— Представляешь, сегодня в ЛИТО наша мадам затеяла разговор на тему: «Как надо писать»?!
— Ну, и что тебя удивляет?
— Так все будто с цепи сорвались! Знатоки — нехорошим их словом!
— И за каким лешим ты туда ходишь, Петюнь? Ведь хорошо же пишешь. Тебе чего, больше тусоваться негде?
— А я почему пошёл-то… Мадам на заседание N-скую пригласила.
— И что N-ская?
— Да погоди! Там ещё девчонка была. Эта, молоденькая, которая с красными губами и чёрными ногтями. Сидела себе в уголочке тихохонько, а потом папка у неё с колешек съехала и посыпались оттуда рисунки а ля Валеджо.
— А, понял о ком… Слушай, а у неё интересные стихи, хоть и мрачноваты. Но… все мы в юности трагедь строчим. Сильно пишет девочка. Небось заклевали…
— Не-а. Они как узрели рисуночки — онемели от возмущения. А девчушка глазки подняла, окатилась праведным негодованием старших товарищей, и дунула, всхлипывая, за дверь. Я — за ней. В единственном числе между прочим. А по коридору N-ская вышагивает. Рыдающая девчушка прямо в неё и впилилась. И зашептались они. А я, чтоб не мешать, ретировался. Минут через десять входит N-ская и девицу ведёт. А мадам: то да сё, мол, обсудили, постановили… И зачитывает эту ахинею по поводу того, как следует писать.
— А N-ская?
— Ха, улыбнулась старушка, обняла за плечи девчушку зареванную, обвела взглядом собравшихся и подытожила:
СКОЛЬКО ДУРАКОВ, СТОЛЬКО И МНЕНИЙ!