I
Какой же ты Ахилл! – издевался Диомед, - да ты просто девчонка!
Ахилл извивался как ящерица, но высвободиться из железных тисков друга не мог.
- Ну ладно, Дио, ну перестань…
Диомед рассмеялся, тиски разжались, и друзья улеглись рядом на траве.
Светловолосый и голубоглазый Ахилл и правда был похож на девочку, с нежными чертами лица, стройный, с быстрыми и порывистыми движениями. Смуглый брюнет Диомед был намного сильнее него и в их редких поединках неизменно выходил победителем.
- Боишься? – спросил Диомед. – Римляне завоевали полмира.
- Мы тоже не лыком шиты! Небось обломают зубы о нашу фалангу.
Диомед огляделся вокруг – задорно мекали козы,пели птицы. Пасторальный пейзаж.
- У меня нехорошее предчувствие, Ахилл. Увидим ли мы еще родную деревню?
- Наваляем Риму и обязательно вернемся!
На другой день друзья прибыли на сборный пункт. Каждый мужчина Македонии умел воевать в фаланге. Дядя Ахилла Алкид указал юношам их место и выдал огромное копье – одно на двоих.Как новичков их поставили - Диомеда в третий ряд второй линии, а Ахилла в четвертый.
Утомительный двухдневный марш, короткая ночевка, многочасовое ожидание в развернутом строю, и сражение, которого с таким нетерпением ждал Ахилл, началось.
Со спокойной уверенностью, мерно печатая шаг, Италийский легион надвигался на фалангу. Ахилл не видел хмурых спокойных лиц легионеров, но чувствовал, как дрожит земля под ногами. Азарт вдруг исчез, будто и не было. «Я жить хочу!» - прошептал он.
В этот миг фаланга двинулась навстречу легиону.
Удар фаланги был страшен. Ахилл заметил, что идет по трупам. В мгновение ока три когорты Италийского легиона перестали существовать. Македонцы шли все быстрее, вот они уже бегут. Второй строй легиона обратился в бегство, опрокинуть третий строй - и вот она победа!
В македонской фаланге ветераны сражаются в первых рядах, обеспечивая натиск и мощный удар. Если фаланга идет вперед, ее уже не остановить! Совсем другое дело римский легион. Когорты располагаются в три линии, и лучшие воины как раз сзади.
Стремительная атака сыграла злую шутку с фалангой. Юнцы из задних рядов бежали все быстрее, им всем хотелось убивать римлян, строй развалился, фаланга превратилась просто в толпу. Именно в этот момент третья линия когорт Италийского легиона перешла в контратаку.
Ахилл ничего не понимал. Ведь они уже победили! Почему же все бегут назад? Длинные ноги несли Ахилла все быстрее. Сзади приближался конский топот. Это римская конница преследовала остатки фаланги.
Кто-то схватил Ахилла за плечо. Отчаянно взвизгнув, Ахилл рванулся, но не тут то было!
- От конницы нам не убежать, – услышал Ахилл голос Диомеда. Ахилл обернулся, прямо на них несся римский конник.
- Я жить хочу! – отчаянно закричал Ахилл и выхватил меч. Диомед отпрянул в сторону и с разворота рубанул своим мечом легионера по ноге. Конник свалился Ахиллу прямо под ноги. Ахилл изо всей силы ударил римлянина по шлему. Тот дернулся и затих. Вдруг небо обрушилось на голову Ахиллу, и битва закончилась.
II
Звезды смотрели в лицо Ахиллу и шептали о чем-то на незнакомом языке. «Это и есть Аид?» - подумал Ахилл. Шепот усилился, думать было больно. С трудом повернув голову, он обнаружил себя прикованным к бревну. Рядом лежал Диомед.
- Очнулся! Славный шлем достался тебе от отца, если бы не он, ты бы уже беседовал с предками. В сражении нужно одновременно смотреть во все стороны. Я вынес тебя с поля боя, но нас все равно поймали. Говорят, мы увидим Рим!
Звезды закружились в хороводе, и Ахилл провалился во тьму.
Пробуждение было безрадостным. Предстоял долгий путь в Италию. Переход был изнурительным, в день давали две вяленых рыбины и кружку воды. Тех, кто не мог идти,
расковывали и убивали прямо на обочине дороги.
На шестнадцатый день Ахилл упал. Когда стражник разрубил цепь, Ахилл прохрипел:
- Я жить хочу… Не убивайте…
- Я понесу его! – закричал Диомед.
- Ну хорошо! – засмеялся римлянин. – Как только уронишь, я его заколю.
Диомед нес друга до самой ночи. Утром Ахилл смог идти сам.
Из четырехсот пленников до Рима дошло меньше сотни.
В Риме все изменилось. Их хорошо накормили, поместили в казарму. Так прошла неделя.
- А жизнь-то налаживается! – Ахилл даже начал шутить.
III
На рассвете в казарму вошел центурион и сказал:
- Возрадуйтесь, македонцы! Вам выпала великая честь! Все вы примете участие в триумфе первого консула Луция Эмилия Павла. Вы будете принесены в жертву Марсу. С этой минуты вы все юридически мертвы.
В полном воинском облачении, Ахилл стоял на арене. В левой руке щит, в правой меч, рядом верный друг Диомед. Арена была небольшая, македонцев было человек девяносто,
места было явно мало. По периметру стояли лучники.
Откуда-то сверху раздался голос:
- Вы все мертвецы, жертвы Марса. Сейчас вы будете сражаться друг с другом. Последний оставшийся в живых получит десять тысяч сестерциев и будет зачислен в школу гладиаторов. Начинайте!
-Прикрывай мне спину, - сказал Диомед. – Стой на месте и не пытайся никого убить. Только отбивайся. Быть может нам повезет, и один из нас выживет.
- Да… - прошептал Ахилл, - Я жить хочу, я так хочу жить!
Бой начался. Каждый сражался за себя, только Диомед с Ахиллом друг за друга. Спина к спине, они отбивались как могли. С трудом, но им это удавалось. Зачем сшибаться грудь в грудь, когда вокруг столько незащищенных боков и спин! Кровавое безумие поднималось над ареной. Казалось сам бог войны Марс спустился на Землю.
Целую вечность Ахилл принимал удары на щит, отбивал своим мечом чужие, и вдруг все закончилось. Только несколько раненых ползали по арене, и за спиной стоял верный друг. Диомед повернулся к другу:
- Нам удалось! Ты не ранен?
Меч в лицо. И ответ:
- Я жить хочу.