Теплый вечер медленно переходил в ночь. На застекленном балконе было распахнуто окно. Через него виднелись синевато-черные ветви берез, свисавшие откуда-то сверху, которые, казалось, были отлиты из чугуна. Они необыкновенно четко выделялись на фоне болезненно-бледного неба, вся сила красок которого словно стянулась в огненный шар, скользящий и плывущий по нему. Легкие нежно-розовые и фиолетово-серые облака стелились по крышам соседних домов, а отблески заката отражались в их окнах. Кровать, в которой спала ОНА, стояла у самого окна, занавешенного серой шторой. Сквозь грубую штору с улицы пробивался светло-синий свет и рассеивался по комнате. ЕЙ не спалось, ОНА пыталась зацепиться за какую-нибудь мысль, но тут же задумывалась о другом. И вдруг наступил такой момент, когда кажется, что нет больше ни размышлений, ни вопросов, ни предметов, - ничего. Все наполняется пустотой, и мы, со страхом и ужасом перед чем-то недоступным для нашего сознания, следим за этим опустошающим движением. На ЕЕ лице выступили слезы, слезы сожаления о том, что наша жизнь не вечна, и что ЕЕ в конце пути тоже ждет смерть. ОНА резко поднялась, оглянулась вокруг и слегка успокоилась. Как всегда и бывает после таких простых, но тяжелых мыслей, ОНА легла в кровать и не заметила, как уснула.
ОНА проснулась рано утром и услышала, как кричат птицы, свистят и лязгают качели и фыркает мотор заводящегося автомобиля. Все эти звуки оживленной улицы после ЕЕ ночных раздумий о бесконечной пустоте казались новыми, неожиданными, но безумно приятными. К ним хотелось прислушаться, запомнить каждую интонацию. Какая-то грустная радость была в этих звуках, как будто все изнутри сияло жизненной силой, но неизбежно было ее угасание. В такие дни ЕЙ нравилось находиться в общественных местах, смотреть, как люди заполняют собой улицы, дороги, парки… ОНА отправилась в парк. Толпы народа шли в центр и из центра; деревья, неподвижно свисающие с той и с другой стороны, застыли в виде арок, образуя аллею и отбрасывая пятнистую тень на прохожих. Обычно, находясь в потоке людей, ОНА ощущала себя частью этого потока, чувствовала его энергию. Но на этот раз к НЕЙ пришло сознание того, что все это движение, вся надуманная деловитость, отпечатавшаяся на лице каждого человека, проходившего через этот парк, все это – пустое, все бесполезно и не имеет смысла. Смерть придет и унесет этот поток, и ИМ незачем и некуда будет спешить, все остановится… Странно, но ОНА впервые почувствовала себя одинокой, совершенно одинокой в людном парке… ОНА видела людей, но не видела своей связи с ними. ОНА была целый мир, а ОНИ – другой мир, который ОНА не понимала и, казалось, не могла понять никогда…