Михаил Окунь
ВЕЛИКИЙ ТИРАН
(Л.Н.Толстой, 1828 - 1910)
"Летом гостил в Ясной Поляне у Толстого. Помню, сидим на веранде, пьем чай. Неожиданно Лев Николаевич говорит:
- Вчера видел, Софья Андреевна в спальне топор прятала.
- Ну и что?! - спрашиваю.
- А то, что уходить надо из Ясной Поляны, - вздохнул писатель".
Этот короткий ироничный рассказ из цикла "Заметки старого петербуржца" писателя А. Мурая больше чем шутка. Действительно, уходить надо из Ясной Поляны - не только Льву Николаевичу, но и всем нам. Уходить от образа графа-писателя - седобородого хлебопашца. А не то будет по Есенину. Когда Сергей Александрович женился на внучке Толстого, он жаловался: слоняюсь по квартире, а кругом, куда ни ткнись, борода, борода...
Недоросль
Лёвушка родился в 1828 году в той же Ясной Поляне. Образование получил, как пишут в энциклопедиях, домашнее. О его качестве можно судить по следующему факту: впоследствии проучившись без малого четыре года в Казанском университете, Лев Николаевич так и не сумел окончить курса, То есть Толстой - один из немногих русских писателей, не имевший высшего образования (а многие из них закончили и по два университета). Можно возразить, что образование ума не прибавляет. Оно, конечно, верно, но тем не менее...
Любопытно и такое совпадение: впоследствии другой студент указанного вуза, изгнанный за участие в волнениях, но все же закончивший университет экстерном, назовет Толстого "зеркалом русской революции".
В 1847 году типичный, казалось бы, дворянский недоросль начал вести дневник - и вел его до конца жизни. С 1851 года в дневниковых записях прорезаются первые литературные замыслы. А еще через год журнал "Современник" публикует "Детство", а затем "Отрочество" и "Юность". Была обещана и четвертая часть, исповедальная - "Молодость". Но она так и не появилась. Каяться в грехах молодости Лев Николаевич не пожелал, даже от имени героя трилогии Николеньки Иртеньева. А ведь было в чем.
Крестьянские девушки
Как отмечал один из биографов Толстого, в окрестностях графского дома не осталось ни одной крестьянской девушки, с которой бы он не был близок. Причем, как и распутник граф Альмавива, предпочитал оставлять за собой "право первой ночи" - успех считался полным только тогда, когда удавалось заполучить в свои объятия девственницу.
По поводу соблазнения одной из них, своей горничной, Толстой позже писал: "Прекрасно или ужасно то, что со мной произошло? Ба! Да таков же весь свет: этим занимаются все!" Мол, нечего тут и рассусоливать...
Сам же юный граф лишился девственности в 16 лет - как тогда водилось, в публичном доме: "Когда братья затащили меня в публичный дом, и я совершил половой акт в первый раз в жизни, я сел потом у кровати этой женщины и заплакал".
А как же иначе? - только "слезы чистые", когда дело касается самого себя.
Впрочем, в малоизвестных "Записках маркера", во многом автобиографических, читаем: "Мне сказали, что смешно жить скромником, - и я отдал без сожалений цвет своей души - невинность - продажной женщине".
В 1851 году, устав, видимо, от жизни такой, Толстой направляется на Кавказ, где до 1853 года принимает участие в военных действиях - сначала в качестве волонтера, затем артиллерийского офицера. В 1855 году приезжает в столицу Российской империи - Петербург. Начинается новая пора жизни - литераторская: с поиском покровительства тогдашних писательских авторитетов, с метаниями от одного литературного кружка к другому.
Невинная Соня
В 1862 году Толстой в Москве венчается с Софьей Андреевной Берс. Ему - 34 года, он уже успел достаточно "потаскаться". Но тем не менее, как пишет в своих воспоминаниях "Очерки былого" его старший сын Сергей, "во-первых, отец считал, что ему следует жениться на очень молодой девушке, чтобы перевоспитать ее по-своему, и, во-вторых, он находил, что ему не следует жениться на аристократке". Оба свои условия Толстой неукоснительно выполнил: невесте 18 лет, и она не принадлежит к родовитому дворянству. Можно приступать к перевоспитанию.
Незадолго до бракосочетания Лев Николаевич буквально настоял на том, чтобы девственница Соня прочла его дневник, где вполне откровенно живописуются "сексуальные подвиги" героя. Девушка делает вывод, что в совместной жизни будущего мужа интересует прежде всего плотская сторона. Через две недели после первой брачной ночи она написала: "Физическое проявление любви так отвратительно!.." Видимо, Лев Николаевич со своей юной женой в постели не слишком церемонился.
Примерно с этого же времени Толстой окончательно поселяется в Ясной Поляне, где становится отцом все более увеличивающегося семейства (детей в итоге народилась чертова дюжина). Его время занимает литература. Кроме того, он является центром междоусобной борьбы усиленно интригующих группок толстовцев, вызревает и толстовская концепция семейного долга женщины, ее добродетели и самопожертвования в браке.
Любовь-ненависть
Горький вспоминал: "Софью Андреевну он любил половой любовью, ревновал её к Танееву и ненавидел, и она ненавидела его, эта гнусная антрепренерша". Это действительно была любовь-ненависть (скорее, даже наоборот - ненависть-любовь) - со сценами, скандалами, угрозами Софьи покончить с собой. "Перевоспитания по-своему", увы, не получилось.
Когда Софья Андреевна всерьез увлеклась другом семьи композитором Сергеем Ивановичем Танеевым, Толстой в бешенстве находил для их отношений самые уничижительные характеристики: "старческий флирт", "старая карга, посещающая концерты" (это, разумеется, о жене).
Но и "невинной Соне", уже смекнувшей, что к чему, было за что ненавидеть супруга - прежде всего за тиранство в семье, за лицемерие. Это она, мол, виновата в том, что его постоянно тянет впадать в "плотский грех".
Толстой жалуется на горькую мужскую долю - кому? Конечно же, Горькому: "Мужчина может пережить землетрясение, ужасную болезнь, любое проявление душевных мук; самой же страшной трагедией, которая может с ним произойти, остается и всегда будет оставаться трагедия спальни".
Впрочем, мучил Толстой не только себя и жену, но и детей, что видно из тех же воспоминаний Сергея Толстого: "Не помню, чем было вызвано недоброе чувство отца ко мне; может быть, тем, что я в разговоре высказывал несогласные с ним мнения, а может быть, он был вообще недоволен моим образом жизни".
Образ жизни, кстати, самый что ни на есть положительный: семья, дом, усадебное хозяйство. Но папаша найдет, к чему бы придраться...
И вообще любил старик сказать что-нибудь язвительное: "Ваши пьесы, Антон Павлович, слабее даже шекспировских". Это - Чехову, которого все время хотел втянуть в спор, подчинить своему влиянию, что, однако, не удавалось.
Лучше, чем художник Илья Ефимович Репин, о характере Толстого, пожалуй, не скажешь - речь идет о новом портрете писателя: "Я делал всегда Толстого - слишком мягкого, кроткого, а он был злой, у него глаза были злые - вот я теперь хочу сделать правдивее".
Последние дни
Как когда-то Гете "убил" юного влюбленного Вертера, чтобы самому дожить до старости, так, вероятно, и Толстой отправил "красавца, князя, командира лейб-эскадрона кирасирского полка" Степана Касатского накануне его женитьбы сначала в монастырь, затем в затворничество, а после грехопадения с весьма "корпусной" девицей Марьей, когда "похоть ушла уже из-под руководства" - странником по Руси ("Отец Сергий"), чтобы не стать странником самому. Однако случилось почти что так.
О последних днях Толстого написано много и подробно. Отъезд из Ясной Поляны, болезнь, смерть на станции Астапово. Софью Андреевну так и не захотел увидеть. Последние слова: "Истина... люблю много... все они..." (сам когда-то записал в дневнике: "Слова умирающего особенно значительны").
Стремился Толстой на покаяние - к старцам в Оптину пустынь, и необходимы ему были внешние атрибуты покаяния - монастырские стены, лица монахов, иконные лики святых... Не получилось.
Семь заповедей
Вот какие советы дает в своем дневнике Л. Н. Толстой человеку, который хотел бы победить в борьбе со своими страстями, с сексуальным желанием. Пункты расположены по убывающей - от наилучшего совета до наихудшего:
"1) Полностью уничтожить его (то есть желание) в себе самом;
2) следующее, самое лучшее, это жить с одной женщиной с целомудренным характером, разделяющей твою веру, воспитывать вместе с ней детей и помогать ей так же, как она помогает тебе;
3) далее, похуже, это отправляться в публичный дом всякий раз, когда тебя мучает желание;
4) иметь короткие связи с разными женщинами, не оставаясь ни с одной из них;
5) иметь сексуальные отношения с юной девушкой и оставить ее;
6) иметь сексуальные отношения с женой другого мужчины, что еще хуже;
7) и, наконец, самое ужасное, это жить с неверной и аморальной женщиной".
Опубликован: еженедельник "Калейдоскоп - Интим" №40 - 2000.