Что такое город? Если быть точнее, что такое большой город? Безо всяких научных определений и выкладок из умных словарей? Я бы не смогла передать это сухими официальными словами, толково и внятно объяснить, что это такое. Я лишь могу описать свои ощущения.
Высокие угловатые дома, стремящиеся куда-то ввысь, быть может, навстречу небу. Некоторым это, наверное, даже удается. В них живут странные тенеподобные существа, которые каждый день куда-то спешат, считая, что у них есть какие-то цели. На самом деле, никакой цели у них нет. Есть только необходимость оправдать собственное существование на этом свете. Впрочем, вовсе не важно, если ли при этом свет тот. Безликие тени покидают свои серые громадины с утра, и вновь заползают в них под вечер. Город питается их энергией. Он жадно пьет ее в течение целого дня, чтобы потом выбросить их, словно скорлупки от семечек. За ночь скорлупки отрастят себе новые ядра. А значит, городу снова будет, чем питаться. Тощие фонари, похожие на высохшие стебельки цветов, безразлично взирают на этот извечный круговорот. Скорее всего, им давно наплевать, что здесь вообще кто-то живет. Или, лучше сказать, существует. Прогнивает отпущенное ему кем-то время. В холодной пустоте улиц лишь ветер чувствует себя полноправным хозяином. Ему повинуются кроны чахлых тополей, беспорядочно разбросанные между домов, разный мусор, который в изобилии оставляет после себя нечто, именуемое человеческой цивилизацией. Люди создали город, который затем поглотил их самих же. Город рос, стремился к облакам, проникал в земные недра, проточил в них многокилометровые ходы метрополитена. Город поглощал окружающие поселения. Город становился все больше и больше. А человек в нем становился все более незаметным, под конец превратившись в простой серый фантом, став бесконечно малой песчинкой, никем не понятой и никому не нужной.
И я, стоящая на самом дне бесконечного переплетения улиц, на выцветшем асфальте, истертом нескончаемым потоком машин. Одна. Вокруг меня все те же мрачные высотки, выстроевшиеся вдоль тротуара, блестящие витрины, за которыми таятся бездушные манекены. Они, словно зомби из фильмов ужасов, заманивают к себе. Чтобы сделать меня одной из них.
Город. Странное пульсирующее создание. Пусть холодное. Пусть безразличное. Но почему-то живое. Почему-то я не могу покинуть его, променять на что-то другое. Быть может, дело в том, что я к нему привыкла? Привыкла настолько, что небрежно брошенная на скамейке роза мне кажется странным подарком от города. Ее нежные красные лепестки с темными прожилками-сосудиками, слегка высохшие по краям, выделяются на фоне остального пространства, как яркое красочное пятно на черно-белой фотографии. Возникает ощущение, что ее нарочно выбрали и раскрасили. Я подхожу и беру цветок в руки. Роза, как и положено ей, усыпана мелкими шипами. Они, как и положено шипам, впиваются в кожу. Только боли я почему-то не чувствую. Просто легкое покалывание на подушечках пальцев. Зеленое на фоне телесного. Желтоватые ниточки где-то в глубине цветка. Еле слышный аромат, в котором чувствуется свежая прохлада городских улиц. И мир вокруг меня уже не кажется таким серым и безразличным…
Впрочем, все это – чистой воды фантазия и бред. Роза эта возникла не вдруг из ничего. Ее оставил тот самый водитель «Ниссана», который не так давно сбил меня на перекрестке. Впрочем, это – не так уж и важно. С одной стороны, я не очень хорошо помню, что было потом, потому что голова у меня болела, и вообще у меня был шок от неожиданности. С другой стороны, из того, что помню, можно сделать вывод, что водитель тот был, хоть и не мастером езды, но зато человеком порядочным и, наверное, даже добрым. Вместо того, чтобы попытаться скрыться с места преступления, он постарался оказать мне первую медицинскую помощь, которая, впрочем, была не особо нужна, свозил меня в травмпункт, потом, как ни странно, в один неплохой ресторанчик, даже не приставал, если не считать той самой розы, которую он мне почему-то так и не подарил, а оставил лежать на скамейке. Странный, все-таки, тип попался. Ладно, хоть телефон мой взял. Сказал, что будет беспокоиться по поводу моего состояния. Впрочем, у каждого свои скелеты в шкафу и тараканы за печкой. Двоюродный брат моей одногрупницы в свои тридцать лет до сих пор не может построить отношения ни с одной девушкой. Чувствует себя неловко где-то в самом начале и обламывает себе все дальнейшие перспективы.
Впрочем, я – тоже странная. Потому что слишком много думаю. Столько, наверное, даже не все парни думают. Не то, что женщины. А я вот такая. Чувствую – и думаю. Думаю – и чувствую. Мне подруги, которых у меня, впрочем, не так уж и много, давно говорят: «Перестань думать». Советуют выключить мозги. Наверное, неплохо побыть иногда не обремененной мыслями блондинкой. Только, сколько я не пытаюсь это сделать, у меня не получается. Наверное, стоило мне родиться мальчиком. А нет, родилась девочкой. Слишком умной. Даже парни это замечают. Не раз испытывала отказ в отношениях под предлогом того, что у меня слишком много интеллекта и из-за этого они себя рядом со мной чувствуют неловко.
Умная. И странная. Странные мысли приходят в голову, странные вещи говорю, странные вещи подчас делаю. В школе у нас многие девчонки писали стихи. Как водится, про любовь, муси-пуси там всякие, разбитые сердца и прочую романтику. Я тоже писала. Только почти никогда – про любовь. Больше про одиночество и вообще непонятно про что. Учительница литературы, как-то раз увидев мои сочинения, сказала: «Либо из тебя выйдет большой поэт, либо я даже не знаю…» Под «не знаю», видимо, имелось в виду попадание в клинику для душевнобольных. Такое заключение можно было сделать на основе интонации, с которой она это произносила. Впрочем, как говорят, поэты тоже люди не вполне нормальные, в клиники попадали, спивались, стрелялись, вешались, из окна тоже прыгали. Всех вариантов их печальной судьбы и не припомнишь.
Интересно, а какая у меня судьба. Как-то, помню, одна девчонка решила мне на Таро погадать, даже раскинула, но потом вдруг отказалась продолжать. Говорила, что у нее чувство возникло какое-то странное, что все она делает неправильно и ничего у нее толком не получится. И никогда она ничего подобного раньше не испытывала. Такая вот у меня судьба неопределенная. Будь это какое-нибудь письмо электронное, здесь бы следовало поставить грустный смайл. Печальный такой смайлик, озабоченный чем-то. Но все-таки смайлик. А, значит, с улыбкой. Пусть и скрытой. Значит, с долей оптимизма.
Вернемся, все-таки, к моему новому знакомому. Зовут его Виталием. Фамилию свою он мне тоже называл. Не то Шеповалов, не то Шиповалов. Как-то странно он ее произносил, что на слух было сложно воспринять. Приятной наружности, темноволосый, коротко стриженный, с большими светло-карими глазами, густыми темными бровями. Еще мне врезалась в память легкая горбинка его носа. Вообще в его внешности было нечто демоническое, пусть и не ярко выраженное. Одевался он, как и положено демону, вышедшему погулять на землю грешную в поисках свежих душ, во все темное. Никаких признаков, выдававших происхождение одежды, не было. Но, вместе с тем, она явно была куплена в хорошем месте. Да и в целом чувствовалось, что у ее обладателя со вкусами все в порядке. Впрочем, как и любого другого демона. Эти господа, хоть и считается, что происходят из мифов, одеваться в нелепо подобранные шмотки никогда не будут.
Еще стоит отметить, что ухаживать за дамами мой новый знакомый явно умел. Обычно я привыкла выходить из транспорта самостоятельно, не обращать внимания на порядок выхода-входа особей разного пола в двери, но тут мне пришлось спрятать подальше собственную «самость» и подчиниться своему спутнику. А он, надо сказать, весьма качественно исполнял свои обязанности джентльмена и, когда нам в ресторане принесли счет, жестко осадил меня за попытку оплатить свою часть заказа. В принципе, раньше нередко парни за меня платили, но и знали-то мы друг друга не несколько часов.
После ресторана мой демон куда-то исчез, чтобы спустя пару минут появиться с розой в руке. Только вот не подарил он мне эту розу, предпочтя оставить ее на скамейке. Не то, чтобы я на него обиделась, хотя, если говорить честно, то обиделась, но просто недоумевала, зачем же было так делать.
Розу я так и не взяла с собой. Просто положила обратно на скамейку. Все-таки довольно живописно она лежала на фоне узких деревянных реек, покрытых темным полупрозрачным лаком. С минуту я еще постояла рядом, а потом пошла домой.
Ночью лил дождь. Считается, что в таком случае хорошо спится. Мне же спать не хотелось. Более того, я, как дура, наверное, сидела со своими мыслями у полуоткрытого окна. С моего двадцатого этажа открывался просто шикарный вид на город вплоть до самого центра. Еще больше завораживал он сейчас, ночью, во время дождя. Опустевшие улицы, залитые водой, растворяющиеся во тьме огни редких фонарей, овал заросшего школьного стадиона, рассыпанные по стенам домов желтые пятнышки окон, мягкое свечение спящего города вдали. А вокруг – почти тишина. Только еле слышный шорох дождя вокруг. Не было слышно даже шума пролегавшей неподалеку большой автотрассы. Если честно, то редко здесь бывает так тихо.
Нас было трое. Я, город и дождь. Впрочем, были и мои мысли, которые опять не давали мне покоя. В том, что ко мне сегодня так хорошо отнеслись, в принципе, не было ничего особенного. Одна моя знакомая таким образом чуть замуж не вышла. Шла вечером по улице, искала какой-то адрес. Тут рядом остановился даже не «Нисан», а целый «Ягуар», из которого вышел вполне приличный молодой человек, не бритоголовый бандит с золотой цепью на несколько килограмм. Предложил свою помощь в поиске. Начали они вместе адрес искать. Правда адреса не нашли. Зато поехали в какое-то кафе, потом – вообще к нему домой. Впоследствии оказалось, что не совсем к нему домой, а на его вторую квартиру, которую он обычно сдавал временным жильцам, а на тот момент она по каким-то причинам пустовала. В общем, завязался роман, у которого вполне мог быть счастливый, конец, такой же, как и у любой американской мелодрамы. Белое платье, цветы, машина с двумя колечками на крыше и прочие атрибуты. Это я сейчас иронизирую так. А вообще, если признаться, сама о таком мечтаю, как все другие наивные девушки. Все уже шло к свадьбе, как вдруг выяснилось, что жених-то был уже женат, и разводиться пока что не собирался. В общем, осталась девчонка одна со своими переживаниями. Вроде со стороны было давно понятно, что что-то – не то. Но она продолжала почти до самого конца верить в свою сказку. Золушка и принц на черном «Ягуаре».
А мне вот повезло на странного демона. Из какой это сказки? «Красная шапочка», что ли? Демон – волк. Ну а я себя с Красной шапочкой никогда не ассоциировала. Да и сказка мне, честно сказать, не нравилась. С другой стороны, будет ли у этой истории продолжение?
В чем мне стоит признаться, так это в том, что я к моему странному знакомому успела привязаться. В принципе, в моей жизни встречается не так много людей, я очень не люблю, когда они берут и теряются. А я вынуждена искать себе новых знакомых. Нередко хочется взять и сохранить тот небольшой кружок, который мне сейчас принадлежит, навсегда. А он все равно рано или поздно изменится, рассосется. Люди уйдут. А я – останусь. Вот поэтому, хоть и боюсь, а все равно привязываюсь я к людям. И не хочу отпускать их потом, хотя сама знаю, что пройдут зря все мои усилия. Вот и к демону моему я привязаться успела. Пусть он и странный. Но зато, даже не знаю, добрый какой-то. Хоть и демон. Не все же они такие плохие?
А город не дает мне ответа. Он просто спит и видит какие-то одному ему известные сны. А, может быть, ничего не видит. Просто наслаждается покоем. Где-то вдалеке на скамейке мокнет роза.
Только мне опять неспокойно. И почему я так к людям быстро привязываюсь?