Когда я шла по зданию, у меня немного кружилась голова. Возле двери я повернула голову в сторону стола Лауры и зло сказала:
- Спасибо за кофе!
Я не слышала, ответила ли она мне что-нибудь и вышла из офиса. Мне было некуда идти, и я пошла в сторону, противоположную центру, потому что меньше всего мне хотелось толпы и визжащих фанатов, разглядевших в одной грустной девушке своего кумира. Мне была необходима какая-нибудь музыка, ведь именно это лучшее средство от грусти и безнадёжности. Если поставить какую-нибудь песню с глубоким смыслом, то все мысли постепенно выветриваются. У меня была пара таких собственного сочинения, и я полезла в сумку за плеером. Какого же было моё разочарование, когда я поняла, что в нём села батарейка. Ну почему? Весь день летел в тартарары. Я это явственно ощущала, когда брела по незнакомым улицам, опустив голову и разглядывая носки своих туфлей. Когда же я подняла лицо, то обнаружила, что нахожусь на площади, которую уже забыла. С ней были связаны очень счастливые минуты моей жизни, но они прошли. На площади было мало людей, и меня это порадовало – соломинка для утопающего, но всё равно приятно. Я приметила слева от себя кафе и пошла в сторону него. Дойдя до цели, я увидела довольно симпатичного парня за столиком, перед которым стояла маленькая чашечка и мороженое. Будь я в настроении, обязательно бы познакомилась, но, увы, сегодня ни мне, ни ему не повезет со знакомством. Я пошла я села за столик неподалёку. Попросила улыбчивую официантку принести мне каппучино (неужели наконец-то я смогу позавтракать, хотя уже совсем не хочу), и у меня вдруг возникло желание поговорить с кем-нибудь близким. Я достала мобильный и нашла в телефонной книге имя своей давней подруги. Нажав на кнопку вызова и поднеся телефон к уху, я почувствовала, как ко мне вернулись все призраки сегодняшнего утра: приятный женский голос сообщил, что мой абонент отключен от услуги исходящей связи. Мне ничего не оставалось, как положить трубку, и, не долго думая, отключить телефон совсем, пусть все про меня забудут, ведь я им всё равно не нужна. Я опустила лицо в ладони и заплакала. Я не плакала безумно давно, потому что не привыкла, да и не готова была показывать людям свои эмоции; а тем более давно я не рыдала так, как сейчас – навзрыд, словно маленькая девочка, у которой отобрали леденец. У меня отобрали мечту и веру. А для меня это было всем. У меня забрали всё. Я уже чувствовала, что мне не хватает воздуха и по рукам вниз текут мои слезы, когда услышала, что стул, стоящий у моего столика, отодвинулся. Я подняла заплаканное лицо и увидела напротив себя того самого парня. Я слабо улыбнулась и вытерла глаза. Выгляжу я сейчас, наверное, ужасно – красные глаза, размазанная с подтеками тушь, но мне нет ни до чего дела.
- Привет! – произнёс молодой человек, на вид он был не старше меня.
Я кивнула: сил говорить не было, я ещё не могла отдышаться от рыданий. Я поддерживала руками подбородок и смотрела куда-то в сторону. Мне бы следовало что-нибудь сказать, но я не знала что и зачем.
- Знаешь, я думаю, что спрашивать глупо, но если ты всё расскажешь, то тебе обязательно станет легче, - быстро заговорил парень, предпринимая вторую попытку завести со мной разговор. Я вдохнула и ужё собралась излить этому незнакомцу всё, что накипело в душе, но, вспомнив исповедь перед сестрой и её холодный взгляд, тут же выдохнула.
- Зачем тебе мои проблемы? – всё-таки я нашла в себе силы сказать хоть что-то.
- А зачем они тебе? Давай разделим пополам? – он открыто улыбнулся.
- У меня всего одна проблема. Она маленькая-маленькая, но очень сильная – ты её не догонишь.
- Даже если я тоже сильный?
- Она ещё и метко кидается оскорблениями.
- А я умею их отбивать и не менее метко возвращать назад.
- Ладно, в общих чертах… - и я начала рассказ, периодически останавливаясь, чтобы отдышаться и даже пару раз вытереть снова выступившие слезы. Парень слушал внимательно, не перебивая и вовремя подавая салфетки.
- Спасибо, что выслушал. Советы мне не нужны, правда. Теперь ты со спокойной душой можешь всё забыть и идти по своим делам. Я не хочу тебя задерживать, - произнесла я в конце, а потом, подумав, прибавила: - Я неблагодарная свинья, как ты уже, скорей всего понял, я вылила на тебя все помои из своей души, отобрала полчаса твоего времени, а теперь буквально прогоняю.…Прости меня, пожалуйста, и делай, как считаешь нужным.
- Ну, какая же ты свинья после таких слов? Это первое. И как же я тебя такую несчастную теперь одну оставлю? Это второе. И не стоит благодарностей, это третье.
- Спасибо.
- Стоп! Вспомни, что там у меня третье?
Я даже рассмеялась от того, какой он беззаботный. Он слегка наклонил голову и произнес:
- У меня такое подозрение, что я тебя где-то видел.
- Я же сказала, что пою в группе!
- Да нет, я тебя в жизни видел, а не по телевизору. Это точно, потому что о вашей группе ничего не слышал, извини.
- Надо же! А я думала, что уже никогда не встречу человека, который не будет требовать у меня автограф, - я улыбнулась. И вдруг поняла: я же не знаю его имени!
- Э.. слушай.. я тут поняла одну вещь.. а.. как тебя зовут? – не знаю почему, но мне стало немного стыдно, что я не выяснила этого раньше.
- Лэнс. А тебя?
- Беллисса.
- Какое странное имя. Никогда такого не слышал!
- Его придумала моя мама. Она писательница и у неё профессия такая, придумывать имена, она и нам с сестрой сама их придумала. Когда я была маленькой, оно меня бесило, мне казалось, что оно переводится как «звонок в дверь», а потом я поняла, что экстравагантное имя это здорово.
- Да, особенно если оно такое красивое.
Я, кажется, немного покраснела, потому что до него, этого странного знакомого, у всех реакция на наши имена была примерно одинаковой. Не очень приятной для нас.
- Сейчас, когда ты чуть-чуть смутилась, мне ещё сильнее кажется, что мы виделись,- он прервал снова нахлынувшие на меня эмоции по отношению к сестре.
- Ну, может быть на улице, потому что я уже три месяца ни куда не выезжаю из Берлина. Я друзей полтора месяца не видела!
- Нет, точно не здесь, потому что я не из Германии. Я всего лишь турист!
- Да? А я то думаю, почему мы по-английски разговариваем!
- Ну, вообще-то я немного знаю немецкий, но так мне легче. Для тебя это тоже незатруднительно, как я понял за это время.
- Да, наверное, ты прав. А откуда ты?
- Из мира, где можно быть самим собой, - Лэнс ухмыльнулся и продолжил: - а ещё где всё то, во что ты веришь, рано или поздно становится реальностью.
- А, я поняла, ты – фей!
- Ну, можно и так сказать. Хотя я, конечно же, живой человек. Из самой обыкновенной страны, просто так хочется воображать что-нибудь чудесное. Вот ты веришь в сказки?
- Да мне, вроде, как-то не комильфо, - я замялась.
- А ты в этом уверена? Я не представляю, как человек может жить лишь тем, что есть на самом деле. И к тому же, не комильфо и не верю – это совсем разные вещи.
Я задумалась, стараясь разобраться в себе и промолвила, сначала тихо, но потом, всё убеждаясь в своих словах, громче:
- Сказки мне с детства не нравились: не любила я всех этих красавчиков принцев в розовых доспехах и кисейных барышень, ждущих, когда же лягушка превратится в её возлюбленного. Но зато я верю в чудеса. Правда, они у меня не очень яркие, но я искренне верю в их исполнение. Иногда мне даже удаётся убедиться в том, что если очень-очень сильно чего-то хочешь, то это на 100% сбудется!
- Вот такой подход мне нравится!
- А ещё, недавно я поняла, что стала рассматривать всё, что со мной происходит с точки зрения судьбы и даже если всё идёт не так, то я стараюсь думать, что всё делается так, как должно быть. Но в некоторых случаях это не получается. Например, сегодня. Не понимаю, как ссора со всеми, с кем так или иначе связана моя жизнь, может мне помочь! – я горько усмехнулась и наклонила лицо, рассматривая пену в кружке с уже остывшим кофе. На вкус он оказался ужасным, хотя в горячем состоянии был, скорей всего, довольно не плох, и я, поморщившись, отодвинула его от себя.
- Вот, например, этот холодный каппучино научит меня пить его сразу, а не ждать сорок минут, периодически разбавляя слезами. Нужно хотя бы стараться искать во всём положительные моменты. – Говорила я, как бы в доказательство своих слов и действий, как вдруг заметила, что мой сосед загрустил. Мне стало немного страшно, и я поинтересовалась всё ли у него в порядке.
- Да. Только, когда ты начала так здраво рассуждать, я подумал, что, скорей всего моя помощь тебе больше не нужна? Ты уже пришла в себя?
- Да, конечно. Если тебе надо куда-то идти, то я тебя не держу, хотя с тобой было безумно приятно общаться.
- Мне тоже понравилось, - он усмехнулся, и у меня в голове возник вопрос. Не раздумывая, я задала его:
- Почему ты подошел ко мне?
- Вообще то, как только я тебя увидел, мне сразу захотелось познакомиться, но я слегка застенчив и не смог бы просто так подойти и заговорить, к тому же я не знаю, с чего надо начинать разговор с незнакомыми девушками, а когда я увидел, что тебе просто необходима чья-нибудь помощь…
- Ты решил, что этим кем-то будешь ты?
- Да.
- То есть, если бы я не плакала, ты бы мог не подойти?
- Возможно, я не нашел бы в себе сил сделать это.
- Но в то же время, если бы я тебе не понравилась с самого начала, ты бы тоже мог не подойти?
- Ну, знаешь, люди должны уметь сами выходить из сложных ситуаций.
- И, по-твоему, я бы смогла это сделать?
- Тяжело сказать, но если бы я увидел, что человеку действительно плохо, я бы помог.
Я сидела и молча смотрела прямо ему в глаза. У меня просто-напросто не было слов. Я была уверена, что мне и правда помог добрый волшебник, у которого такое призвание – спасать людей. А оказывается, этот добрый волшебник просто купился на моё лицо. И будь я не причесана, не накрашена (хотя у меня и сегодня весь макияж смылся, но в первый раз он то увидел меня в нормальном виде), он бы даже не посмотрел на меня, пусть я бы стояла уже на краю крыши, поглядывая вниз. Конечно, мне льстило, что в меня можно с первого взгляда влюбиться, но он не один такой. Любой фанат, видя, что я плачу, подошел бы и постарался помочь. А с фанатами у меня никаких серьёзных отношений нет. Разве что, ночные гонки.
- Когда тебе кто-то понравится в следующий раз, просто подойди и скажи «Привет!», кто знает, может, ты тоже успел понравиться той девушке, - сказала я, доставая из сумки бумажник и оставляя на столе мелкую купюру.
- Ты уходишь? – казалось, он растерян.
- Да. Ты мне очень мил. Когда я только зашла в кафе, я сразу заметила тебя. Я бы сама подошла, будь я в настроении. Но мне сейчас нужен тот, кто, правда, хочет помочь, а не просто любоваться моим лицом. Может быть, через неделю, когда мы случайно встретимся на улице, я уже не буду помнить, что меня расстроило тогда, но сейчас, извини, я ухожу.- Я встала и направилась к выходу. Очень хотелось обернуться, но я этого не сделала.
3глава
Лэнс сидел и удивлённо смотрел в след уходящей певице. «Что я сделал или сказал не то? Почему она расстроилась и ушла? Что изменилось всего за одно мгновенье?» - крутились у него в голове мысли. Он опустил голову и задумался. Через пару секунд он поднял лицо, поняв, что не может вообще ни о чем думать. Перед глазами стоит лицо с большими карими глазами, длинными ресницами, чуть-чуть вздернутым носиком и подтеками туши на щеках. На губах застыл последний вопрос «Ты уходишь?». Да, она должна была уйти, может быть. Скорей всего, ей сейчас на самом деле никто был не нужен. А тут оказался он. Как она сказала? Просто подойти и сказать «привет»? Но он так и сделал. «Возможно, её разочаровала фраза «люди должны уметь сами выходить из сложных ситуаций?» Да, это была ошибка. Этим я дал ей понять, что мне не интересны её проблемы, только лишь она сама. Но ведь это не так! Если бы это было так, я бы подошёл, когда она уже успокоилась. Надо ей всё объяснить!». Парень поднял глаза и увидел рядом с чашкой остывшего кофе маленький мобильный телефон. Телефон Беллиссы! Теперь у него даже появился четко оформленный повод её найти! Достав из сумки кошелек и высыпав на стол горстку мелочи, Лэнс взял мобильный со стола и вышел из кафе.
К сожалению, он не видел, куда пошла девушка. Но он решил хотя бы определить то место, где они встретились. Он поднял глаза на вывеску над входом, там значилось «Berlin Abends»(*«Берлин по Вечерам»). Красивое название, что и говорить. Его знание немецкого позволило ему грустно пошутить про себя: «Познакомиться и тут же расстаться утром в Вечерах». Он стоял и глупо смотрел по сторонам. Конечно, её уже не было, и он побрёл в сторону фонтана, надеясь найти там следы художницы. Было бы здорово встретиться с ней снова, но в свете последних событий Лэнс уже знал, что ничего нельзя загадывать – всё может рухнуть за одну секунду. Подойдя к фонтану, парень понял, что мир слишком разный и невозможно судить по чему-то одному обо всём. На том месте, где сидела Элф, было что-то начиркано угольком. Подойдя поближе, Лэнс сначала решил, что это обман зрения. Он закрыл глаза и снова открыл их. Надпись не исчезла. Фраза «Berlin Abends» по-прежнему красовалась на светло-сером граните. Кто это написал? Художница? Но почему? Может быть, она видела, куда он пошел, но какой смысл был писать название этого заведения? Или, может, таким странным способом она назначала ему встречу? Но почему тогда не указала время? Или это Беллисса? Хотя зачем бы она стала делать это? Чтобы он не забыл то место, где допустил ужасную ошибку? Вопросы появлялись один за другим, и уже начинала болеть голова, а ответа ни на один из них не было. Парень не знал, что делать и, развернувшись, пошел обратно в кафе. Там он попросил администратора, если он увидит девушку с длинными косичками, заканчивающимися маленькими, загнутыми кверху кисточками передать ей записку, в которой говорилось: «Привет, Элф. Это Фрилансер. Я увидел твоё послание на фонтане. Я очень хочу с тобой встретиться, позвони мне» и был написан номер его мобильного. Администратор поинтересовался, нет ли ещё каких-либо примет девушки и Лэнс понял, что не помнит её лица. Оно было очень милым, но его стерло из памяти лицо певицы. Для неё он также написал письмо с искренними извинениями и объяснениями. К нему прилагалось дополнение, что её телефон у него, и он бы хотел его вернуть. Парень уже собирался её отдать, но, немного подумав, не стал этого делать. Он просто попросил предать ей, что он совсем не то, чем показался ей.
Выйдя из кафе во второй раз, Лэнс уже не смотрел по сторонам. Просто побрел по площади вдоль домов. В маленьком проходе между старыми постройками он свернул на узкую улочку. Солнце почти не проникало на неё из-за нависающих на высоте второго и третьего этажей балкончиков. Было прохладно и пахло чем-то незнакомым, но довольно приятным. Парень поднял голову и принюхался. Казалось, пахло какой-то выпечкой. Через некоторое время выяснилось, что запах идёт из маленькой, едва заметной двери в стене. Немедленно захотелось выяснить, что же может издавать такой дурманящий аромат, и он зашел внутрь. Это оказалась маленькая комнатка с четырьмя столиками и витриной в углу, в которой стояли разного размера корзинки со всевозможными печеньями, булочками, рулетами и прочими десертами. Турист, естественно, решил чего-нибудь отведать. Он выбрал на свой вкус несколько видов угощений, заказал у улыбчивой женщины чашку ароматизированного чая и, повернувшись к залу лицом, понял, что пробовать угощения ему придётся стоя: не было ни одного свободного места. Только сидел в углу парень, грустно потягивая коктейль из высокого стакана. У него был совсем не радостный вид, который говорил, что молодому человеку никто не нужен, и он очень хочет побыть один. Лэнс решил не нарушать его одиночества и устроится прямо у витрины, когда тот поднял глаза и, окинув взглядом помещение, сделал рукой приглашающий жест. Отказываться не было смысла, и когда последнее место оказалось занято, грустный парень протянул своему новому знакомому руку и произнёс:
- Джаред. Не знаю, приятно ли тебе, но мне нейтрально наше знакомство.
- Люк, - сказал Лэнс своё настоящее имя. Он совершенно не знал, стоит ли начинать разговор. И, тем более, не мог представить, как это делать, если всё же стоит. Один опыт с помощью людям сегодня уже закончился не самым приятным образом. Помощь в решении этих вопросов пришла неожиданно, Джаред сам заговорил:
- Я себя чувствую просто ужасно. Мне никто помочь не сможет, это точно, но можно я с тобой просто поболтаю?
- Да, конечно, почему бы и нет?
- У меня две проблемы. Одна из них вытекает из другой. Первая – сегодня утром меня выгнали с работы, а вторая – поэтому мне нечем платить здесь. И я уже почти час сижу и пью вот это, - он кивнул на стакан около себя.
- Ну, с работой я тебе помочь точно не смогу, а денег дам, можешь не сомневаться. А.. почему тебя уволили? Если, конечно, ты можешь рассказать.
- Я работал водителем у одной певицы. У неё возникли проблемы с продюсером, он сказал, что теперь я буду работать на него. А я сказал об этом ей, она разозлилась. Он, почему-то, тоже и выгнал меня.
- Что-то знакомое я сегодня уже слышал. А на какую певицу ты работал?
- Мне нельзя говорить. Таков контракт, даже если я уже не буду там работать, я всё равно должен молчать, иначе будут проблемы.
- А это, случайно была не группа?
- Какое это теперь имеет значение, - он пожал плечами. Люк достал кошелёк и дал парню немного денег.
- Спасибо. Я ничего не могу тебе дать взамен. Только, разве что, свою визитку. Хотя теперь она не имеет никакой цены, - произнёс, вставая, он и положил на стол небольшую карточку. Потом он взял со стола деньги и, кивнув, пошёл к кассе, а затем к входу.
Люк поднял кусочек картона и прочел на нём: «Джаред Миккин, лучший водитель – довезу куда угодно, хоть на край света, дайте только машину». Внизу были указаны два мобильных телефона. Лэнс достал свой сотовый и набрал один из них. Через некоторое время трубку поднял сам хозяин визитки. Он сказал:
- Я сразу понял, что ты будешь звонить. Второй номер моей хозяйки. Если хочешь, можешь позвонить ей, спросить как дела и передать от меня привет.
- Спасибо, - пробулькал парень: от неожиданности, что Джар настолько разгадал цель его звонка, он чуть не захлебнулся глотком чая. Послышались длинные гудки, и он стал набирать следующий номер. Но его ждало разочарование, потому что телефон оказался выключен. Это могло значить, как то, что это и правда была Беллисса, как и то, что это могла быть любая другая девушка с разряженным мобильным.
Люк ссыпал печенье в маленький мешочек и вышел из кафе. Вдохнув прохладный воздух, он снова побрёл по улочке. Ему было немного жаль парня-водителя, а сам он не знал, куда ему идти, и не знал, увидит ли он когда-нибудь ещё девушку, которая всё никак не может выйти у него из головы.
4глава
Я шла по городу. Сегодня утром я думала, что ссора закончится как обычно – угрозами, а потом извинениями. Ещё сегодня утром я думала, что пройдусь по магазинам, потому что через неделю будет день рождения Этери – девушки из группы, которая играет на клавишных. А что, может быть, правда, купить что-нибудь и для себя? Я ускорила шаг и через 5 минут вышла на улицу, полную магазинов. Я не стала долго думать и зашла в первый попавшийся многоэтажный супермаркет. Как только я перешагнула через его порог, я поняла, что мне катастрофически надо сменить стиль. Во-первых, чтобы меня не смог узнать Верб, который, скорей всего, отправился на мои поиски. Во-вторых, потому что по состоянию души эта юбка и рубашка мне совершенно не подходили. Для этих целей меня ждал 4 этаж. Там я довольно быстро нашла тёмные джинсы и футболку с нарисованным на ней надкусанным бисквитом, который гневно грозит кулачком и что-то говорит про несправедливость. Я решила не стоять в очереди в примерочную: итак было понятно, что эта одежда мне подойдет, и отправилась сразу к кассе. Возле неё на стеллаже я нашла вещи, которые помогли мне полностью закончить образ. Это были: мотоциклетные перчатки с обрезанными пальцами, большие тёмные очки, кепка, ремень с громадным черепом на пряжке и кожаная сумка с заклёпками. Когда подошла моя очередь, ко мне закралось подозрение: а что, если босс заблокировал и мою кредитную карточку? К счастью, этого не произошло. Расплатившись, я, наконец, отправилась к кабинкам. Там уже никого не было, и я переоделась в одной из них. Вся старая одежда оказалась в пакете, который я отдала беднякам на улице возле магазина.
Когда мне на пути встретились зеркальные стёкла, невозможно было не признать, что всё во мне изменилось как раз так, как было необходимо. Я шла по улице уже не боясь, что меня узнают фанаты – волосы я собрала в конский хвост и выпустила из кепки, а так я точно не похожа на себя, потому что всегда ходила без головных уборов с очень пышной прической на голове. Идя и заглядывая в лица людей, я чувствовала, как уходит злость и огорчение, и приходит усталость. Я ужасно устала за сегодняшний день, хотя, глянув на часы, я поняла, что всего час дня. Я вспомнила, что в час мне обычно звонит мама и полезла в сумку за мобильным. Какого же было моё удивление, когда я его там не нашла. Я начала лихорадочно соображать, где он мог остаться. Возможно, в старой сумке, но тогда его уже унесли. Или в кафе, где я познакомилась с Лэнсом! Да, наверняка, там. Что ж, была маленькая вероятность того, что он его забрал. Тогда, он теперь ищет хозяйку, чтобы вернуть потерянную вещь. В голове промелькнула мысль, что встречаться с ним желания у меня совершенно не было. Ладно, мама позвонит Таманде, а она что-нибудь, как обычно, соврёт. Теперь это хотя бы будет ложь во спасение моей жизни и душевного равновесия наших родителей. Теперь я снова, как тогда в переулке, почувствовала, что мне не хватает музыки. Плеер был разряжен, и мне ничего не оставалось, как свернуть в бутик техники, присмотреть там новый и попросить у продавца скопировать мне в него музыку из старого, работающего от компьютера. Я подумала, что раньше ни за что бы не стала ничего покупать что-то, имея это в сумке, пусть даже неработающее, но теперь был другой случай. Деньги я тратила назло себе и тем, кто помог их заработать. К тому же, я не знала, что может случиться завтра. И, может, даже придётся ехать домой к родителям, а для этого у меня всегда лежали 100 евро. И вот в тот день я вышла из магазина с музыкой в ушах. Был поставлен режим случайного выбора, и заиграла песня о девушке, сидящей на крыше. Предыстория, рассказанная певцами была схожа с моей, и я подумала, что крыша – это неплохо. Я подняла голову и поняла, что и с этим мне тоже не повезло: вокруг были одни магазины, на верх которых меня точно не пустят, а если такое и случится, то посидеть спокойно на краю, свесив ноги вниз не дадут. По этой причине я просто пошла дальше по земле. Минут через десять в поле моего видения появилась достойная альтернатива крыше – высокие ступени с большими гранитными блоками с двух сторон от них. Я поднялась на самый верх и села на последний блок, прислонившись спиной к стене. Было немного прохладно, но хорошо. Песня закончилась и началась другая, которую исполняла американка PINK; песня называлась «Дорогой мистер Президент». Я вслушалась в слова и меня поразили строки:
What do you feel when you see all the homeless on the street?
Who do you pray for at night before you go to sleep?
What do you feel when you look in the mirror?
Are you proud?
How do you sleep while the rest of us cry?
How do you dream when a mother has no chance to say “Good Bye”?
How do you walk when your head held high?
Can you even look me in the eye?
And tell me why…
Из под стёкол очков покатились слёзы. Не знаю, кого мне было жаль больше: себя или ту мать, у которой нет шанса попрощаться? Невольно я начала подпевать. С болью в голосе. Я очень сильно люблю петь. Не зря же это дело всей моей жизни. Слёзы всё текли и текли. Я достала из сумки маленькое зеркальце и посмотрела на себя. Да, никто не признает в этом панке саму 17 летнюю Беллиссу Аймангельц – одну из основательниц группы «Berlin Abends». На щеках остались темные следы, но я решила их не стирать: пусть все видят, что я не готова к знакомствам и милым беседам. Я вспомнила Лэнса. Господи, он ведь мне и, правда, очень понравился! И что случилось между нами? А, та его фраза: «Люди должны уметь решать свои проблемы»? Или как он сказал?
А ведь давным-давно, мы сидели с сестрой в этом же самом кафе и думали, как назовём свою группу. Тогда мы только познакомились с Вербом, он предложил нам сотрудничать и сказал думать о будущем. Как тогда было хорошо! Мы просто гуляли по городу и забрели в эту кафешку, придумывали себе успех группы, но ещё не знали её названия. В тот момент точно также туда пришли девчонки, с которыми мы уже играли и сочиняли свои первые песни. Мы просидели там тогда вместе до поздней ночи. И так было хорошо, что всем почти одновременно в голову пришла мысль: а что если нам назваться в честь этого места, где начался наш серьёзный путь? На следующий день мы пришли к Карлу и сказали, что группа будет называться «Berlin Abends»… Тогда мы загадали, что именно здесь с нами будут случаться волшебные вещи, но прошло время, мы забыли туда дорогу. И вот сегодня, когда мне плохо как никогда, я опять вернулась в Вечера. Уже одна, но зато встретила там парня, который до сих пор не выходит у меня из головы…. Неужели это было чудо? Кто знает? Кода мы помиримся с сестрой, я снова приведу её в Вечера, туда снова придут Этери и Виола, и мы как раньше просидим там почти до утра, а потом придём к Вербу и скажем, что «Berlin Abends» вернулись. При этой мысли на глаза опять навернулись слёзы, я стянула очки, опустила лицо в ладони и замерла на несколько минут. Подняла голову я только тогда, когда почувствовала, что ко мне кто-то подошёл и теперь внимательно на меня смотрит. Это оказалась девочка лет шести. Она была так похожа на ангелочка, что сначала мне показалось, что я сошла с ума, но это ощущение рассеялось, когда девочка заговорила:
- Почему ты плачешь? – спросила она: Тебя кто-то обидел, или ты кого-то?
- Разве люди могут плакать, если они кого-то обидели? – мне стало интересно, что на это сможет сказать такой маленький человечек, как она.
- Конечно, если они осознали свою вину, но уже поздно извиняться, - она пожала плечиками с видом, говорившим: «Как можно не понимать таких простых вещей!».
- Я даже не знаю. Скорей всего, обидели меня.
- А почему?
Я задумалась. Ведь, правда, все эти люди очень хорошие, добрые, ласковые, понимающие, но почему тогда они ко мне так относятся?
- Ну, может быть, потому что кое-где я сама вела себя не совсем правильно. Например, спорила с продюсером, пыталась переделать сестру. Может они поэтому …, - я не знала, как сказать о том, что происходило сегодня утром.
- А когда ты старалась изменить сестру и кто такой «продюсер»? – она с удивлением смотрела на меня.
- Сестру? Последние несколько месяцев. Она покатилась вниз, я пыталась её удержать. А продюсер – это такой человек, который говорит мне, что надо делать.
- И ты с ним спорила? Надо же, а мне родители говорят, что старшим нельзя перечить.
- Мне тоже так говорили, а я забыла, - мне стало чуть-чуть грустно.
- А твоя сестра, она тебя слушает?
- Нет, она злится, если я пытаюсь ей что-то объяснить.
- Может быть, она думает, что не нравится тебе такой, какая она есть?
- Да, скорей всего, - и тут меня осенило: - так надо ей просто сказать, что я её люблю и желаю ей добра!
- Вот, ты всё сама поняла! Мне тоже кое-что не нравится в моём братике, но я ему так говорю каждый день, и он перестал делать плохие вещи. Это помогает, ведь она тоже тебя любит и её будет приятно, что ты о ней заботишься.
- Здорово! Почему ты такая смышленая?
- Потому что мне 6 с половиной, я уже большая девочка, - она едва заметно распрямила спинку. – А тебе сколько?
- Ну, во всяком случае, по сознательности я младше тебя! – я улыбнулась, и девочка сбежала вниз по ступенькам, в конце пути она обернулась и помахала мне маленькой ладошкой, я помахала в ответ и крошка пропала.
- Она абсолютно права, я сама виновата во всём, что со мной происходит. Как теперь всё исправить? - я откинулась на стену и, надев очки, закрыла глаза. Тяжело сказать, долго ли я так сидела, но точно не слышала, как ко мне подошёл ещё один гость и, наклонившись, заглянул мне в лицо. Открыв глаза, я резко села: передо мной был Лэнс.
5глава
Люк брёл по улицам, всё больше и больше теряясь в городе. Ему было всё равно, он даже не смотрел на названия улиц. Он искал, но не знал где – просто шёл вперёд. Он даже почти по сторонам не смотрел: ему было всё равно, потому что он знал, если Беллисса будет близко, он почувствует – ему подскажет сердце. Пока оно молчало, только изредка чувствовались его удары – это он вспоминал её лицо…
Когда за спиной остались около дюжины поворотов и перекрёстов, Люк неожиданно остановился, как вкопанный – перед ним было лицо. Дерзкое, свободолюбивое, но очень милое и весёлое – её лицо. Люк в нерешительности сделал шаг назад и понял, что перед ним находился большой плакат. В самом центре с микрофоном на длинной палке была Беллисса, справа от неё за синтезатором - высокая девушка с короткой стрижкой и чуть позади - ещё одна за ударными. А слева от вокалистки с гитарой стояла – (Лэнс не мог поверить своим глазам) – ЭЛФ. Он резко приблизился к стене и вгляделся в её лицо. В глазах потемнело – он понял, почему её внешность сливалась с внешностью Беллиссы: они были похожи, как две капли воды. Элф и была той самой сестрой, которая так расстроила певицу! А эта самая сестра оказалась той художницей, чья картина лежит, свёрнутая в трубочку, у него в сумке. В голове сначала всё перемешалось, но потом начало выстраиваться в последовательную цепочку событий, и оставался лишь один нерешенный вопрос, парень ещё чуть-чуть отошел от плаката и осмотрел его со всех сторон. Внизу он нашел то, что искал – название группы. Увидев его, ему захотелось сесть прямо на землю и обнять руками колени: так всё оказалось просто – яркая надпись гласила: «Berlin Abends». Так на своё место встала и надпись на фонтане – Элф всего лишь хотела оставить хоть какую-то подсказку о себе. Взявшись за голову, Лэнс побрёл дальше. Ему казалось, что он попал в круговорот событий и ему уже никогда не выбраться. Оставалось только снова и снова идти, куда глаза глядят. Миновали и остались за спиной несколько площадей, фонтанов, скверов, памятников, а он всё шёл и шёл. Вдруг ему стало интересно, а какую же музыку делают совместно две его случайные знакомые. Он посмотрел по сторонам и обнаружил неподалёку магазин, где продавали пластинки. Зайдя туда, он сразу понял, что в этом мире записей ему никогда самому ничего не найти, поэтому он подошёл к парню-продавцу и произнёс по-немецки:
- У вас есть диск группы «Berlin Abends»?
- Да. Вам какой, новый или старый?
- А можно мне посмотреть? – я решил выбрать по обложке и, увидев коробочки, показал на ту, где у Элф были косички, а у Беллиссы – длинные волосы, потому что так ему было привычнее. Расплатившись, он вышел на улицу и пожалел, что не взял с собой плеер. Тем не менее, он открыл упаковку и вытащил маленькую книжечку, в ней было около пяти фотографий. Рассматривая их, сердце парня неоднократно замирало – настолько непривычно, но безумно приятно ему было смотреть на довольное лицо Беллиссы, обнимающей свою смеющуюся сестру. Глядя на них, всё вырастало желание найти обеих. Так протекали минуты и, наконец, Люк вышел на свободное от высоких домов пространство, где был очень красивый малахитово-зелёный фонтан и гранитно-оранжевое здание с высокими ступенями. На верху этой лестницы сидела, откинувшись на стену, девушка в джинсах, розово-персиковой футболке и кепке. Парень не мог понять почему, но он не способен был сдвинуться с места или отвести взгляд от неё, так далеко сидящей. Сердце подсказывало, что надо подойти поближе, но, не послушав его, Лэнс попытался сделать шаг в сторону и шагнул на ступеньку. Что-то неуловимое тянуло его туда. К парню закралась надежда, и он быстро побежал наверх. Дойдя до, как казалось, спящей девчонки, он наклонился и заглянул под кепку. Да, интуиция его не подвела – это была Беллисса. В тот момент, когда он это понял, она села и немного отодвинулась к стене. Затем стянула очки и удивлённо посмотрела на него:
- Как ты меня нашёл, узнал и что тебе надо?
- Найти тебя мне помогло сердце для того, чтобы постараться исправить то, что я наделал в Вечерах.
- Ты думаешь, что сможешь это сделать?
- Я очень постараюсь. Ну, во-первых, я принёс тебе твой мобильный телефон.
- Спасибо. Именно по этому я тоже хотела с тобой встретиться.
Лэнс достал из сумки маленький телефон с темным экраном и, покрутив его в руках, заговорил:
- Беллисса, пожалуйста, выслушай меня. Мне очень тяжело говорить, потому что я понимаю, насколько был не прав, но я не смогу жить с тем, что ты в меня не поверила. Беллисса, я…. Я готов помогать, но, конечно же, не всем. Подумай о себе, зачем тогда ты думала о других? Ведь в те моменты восстанавливался твой разрушенный мир! Я помог тебе, не кому-то, а тебе. Подумай о том, что если бы ты мне не понравилась с первого взгляда, я не смог бы так искренне переживать и желать помочь тебе! Знаешь, пока я шел по городу в поисках тебя, я стал понимать, что только сегодня начал чувствовать мир. Этот день необычен: сначала я встретил девушку, которая рисовала меня. Потом тебя, когда во мне что-то щёлкнуло – появились краски, которых я раньше не видел, затем возник парень, выгнанный с работы, которому было даже нечем расплатиться в кафе. И всё приобрело совершенно новые эмоции, которых я не знал до тебя! Твоё лицо вело меня всё время, только в живую увидел его я только пару часов назад! Возможно, всё, что я говорю глупо и непонятно, но это всё правда. Ты можешь поверить, можешь уйти, можешь прогнать меня, а можешь остаться. Теперь ты мной управляешь…
- То есть, если я уйду, ты останешься без капитана?
- Да. Буду стараться жить как раньше, но теперь, узнав, что можно иначе, это будет невообразимо трудно.
Беллисса опустила глаза:
- Мне ещё никто так красиво не признавался в любви. И, хотя всё действительно очень уж путано, но я хочу тебе верить. Просто, даже не знаю, что сказать. Во мне что-то странное твориться. Как будто два маленьких человечка сидят, глядя друг другу в глаза, и спорят. Один говорит: «Прости его, прости. Ты ведь даже не вспомнишь, на что обиделась! Смотри, что он говорит, это ведь правда!», а другой «Ну не знаю, как-то странно всё, недосказано…. Подумай хорошенько, что он хочет», ну и так далее, - она снова опустила лицо. Я посмотрел в сторону и вдруг увидел парня и девушку, выходящих из здания. Они показались мне знакомыми и, вглядевшись в их лица, я понял почему.
-Элф? Джаред?
Они резко повернулись и начали приближаться. На их лицах появлялось изумление, они смотрели то друг на друга, то на меня, и всё больше удивлялись. Когда они подошли, Джей спросил:
- Вы знакомы?
- Да, с Элф мы познакомились утром!
На этих словах Белла резко подняла голову. Посмотрела сначала на меня, потом на Джея, потом перевела глаза на сестру, и её глаза стали почти квадратными. Не моргая, она перевела их на меня и спросила:
- С кем-кем познакомились???
- С Элф, а это Джей, тот парень из кафе! – я не мог понять её изумления, ведь для меня всё было ясно. Она снова окинула всех взглядом, откинулась спиной на стену и, упершись руками в камень, тихо сказала:
- Я вообще ничего не понимаю…
Таманда
1глава
Таманда проснулась рано утром от солнечного лучика, проникающего в комнату сквозь маленький промежуток между задёрнутыми шторами. Открыв сначала один глаз, а затем и второй, она сладко потянулась и села на кровати. Нащупав на прикроватной тумбочке мобильный телефон, девушка поднесла его к глазам и посмотрела на время – было 8.45 утра. Откинув одеяло, она вскочила на ноги и отдернула шторы – было прекрасное утро, светило солнце, и по небу плыли белые облака. Времени было достаточно и она, не торопясь, двинулась в сторону кухни. Уже в кухне она снова потянулась и, поставив на плиту чайник, подошла к музыкальному центру. Постучав пальцами по его крышке, она включила диск финской рок-группы. Моментально начав подпевать, девушка открыла холодильник и с надеждой заглянула в его недра. К сожалению, её ждало разочарование – в нём ничего не было. Тэм закрыла дверцу и направилась к плите – чайник вскипел и она налила себе чай. Втянув аромат ромашки, она села за стол. Почувствовав небольшое неудобство, она встала и обнаружила на стуле журнал. Слегка нахмурившись, девушка подняла его и наклонила, чтобы пропали блики от света. Не отрывая взгляда от обложки, и, не выпуская из руки бокал, она вновь села на стул и принялась разглядывать фото. На нём были запечатлены две улыбающиеся девчонки, невероятно похожие друг на друга: Беллисса и она сама – Таманда. Фотография была просто замечательная: обе музыкантши выглядели просто отлично, и было видно: между сёстрами потрясающие отношения. Тэм вздохнула: ей хотелось, чтобы всё было и вправду так. Она раскрыла журнал на нужной странице: той, где было большое интервью. Пробежав его глазами, девушка улыбнулась и отложила глянец подальше. Решив, что надо будет показать журнал Беллиссе, она допила чай и отправилась в ванную комнату. Через несколько минут зазвонил, оставленный на тумбочке, телефон. Таманда выскочила из ванной, закутавшись в полотенце, и пошла в спальню. Взяв в руки мобильный, она поняла, что это скорей всего поклонник, потому что номер не определился. Поднеся трубку к уху, девушка тихо спросила:
- Да?
- Тэм. Это я. Ты меня узнала?
- Конечно же, узнала. Ты мне звонишь каждый день, - она отнесла трубку от головы, глянула на экран и снова поднесла: - 9.10. Как всегда. По тебе можно время сверять!
- Да. Тэм, как твои дела?
- У меня всё отлично, но мне надо собираться на работу. Понимаешь?
- Да. Я ещё позвоню. Завтра…
- В десять минут десятого. Пока! – и она положила трубку. Что ж, это были издержки профессии. Теперь же стоило продолжить начатое дело, и девушка вернулась в ванную. Через 25 минут она уже выходила из квартиры. Водитель как всегда ждал немного поодаль от подъезда. Плюхнувшись на заднее сиденье, Таманда поздоровалась с парнем, и они поехали по улицам города в направлении офиса.
Гитаристка зашла в здание и приветливо помахала Лауре, та кивнула головой в ответ и проследила глазами за поднимающейся девушкой в темно-синих джинсах цвета «деним», слегка расклешающихся книзу и черной футболке с надписью «Don’t look at my back. Look into my eyes» и, красующимися на груди, кошачьими глазами. Тонкие косички были подвязаны черной ленточкой и закинуты на левую сторону. Тэм шла по коридору, когда её внимание привлекла открытая дверь в кабинет продюсера. Удивившись, она заглянула вовнутрь и спросила:
- Всё нормально?
- А, да. Таманда, хорошо, что не прошла мимо! Заходи!
Девушка прошла и села за стол.
- Ты хотел что-то сказать?
- Я хотел спросить: ты написала музыку к последней песне твоей сестры?
- Ой, нет. Что-то времени не было и настроения, - она потупила взгляд.
- Да ничего страшного. Я то тебя не тороплю! Просто Беллисса вчера об этом говорила. Кажется, она была не очень довольна.
- Беллисса? Она принесла текст всего три дня назад! И она никогда не настаивает на немедленном написании музыки!
- Да, но вчера она говорила о твоём не очень серьёзном отношении к делу…. Ну, ты же понимаешь, она лидер группы, и ей всё очень важно. Я не стал ничего ей говорить, и она просила не передавать тебе её слова, поэтому просто выполни её просьбу и не выдавай меня. Хорошо? Просто я решил, что так будет лучше.
Таманда покачала головой и тихо произнесла:
- Ладно. Я не совсем понимаю её. Как она могла такое сказать? – и девушка медленно пошла в свой кабинет.
Подбор мелодии занял у неё около тридцати минут: она была несложная. Был сыгран последний аккорд, когда дверь открылась, и на пороге показался злой Верб.
- Где твоя сестра? Сколько можно её ждать?
- Откуда мне знать?
- Ты должна быть в курсе дела!
- Да? С каких это пор? Или ты меня в няньки ей назначил? – Тэм была обижена на Беллиссу, и ей совсем не нравился тон шефа.
- Ты ещё хамишь мне? Иди, разыщи её! Я не могу как в детском саду! Скоро все у меня на поводках ходить будете!
- Да какая муха тебя укусила? Она скоро придёт.
- Да, как же, уже бежит! Постоянно опаздывает, ничего не делает! И ты такая же!
- Замолчи!
- Не говори со мной так! Я вам не добрый дядюшка! Приведи свою сестричку, а то обе будете в переходах играть!
Таманда подхватила сумку и, отпихнув босса, побежала вон из здания. Её злости не было границ, пока она удалялась от офиса. Казалось, вот-вот из ушей пойдет дым, но девушка знала, что может её успокоить. Быстрым шагом она вышла на старую площадь. Оглядевшись, Тэм присвистнула: она узнала это место. В середине площади был фонтан, и скоро на его край приземлилась большая черная сумка на длинной ручке. Гитаристка села рядом и достала небольшой тонкий планшет с уже натянутым листом и взяла в руки уголек. Начала рисовать и сразу увлеченно погрузилась в это занятие. Просто рисовала, что видела, и недовольство отпускало её. Подняв через какое-то время голову, она поняла, что главный герой, парень напротив, куда-то делся. И тут пришло ощущение, что рядом кто-то стоит. Это был он. Глянув на его лицо, стало ясно, что парень не немец. Но Тэм знала английский. И почувствовала, что надо хоть что-то сказать. Это что-то выглядело как оправдание, но ничего лучше в голову не шло. И тут он протянул ей блокнот, взглянув на него, девушке стало весело: её рисовали многие, но никто не вкладывал в это столько души. Захотелось сохранить этот рисунок и, как не странно, художник согласился обменять его. Таманда решила, что обмен стоит того и отдала свое творение. Парень, любуясь собой, начал отходить, когда девушка поняла, что не может так просто его отпустить. Стоило ей открыть рот, чтобы крикнуть что-нибудь, как он сам повернулся и спросил как её зовут. Не задумываясь, она сказала первое, что пришло на язык. Почему то тот момент она напрочь забыла своё имя. Только “Actress of Life” было в голове. Исправляться же было и поздно и глупо. Но молодой человек оценил, как ему показалось, шутку, и ответил тем же. За это его стоило только поблагодарить. Настроение у Тэм резко поднялось и она, разглядывая маленькую картину, пошла обратно в офис. На этот раз дверь в кабинет босса была закрыта, девушка тихо проскочила мимо и закрылась в своём кабинете. Села и начала играть. Это была небольшая разминка. Она исполнила пару чужих мелодий (классических для рокеров), потом перешла на репетицию своих. Когда кончики пальцев привыкли к струнам, Таманда встала и нашла на столе несколько чистых листов. Вернувшись на свое место у высокого стульчика, она стала импровизировать, изредка записывая интересные идеи на бумагу. Она не знала, сколько просидела. Возможно, пять минут, а возможно несколько часов – когда она писала музыку, время ускользало и отпускало её. В эти моменты не оно правило этой жизнью. В какой то момент девушку вернуло в реальность осознание того, что в кабинете кроме неё есть ещё кто-то. Это оказалась Беллисса. Было видно, что она чем-то ужасно расстроена. Таманде сначала стало дико жаль её, захотелось как в детстве обнять её и просидеть так долго-долго. Хоть весь день. Это чувство было мимолетно. Его вытеснила обида. Обида, шепнувшая разуму, что сестра пришла скорей всего за нотами. Обида ошиблась. Когда девушка заговорила, казалось, она готова расплакаться, но Тэм держала себя в руках. Ей хотелось как-то утешить своего самого близкого человека, но она не могла так просто забыть всё. Она сказала что, и вернулась к гитаре. Сестра вышла. Когда захлопнулась дверь, Тэм подняла глаза и ей стало грустно. Она встала и снова села. Отложила гитару. Потом снова встала. Подошла к окну, села на подоконник, опустила ноги вниз, на улицу. Она просто сидела и смотрела на деревья. Листья слегка шевелились. Возможно, в них кто-то бегал. Это было весело. Но Таманда ничего не чувствовала, казалось, она вообще ничего не замечает. Вдруг где-то в коридоре громко хлопнула дверь. Так громко, что вывела девушку из астрального состояния. Она вышла из своего кабинета и крикнула, ни к кому конкретно не обращаясь:
- У нас сегодня что, день погрома офиса???
Сначала никто не ответил. Она уже снова зашла к себе, когда открылась дверь и заглянула Виола. Она спросила негромко:
- Ты кричала?
- Я.
- Зачем?
- Кто-то снова хлопнул дверью. Я решила разобраться, потому что если всё так и будет продолжаться, то к вечеру от здания ничего не останется.
- Да, ты права. Кажется, это был Джаред.
- Водитель Беллиссы? А с ним то что? На нас повод кричать вроде есть, а у него?
- Я толком не уловила, - девушка прошла и села в кресло, где недавно сидела Белла. – Ты же знаешь, мой кабинет рядом с кабинетом Верба. Они вроде не кричали. Я вообще не думала, что там кто-то есть. А потом эта дверь. Не понимаю….
- Я тоже. Карл сегодня явно не в духе. Сначала орал на меня, потом Беллиссе ТАКОЕ наговорил, что у меня у самой мурашки по коже пробежали. Теперь вот Джей. Берегитесь!
- Ладно. Пойдем к Этери? У неё бар.
- Давай. Всё равно нечем заняться.
И они прошли немного дальше по коридору в кабинет клавишницы. Девушки просидели там около часа, потягивая безалкогольные коктейли, рецепты которых Этери знала в невероятном количестве. Вдруг зазвонил телефон. Тэм подняла лежащий рядом с ней мобильный, ткнула кончиком пальца в большой чувствительный дисплей и поднесла его к уху. Звонил Джаред. Ему надо было куда-то попасть и Таманда должна была идти с ним. Она совершенно ничего не поняла, но он уж очень сильно просил. Отказать не получилось и она, извинившись, заглянув в свой кабинет за сумкой, вышла на улицу. Парень стоял за углом. Он так и не смог ничего вразумительно объяснить и поймал такси. Адрес Тэм не услышала, просто села и спросила:
- Слушай, а ты меня не собираешься убить? А то ничего не поясняешь, везешь непонятно куда.
- Таманда, мне просто нужна твоя помощь. Меня выгнали с работы.
- Как? За что?
- Не знаю. Ну из-за Беллиссы. То есть шеф сказал, что теперь я работаю на него, я сказал Белле, она была очень зла, сама знаешь. Разругалась с Вербом, он вызвал меня и вкрадчиво сказал, чтобы я либо шагал искать себе работу, либо искать Беллиссу. Извиняться перед ней и возвращать в офис.
- А зачем тебе я?
- Ты поможешь мне найти свою сестру?
- Да. А куда мы едем?
- В одно место, где мне дадут работу, если что-то у нас с тобой не получится.
- Хм, ладно, - и она откинулась на спинку. Платить пришлось ей, но она не была против. У парня теперь не было работы. Оглядевшись, она поняла, что находится на какой-то площади с зеленым фонтаном, направились же молодые люди в здание. Сколько они там бродили, сказать ни один из них точно не мог. Что конкретно это было за здание – тоже. Несколько раз приходилось ждать, стоять в очередях, снова ждать. У Тэм стало появляться ощущение, что Джей вытащил её только для того, чтобы одному было не скучно бродить. В конце концов терпение девушки подошло к концу. Она схватила Джареда за воротник и резко развернула (было удивительно, что это получилось так просто):
- Мне надоело! Мы тут уже час! Ну может меньше, но скорее больше! Валим отсюда!
- Да, ты права. Ничего здесь не получается. Пойдем.
И они медленно направились к выходу. Выйдя на свежий воздух, они не сразу привыкли к яркому свету. Как вдруг кто-то окликнул Джея. Они повернулись и, щурясь пошли к парню и девушке, сидящих на плитах.
2 глава
В первое мгновение Таманда не могла понять: кажется ли ей происходящее, или она и вправду снова видит Лэнса. Все мысли из головы исчезли, только ноги несли её к ограждению. Внезапно она остановилась: поняла, что звали не её. А Джея! Девушка внимательно посмотрела на идущего рядом парня и нашла на его лице довольную улыбку. Улыбку, какой давно не было у этого молодого человека. Тот повернул к ней лицо, и в глазах мелькнуло недоумение: «Ты тоже идешь к нему? А почему ты тоже улыбаешься?». Глаза Тэм ответили встречно: «Это я должна спрашивать! Ты то с ним каким боком?». Джея: «Ладно, потом выясним. Идем!». Тэм: «Ладно». И они двинулись дальше. Наконец приблизившись к общему знакомому, Таманда открыла рот, чтобы сказать Лэнсу всё, что планировала сказать при встрече, но слова, как и мысли, ушли. Поэтому бывший водитель её опередил. Да так, что девушке даже стало стыдно: без намека на культуру общения он спросил, откуда они знакомы. Художник мило улыбнулся и произнес фразу («Да, с Элф мы познакомились утром!»), которая обратила всеобщее внимание на то, что парень был не один. Девушка в кепке вскинула лицо и у Тэм подкосились колени – это была Беллисса. Когда их глаза встретились, в воздухе вспыхнула искорка такого удивления, которое просто не могло оставаться за гранью простой эмоции. Первой взяла себя в руки Белла, она глянула на Лэнса и задала вопрос. Таманда его не расслышала. Зато расслышала ответ, точнее слово из ответа: «Элф». Ей захотелось сесть прямо здесь, на камни – так всё было глупо. Желание оказалось сильнее здравого смысла, и девушка опустилась на землю. Посмотрела на свои кеды, подняла глаза: сияющий Джей, ничего не понимающий Лэнс, покачивающаяся Беллисса…. Тэм опустила лицо в руки и засмеялась. Её пробрал такой смех, что уже начинали болеть внутренности, а она все не могла остановиться. Наконец смех ушел так же резко, как пришел. Она посмотрела вперед и произнесла:
- Кто-нибудь сможет объединить всё воедино? – оглядела присутствующих. На их лицах было написано, что никто из них не способен это сделать. Тогда Таманда продолжила:
- Я могу сказать только одно: Беллисса, дорогая, прости меня. Я очень сильно люблю тебя. Ты самый близкий и нужный мне человек. Я смогу выжить без всего, кроме тебя.
- Поэтому ты назвалась ему моим именем? – тихо спросила сестра.
- Твоим именем? – послышалось недоверчивое.
- Да, её.
- Помнишь, я говорила, что ненавидела своё имя? Раньше все близкие звали меня Элф.
- Или, Actress of Life – полная форма, как ты уже понял.
- Я уже понял всё, - произнес он и добавил весело: И, похоже, единственный?
На него устремились 3 пары глаз. Парень медленно встал и тихим торжественным тоном закончил:
- Приглашаю всех вас в «Berlin Abends». К… завтраку, для кого-то (*хитрый взгляд на Беллу*), плату за очень ценную визитку (*на Джея*) и просто приятной встрече (*на Тэм*)….