Случилось как-то жить на белом свете псу. Породу не помню, то ли лабрадор, то ли ризеншнауцер. Большой такой, лохматый, и абсолютно счастливый. С хозяином повезло, квартира однокомнатная, район тихий, чистый. Всем бы так жить, да баланс на свете разладился б, шибко счастливые бы все были. Да хвостами большинство обделено, как без хвоста-то счастье свое в себе держать. Так и лопнуть недолго. Ну, пес со своей собачей жизнью худо-бедно справлялся. Жил себе, птиц по двору гонял, дружбу водил со многими дворовыми четвероногими, да и двуногими тоже. Гарантированно три раза в день получал большущую миску с едой. Нормальное себе такое, собачее счастье. Слопав порцию, становился на задние лапы и преданно глядел в глаза своему хозяину, спасибо говорил, по-ихнему, по-собачьи. В такие минуты глаза у обоих светились от обоюдной любви друг к другу – человек в собаке души не чаял, потому что, во-первых, пес был, разумеется, большим умницей, а во-вторых, потому что кроме этого пса у человека-то никого родней и не было. Жена ушла от него полгода назад и дочку с собой забрала, редкостное явление в наши дни, да и вообще. Человек работал библиотекарем и слыл вообще очень образованным человеком и начитанным человеком. Дома у него тоже имелась обширнейшая библиотека, состоявшая, главным образом, из старых потрепанных книжек из городской библиотеки, списанных из-за своей ветхости, и бережно склеенных им самим. Но с книгами много не поговоришь. Пес, разумеется, все как есть понимал, но тоже, увы, не разговаривал. Человек читал время от времени вслух по вечерам им обоим, так, чтобы просто не разучиться разговаривать. Его любимец внимательно слушал, не пропускал ни слова и время от времени подергивал ушами, словно не соглашаясь с услышанным.
Шли дни. Человек и собака вместе старели, каждый по-своему. И вот однажды, будучи на прогулке, они наткнулись на вывеску над лестницей, ведущую куда-то в подвальное помещение. Надпись гласила: "Пот..мственная колдунья. Ворожба. Маг..ческие услуги. Пон.-Вс. Без выходных". И без пропущенных букв было ясно, что здесь живет одна из многочисленных новоявленных шарлатанок, зарабатывающих деньги на многовековой любви человека к чудесам. Человек и его лохматый друг остановились у лестницы и некоторое время молча смотрели на вывеску. Каждый думал, естественно, о своем.
Человек, надо сказать, был лицом образованным, а потому в подобную ерунду не верил. Но, кроме того, он был еще очень одиноким. Все эти годы его единственным спутником и благодарным слушателем был его любимец-пес. Но пес не умел разговаривать. А человеку, даже очень-очень образованному, просто необходимо разговаривать с другими живыми существами. Иначе можно потихоньку сойти с ума, и остатки твоего разума медленно, но верно растворятся в окружающей тебя тишине. Печальное зрелище.
И вот у человека мелькает отчаянная мысль, совершенно сквозная, он берет под мышку своего пса, спускается по лестнице, отдает последние деньги старухе в каком-то немыслимом одеянии, и через некоторое время снова оказывается на улице. Все происходит так быстро и неощутимо, словно в тумане, или в каком-то неясном сне. Постепенно туман рассеивается. Человек и собака стоят и пристально смотрят друг другу в глаза. Человек понимает две вещи, первая - чисто теоретически его собака теперь может разговаривать, и вторая - он только что отдал деньги, которых могло вполне хватить на их непритязательное существование в течение месяца. Пес, в свою очередь, понимает только одну вещь – если он сейчас скажет хоть одно слово, ему придется остаток дней своих провести с напрочь чокнутым хозяином.
И он дает себе слово никогда в жизни не произносить ни слова.
Надо сказать, пес почти сдержал свое обещание. Если не принимать во внимание один случай, который случился много позже, когда они-таки уже пережили тот злосчастный месяц и еще много-много других. Однажды они снова отправились на прогулку. Человек поднял палку, забросил ее далеко вперед и попросил собаку:"Принеси." Пес грустно посмотрел вдаль, потом на хозяина, немного помолчал и сказал"Ты знаешь, с точки зрения прагматического подхода ни тебе ни мне эта коряга не нужна, так как она не представляет для нас никакой практической ценности. Однако, учитывая многовековую традицию воспитания служебных собак, каковой я, в сущности, и являюсь, я все же могу допустить, что тебе доставит некое удовольствие смотреть, как я бегаю, ищу эту палку и несу ее тебе. Удовольствие, о котором я, впрочем, могу судить лишь косвенно. Одно я знаю точно: никакими, даже самыми глупыми традициями не сломить могучую силу, под названием Интеллект, и если и возникает время от времени необходимость следовать установившимся правилам, то исключительно для собственной забавы, Lude, как ее называют, и "человек играющий", равно, как и "пес играющий", вполне закономерные степени развития интеллекта, обе обладающие равными правами на существование. Мы оба это понимаем".
Человек немного постоял, как бы собираясь с мыслями. И медленно побрел вперед, искать брошенную самим собой палку.
Больше они не разговаривали