Мир снова столкнулся с бессмысленной жестокостью, именуемой «терроризм». После взрыва на московском метрополитене на этот раз мишенью террористов стал электропоезд Москва-Санкт-Петербург. И снова около двухсот мирных граждан стали жертвами в этой войне. И только по счастливейшей случайности в этой террористической атаке никто не погиб. И снова мир задается вопросом: Кто? Зачем?
Анализ ситуации в Центральной Азии, России и США показывает, что современный терроризм приобретает личностную направленность. Наибольшую опасность в этом плане представляют экстремистские акции и устремления отдельных фанатиков, использующих террор как средство достижения своих целей.
Говоря о характеристике терроризма как международного явления, надо сказать, что на сегодня одним из самых распространенных методов террора является так называемый «устрашающий», или «слепой» террор, направленный на запугивание мирных граждан.
Другими методом является использование в достижении своих целей человеческого фактора – фанатиков, добровольно идущих на самоубийство при выполнении акта террора, что многократно повышает опасность этого явления. Последние примеры – взрывы Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке лётчиками – камикадзе, террористический акт в Москве террористами – самоубийцами, крупные террористические акты в Мадриде и Лондоне. Эти крупномасштабные террористические акты на определенное время дестабилизировали обстановку в США, России, Испании и Великобритании, оказали определенное психологическое воздействие на население, и помимо всего, послужили причиной гибели многих мирных граждан.
Отмечено, что в результате трагедии, которая произошла 11 сентября 2001 года в США, политическая расстановка сил в мире полностью изменилась. Эту дату называют «поворотным пунктом» в истории борьбы с терроризмом. Мировое сообщество глубоко осознало ту опасность, которую несет человечеству международный терроризм и экстремизм. Эти же события (особенно после 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, позже в Москве и Мадриде) кардинально изменили наши представления о глобальных рисках и угрозах, выдвинув на одно из первых мест опасность активизации международного терроризма. Эти события свидетельствуют о том, что международный терроризм приобрел транснациональные масштабы. Он бросает вызов законодателям и правоохранительным органам, которые сталкиваются со всё возрастающей цепочкой хорошо организованных террористических актов. Существующая инфраструктура международного сотрудничества больше не в состоянии адекватно реагировать на эти вызовы. Стало ясно, что борьбу с этим универсальным злом надо вести силами всего международного сообщества, одинаково твердо и последовательно во всех регионах мира. При этом борьба с международным терроризмом должна вестись с позиции одинакового осознания высокой степени его опасности для человечества, так как недопустимо оправдание терроризма политическими, национальными или религиозными целями.
Сегодня становится ясно, что с международным терроризмом справиться в одиночку невозможно. Даже такие супердержавы, как США и Россия, располагающие огромными материальными ресурсами, мощнейшими спецслужбами, не смогли предотвратить крупные неоднократные террористические акты. Нужны комплексные меры на уровне международных правоохранительных сил, усилий ООН, других влиятельных международных организаций для того, чтобы своевременно распознать и ограничить, а там, где нужно – ликвидировать среду обитания терроризма, чтобы сделать акции либо невозможными, либо неэффективными. В первую очередь в этот комплекс должны войти разработка и принятие правовых документов, существенно сужающих возможности организации террористических актов внутри любого государства – это жесткий контроль за продажей оружия, ликвидация очагов социальной напряженности, разработка подхода к этническим и региональным проблемам.
С другой стороны, в последнее время террористы стали активнее использовать в своих акциях национальные и религиозные факторы. При этом они якобы во имя защиты прав человека, народов и религиозных ценностей апеллируют к националистическим и религиозным догмам. В соответствии с этим, в деятельности террористических организаций возрастает значение религиозного экстремизма.
Видимо поэтому при анализе причин терроризма многие исследователи вольно или невольно отмечают его конфессиональный характер. Этот вывод, как правило, делается по той причине, что исполнителями последних террористических актов являлись приверженцы ортодоксальных направлений ислама.
Однако, ошибочно было бы искать генезис терроризма в сегодняшних проблемах и противоречиях современного мира. Терроризм – довольно известное в прошлом преступление, которое оценивалось (как, впрочем, и всё остальное) исключительно с классовых позиций.
Для примера возьмем фигуру одного из самых известных террористов Х1Х века Андрея Желябова и освящение его в популярной литературе.
«Желябов Андрей Иванович – виднейший вождь «Народной воли», один из самых выдающихся представителей русского революционного движения. Ему принадлежит главная роль в подготовке и отчасти в непосредственном выполнении ряды неслыханно дерзких террористических актов. Он разрабатывает планы этих актов, организует динамитные мастерские, набирает боевые дружины и обучает товарищей метанию снарядов и употреблению оружия, часто сам начиняет и перевозит бомбы, роет подкопы». (БСЭ, 1932 года издания, том 14).
«Андрей Желябов – человек огромной духовной и физической силы, выдающийся организатор, пламенный оратор, всегда деятельный… На стороне властей была армия, полиция, тюрьмы, на стороне народовольцев – смертельная ненависть к самодержавию, готовность жертвовать жизнью для счастья народа… Новое поколение борцов – пролетарские революционеры, унаследовав лучшие традиции революционеров 70 – 80 годов, отказались от ошибочного метода борьбы – индивидуального террора». (Детская энциклопедия 1961 года издания, том 6).
Мы помним фразу Владимира Ильича, сказанную им матери после смерти Ульянова - старшего: «Мы пойдем другим путем!» И пролетарские революционеры, в духе лучших традиций старых революционеров, от индивидуального террора перешли к массовому. Поэтому в данном случае налицо так называемая «политика двойных стандартов», при которой насилие оправдывается идейными соображениями.
Как в Х1Х веке, так и сегодня на совершение террористических актов нередко идут люди, для которых собственная жизнь является лишь инструментом. А им можно пожертвовать ради достижения преступной цели, которая, будучи по сути сверхценной идеей, возведена в абсолют. На примере Желябова такой сверхценной идеей выступало гипотетическое «счастье народа».
Общественное мнение не всегда было ярым противником терроризма. На заре истории террора, когда Вера Засулич застрелила генерала Трепова исключительно из – за идейных соображений, общественное мнение встало на её сторону и не осудило убийство. Засулич была передана суду присяжных, и защищал её знаменитый русский адвокат того времени А.Кони. Результатом этого было полное оправдание Засулич. Это был очень опасный прецедент: такая «героизация» террористов и придание ложного пафоса их деятельности привела к деформации общественного сознания и разделения убийства на обычное преступление и убийство по идейным мотивам. Общество фактически признало оправданное убийство как допустимую акцию в идеологическом споре. Это стало индульгенцией терроризму и послужило причиной расцвета террора как политического движения.
Однако в конце ХХ века, в основном после распада СССР, многое в мире изменилось. Мировое сообщество преодолевает (правда, с трудом), стереотипы двойных стандартов при оценке тех или иных событий, и приходит к выводу о необходимости выработки единых подходов в оценке таких явлений, как терроризм, экстремизм и т.д. Не секрет, что политика двойных стандартов в определенной степени культивировала у части населения других стран мнение о способе ухода от наказания путем использования таких инструментов, как миграция и института политического убежища. К примеру, приведение законодательства практически всех стран мира по борьбе с воздушным пиратством к одному стандарту привели к тому, что за последние десять лет в мире не зарегистрированы случаи угона самолетов с дальнейшим достижением угонщиками своих целей (исключая угоны 11 сентября 2001 года в Нью - Йорке, но они имели другие цели). Этот пример должен настроить нас на то, что в этом же примерно ключе можно решить и проблему борьбы с терроризмом путем унификации законодательства всех стран и приведения их к одному итогу. Террорист, где бы он не находился, должен отчетливо представлять себе, что он находится вне закона. В этом плане характерным представляется практически единодушная оценка событий с захватом театра в Москве всеми государствами независимо от их политической направленности – весь мир оценил захват заложников как террористический акт, не имеющий ничего общего с теми идеями и целями, которые террористы озвучивали в своих стержневых требованиях. А это означает, что терроризм в последнее время стал признаваться в мире однозначно как преступление против людей, а не как элемент национально – освободительного движения.
С другой стороны, на примере Великобритании видно, какие крупные проблемы внутренней безопасности возникают у англичан, пренебрегающих правилом «вместе – мы сила».
Говоря о единых подходах при определении стратегии борьбы с терроризмом, необходимо учесть, что терроризм, будучи сложным, многомерным явлением, тем не менее, при разработке его общего понятия должен быть формально определен такими правовыми признаками, которые не позволяли бы легко манипулировать этим понятием и произвольно употреблять его.
Иными словами, необходимо четко представлять себе, что терроризм, какими благородными идеями он не маскировался и какие бы конфессиональные идеи не выдвигал, по сути своей является преступлением. Само понятие «tеrror» (страх, ужас) предполагает доведение человека до состояния панического страха и бесконтрольного ужаса с целью решения определенных задач. Такой путь достижения цели, например, обращения в какую-либо веру, или принятия какой – либо политической доктрины в современном обществе не приемлем. Поэтому можно заключить, что терроризм не имеет отношения ни к одной религии, так как имеет внеконфессиональный характер. Точно также терроризм не является составной частью какой – либо современной политической доктрины. Это скорее идеологически мотивированное насилие, чем сама идеология. Правовой же анализ этого явления совпадает с признаками преступления, причем преступления с высокой общественной опасностью, поскольку обязательным его компонентом является однозначно определенная угроза жизни массы людей, для устранения которого необходимо выполнить требования террористов.
С. Робинсон в своем докладе для Общего Комитета по демократии, правам человека и гуманитарным вопросам ОБСЕ отметил: «Нападение на беззащитных невинных граждан является составной частью осуществления террористами стратегии политического убеждения, направленного не на непосредственных жертв их действий, а на других. Соответственно, по своей сути, терроризм – это нападение на невинных гражданских лиц ради достижения политических, идеологических или религиозных целей».
Весьма важная деталь отражена в трактовке понятия терроризма: достижение цели (причем, любой цели), путем насилия, либо угрозы его применения. Вот квинтэссенция террора: для достижения цели применяется насилие. В этой связи вспоминается высказывание Монтескье: «Личность не есть орудие достижения целей, даже самых благородных».
Если обществу удастся внедрить в массовое сознание именно такую трактовку терроризма, лишенного ложной героики, без политики двойных стандартов, с четкой идентификацией террориста как преступника, тогда можно надеяться, что это принесет какие – то результаты. В самом деле, понятия «террорист» и «убийца» логично тождественны, но раздельно они до сегодняшнего дня воспринимаются по разному, хотя оба они – суть преступники.
С другой стороны, перевод терроризма из многомерного явления, требующего многофункционального подхода, в одномерное, сугубо криминальное явление было бы упрощенческим подходом к решению проблемы терроризма. В данном случае представляется, что правильная расстановка акцентов на терроризме как на преступлении - это тот стержень, на котором будет базироваться решение проблемы.
Определив терроризм как насилие, направленное на достижение цели, нельзя не дать его криминологическую характеристику.
Один из аналитиков терроризма, проф. Лунеев отмечает: «Основными причинами терроризма, на мой взгляд, являются социально – экономические причины, выраженные в величайшей социальной несправедливости, на которую потом наслаиваются многие другие обстоятельства и социально – экономические причины окрашиваются в тот или иной политический, идеологический, национальный или религиозный цвет, что ещё более упрочняет террористическую направленность отдельных групп, слоев, народов».
Поэтому современный терроризм в широком понимании данного понятия – это, видимо, не столкновение религий, наций, цивилизаций, а антагонизм между страшной бедностью нередко богатых регионов и беспредельным богатством развитых стран. И здесь движущей силой выступает не столько сама бедность, сколько величайшая социальная несправедливость в мире, удерживаемая с помощью серьезного прямого или косвенного давления одних слоев общества над другими, одних стран над другими.
Бедность, как однажды сказал Махатма Ганди, - наихудшая форма насилия. Хотя сами идеологи терроризма нередко бывают людьми богатыми и влиятельными, своими идеями они могут мобилизовать тех, кто живет в крайней нищете, разочарован жизнью, испытывает отчаяние и готов убивать и сам идти на смерть. Терроризм – это оружие отчужденных, отчаявшихся людей и зачастую – продукт отчаяния. Состояние трех самых богатых людей планеты – Билла Гейтса, Уоррена Баффета и Пола Аллена, составляющее около 121 миллиарда долларов, эквивалентно объему производства примерно 48 самых бедных стран мира. Осознание таких фактов само по себе порождает в бедной среде крайнюю ненависть, и в дальнейшем генерирует её, подготавливая почву для терроризма. Поэтому всеобъемлющий подход к борьбе с терроризмом должен включать в себя кроме сугубо криминального понятия, понимание его социально – экономических корней.
В самом деле, если определить терроризм как социальное движение, то это движение скорее всего тех, кто по разным причинам не удовлетворен существующим положением вещей.
Поэтому у них очень велико ощущение социальной несправедливости. Отсюда и стремление решить вопросы социального характера путем применения оружия, а не влиянием на экономическую жизнь. Этот губительный процесс, неоднократно пережитый всеми странами, и постоянно преследуемый официальными властями, тем не менее, сейчас находит своих последователей. Ощущение социальной несправедливости, безысходности, коррумпированность властей, поборы, вопиющая поголовная безграмотность, чувство невозможности повлиять на жизненно важные процессы, социальный и личностный дискомфорт, которые переживает основная масса населения так называемых «третьих» стран, - это питательнейшая среда для воспитания террористов всех мастей. Известен случай, когда террористу – камикадзе при благоприятном исходе акта было обещано «гарантированное попадание в рай, четыре жены и восемь тысяч долларов» (имеется в виду на том свете). И человек, не задумываясь, согласился взорвать себя на стадионе при огромном скоплении людей.
Пример российского терроризма начала ХХ века подтверждают, что терроризм – явление внесистемное. Засулич, Азеф, Каплан и другие российские террористы преследовали прогрессивные для того времени идеи и цели, однако средством достижения целей избирался один путь – убийство. Поэтому, поскольку практически весь мир стал жить по законам рынка, необходимы такие экономические решения, которые бы сбалансировали уровни национального дохода стран с рыночной экономикой. В этом случае из-под терроризма будет выбита самая мощная подоплека – экономическая.
И последнее – это тревожная тенденция совмещения принципов ислама с принципами терроризма и отождествление лиц – приверженцев ортодоксальных направлений религии ислама к потенциальным террористам. Я указывал на это в своей предыдущей статье, но, думаю, от повторения эта истина не поблекнет.
В периоды трансформаций, в частности, в условиях современности, нигилизм в отношении традиционной правовой культуры особенно опасен. Он сыграл не последнюю роль в зарождении сепаратизма и провозглашении зон шариатского правления в некоторых частях Северного Кавказа. Продолжаются попытки индоктринации извне исламских фундаменталистских идей – джихада, реставрации халифатов в некоторых государствах Центрально – Азиатского региона.
Эта тема, довольно обширная и требующая детального изучения, в последнее время действительно заметно актуализировалась в связи с тем, что крупные террористические акты были проведены приверженцами ортодоксальных направлений этой религии. Однако, терроризм никогда не имел и не имеет ничего общего с принципами ислама. Истоки современного международного терроризма все – таки необходимо искать в других направлениях, в частности, в направлении процесса прераспределения собственности в мире после крушения социалистического лагеря и стремления к расширению (или завоеванию) влияния на глобальные экономические процессы и доступа к финансовым потокам. Ибо не устарело древнейшее правило римских юристов: «В каждом преступлении ищите того, кому это выгодно».