Я четко иду на запах начищенного стекла. По извилистым невысоким колбам, наполненным жгучим соком приправ, скольжу, слизывая тонкие следы вина на помутневших сосудах. Вкус становится все насыщенней, значит Я уже ближе. Перья от помятых, вульгарно брошенных на шелковые, незастеленные кровати подушек забивают проклятый источник жизни…мне трудно дышать. Липкие, разноцветные руки, пахнущие клятвами, мольбами, уговорами, тянутся, желая поиметь каждый кусочек моей податливой кожи. Их прикосновение обжигает, вирусом попадает в кровь, а затем превращается в незарубцованные шрамы на бархатной обивке сердца. Отпечатками губной помады стелется мой путь…И в каждом я вижу истинность поцелуя, как будто пытаюсь отыскать отражение своего лица в колодце, уже давно опустошенным лучами пустынного солнца. Мне вливают через пипетку слезы, дозировано, чтобы не сломать сложный механизм. Капли, проходя через организм, смешиваются, образуя углекислый коктейль, давя на мозг верой и порывами одиночества, и я выдыхаю фонтаном переживаний, резко, прерывисто, всплесками…И всюду, куда бы Я не шел, переступая через окровавленные осколки, мне кажется этот невообразимо манящий запах начищенного стекла…
А там...в дымке туман, пустоте звуков и обездвиживании жестов стоит нетленно то зеркало, в котором Я увижу наполненные лунным светом глаза….или не увижу ничего.