Выливается. Просто выливается вниз. Шумит, клокочет. Становится. Становится холодно. Человек превращается в муху, чтобы стать пищей для других, более сильных насекомых. Превращение воды. Излияние ее. Насекомые. Открытость репродукции сознания под воздействием биохимии. Бионика. "Мы обязуемся поддерживать жизнь после крионирования". Опять выливается. Бежит по трубе, с силой прорывает выход. Буквы на бумаге в ожидании читателя безумствуют. Что происходит в закрытой книге? Зачем? Вопрос? Трудных вопросов не бывает, бывают ошибки. Евгеньич тяжело дышит. Откуда все эти мысли? Бионика? Неврология беспозвоночного плода? Евгеньич чувствует, что забеременел. Его чрево обременено чем-то невнятным, но проворным. Евгеньич мечтает заморозиться. В окне напротив не против бионики. Цифры на потолке пляшут. В ожидании моли шуба молчит. В носках нитки порваны. Внутренности предметов одежды не принято обсуждать в цивилизованном обществе, но цивилизованный человек наверняка часами думает о бионике. Неврология. Но нитки невозможно зашить внутри, так, если бы нутро обратить для пошива в обратном порядке, то оно перестанет быть таковым и исчезнет. Евгеньич. Ему чуть хуже. Размораживает холодильник. Кажется, измазался в гипсе. Нет ничего хуже загипсованной ноги. Белое, длинное палено. Почему люди так боятся инвалидов? Может, потому что сами инвалидизированы? Люди боятся самих себя. Немые умеют гоготать. Бионика. Жидкий азот. Евгеньич неспеша набирает....Приходит Рейн. Здесь он что-то похожее на Евгеньича. Здесь все друг на друга невыносимо похожи, но отличие каждого от другого колоссально. Рейн не считает себя частью, он целое. Он гипнотизер. Почему-то он постоянно вводит в заблуждение писсуары, подходя к ним филейной частью. На лужайке два пенсионера разгадывают ребус "Как построить шалаш, если его нет поблизости". В небе выливается. Просто выливается и бежит куда-то вниз. Вокруг люди в белом. Как дети. Они постоянно что-то у кого-то отнимают, вытаскивают из карманов. Заламывают руки. На ужин сегодня рыба. На завтрак будет то, что не доели с ужина. Здесь всё сходит с рук только санитарам. Мыло запрещено иметь при себе, и если затвердеет в чьем-нибудь кармане омылок, то тут же заберут и съедят на месте...
И над всем этим тихо выливается, куда-то уходит реальность...