Расхождение по вкусу

Ева Штирлицевна Браун
 Расхождение по вкусу.

Он ушёл. И вовсе не за сигаретами (потому что не курил). И не за хлебом ( хлеба было два батона). Просто ушёл. И я поняла ,что больше никогда не придет. Никогда. Ушел ,а чашка его осталась .На столе. С лужицей кофе на дне и вокруг. Хотелось смотреть на эту чашку и больше ничего не делать.
“Вымой ее хотя бы, - советовали мне мои подруги, - поди развейся, погуляй”, - говорили они. Даже пытались силой вымыть эту чашку сами. Поэтому мне пришлось в нее вцепиться. Не знаю, зачем.
Пытались увести меня от этой чашки, но это было то же самое, как заставить кирпич говорить. Еще ко мне приходили какие-то незнакомые молодые люди, они садились рядом на табуретку и просили налить им кофе, и убеждали меня, что это их любимый напиток. Врали. Так как он любил кофе, не мог любить его никто. Молодые люди обижались и уходили, не забыв прихватить с собой чего-нибудь на память. Один даже умудрился взять телевизор.
Но что мне было до таких мелочей? У меня не было ничего, кроме этой чашки, из которой Он пил Кофе. Так проходили дни.
Однажды в мою квартиру, дверь которой никогда не закрывалась, вошел он. Но это был уже другой. Другой прошел прямо на кухню и сказал мне, что я уволена (он оказался моим начальником, а я уже забыла, где работаю).
 --Может, хотите кофе? У меня есть одна чашка, я ее сейчас помою, - зачем-то сказала я.
--Ненавижу кофе, - сказал он. – Ненавижу чашки, я люблю чай из стакана.
--Я тоже, - рассеянно произнесла я. – Может быть, тогда вы хотите посмотреть телевизор (хотя его уже кажется тоже нет)?
--Нет, я хочу смотреть только на вас, а от телевизора у меня аллергия, - решительно заявил он, и мы стали смотреть друг на друга.
И нам было хорошо. По крайней мере, нам не было плохо. А может быть, и было, но мы перестали это замечать. Мы пили чай в стаканах и смотрели друг на друга.
А утром пришел Он. Вернее, его привезли. Он был весь белый от гипса, и от него пахло больницей и медсестрой, которая привезла его в инвалидном кресле. Медсестра злобно оглядела меня, точнее, проглядела сквозь меня. Прочла там нужную ей информацию и отбыла из моей квартиры, не забыв захватить с собой кресло. Уже правда без Него. Он тут же упал на колени (причем к моему начальнику), и стал долго и монотонно каяться. Стало понятно, что как только он вышел на улицу, его сбила машина, он, естественно, получил разные переломы и очутился в больнице, где, увидев медсестру, забыл все на свете. Но когда она попыталась сварить ему кофе (хм, попыталась – она его вообще варить не умела), к нему сразу вернулась память, и теперь Он слезно умоляет меня теперь о чашечке кофе.
В этот момент снова появилась медсестра, которая сказала, что в нашем доме сломался лифт (вместе с креслом). И ей теперь придется долго спускаться пешком. Чтобы с честью выдержать такое испытание медсестре бы не помешал глоточек водки. – Какой водки? Давайте поставим чайник – это вмешался Другой ( то есть, мой начальник).
Но мне уже все надоело. Все эти люди, которые от меня что-то требовали, Он-другой, кофе-чай, стали кружиться перед моими глазами, словно карусельные лошадки. Они что-то там кричали, видимо, пытаясь достучаться до моего уходящего сознания. Но мне уже стало все безразлично, и поэтому я развернулась и ушла. К соседу. За апельсиновым соком.