Речь пойдёт не столько о пиве в кедах, сколько о водке в кирзачах и винище в калошах на голую ногу. Да и это не самое главное. А самое основное – это пьяная рожа, которая вот уже три часа сидела перед кафельной стеной и плакала. Пьяная рожа плакала о том, что дом родной – хлев пустой, и о том, что мечта с красивыми глазами – кидалово последнее. Вообще, поводов была масса, так что слёзы выкатывались крупные, мутные от соли, и оставляя пьяные неровные дорожки на щеках, стремились по шее к узлу галстука. Ведь не так давно пьяная рожа наряжалась в галстук, чистила ботинки и смотрела бодро. Рожа выглядела, как лицо. А потом что-то произошло. Ах, да! Пришло светлое пиво в кедах и предложило: «Бздынькнем?! За твой успех!». Отчего же было не бздынькнуть. Вечер обещал проникновенную гармонию!… За пивом пришли разговоры, заняли все пустые уголки в доме. Куда ни сядешь, под тобой разговор ворочается. Куда ни ткнёшь, открытия странные выпрыгивают. Так хорошо стало. Много мира стало. Много желания говорить. Пиво в кедах сидело на стуле, болтало ногами и языком. И с каждым новым словом в мире рождалось ещё тысяча слов, которые тоже непременно хотелось сказать. Душа распахнулась. Пользуясь таким моментом, в распахнутую дверь проскользнула водка в кирзачах. Совсем беззвучно, точно кирзачи были подбиты пухом. Водка достала иголку и ткнула. Ай, больно так ткнула. Слова какие-то иные полились из ранки, вместо крови. Дикие, вихрастые, жилистые, злые. От этих слов тело хлестало своё лицо своими же руками, оставляя красные пятиконечные следы пощёчин. Заросшая немытая правда загромыхала лаптями, рассыпая по дому неказистое эхо. За ней пришли неадекватные поступки, косоглазые обиды, скрюченные идеи и большая боль чуть ниже узла на галстуке. Там располагалась душа, обожжённая водкой. Вокруг что-то сильно зашипело. И пьяная рожа увидела, что это шипит растворитель. Он сожрал все маски и краски. Оставил костлявую пустоту, которая разрешила равнодушно: «Ну, плачь…». И пьяная рожа заплакала. Она плакала о том, что дом родной – хлев пустой, и о том, что мечта с красивыми глазами – кидалово последнее. Пьяная рожа стала маленькой и жалкой, она забилась в угол, как больное животное. Вот тут, к ней подошло чьё-то трезвое лицо и сказало: «Свинья!». ….Свинья. А потом наступило утро. И мутный ненужный стакан с вином. И белое слепое небо. И трезвость. И проявился человек под тающей пьяной рожей. Человек сидел перед зеркалом и спрашивал себя, кто это был вчера? Быть может, пиво в кедах, водка в кирзачах. А может, истина без маски?…
… Человек поправил галстук.
2001