Я убила эту мерзкую жабу! Пришлёпала её как противное земноводное. Но если настоящую жабу я никогда не убью от ненависти- за что мне ненавидеть это полезное существо?-, то ту жабу в человечьем обличье я убила именно из чувства мести. Она сломала мою жизнь…
Семь лет я любила мужа изо всех сил, никогда ни словом ни делом не оскорбив его. Я нахваливала этого неудачника на каждом шагу всем знакомым и незнакомым как гениального изобретателя, как просто инопланенянина какого-то, вызывающего мой восторг, хотя до того, как он стал жить у меня, он не думал о науке, а с бабами так преуспел, что поймал сифилис, который потом долго лечили. Он – великий лентяй и неудачник, альфонс, мечтающий иметь гарем жён, которые бы его и содержали.
В конце концов он – просто шизофреник, успевший пролечиться даже в психушке. Но всё это было у него до тридцати лет, до меня, а своим родным и друзьям я только и трещала о том, какой Саша гениальный.
Как всякий поэт я жила в своих иллюзиях, где мой муж действительно виделся мне прекрасным принцем. Одна я верила в эту наивную сказочку и тешила себя долгим любованием воздушными замками, которые сама же и строила.
Альфонс целыми днями лежал, ”изобретая”, тешил свой ”любовный аппарат” мастурбацией, оскорблял меня тем, что я –фригидная и мечтал о гареме. Жрал он тоже немало, следовательно в этом двухметровом ”гении” энергии бурлило много. Однако, его энергия почему-то являлась только сексуальной. Например, напилить дров его энергии не хватало.Если сравнить его рост и мой в 158см, то я была перед ним слабым мотыльком. Он пил из меня соки и обещал мне ад, а я почему-то надеялась на рай.
И вот этот ад настал. Альфонс привёл в действие свои угрозы насчёт кучи баб и провёл ночь с мезкотелой толстухой, похожей на жирную оплывшую жабу. Правда, она была моложе его лет на шесть, а я на столько же старше. Эта жаба привела его в восторг, потому что сама пристала к нему. Альфонс решил, что женщины всех мастей повалились в его объятия. Но на деле на жабу просто никто не смотрел. Жалкая человеческая пародия в её лице тоже пыталась урвать на земле свою долю секса.
Правда, альфонс пытался устроить жабе как мне экзамен на знание науки и политики, но если я – почти ас в том же, в чём и он, что и держит этого жалкого секс-маньяка со мной, то жаба и читать –то умела по складам, не то, чтоб знать законы Ома и Ньютона или перечислить все столицы государств мира, как это делаю я. Да что там говорить, альфонс сам признал полнейшую тупость жабы.
Однако, оказалось, что альфонс в сексе примитивен настолько, что ему не надо столь любимых мной поцелуев и ласк. Он мечтал просто поймать жирную бабу, завалить её и элементарно изнасиловать, а я как всякий поэт помешана на красивых ухаживаниях, прелюдиях любви и тихой страсти… Меня альфонс называет восторженным подростком, не ведающим, что именно надо настоящему мужику. И зачем ему, спрашивается, такая утончённая я? Так ведь он корчит из себя учёного! Пусть мол, в гареме будет и умная жена…У меня организм такой, что насилия в сексе я не выдержу, не мазохистка.
Никто альфонса не тянул и за язык. Согрешил бы и помалкивал.. Однако, даже жабе не захотелось идти в гарем и она выставила альфонса. Вот тут-то горя яростью, он мне и рассказал о его ночи у жабы. Смакуя мерзкие подробности, альфонс назвал мне имя и адрес жабы… Лучше б молчал. Увы, он желал мне дикой душевной боли, и эта нечеловеческая боль началась.
Осознав весь ужас содеянного альфонсом надо мной, я почувствовала, что умираю. И умерла. Прежней Люси-мотылька не осталось. Мотылёк сложил яркие невесомые трепетные крылышки и умер без следа, а из его отражения родилась злая фурия, мегера, понимающая только одно чувство: месть! Маленькая фурия набросилась на обидчика и изрядно его потрепала, получив, правда, синяки и на своих ручках.