Реквием

РЕКВИЕМ
Ты, горячая пуля, смерть носишь
с собой, но не ты ли была
моей верной рабой?
Земля черная, ты ли покроешь меня?
Не тебя ли топтал я ногами коня?
Холодна ты, о смерть, даже смерть храбреца
Но я был твоим властелином до конца.

Чеченская народная песня
Перевод А.А. Фета.

Полумрак. Сыро и неуютно. Надо было идти. Куда? Зачем? Кто его знает? Надо – значит надо! Грязные стены. Незнакомый, неприятный мир. Я пошел к концу туннеля, пытаясь не споткнуться, не попасть в ямы. Я увидел площадь и на ней много людей. Но свет, который я видел, не был светом солнца. Там горели костры, факелы, и черный дым, поднимаясь в небо, заслоняЛ солнце. Лица людей невозможно было разобрать. Только пустые глаза в полумраке, хмурые и безжизненные – как все вокруг. Я хотел спросить, но спросить было не у кого. Это сырая, безжизненная мгла, напоминающая плесень старых гробниц, с каждой минутой вторгалась в меня, подавляя волю и сознание, обезличивая и уничтожая. Была мысль: «Так быть не должно! Так быть не может!». И снова вокруг этот подавляющий сумрак, этот гнетущий абсурд. Мелькнула мысль: «Где мы? Что с нами?». Сильный порыв вскрикнуть, разогнать оцепенение и страх. Я разглядел сквозь полумрак: там, впереди, возвышаясь, как на капище языческого храма, в балахонах и в масках стояло Нечто.
«О Боже Всевышний! – подумал я. – Перед кем упали эти люди на колени Душой и разумом? Неужели Боги Египта восстали из праха? Неужели Осирис и Тот явились к нам?». И стал я с трудом протискиваться сквозь толпу. И был я поражен, увидев тела наваленные в кучу: детей и взрослых, полуживых и мертвых. И в ужасе закрыл я глаза. И в ту же секунду услышал я слащавый тягучий голос:
Они изменили нашей Свободе!
Они предали нас!
И площадь взорвалась:
Смерть! Смерь! Да здравствует смерть!
После тот же голос произнес:
Мы самые смелые! Мы самые свободные! Мы самые гордые! И самые счастливые – мы!
И снова площадь взорвалась громом восторга и ликования:
Слава вождю!
Я стал внушать себе: «Это сон!», Я зажал уши, чтобы не слышать. Я закрыл глаза, чтобы не видеть. Но человек не может вечно оставаться с закрытыми глазами и зажатыми ушами. И когда я открыл глаза, толпы уже не было, только трупы лежали все там же.
Сутулясь и сжавшись, я медленно пошел оттуда прочь. По сумрачным улицам редко проходили люди в лохмотьях с безжизненными лицами. В домах тускло горели лучины. Я решил как можно быстрее вырваться к свету, к людям. Но сколько я ни шел, картина не менялась. Все та же грязь и запущенность. Все те же люди с безжизненными лицами и мертвыми глазами. Все так же валялись на улицах трупы и бегали дикие собаки.
Всему бывает предел. Усталости. Страху. Неопределенности. Я решил любой ценой разобраться, спросить: «Кто они такие, и что здесь происходит?» Увидев на улице группу вооруженных людей, я подошел к ним. Я спросил их:
Что здесь происходит? Кто вы?
Мы воины Великого вождя посланного Богом, чтобы дать народу счастье и свободу!
Я уже перестал удивляться чему-либо.
И мы готовы, - сказали они, - умереть за него!
Да здравствует смерть! – сказали они.
Но зачем же умирать? – удивился я.
Нет! – сказали они. – Мы думать не в силах и спорить не можем! Если бы не Он, нас не было бы! Он наш кумир и царь!
И они ушли. Чем дальше я шел, тем разруха и развал увеличивались. Все чаще встречались трупы на улицах, грязь и развалины повсюду. И встретил я группу людей, нищенски одетых, с изможденными лицами и робким страхом в глазах.
Кто вы? - спросил я их.
Мы свободные и счастливые люди, - ответили они. Усталость и тупое безразличие было в их глазах.
Но в чем ваше счастье? На вас нет ни одежды, да и выглядите вы голодными, хаос и разрушения у вас кругом.
Ты знаешь, - ответили они, - раньше нами управляли ставленники Дракона, который жил за семью землями. Мы ненавидели этих наместников, они мучили нас, и все богатство земли нашей, все плоды труда нашего отбирались ими. Но свершилось чудо! Бог послал нам своего Ангела. И стали мы хозяевами своей земли! И богатства земли нашей принадлежат отныне нам!
Кто были эти люди, которые отбирали у бедных последний кусок, у вдовы и сирот их долю? Откуда они пришли?
Нет, странник, - ответили они, - это были люди из нас.
Так неужели среди вас не было героев, способных восстать против несправедливости и помочь измученному народу.
Нет, сказали они, Дракон погубил их всех. Всех благородных героев, способных на подвиг! Страх и малодушие заполнили наши сердца. И стали мы бессильные, и нет нам спасения!
И пошел я дальше. И увидел я стариков и старух, лежащих на земле. Спросил я их:
Что с вами?
И ответили они мне:
Мы голодаем и холодно нам, и нет до нас никому дела.
И вскричал тогда я:
Есть ли на земле этой сытые и счастливые?!
И подбежали ко мне сытые и довольные.
Кто вы?
Мы те, сказали они, - кто собирает кровь народа и кровь земли этой, и передают эту кровь Дракону. И перепадает нам с этого сбора.
Не мне сказали, что нет над вами власти Дракона? Что стала земля ваша свободной от доли рабской?
Не будь наивен, - ответили они мне. Где было под луной, чтобы слабый стал свободным от воли того, кто сильней. И сказки меньше слушай, что умер Дракон! А мы, мы маленькие люди, мы были голодны, мы нищими были, когда другие кровь эту пили, и с завистью на них смотрели. И что же теперь прикажете нам делать? Свое сытое место другим уступить? Пока мы живы, этому не быть!
И в ужасе бросился бежать я от них. И предстал предо мной белый старик, прямой и красивый. И сказал он мне:
Я – это народ! И мир сей грязный свободным покинул! Я умер на горных холодных вершинах, я умер в лесах, в степях и пустыня. На кривых саблях монголов свирепых, на русских трехгранных штыках. Я это Хасуха, абрек Зелимхан. Я – это свобода! И честь – это я!
А эти ничтожные, жалкие людишки, трусливо пред шакалами павшие ниц, подло повторяли их грязную ложь, - это не я! Это толпы рабов! Надо мною не было царей и господ, и лишь голосу чести я чутко внимал. Не богом назначенный час мой настал, и сей грешный мир, где подлость правит бал, ликует в восторге от господина плебеев жалкая толпа, мной отставлен, чтобы догнил без меня!
И он исчез, растаял как звезда.
Ликует самодовольная толпа. А на трибунах с лукавыми бесстыжими глазами сим хором правят подлые шуты. И все святое идет в продажу с молотка, беснуясь и суетясь, подобно жуликам на барахолке, растаскивается священная Мать-земля. И воли нет, нет мужества и силы, чтоб сей циничный торг остановить.
-. И нет мужчин на земле, доныне весь мир геройством пленявшие – сказал я себе, и сердце скорбью переполнилось мое. И невмоготу мне видеть стало пир подлых торгашей и мелкого жулья над прахом некогда великого народа. И стало мне стыдно перед теми, кто жизнь свою отдал без сомненья за честь и свободу этого народа.
- Но что же делать? Неисповедимы пути господни и рок его наш жалкий разум не объемлет.
«Но неужели здесь нет людей недовольных этим безумием? – подумал я. И услышал я слабые, тихие голоса и шорохи. И увидел я маленьких людей, робко выбегающих из щелей, из углов. И собралось их много. И были их лица бледными. И трусливо понурив глаза стояли они там. И тихим шепотом говорили они:
Мы против! Мы против! Но боимся мы. Но боимся мы!
И стали они при этом прятаться за спины друг друга. И жалко было сие зрелище! Ибо страх этих людей был больше их самих. И не было мужества в их сердцах. И не было среди них героев, способных на подвиг. И решил я уйти, дабы не видеть минуты позора на земле священной свободы.
Да, страшно видеть потомков некогда свободных людей, которые, забыв заветы священной истории, начинают подобно ордам Чингисхана, со слезами на глазах обожествлять, восхвалять над собой Господина. Я не верю, что эти люди являются потомками тех, кто никогда не признавал над собой господ и никому не отдавал священного права своим личным Богом данным, разумом отличать добро от зла, правду от кривды и принимать решение.
«Люди способные сотворить себе кумира и слепо, не имея своего мнения, подчиняться воле кумиров, никогда не будут свободными и счастливыми людьми!» - сказал я себе. И вырвался крик из моей груди:
- Люди! Опомнитесь! Не сотворяйте себе кумира! Не отдавайте свою Родину и свободу кучке жуликов и самозванцев! Не слушайте их лживых обещаний, посмотрите на их подлые лица, бесстыжие глаза.
В ответ я услышал одни лишь проклятья. Они выбрали дорогу смерти. Дорогу язычников, дорогу лжи. « И нет им спасенья от власти Дьявола» - сказал я себе, и сердце мое переполнилось скорбью. Дракон за всех думает! Дракон всегда прав! Под такими лозунгами погибали миллионы людей предпочитавших рабство бремени жить собственным разумом, следуя прямой и праведной дорогой, которую указал Аллах. И решил я покинуть страну идолопоклонников. Страну, где торжествует ложь, лицемерие и произвол. «Если смогу найти дорогу», - с этими мыслями и горечью в сердце продолжил я свой путь.

(Конец первой части) 24.12.92 г.


















РЕКВИЕМ
часть вторая

Рассвет был темно-багровым, нет точнее это был вовсе не рассвет, рассвет – это нечто светлое, легкое, радостное. И самое страшное: кругом, всюду – крысы. Господи, как их много! И нет от них спасения! Они снуют и лезут, они толкаются и бегают.
А люди? Люди исчезли, провалились как сквозь землю. И нет их, нет нигде. Здания, дороги, магазины все вроде бы на месте, но люди куда-то ушли. Непонятно куда, зачем? Все в страшном запустении, и какое-то все нереальное, неестественное, неживое. Что-то здесь не то, чего-то здесь не хватает. Вроде все есть, все на месте, и в то же время это не то. Только грязь, полная запущенность кажутся, почему естественными, живыми, а все остальное – не то.
Да – да, крысы, крысы всюду, везде кругом! Но где же люди, которым я кричал, и которые меня проклинали? Их нет, они исчезли! А может они превратились? Нет, нет – это безумие! Не думать, не думать ни в коем случае! Не стоять на месте, спасение в движении, только в движении!
И все равно тяжело: видеть, помнить – здесь когда-то ходили, жили люди. Люди, способные радоваться и огорчаться, любить и ненавидеть. Люди, способные верить и мечтать. А теперь вся эта безжизненная, грязная масса серого бетона. Безликая, абсурдная, угрюмая и зловещая. И все то же хаос, и нет дороги. Куда бы ты ни шел, вокруг все то же, и все те же крысы. Господи, как их много! И как они одинаково настырны и бесстыжи! Да и откуда иметь крысам стыд? Они же просто не знают, что это такое! Это другой мир, это другое измерение.
У них все не так, как у людей. У них одна цель, одна мысль и суть: схватить и утащить – неважно что, неважно зачем! Это инстинкт, это их сущность, и ничего тут не поделаешь, не изменишь. Вот посмотрите на их лица, точнее морды, как они водят носом, беспокойно смотрят по сторонам. Они ищут, они выискивают что стащить, что не так лежит. И нет у них ни в сердце, ни в душе, ни тем более в мозгу ничего, кроме одной единственной цели: охватить, утащить, урвать, сорвать, вырвать любой ценой. Лю-бой! Как только в их мозгу, в их глазах, в их сердце появляется надежда на кусок, который можно схватить, отнять, утащить, весь остальной мир, все остальное, вся Вселенная, ну одним словом, все остальное, не относящееся к данному куску, для них перестает существовать.
О боге, о совести, о чести вообще не приходится говорить. Да, да все так, но только я здесь, в проклятом, кем-то, точнее заколдованном городе, не вижу людей. Ну, где же люди? Их нет! Я уже устал ходить, до боли в ногах устал, но где сесть, когда кругом одни крысы? Да противно смотреть на их суету, на их беспокойное шмыганье, на их глаза, постоянно и напряженно что-то выискивающее. Почему что-то? Они выискивают, что схватить и что утащить! По всей видимости, о существовании неба они просто не подозревают, они не знают о том, что есть на небе звезды. Точнее, они их не интересуют. Ведь звезды нельзя утащить, украсть, урвать, выпросить, вымолить, выклянчить. И поэтому они им не нужны. Они для крыс не представляют никакой ценности, а значит никакого интереса.



Руслан Закриев Толстой-Юрт 25 сентября 1994 года