Что представляет собой это сочинение? Это не научно-исследовательская работа с четко сформированным понятийным аппаратом, методологией и гипотезами. Это не газетная статья с «жареными фактами», направленная на проложение выгодного кому-то русла течения мыслей в обществе. Это – аналитические заметки о России. Как они родились? Просто. С некоторых пор у автора сложилось мнение, что живущие в нашей стране по каким-то причинам не воспринимают адекватно происходящее и происходившее у нас и на этом неадекватном восприятии строят неосмысленные, несбыточные умозаключения, приводящие к такому же неосмысленному и бесцельному действию. А когда становится очевидным его бессмысленность, снова пытаются найти путь в... тех же самых неадекватных восприятиях себя (как государства и народа) и мир-системы в целом. На уровне личности этот процесс называется неврозом. Если рассматривать государство и общество как единый организм, вполне можно дать существующей ситуации статус невротической. Отсюда и заглавие этих заметок.
Отмечу, что это именно Противоневротические, а не антирусские заметки. Друг не тот, кто постоянно хвалит и поощряет пороки. Друг тот, кто видит проблему, указывает на нее и предлагает помощь.
* * *
«Умом Россию не понять»...
А собственно говоря, почему? Кого можно не понять умом (т.е. мышлением, если применить профессиональный термин). Не поддаются логическому анализу и не подчиняются законам логики только построения необратимо больных психически. Для обозначения процесса их мышления создан специальный термин «паралогика».
Как по-новому, глубоко и трагично зазвучат с этой точки зрения слова А. Фета... Это слова мыслителя, проникнувшего в ядро губительного процесса. И закончившего тезис: «в Россию можно только верить». Что ж, пока есть жизнь...
***
Какие трудные пути, и какие неоднозначные последствия всегда имела демократия в России!
По крайней мере, лично я не встречал в культуре ни одного общества такой страх и такие формы неприязни этой формы организации государства. Не спроста, очевидно. Конечно, на поверхности всегда лежит мысль о невыгодности демократии авторитаризму, который правил страной на протяжении всей истории России. Но можно попытаться проникнуть глубже.
«Дурман демократии» услышал я после выборов в Думу 2003 г. Как-то я увидел надпись на стене (тоже во время этих выборов) «Своруем Пол Страны» – аббревиатура СПС – правых демократических сил. Почему то, что привело к их нынешнему не самому худшему положению большую часть Европы и Новый свет, то, что стремится к распространению везде здесь вызывает такой отпор?
Собственно, политическое устройство большинства, если не всех демократических государств далеко от первоначального понятия. Да и само оно в «чистом» виде далеко неоднозначно. Еще Аристотель писал, что худшие из форм правления это тирания и демократия. Относительно последней он сказал, что власть всех, это, по сути, ее отсутствие с неизбежным вырождением во власть избранных, немногих и, в конце концов, – одного.
Умение лавировать между полюсами демонстрирует мировое сообщество. Например, не прямые, а парламентские выборы президента в ряде стран. Назначение кабинета министров и пр. Однако, «несущим элементом» в этих конструкциях являются постулаты демократии. Волеизъявления народа способом выдвижения представителей.
И именно этот элемент так неприятен России. По одной причине: как только кто-либо получает статус представителя народа (на любом уровне) он сразу начинает... устраивать свои дела. Попросту воровать.
Можно сказать, что века авторитаризма создали рабскую психологию, которая каждого конкретного человека толкает к «реваншу» при малейшей возможности выбиться в элиту.
Но ведь демократия никогда не рождалась не из чего другого, кроме разных форм диктатур, тотального контроля, абсолютизма и пр. Значит, в любом обществе люди стояли перед этим искушением. И – это вполне очевидный факт – прошли его.
Возразят, конечно, что демократия у нас молода, и что эти «перекосы» неизбежны. Но, во-первых, воюют не числом, а умением – самому пока мощному государству на земле не многим более двух веков. А во вторых, тревогу вызывает другое: трудности в России вызывают желание регресса. Живучесть коммунистов во всех Думах, желание «твердой руки» и «государевых людей» (представители президента в округах ничего не напоминают?), желание «покорных бояр» (оглушительная победа на выборах партии, главным в которой является не программа, не принципы государственного строительства, а поддержка сильного президента).
Вернемся к началу заметки. Складывается впечатление, что демократия потому так пугает здесь и потому столько было сказано о ее невозможности в наших условиях, что сам менталитет – социально- культурные установки – у россиян показывают неготовность к принятию этой формы правления, где предоставляемая возможность быть вверху общественной иерархии не активизирует в личности все лучшее на благо общества (что, в конечном счете, приводит к личному благу каждого), а наоборот, пробуждает первобытные инстинкты, толкающие к действию только во благо себе, что приводит к отсутствию блага и у общества, и у личности.
Ступень эволюции сознания у нас на порядок ниже. «В спорах рождается истина» – это где-то «там, у них». У нас – «Лебедь, рак и щука». Только гораздо спокойнее не обращать на это внимания и говорить, что у нас «свой путь», т.е. уйти от реальной картины действительности. И для полной стабилизации внутреннего мира можно сказать о примитивности «их» сознания, которая и дает им возможность принять то, что нас не «охватывает».
* * *
«Нигде кроме, как...»
Русь святая... Почему-то после этих слов представляется человек, стоящий в кабинете доктора с подушкой, положенной на голове в форме треуголки и со скрещенными на груди руками.
Если этим тезисом мы намекаем на высочайшую степень духовности – святость - каждого жителя Руси, ибо государство составляют личности, то это откровенное богохульство.
Если мы намекаем на сохранение нами истинной веры, то это глупость.
Во-первых, истинной является любая вера, приводящая к добру. Ни одна мировая религия не учит злу. Кредо, суть их всегда общи. Все они – разные пути, открытые творцом в условиях разных культур, но конечная цель у всех – одна.
Во-вторых, есть разница между религией и верой и между ними обоими и церковью. Вера – это понимание многообразия проявлений божественного, способность увидеть его в разных формах, радоваться этому.
Религия – это принятие одного определенного пути достижения высшей конечной цели.
Церковь – это с одной стороны незаменимая опора в обретении Бога, облегчение общения с Ним, перевод на доступный нашему восприятию язык Его откровений (лики, песнопения, обряды, наставления продвинутых в вере). С другой стороны – это потеря истинной веры. Подмена ее обрядом. Эта тенденция наметилась сразу же после ухода Иисуса Христа в человеческой сущности.
Очень полно и интересно освещает этот вопрос «История человечества», вышедшая в Санкт-Петербурге в 1903г. под редакцией д-ра Гельмольта: «чтобы удержать стремившиеся к церкви массы, еще мало проникнутые духом христианства, церкви надо было выступить в виде тесно сплоченной единицы; облегчить себе задачи воспитания и контроля над этими массами. Не удивительно, что правила веры, понимавшиеся первоначально за исповедание веры, теперь все больше принимают характер церковного догмата, которому подчиняется все, что хотело принадлежать церкви. Ибо, хотя, никого нельзя принудить к личной вере, с другой стороны было бы нежелательно и напрасно затруднять вступление в церковь. А отсюда уже нетрудно перейти к тому, чтобы считать подчинение церкви за признаки христианства». Добавим: заменить общение с Богом выполнением ритуалов – общением с церковью.
Теперь об истинности церквей. Эта борьба идет столетия. Как она начиналась: «Иреней, епископ Лионский (около 180г.), был учеником Поликарпа, сидевшего у ног апостола Иоанна. Так как он сам поэтому знает, чем была первоначальная вера, то он и объявляет, что представители апостольских общин вообще в силу своего преемственного назначения способны дать истинные показания. Этим он не думает указывать на перешедшую на них с апостолов непогрешимость. Этим он указывает на то, что такие общины и особенно их представители обладают крайне ценным знанием исторических фактов. ... было бы слишком продолжительно перечислять всех епископов каждой церкви...» можно указать лишь «на старейшую и известнейшую римскую общину. Достаточно сделать запрос у ней одной, ибо все общины дадут одинаковый с нею ответ» (История человечества / Под ред. Д-ра Гельмольта. – Спб., 1903. -c. 184
Далее – очевидное. Борьба за право быть «ближе к Богу». Так зачем ввязываться в эту борьбу? Да и с кем? Вы слышали где-нибудь, например, «Франция святая» или «Германия – последний оплот истинной веры»? У них что, не было в истории людей исключительной духовности? Мест, отмеченных свыше, благодатных намоленных соборов? А, например, Армения, принявшая христианство на несколько веков раньше «святой Руси» или Греция?
Даже Италия и Ватикан, исторически бесспорно обладающими правом указать на себя, на свои первые не земле христианские общины, возглавляемые в свое время людьми, непосредственно общавшимися с Христом, все более и более стремятся к многосторонним диалогам. Только «святая Русь» самопровозгласила себя центром общения с Богом. Бесспорно, Россия была отмечена божественным общением, откровениями, великими чудесами. Но Бог не обходил в это время и остальных.
Гипертрофированное понимание собственной значимости всегда приводит к краху: исчезает совершенствование. Это нежелание совершенствоваться было присуще России всегда. Здесь огромной ценой давались переходу к новому, более цивилизованному, здесь привыкли «догонять» и медленно «запрягать». Привыкли и гордиться этим. Считать это неповторимой особенностью. Как часто в жизни мы видим подобное в масштабах одного человека! Недостаток, бороться с которым очень и очень трудно, проще перевести в достоинство.
2004