Ещё маленький, но уже до ужаса наглый бело-рыжий кот подошёл и нежно лизнул мою ногу, бесстыдно свисающую с кресла. Я посмотрела на него и заметила лукавый блеск в огромных глазах (которые, собственно, и стали причиной его появления в нашем доме: они слишком красивы, чтобы пройти мимо и не заметить).
- Ну, что, мальчик, снова пришёл спать? – улыбнулась я и взяла его на руки.
В последнее время Сникерс почему-то упорно отказывался спать на диване, на полу или где-либо ещё. Мало того, он ещё и вылизываться приходил именно ко мне: уютно располагался как можно ближе к животу, если не на него, и начинал свои банные процедуры. Мне это нравилось, по-крайней мере потому, что его уже успевшее растолстеть тельце создавало эффект грелки. Но всё же это было немного странно… Если я не позволяла коту предпринять таких действий, он начинал орать благим матом, естественно, по-кошачьи, кусать меня за ноги или за руки. После нескольких минут терпение лопалось, я сдавалась.
Подруга, с которой мы переписывались по мылу, как-то пошутила на этот счёт, мол, есть же примета: кошки вылизываются у порога, значит скоро можно ждать гостей. Вот и думай, дорогая, с чего бы он на животике твоём вылизываться вздумал…
Конечно, я не обратила на сие замечание внимания, и продолжила изредка бороться с попытками Сникерса приземлиться в излюбленном месте, всё чаще сдаваясь на милость коту.
Тем временем что-то начало меняться во мне. Каждое утро, глядя в зеркало, я не узнавала своего привычного лица. Казалось, кожа светится изнутри, глаза стали больше и ярче, губы стали всё больше приобретать алый оттенок, и это при учёте того, что раньше они никогда не становились ярче нежно-розового. Да и внутри что-то изменилось…
Появилось слишком много нежности к окружающим, а особенно к любимому. Хотелось всё время заботиться о нём, приносить завтрак в постель и прочее, прочее, несмотря на то, что обычно делает это он. И завтрак приносит, и заботится как о редком цветке, распускающимся только под влиянием нереального количества нежности и ласки, любви и заботы…
- Любимый, ты не замечаешь во мне ничего нового? Что я стала красивее, например?
- Ты у меня всегда красивая. Самая лучшая, самая красивая и самая любимая, - поцелуй в щёку.
- Нет, ну, сейчас не замечаешь? Вообще в последнее время?
- Ну… - долго смотрит на меня. Поцелуй в губы, - ты стала ещё ярче, солнце моё.
- Вот этого я и боялась…
- Что ты имеешь ввиду?! – испуг на лице и моментально ставший серьёзным голос.
- Ничего особенного. Просто думала, что это только я вижу…
- А-а… Я-то уж было чего-то испугался, - поцелуй в нос, - ты самая лучшая!
Аптека. Передо мной стеклянная дверь аптеки, такой родной и до последней рекламки знакомой, а войти не могу. Страшно. А вдруг подруга была права?.. Что он скажет? Как отреагирует? Ведь сейчас совсем не время…
Ничего, я сильная, я справлюсь.
Вхожу… О, нет. Я лучше завтра. Или послезавтра. Или… Короче, не сегодня! Однако внутренний голос заставил подойти к окошку и попросить ту самую маленькую штучку, ради которой я пришла и которая может очень многое изменить в моей жизни.
Ванная. Чёрт… Надо сделать это. Надо опустить ЕГО туда. А потом подождать несколько минут и посмотреть, что получилось. Нет… Надо покурить.
Курю. Сникерс подошёл и грозно смотрит мне в глаза. Поставил лапки на колени и тихонько мяукнул.
- Сникерс, отстань, я занята.
Не отстаёт. Мяукнул ещё громче и настойчивее. Ладно, соглашаюсь со вполне весомыми доводами, беру его на руки, тушу сигарету и иду в ванную.
- Ну что, сделать?
Требовательно смотрит в глаза и снова тихое «мяу». Снова соглашаюсь…
Десять секунд. Пятнадцать… Минута. Минута и тридцать секунд… Чёрт! Время слишком медленно тянется!!! Всё, три минуты. Для большего эффекта, видимо, выдерживаю ещё десять секунд. Захожу в ванную. Не могу взять его в руки и посмотреть! Боюсь ужасно! Сникерс больно кусает за руку и снова требовательно смотрит в глаза.
- Ладно, дорогой, я посмотрю. Всё-таки, не просто же так я это сделала…
Закрываю глаза и беру тест в руки. Приоткрываю один глаз… Не верю ему и открываю второй. Две! Две полоски! Через несколько минут смотрю на второй тест. Снова две! Вот и приехали… Кому сначала сказать? Маме? Подруге? ЕМУ? Чёрт! Ну почему я так счастлива?!
- Любимый… Я должна тебе кое-что сказать.
- Что, маленькая?
- Я… Кажется, я беременна. Нет, не кажется. Тьфу, короче, я беременна. Вот.
Закрываю глаза и жду реакции. Слишком долго жду… Открываю глаза – комната пуста. Вот, блин… Ну и где он?! Так и знала, что ничего хорошего не выйдет из этого. Но почему я всё же так счастлива?!
Хлопает входная дверь. Выбегаю в коридор – никого. И кроссовки отсутствуют. ЧЁЁЁЁЁЁЁЁЁРТ!!!!!
Надо покурить… Нет, стоп. Курить вредно. Тем более сейчас. Сажусь на коврик у двери, облокачиваюсь на шкаф и закрываю глаза. Слёзы всё равно предательски текут по щекам. Сникерс нежно лизнул меня в щёку, я открыла глаза. Стоит рядом на тумбочке и преданно смотрит в глаза. Беру его на руки, начинает собирать шершавым языком всё новые и новые слезинки со щёк.
Не знаю, сколько времени мы так просидели у двери. Сникерс давно уснул, свернувшись клубочком на животе, удовлетворённо мурлыча какую-то только ему известную песенку. Я сидела с закрытыми глазами и плакала.
Открылась дверь, и в проёме я увидела ноги любимого, а выше - огромный букет моих любимых белых роз в одной его руке и несколько пакетов в другой.
- Ты что тут делаешь, малыш?! Плачешь?! Маленькая моя, - садится рядом, кидает на пол цветы и пакеты, обнимает и жарко шепчет в ушко, - неужели ты могла подумать, что я не рад?! Да ты с ума сошла! Я же теперь самый счастливый человек на свете!!!
Вот теперь я понимаю, почему сама была такая счастливая целый день. И почему Сникерс теперь так удовлетворённо мурлычет свою песенку. Кажется, я даже знаю, что он говорит мне:
- А ведь я был прав! Всё будет хорошо, хозяйка! Эх, жаль, скоро так не посплю на животике, буду скатываться, как с горки…