Заговор против всего человечества

Алекс Шталь
05. 08. 2007

Любовь к рыбалке куда сильнее любви к женщине.
Если вы со мной не согласны, тогда объясните, что заставляет мужика подняться в три часа ночи и в свой законный выходной смыться от жены? Смыться, представьте себе, не к любовнице, не в кабак, а на сырой туманный берег, чтобы трясясь от утреннего озноба полюбоваться на торчащий из воды поплавок?
Я вас уверяю – это любовь! Самая настоящая!
Нет-нет! Этот рассказ вовсе не о рыбалке и, на этот раз даже не о любви. Просто, прежде чем начать своё повествование я хотел коротко объяснить, далёким от экстремальных видов отдыха людям одну тонкость - даже если не клюёт - всё равно, удовольствие, полученное от общения с природой, ни с чем несравнимо! При одном, конечно, условии – при условии, что в вашу компанию не затесался какой-нибудь нытик, доканывающий всех своими причитаниями по поводу пропавших выходных.
Поэтому, настоящие охотники за кайфом ходят в одиночку.
Вы, наверняка, не раз видели их - этих мрачных, неразговорчивых мужиков, злобно зыркающих исподлобья на всех, кто не соблюдает дистанцию ну, хотя бы метров десять.
И вот, однажды, притворившись одним из них, я решил провести с толком свой выходной.
Моё бдение над поплавком уже нельзя было назвать утренним - всё же, десятый час утра – время, когда можно подумывать о том, что пора сматывать удочки. Как вдруг, моё одиночество было нарушено вторжением так ничего и не поймавшего (по его лицу было видно) рыболова.
Мужчина с зачехлённым удилищем под мышкой, шёл вдоль берега и уплетал чипсы. Ему явно не хватало третьей руки. Неудобно торчавшее удилище цеплялось за кусты и, вообще - хотело потеряться.
Поравнявшись со мной, он поздоровался и, пошарив пальцами в уже опустевшем пакетике, вытряхнул крошки в рот. Скомкав пакет, мужчина затолкал его в карман куртки, где, судя по тому, как он был раздут, уже покоилось не меньше десятка таких пакетиков.
Без традиционного «клюёт – не клюёт», мужчина заговорил об экологии. О том, что знает эти места уже лет тридцать, но такого свинства, какое можно наблюдать в последние пять лет, он ещё не видел.
Да уж, берег реки действительно превратился в помойку. Я сам знаю эти места не один десяток лет, но - правильно он сказал – такого свинства тут ещё не было.
- А уж хулиганья-то всякого сколько развелось! – возмущался он. – Приезжают на дорогущих машинах, а ведут себя так, как будто только что из пещеры выбрались! Хотя, что они, кроме машин могут показать? Интеллект? Шпана, она ведь и в мерседесе – шпана.
Он приподнял полу куртки и продемонстрировал мне кобуру с пистолетом.
- Когда такое было, чтобы на рыбалку надо было брать травматическое оружие?! – возмущался он.
- А что, шалят? – поинтересовался я.
- Слава богу, применять ещё не приходилось, но приобрёл я его - он похлопал себя по тому боку, где под одеждой прятался пистолет, - приобрёл я его после одной очень неприятной истории.
Мы некоторое время помолчали. Я бы не сказал, что своим вторжением мужчина испортил мне настроение. Тема, им затронутая, несмотря на негатив, меня не сильно расстроила. Или мы уже ко всему этому безобразию привыкли?
Хотя, конечно, трудно привыкнуть к такому глобальному падению нравственности и моральных норм.
Или всё-таки… можно привыкнуть?
Вдруг, мужчина, как-то незаметно, я бы сказал, плавно, перешёл в разговоре на обвинение самого себя во всех наблюдаемых нами безобразиях. Это выглядело настолько необычно, что я даже прозевал хорошую поклёвку, - так удивило меня его поведение, что я совсем отвлёкся от поплавка.
На мои замечания, что, дескать – самокритика дело, конечно, полезное, но до такой степени увлекаться этим не стоит, он сказал, что лично причастен ко всем изменениям, которые мы могли наблюдать, начиная с середины восьмидесятых годов.
Заметив в моём взгляде недоверие и недоумение, мужчина сказал, что с головой у него всё в порядке и что в качестве справки, что на учёте в психушке не состоит, он может мне продемонстрировать лицензию, разрешающую: приобретение, хранение и ношение оружия самообороны. Что он и сделал, передав мне документ, который я из приличия, долго рассматривать не стал.
- Убедились? Ну, вот! Сами знаете - психам такие бумажки не дают.
Я хотел было сказать, что повредиться головой он мог уже после того как ему выдали лицензию, но видя его возбуждение, засомневался… Шуток мой новый знакомый не понимал. Это был очень серьёзный человек.
Он снял со спины рюкзак и, пристроив его на первой подвернувшейся кочке, привалился к нему спиной, усевшись прямо на землю.
- Вы, наверное, помните ещё ту историю о двух пропавших советских марсианских станциях, которые в самом конце восьмидесятых были запущены – одна за другой, да? – спросил меня мужчина.
Я кивнул.
- А вы помните, что связь с ними была потеряна, как только спутники вышли на марсианскую орбиту?
Что-то такое я действительно припоминал, но с полной уверенностью сказать, что помню подробности – я не мог.
- Я один из создателей тех двух станций. Нет-нет… я мелкая сошка, - сказал он, заметив, как подскочили мои брови, - Но уровень доступа у меня был очень высокий.
Мужчина закурил. Щурясь от дыма и глядя в пространство, он поведал мне почти фантастическую историю, объясняющую его причастность к тем, как он выразился – глобальным изменениям, перевернувшим все его академические представления о пространстве, времени и влиянии незаметных, на первый взгляд факторов, на процессы, происходящие во Вселенной.
- Знаете, на финальном этапе сборки космического аппарата, как правило, все его создатели уже хорошо знакомы и иногда даже, бывает и такое, породниться успевают. Всё же, люди, работающие в такой сфере, больны одной болезнью – романтикой. Это их и сближает и, в то же время создаёт между ними и внешним миром непроницаемые стены, которые, не смотря на их прозрачность – надёжно изолируют работающих в аэрокосмической промышленности от людей с улицы, если так можно сказать.
Конечно, и там тоже – существуют свои клубы, кланы, иерархии, и прочая мура, без которой человеческое общество почему-то не может обходиться.
В один из таких «клубов» я и угодил из-за своего пристрастия к рыбалке.
Это было здорово! Мы вместе работали, вместе отдыхали, вместе строили планы. Мы были настоящим коллективом. Теперь такое уже не встречается… Коммерция – вот, что теперь сближает людей. Но сближает ли?
- А мы... Эх!.. У Аркашки на даче под Москвой устроили «штаб». Знаете, такие бывают у мальчишек в лесу.
Какое-то время он молчал, видимо, смакуя воспоминания.
- Мы там и с жёнами отдыхали, которые тоже все между собой были знакомы. Многие ещё со студенческих лет!
А какие мы там закатывали пьянки! О, боже! Студенты и поэты – отдыхают! А рыбалка! Это – что-то! Это чудо!
Вот там, на Аркашкиной даче и появилась эта идея, погубившая всё. Всё, что мы с вами теперь вспоминаем… Все эти – «Золотые Времена», «годы застоя», и прочее...
Он достал ещё одну сигарету, но не торопился закуривать. Видимо, он ограничивал себя в табаке, а сегодня - сегодня разгулялся.
- Чья это была идея? - продолжал он, - Чья – конкретно? Знаете, мы много раз пытались восстановить в памяти тот вечер, когда зародился и был утверждён этот бесчеловечный заговор против всего человечества. Мы много раз пытались вспомнить, но, всё без толку! Только ругались каждый раз, да обвиняли друг друга. А когда наша компания стала постепенно переселяться на кладбище... Да - да! Это вообще – отдельная история.
Он всё же закурил.
- Первым был Сеня. Отличный был парень! Напившись как свинья не приставал к людям с глупостями, а заваливался на боковую. Все попытки привлечь его к продолжению банкета, он, как правило, пресекал своей коронной фразой:
- Что вам всем надо от пьяной жидовской морды, каковой я сейчас являюсь?
М-да… Сеня разбился на машине. А ведь трезвый был – как стекло! Тот, который в него врезался, на ногах не стоял. И ведь ни одной царапинки на подлеце! Эх, да что я вам всё, какие-то сопли по жилетке размазываю! Должен сказать, что из той компании, на сегодняшний день я один в живых и остался...
Он долго молча курил, а я, не желая нарушать ход повествования – не стал больше менять наживку на крючке, чтобы не отвлекаться на поклёвки.
Мой новый знакомый продолжил:
- Идея была такова: «Фобос» - ну, это станция так называлась, - выходит на марсианскую орбиту и теряет связь с Центром.
Конечно же, это была наша идея, а не часть программы. Этой своей идеей мы как раз и свернули программу ко всем чертям. Программу, в которой участвовали несколько стран. Как вы понимаете, не только Советский Союз в ней участвовал.
Этот этап мы называли – законсервировать железку.
Конспираторы хреновы, ёлки-палки! И ведь получилось, чёрт возьми! Оба раза сработало как часы! Знаете, если бы это входило в планы Центра - ни фига бы не вышло! А у нас – дураков, получилось… Оба раза – обе станции прерывали связь с Землёй, как только спутник выходил на марсианскую орбиту! Прерывали связь и, становились недоступными.
Вы, наверное, задаётесь вопросом, а для чего нам всё это было нужно, да? Даю голову на отсечение – никогда не догадаетесь! Наш заговор… Да, иначе это и не назовёшь, - заговор. Заговор против всего человечества…
Он достал ещё одну сигарету.
- Тут всё предельно просто! В космосе любой предмет и в самом деле консервируется. Там ведь за миллионы лет не произошло каких-либо заметных изменений. Все процессы там происходят настолько медленно, что рождение, взросление, старение и смерть человека на Земле, это даже не секунда для космических часов! Это... Даже не знаю, как назвать-то…
Он на секунду задумался и, вдруг, сказал:
- Мы – пыль для него! – мужчина ткнул пальцем в небо. – Мы – никто! Нас нет… Это только мы сами о себе можем что-то думать и представлять, а ему – космосу, то есть, до нас дела нет…
Несколько раз затянувшись сигаретой, он продолжил:
- И вот, представьте себе, бортовой компьютер отключает связь станции с Центром и превращает её, ну – то бишь станцию – превращает её в железку, обречённую болтаться теперь вокруг Марса тысячелетиями! Ну, про космический мусор, небось, слышали, да?
- Да-да... Обалдеть! - вырвалось у меня.
Не обращая внимания на мою реакцию, собеседник продолжил?
- А на внутренней стороне корпуса этого законсервированного спутника...
Он сделал театральную паузу и хитро посмотрел на меня.
- Вы ни за что не догадаетесь, что там! Там приклеен лист алюминиевой фольги, с написанным на этой фольге на нескольких языках обращением к той цивилизации, которая когда-нибудь этот спутник обнаружит. Ведь обнаружит же, в конце-то концов!
Я был просто шокирован таким неожиданным заявлением! Мужчина же, убедившись, что реакция у меня – адекватная (ступор, я имею в виду), продолжил:
- Цивилизация, которая должна была обнаружить наши… э… консервы, должна быть не простой цивилизацией, а располагающей возможностью путешествовать во времени! В обращении к этой цивилизации были перечислены все безобразия, происходящие на планете, которые не были упомянуты американцами в их посланиях отправленных с «Вояджерами» и «Пионерами».
Он вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул, подтверждая, что понимаю, о чём идёт речь, и он продолжил:
- Да уж... «Вояджеры», «Пионеры»... Господи, как же давно это было! Американцы, наверное, до сих пор надежду ещё не похоронили.
Мужчина улыбнулся чему-то, что было понятно только ему, потом продолжил:
- Ну, а что произошло сразу после потери связи с марсианскими станциями – вы помните, да? Сколько всего произошло за каких-то десять – пятнадцать лет. Сначала какое-то невероятное нашествие НЛО. Везде и всюду! Фотографии НЛО над Вашингтоном до сих пор в Интернете чуть ли не на первом месте, после сплетен про известных актёров. Потом прокатившаяся по всей планете волна революций и государственных переворотов. Помните, да, власть свергалась – то там, то там? Социализм, буквально выжигался калёным железом! Люди всякие стали появляться со сверхвозможностями организма и сверхспособностями мозга. Потом эти... как их там… барабашки эти дурацкие... Потом, скачок науки в области создания рентгеновского лазера и системы ПРО. Сотовая связь, микроволновки, вай-фаи всякие, невероятно быстрый прорыв в области нанотехнологий. Потом сообщения со всех концов земного шара о сбитых там и сям летающих тарелках и… наконец, эта голливудская хохма про людей в чёрном, которая, как все теперь знают, была заказом ЦРУ. Я не про второй фильм, нет. Второй фильм - это уже выкачивание денег из карманов тех, кто клюнул. И наконец, – он широко улыбнулся:
– Как говорится - и вот, я среди вас!
Мужчина достал ещё одну сигарету и уже спокойно, без всех этих судорожных прикуриваний, закурил и, расположившись головой на своём рюкзаке, как на подушке - явно наслаждался табачным дымом и самим процессом курения.
Я понял, что он рассказал всё.
Переваривая всё им сказанное, я ничуть не сомневался в правдивости его рассказа.
Не спеша я стал собирать свои рыболовные принадлежности. Не до рыбалки что-то мне стало. Настроение, знаете ли, какое-то...
- А что, остальные члены вашей компании, вы говорите – все уже... – я не успел договорить.
- Да-да! Все трагически погибли. И не только сами, а даже жёны некоторых…
Он, вдруг, стал очень серьёзным:
- И, как я догадываюсь, погибли только те члены семей моих друзей, которые… как бы это сказать? Которые были в курсе. Ну, которые знали о заговоре.
Я перебил его:
- Простите, а как вы догадались? Вы что, знали, что кто-то из ваших друзей рассказывал своим жёнам про ваш план?
- Ну да! Я, например, рассказывал своей жене и... Тот самолёт, в котором она летела… Собиралась, то есть лететь, он же… сгорел прямо на взлётной полосе! Ну, вы знаете тот случай…
- Ужас какой! Я вас понимаю...
Увидев, что я уже собрал свои вещи, мужчина поднялся с земли, отряхнул одежду и, протянув мне руку, спросил, с какой-то, как мне показалось, хитрецой в голосе:
- Не испортил я вам выходной, а?
Мы оба расхохотались, и он, указав совсем не в ту сторону, в которую мне надо было идти, предложил:
- Хотите, подвезу? У меня тут за поворотом реки стоит машина, так что...
- Спасибо! Я привык пешком. Да и не вредно будет после такого продолжительного сидения размяться. А потом я думаю, что вы сейчас в пробках на подъезде к городу настоитесь.
- Да уж... Пробки - это... Даже не хочу о них думать! Ну, давайте, дружище! – он пожал мою руку. – Приятно было познакомиться!
Он пошёл к стоящей где-то за поворотом реки машине, а я зашагал в противоположную сторону.
Конечно же, выходной был испорчен – хуже некуда… В  том смысле, что плохие мысли в мусорную корзину не выбросишь.
Вернувшись домой, я перерыл весь Интернет в поисках информации, которая помогла бы мне ну, хотя бы усомниться в правдивости рассказа, повергшего меня в уныние. Но всё что я находил, только подтверждало его правоту.
А на следующий день, ближе к вечеру, в том же Интернете, в ленте новостей, я увидел сообщение о том, что:
«…в пойме реки Сходня был найден труп мужчины, приехавшего на рыбалку.
Мужчина, судя по всему, скончался от сердечного приступа. Анализ крови показал, что приступ был вызван выбросом в кровь невероятного количества адреналина, способного свалить даже лошадь.
Врач, производивший вскрытие, сказал, что: "возможно, мужчину кто-то сильно напугал".
При покойнике был найден травматический пистолет, которым мужчина даже и не пытался воспользоваться. Личные вещи, деньги и документы похищены не были»