В былые времена Валькина мать была секретарем партбюро фабрики-прачечной ихнего райцентру. А теперь она наипервейшая прихожанка местного собору, и главнейшая подружка тутошней попадьи. В общем активная по своему характеру женщина нигде не пропадет. А Валькин папка, простой шахтер, если и вылазил из забоя, дак это, чтобы их, с его товарищами, кто-нить опять торжественно громко с очередной трудовой победой поздравил, венок на плечи повесил, медаль к груди прикрутил, и чарку налил. А так Валька папку дома видел только, когда тот спал после смены, или перед уходом в забой. Короче6 родителям было не до Валькиного воспитания, и слава Богу.
Была еще у Валька тетка Маруся. Родная папкина сестра. В народе ее еще называли Манька-пустобрюхо. Так когда-то орал на нее, чтоб весь поселок слышал, вечно пьяный муж, который убился на мотоцикле, еще до валькиного рождения. А тетка Маруся тогда в поселке хату вместе со всем хозяйством продала, и купила хату в другом районе, почти под Харьковом, где об ней никто не знает, чтоб встретить там приличного человека, и начать новую жизнь. Но не сложилось - прознали буквально через два месяца, как только навестила Марусю на новом месте родня.
Вальку к тетке стали отправлять, чуть не каждое лето, как только тот научился топать своими ножками. А в школу пошел, так и на все остальные каникулы.
учился Валька исправно, школу закончил успешно. И в Харьковский университет поступил на филфак, французское отделение с первого захода. Потому, прилепившееся к нему в поселке кличка Француз, мало кого озадачивала. Правда, ходили слухи, что видели Вальку в районном КВД, где он, якобы, от французской болезни лечился. И еще поговаривали, что он в секту гомосексуалистов вступил, где вся молебна, исключительно ебля по французски. А это значит, что не как у всех людей, а через жопу.
Короче, сами знаете как, до родных такие слухи доходят тогда, когда в округе об этом уже каждая собака знает. Общем, когда этот срам до мамки докатился - она Вальку из дому с громким треском прогнала, чтоб все слышали, как ей, православной христианке, все это мерзко и чуждо.
И таким вот Валька, со своим чемоданчиком тетрадочек и книжечек, приперся к тетке Марусе, папкиной сестре в дальний район, но гораздо ближе к Харькову. Рассказал ей все, как есть на духу, без утайки. Тетка Маруся, баба простая, как услыхала все, да про все, так Валькину голову к своим просторным грудям прижала и да ну голосить:
- Ой, лишечко! Да я б так над д тиной тряслась, а як що воно таке, дак його ж в д цицкц одпускати неможно! А они гонют! От гн ди, от б сово отродь ! це ж с мья мого р дного брата! Жив ! Жив , дитинко мо , ск льки треба!
И Валя жил. Тихо и спокойно. Тетка Маруся нарадоваться не могла: - Пьяным не бывает. Девок не водит. Дома ночует. Сам на себя стирает. Тетке в огороде помогает. Дура Клавка, братова жена, ну чистая дура! Такого сына из дому прогнать! Ишь че удумали - гумукулисты, секта... а то Маруська старая и не помнит брата своего в Валькины-то годы! Как эти головорезы, упившись горилки, да замочив колы, шли на соседнюю улицу с такими же, как они дурнями биться. А этот, значит, с хлопцами милуется, да еще через жопу... Ну и что? От такого еще никто не умирал. И за убийство не посодют. Опять же, пусть лучше жопа друга треснет, чем чужих девок портить. - От так рассудила малограмотная тетка Маруся.
А как-то по осени приехал Валёк с товарищем по имени Борюсек. Хороший такой, обходительный. Забор вместе с вальком перебрали. Крыша у трубы давно подтекала - залатали. В баньке, у каменки, половица подгорела - заменили и железом окаёмочку набили. Теперь в такой баньке и попариться не грех. Затопили.
- Идите, хлопцы, парьтесь.
- Не, теть Марусь, ты первая.
- Уважили.
А слива в том году уродилась - лопатой греби. У людей так не обобрана и сгнила. Ну, куда ее? А тетка Маруся самогонки нагнала, да через древесный уголек прочистила. Сама-то давно чарки в рот не брала, да и не с кем. Но самогон гнала исправно. Не судите люди, не для торговли, а про запас, на случай. Мало ли где какая авария - хозяйство-то приличное. Опять же, кто тебе за так кабанчика забьет, коровку покрыть быку поставит. А тут бутылочка слезой алмазною горит - кто откажет?
Села тетка Маруся после баньки-то, да за просторный стол с молодыми хлопцами, дернула с ними пару-тройку стаканчиков под домашнее сало с малосольными огурчиками... Как гаркнули они на три голоса "ПО ДОНУ ГУЛЯЕТ", так и остался Борюсек у тетки Маруси при Валечке навсегда.
И жили Валёк с Борюсеком у старой Маруси, пока учебу не закончили.
А тем временем, Украина окончательно осамостийнилась, и поручила молодым переводчикам важные дипломатические миссии в странах Европейского Союза. Туда без жен было никак нельзя, так тетка Маруся им быстренько местных не целованных краль сосватала, чтоб при мужьях там не выёживались.
Хлопцы и там старую Марусю не забывали. Да и отвыкла Маруся стареть. Ни в огороде более сама не ковырялась, ни с хозяйством не возюкалась. На все работников от соседей нанимала. Да не за самогон, а за чистые деньги, которые исправно слали ей Валек с Борюсеком. И хата у тетки Маруси была уже не та - каменный двухэтажный дом с парадным крыльцом, с колоннами.
А как дети у Валька с Борюсеком пошли, так их жинки и вовсе с карапузами у Маруси обосновались. Сельским девкам, на домашней сметане взрощенным, заграничные выкрутасы и так-то были не по нутру, а уж со своими детьми-то всяко там торчать нечего.
И стала бывшая Манька-Пустобрюхо всеми любимая и уважаемая свекровь и бабушка Мария Богдановна.
Вот по такую-то пору и приперлась к тетке Марусе жена ейного брата, Валькина мать Клавка. Дак, Маруся ее на порог не пустила:
- Ты ж родного сына всенародно обосрала, и в самую его слюнявую пору из дому прогнала! От иди и целуйся дальше с иконами! Милуйся с досками крашенными! А Богу с неба-то гораздо виднее, чья правда!