18 – 20 июля
Вот и началась настоящая работа. Мне уже не до бега, встали очень рано (видимо, Вячеславу Ивановичу не терпится скорее приняться за работу), и сразу после завтрака в маршрут, и сразу на двух машинах, и практически полным составом – Равиль, я и Роман на газике, а Коваленко, Цеден, Царева и Володя – на ГАЗ-66. И первый же наш масштабный выезд начался с конфуза – на переправе наш газик застрял, застрял на виду всего лагеря. Выручать нас приехала большая машина, завели трос, дернули и вытащили. А в результате пришлось нам тащиться на другую переправу, а это порядочный крюк. Несмотря на такое конфузливое начало, поработали мы в этот день славно, посетили много интересных мест и полазили по многим горкам. Большая заслуга в наших успехах принадлежала Роману – он очень быстро и аккуратно подвозил нас к подножью очередной горки и как можно выше по склону, а по нашем возвращении с вершины быстро скатывался к другой горке. Так что тяжелых рюкзаков мы на этот раз не таскали – только камни, взятые до очередного переезда. Все наши находки возил Роман, и это было очень удобно и необременительно для нас.
Что ни говори, а Хэнтей все же медвежья вотчина, и счастье наше, что медведи здесь не агрессивные. Уже несколько раз мы чуть было не сталкивались с ними нос к носу, но мы благоразумно шумели, пугали их, и они уступали нам дорогу. Вот и на этот раз мы нагло поднимались в гору по медвежьей тропе, надеясь на гостеприимство ее хозяина. Мы, конечно, предупреждали его криками и стуком, но на душе было неспокойно. Вдоль тропы на всем ее протяжении встречались вывороченные камни и разрытые муравейники – видно мишка лакомился по пути муравьями и всякой мелкой живностью. Бог миловал, и встреча с мишкой не состоялась, а тропа его очень нам помогла быстро подняться в гору, сэкономив массу времени и сил. Сегодня солнечно, безветренно и жарко. Это не самая лучшая погода для маршрута, и в другой день мы бы замотались до упадка сил, но сегодня нас выручает Роман.
В лагерь возвращаемся уже под вечер, и встречают нас не Юля и Витя, а целая толпа народа – к нам приехал отряд Володи Ярмолюка. С Володей его неизменный монгольский коллега – Болд, российский коллега – Самойлов, повариха – Камшилина Евгения Матвеевна, коллектором мой сотрудник – Малов Владимир Сергеевич, шофер – Сергей. Таким образом, нас теперь в общей сложности пятнадцать человек. Володя Малов оброс, загорел, а шутки все прежние и на прежнюю же тему. «Как повариха?» - спрашивает меня. «Хорошая» - отвечаю я. «Ну а готовит как?» - ну, что с ним поделаешь?
В отличие от нас, ребята Ярмолюка где-то уже разжились рыбкой и теперь угощают нас. У них и ленок, и хариус, и таймень - да и немудрено, ведь у них же есть Болд, а уж лучшего рыбака я не встречал (по крайней мере, в Монголии). Я хорошо помню, как он в прошлой экспедиции отловил тайменя с себя ростом тогда, когда все рыбаки уже потеряли надежду и легли спать. Чего-чего, а упорства Болду не занимать. Володя Ярмолюк, сам жутко упорный максималист и помощника себе подобрал подстать.
С прибытием гостей скорректировались и наши планы. «Совет в Филях» в составе Коваленко и Ярмолюка постановил – стоим на этом месте еще два дня, а потом снимаемся. Решив стратегический вопрос нашего дальнейшего существования, перешли к вопросу тактическому – организации праздничного ужина. Здесь гости явно превзошли хозяев, поскольку выставили на стол большинство местных закусок. Самым, конечно, примечательное была рыба- хариус, ленок, таймень в разных видах, от соленого до жареного. Пока мы стояли на одном месте и развлекали себя потешными маршрутами и городками, ребята Ярмолюка посетили уже несколько мест, большинство из которых были рыбные. У нас из местных достопримечательностей был только ревень - в виде компота и варенья. Однако мы тоже лицом в грязь не ударили, и достали из запасников (правда, не местную, а московскую) бутылочку водки какой же праздник без горячительного?
После ужина молодежь затеяла матч по городкам – отряд на отряд. От нас были – Роман, Володя и Витя. От гостей – Малов, Сергей и Болд. В результате упорной и азартной борьбы мы проявили крайнее негостеприимство и победили. Гости своему поражению ничуть не огорчились – решили, что победила дружба. Я в матче не участвовал, лег пораньше спать – что-то притомился сегодня, весь день ходил вялый (наверное, потому, что сегодня не бегал).
Зато на следующее утро я вернулся к своим оздоровительным привычкам и бегал почти сорок минут. Бегалось просто отлично, а после бега еще и водные процедуры – все по полной программе. Однако, несмотря на мои усилия по внедрению в жизнь принципов здорового образа жизни, в маршрут меня сегодня не взяли. Наши ученые коллеги после довольно долгих препирательств и согласований насчет маршрута, ближе к обеду все же уехали. Володя повез в маршрут всю нашу геологическую верхушку – Коваленко, Ярмолюка, профессора Самойлова, Цареву и единственного коллектора – Витю. Зато наши монгольские коллеги Болд и Цеден, совместно с Равилем, задействовали сразу две машины экипаж Ярмолюка и нашу малышку. Мы с Маловым остались в лагере на хозяйстве, у меня еще было отдельное задание по обработке отобранных проб и помощи Юле в подготовке лагеря к переезду. Вскоре, после отъезда маршрутников, пошел дождь. Безоблачное утреннее небо сплошь обложило тучами, дождь мелкий и нудный застучал по брезенту палаток, по кухонному тенту, начал смывать эмблему с нашего отрядного флага. Будто сама природа заждалась нашего отбытия и начала потихоньку нас выживать с насиженного места, а может начала горевать в предвидении нашего отъезда? Ведь что ни говори, а провели мы здесь время весело, с пользой для себя и, я надеюсь, для науки.
Мы с Юлей честно запаковали несколько вьючников кухонными принадлежностями и продуктами, сложили вне пределов тента и накрыли от дождя брезентом – может быть, завтра и уедем, в чем я очень сильно сомневаюсь. Дождь, начавшись ближе к обеду, так и лил весь день не переставая, загнав нас под брезент палаток и тента. Но работать можно и под брезентом, и я честно истолок одну штуфную пробу. Ох, и крепкая попалась проба – часа три я над ней трудился не отдыхая, так что руки, в конце концов, заныли от тяжелого пестика. Потом откалывал кусочки для шлифов и подбирал наиболее представительные образцы для каждой партии проб. А дождь все лил и лил не переставая.
Машины из маршрута вернулись уже в потемках – немного поплутали, но все же добрались. Правда вымокли все насквозь и, вдобавок, не успели посмотреть все, что наметили заранее. Так что завтрашнее наше отбытие на Керулен переносится, как минимум, еще на один день. А если б и успели все посмотреть, то и тогда отбытие было бы под вопросом – палатки мокрые, хоть выжимай, да и грузиться под дождем себе дороже. Из маршрута ребята привезли мне подарок. Они заезжали в сомон и в мухлаке купили мне карандашницу (это я ее так называю) в виде мохнатой козьей ножки с шестью копытцами на разные стороны.
После ужина дождь смилостивился над нами и ненадолго прекратился. Мы успели немного посидеть у костра, а когда дождь опять загнал нас в палатки, было еще не поздно и мы поиграли в преферанс.
Сегодня уже 20-е июля, и, похоже, что это наш последний день на Хэнтее, и тут уж не помешает и погода – задержались мы на одном месте. Уже две недели стоит наш лагерь – событие для отряда Вячеслава Ивановича просто из ряда вон. А погода как будто задалась целью не отпускать нас – всю ночь льет непрерывный дождь, несильный, но монотонный, барабанит по палатке, вгоняет в сон. В такую погоду сладко спится, а утром так не хочется вылезать из спальника (тем более, что дождь продолжает оплакивать наше расставание. С утра я так и не решился на пробежку – не хотелось мокнуть, но вставать все же пришлось – Юля позвала всех на завтрак.
После завтрака дождь стих, а потом прекратился совсем, и наши ученые коллеги решились съездить в последний маршрут. Роман увез Коваленко, Ярмолюка и Самойлова, а чуть позже стартовала и втора я группа – Володя увез Равиля, Малова, Цедена и Юлю. Вот только уехали они не в маршрут, а в сомон. Равиль узнал, что в сомоне по причине невостребованности вот уже много лет складируются русские книги. Мы все, естественно, загорелись возможностью прикупить что-то редкое и отпустили ребят с наказом брать все – в лагере потом разыграем покупки.
Когда теперь будет баня, неизвестно, а потому мы решаем сегодня попариться еще раз. Печь у нас осталась с прошлого раза, нужны были только дрова. Мы с Витей нашли на склоне сухое дерево, спилили его, разогнали на двухметровые чурбаки и спустили со склона. Потом перетаскали чурбаки к печке, распилили их и накололи дров. Скоро из сомона вернулись ребята и стали нам помогать. Все вместе мы быстро управились с дровами и затопили печь. Печь топили капитально - часов шесть. Топили бы и дольше, может быть до приезда ребят из маршрута, но Царева настояла на досрочной помывке. И опять мы уступили, и запустили ее париться первой. И, опять двадцать пять, к нашему заходу пару было – кот наплакал, да и тот был уже сырой и тяжелый.
Коваленко с компанией вернулись из маршрута уже когда мы помылись – ему пара уже не досталось совсем. На этой почве у него состоялся крупный разговор с Царевой, и ей было настрого заказано - вперед не рваться.
Пока девушки мылись, я немного побегал. Хотя немного – это мягко сказано. Бегал я более сорока минут, но очень легко и практически не устал. За две проведенные здесь недели мои результаты выросли просто на глазах. За тоже время стал я пробегать раза в полтора дальше, и это радует, значит, экспедиция дает мне не только впечатления и возможность заработать, но и укрепляет здоровье. Ради этого одного стоило ехать на край света и терпеть превратности кочевой жизни. А после бега практически сразу в баню – смыть пот и усталость, чего уж лучше желать.
Уже после бани, но до возвращения Коваленко мы начали загружать большую машину. Погрузили весь отобранный каменный материал, почти все кухонное снаряжение и припасы, запасное снаряжение – надеемся, что завтра все же снимемся с места. За день многие мокрые вещи просохли, и, от греха (то бишь дождя) подальше, мы их убрали в машину. Дождь же, покапав с утра, к нам больше так и не заглянул, хотя все в округе было обложено тучами, гремел гром, но наша долинка осталась в стороне от этого действа.
В последний наш вечер на Хэнтее мы снова столкнулись с местной фауной – у Вити из-под раскладушки выползла гадюка. В палатке в это время находились Цеден и Болд. Надо отметить, что монголы панически боятся змей. Что было! Цеден и Болд выскочили из палатки, как ошпаренные, и хорошо, что вовремя вернулся Виктор. Он-то и убил гадюку и положил ее на камни кострища. Она потом еще долго сворачивала и разворачивала хвост, хотя была уже без головы и перерублена почти пополам. А Цеден взял ружье и ушел в горы, от греха подальше, а потом вечером долго еще старался не заходить в палатку.
А этой ночью и я столкнулся с фауной. Мы заигрались в преферанс, и в палатку я вернулся в кромешной темноте. Покидал все, что было на раскладушке, под раскладушку, разделся, нырнул в спальник и сразу отключился. А ночью, поворачиваясь на другой бок, я почувствовал вдруг, как что-то колется и шевелится под мышкой. Цапнул я рукой что-то длинноногое и мохнатое и выбросил из спальника (и это сразу же после случая с гадюкой). Улегся опять, и через некоторое время под ухом что-то заскреблось и зашевелилось – неудачно я выбросил что-то, и оно попало между чехлом и спальником. Шарить рукой я уже не рискнул, а просто навалил под голову гору одежды и на этой куче проспал до утра. А уже утром я обнаружил моего «зверя» - оказалось, что это здоровенный, почти саранча, кузнечик. Вот такой случай.
Этот, последний вечер на Хэнтее был богат на события. Забавный эпизод произошел с брюками профессора Самойлова. Как вы помните, вчера наши маршрутники вымокли насквозь, а сегодня вечером выбрали время подсушиться. Между палатками, как раз над кострищем натянули веревку и развесили свои «шмотки». И костер-то уже прогорел, и углей практически не было, зато был ветер, и он выбрал момент, когда поблизости не было ни души, и сдул брюки профессора в кострище. Полежали они там, полежали, да и задымили. В результате, самое лучшее, что из них теперь можно сделать, так это шорты.
Да, совсем забыл сказать – ребята, ездившие в сомон за книгами, вернулись почти ни с чем. На складе оказалось всего две коробки книг, из которых художественных была только малая часть. На мою долю пришлось две книги фантастики, что ж в дождливую погоду будет чем скоротать время. А еще из сомона привезли бидончик неплохого кумыса, и после бани он пришелся очень кстати. Вечером начали потихоньку загружать наши машины, а ночью пошел дождь и шел до утра, да и утром тоже.
21 июля
После завтрака сворачиваем лагерь, сворачиваем под дождем. Палатки и тенты сырые, и сами мы сырые, но едем на юг, в Гоби и на это вся надежда. На все сборы ушло у нас полтора часа, и уже в 10:15 мы тронулись в путь.
Прощай Хэнтей, не уверен, что удастся еще сюда попасть. За эти две прекрасные недели я с ним как-то даже сроднился, привык к его невысоким горам с лесистыми цветущими склонами, к его мягкому климату, к его уютным зеленым долинам с пышной травой и прекрасными цветами, к тихой мелководной речке, к оседлому образу жизни. Уже позже, сочинил я о нашем бытие на Хэнтее шутливое стихотворение-балладу:
На Хэнтее, в самом деле
Мы стояли две недели.
Пять палаток, две машины,
Шесть мужчин и две фемины.
И, признаться вам ей-ей,
Не было семьи дружней!
Да и места, скажем сразу,
Лучше не было ни разу.
На пригорке, под горой,
Рядом с лесом и рекой.
Есть вода, и есть дрова,
Есть цветы, и есть трава.
По утру кукушек хор
Начинал свой разговор.
Как одна собою горды,
Нам насчитывали годы
(Если верить счету их -
Жить мы будем за троих!).
А погода - благодать,
Лучшей трудно пожелать.
На песке, у речки даже,
Загораем, как на пляже.
Печку-каменку сложили,
До каленья растопили
И палатка, как парная, -
Рядом речка ледяная.
Эх! Была ты, не была,
И в чем мама родила,
Не взирая на погоду,
В ледяную лезем воду.
Никого тоска не гложет -
Веселится, кто как может.
Городки, футбол, костер -
Джентльменский весь набор.
У веселого костра
Мы проводим вечера,
Говорим, поем, читаем,
Пишем письма и мечтаем.
А кого работа гложет,
Тот в маршрут смотаться может.
От души и в полной мере
Порезвиться на пленере.
Поскакать по горным кручам,
Подышать травой пахучей,
На цветы полюбоваться,
Полной грудью надышаться.
А чтоб быть в отличной форме,
Поносить рюкзак огромный,
Полный разными камнями -
Образцами и штуфами,
Вперемешку тут и там,
Нахватав их по горам.
А чтоб был порядок здесь -
Назови это разрез.
А еще бывают пробы,
Разговор о них особый.
Не колоть булыжник чтобы,
Назови его ты пробой.
Если ж маленький кусок,
Назови его шлифок.
Просто, ясно, без затей,
Как все игры для детей.
Ведь известно всем с пеленок,
Что геолог - как ребенок.
Вечно ходит, наблюдая.
Что-то ищет, не теряя.
Роется в камнях с охотой,
И зовет это работой.
Нагулявшись по горам,
В лагерь нам теперь пора.
А вообще, пора прощаться,
К другой теме обращаться.
Мест хороших и немало
Нам за поле перепало.
Только первое милее,
Будет помниться сильнее,
Будет сниться по ночам.
И расскажем мы друзьям,
Как стояли на Хэнтее
Мы в палатке две недели.
Как в маршруты по горам
Уходили по утрам.
И какие рюкзаки
Нам ломали позвонки.
Как пугали нас медведи,
Как недобрые соседи
Повели себя козлы.
Как от утренней зари
И до вечера черты
Нас кусали пауты.
Здесь нам было интересно,
И не скучно, и не пресно.
Все, о чем вели рассказ,
Вспомним мы еще не раз.