Поднявшись к себе на четырнадцатый, Сеня уселся в кресло и включил телевизор.
Откинувшись в кресле и забросив левую руку за голову, Сеня ногой пододвинул табуретку и, расположив на ней удобно обе свои нижние конечности пошевелил босыми пальцами…
Пошевелил…
Удивлённо посмотрел на свои босые ноги и понял, что ботинки он оставил там, на восьмом этаже.
«Ничего себе!.. А как же я по лестнице-то?.. Или я на лифте ехал?»
Сеня не мог вспомнить… И почему-то представилось ему вдруг, что он такой… такой дурак… И мысль эта обрадовала его черезвычайно.
«А! - залихватски подумал Сеня, - Будет повод зайти ещё раз».
Подумал Сеня и поглядел в окно.
«А!» - ещё раз весело подумал Сеня и, выключив, на хрен, бессмысленный телевизор, поднялся с кресла. Ощущая босыми ногами приятную прохладу пола, Сеня подошёл к окну.
Руки за спину и блаженно выпятив грудь, Сеня долго смотрел в небо. Потом на окрестные застройки, потом на людей, там, внизу, с четырнадцатого этажа маленьких таких, что Сене даже показалось, что он любит их всех.
От этого чувства стало ещё веселее и, разбежавшись от балкона, Сеня, высоко и радостно-нелепо кувыркнувшись в воздухе, приземлился на кровать, шмазанувшись пятками об стену, совершенно не ожидавшую такого Сениного фортеля.
Стена, конечно же, удивилась…
Но Сеня, конечно же, извинился перед ней, погладив и похлопав ласково рукой ушибленные обои.
Он дружил со своей квартирой и искренне верил, что вся окружающая его обстановка - его друзья, которых обижать нехорошо, а надо заботиться… И тогда они тоже…
Что значит это «они тоже» Сеня конкретно не представлял, но верил, что… они тоже…
А хорошо бы и с Головой с этой подружиться!
И как-то загоревшись этой идеей, Сеня начал живо представлять себе как все они - и кресло, и кровать, и телевизор… и книжные полки со всеми книжками… и холодильник на кухне, и…
Что именно они?.. Конкретно Сеня не представлял… Конкретно - не хотелось. Но, в ощущении этой дружбы, этого тепла взаимного, был какой-то заманчивый смысл.
Быстро добрившись одноразовой бритвой, набор которых Сеня выиграл в лотерею, устроенную на 23-е февраля его женскими сослуживицами, натянув свежие белые махровые носки, кроссовки, Сеня выскочил на улицу.
В магазине он выбрал бутылку шампанского. Тут же, у тёток перед магазином, сторговал внушительный букет хризантем. А что? Три штуки хризантем - это что? Не букет?..
И вот уже Сеня на восьмом этаже - предлог есть - ботинки оставленные. В руках у Сени шампанское и хризантемы, в голове - сумбур, в груди эдакое гусарство безрассудное, отчаянное… залихватское…
Сеня позвонил.
Что это за эмоция такая? Эмоция радостного возбуждения, которая охватывает нас, забирает при встрече с кем-нибудь, кого мы и не знаем, может быть, кого и не понимаем совсем, но… чувствуем. И, охваченные этим чувством благодатным, начинаем вдруг разговаривать как-то… начинаем творить со своей устоявшейся размеренностью жизни такое… И все планы наши жизненные вдруг меняются и обращаются в такие, что… И, главное дело, жить начинает хотеться… и жить так, чтобы особенно как-то было…
И свежесть такая в ощущениях…
И…
Сеня позвонил…
И дверь опять открылась сразу…
Блин!..
Она теперь была в коротеньком халатике, опять босиком…
Блин!..
А коленочки у неё!.. Коленочки!..
- Это мне?
Это ж надо ж так вовремя выручить Сеню, спасти, можно сказать, Сеню от онемения и от обрушившегося на него осознания, что ничего такого сказать в оправдание своего посещения очередного он не придумал. Про ботинки свои Сеня как-то и думать забыл…
- Это?.. Да… - залихватски выдавил из себя Сеня.
- Я их в вазу поставлю. - Она как-то торжественно взяла у Сени хризантемы, как-то со значением полюбовалась ими… как-то так посмотрела на Сеню. - Проходите. Ой! А мы ведь и не познакомились даже. Как вас зовут?
- Сеня. - Сеня улыбнулся.
- Проходите, Сеня, только разувайтесь. Не смущайтесь, Сеня, этим мужским ботинкам - это я вашу обувь, кажется, начала коллекционировать. Вы всю свою одежду собираетесь так ко мне перенести?
- Нет, что вы…
- Ах, всё-таки, не всю. Проходите же… Разувайтесь и проходите… Снимайте свои кроссовки… Я их в вазу поставлю…
- Кроссовки? - Сеня как раз расшнуровывал их, но косил-то взглядом… Впрочем, вы понимаете прекрасно, куда он косил взглядом. Кстати, и на коленочки тоже…
- Нет - ботинки…
- Ботинки? - не понял Сеня.
- Ну, конечно же, ботинки. Я так люблю ботинки по вазам расставлять, Сеня. А вы?
- А я люблю… - Сеня бешено соображал, что же сказать-то? - Я люблю… шампанское!
Боже мой! Эти коленочки!..
- А шампанское я пока в холодильник… Мы ещё моё не допили… - и женщина упорхнула в комнату.
Да…
После такой прелюдии Сене с ужасом представилась вся недостижимость поставленной перед собой цели - Голова…