Русско-французский конфуз

- Буду в Москве во вторник. Встречай!
Голос Ниночки, такой сексуальный, с мягким краснодарским выговором, вырвался из трубки телефона, потом полетели гудки, а за ними и воспоминания из самого детства.
Натискавшись в зале прилета Шереметьево-1, двоюродные сестры влезли в потную маршрутку и покатили в Москву. Ниночка – пышногрудая и белотелая 45-летняя блондинка, и 44-летняя Катя, в детстве увезенная из провинции в Москву родителями, худенькая и замотанная заботами.

Они присели в кафе на Пресне, чтобы поговорить.
- Мужа ищу, - заявила Ниночка, - вот приехала встретиться с одним французом. Г-н Бернар называется. Познакомились в Интернете и целый год уськи-пуськи на сайте Знакомств. Дорогу оплатил туда и обратно. В пять часов встречаемся в гостинице Украина. Там он номер снял на двоих.
- Ну, ты – отчаянная! Так, прямо и решилась поехать неизвестно к кому? – Катя с сомнением оглядела сестру, - а вдруг не приедет?
- Приедет! Куда денется! Я ему такие фотки послала! Ну, не "без", конечно, но и так понятно. Борщ, пишу, умею варить, а он - вот такую-то мне и надо! Жену!
- Нин, - капризно затянула Катя, - можно я с тобой? Страсть, как хочется на бусурмана посмотреть, когда еще такая возможность представится?
- Ладно, уж, поехали! – притворно вздохнула Ниночка, в тайне наслаждаясь своим положением невесты завидного заморского жениха, - только не задерживайся и уматывай побыстрее.

Сестры на такси добрались до гостиницы, где г-н Бернар – невысокий пузатенький француз – уже ждал Ниночку в фойе. Ниночка на ломаном английском представила Катю, которая с глупой улыбкой полной идиотки, подала французу руку для поцелуя.
- Во, блин, - произнесла Катя, не меняя выражения лица, - говорила мама: учи французский! А я только и знаю, что: месье, желемон же па сис жур!
Г-н Бернар вскинув брови, перевел удивленный взгляд на Ниночку и спросил:
- Пуркуа?
- Ну, и дура ты Катька! – сказала Ниночка с обворожительной улыбкой, - ты хоть знаешь, что сейчас сказала? Что не ела, дура, шесть дней!
- Правда?
- Правда, дура такая. Он тебя и спрашивает, почему? Давай, уматывай, а то он подумает, что я всю родню собралась за его счет кормить!
Катя бочком подалась к выходу, послав ошалевшему французу воздушный поцелуй.
Г-н Бернар галантно проводил Ниночку в номер с видом на проспект. Разместив вещи с помощью вышколенного портье и полюбовавшись видом из окон, они спустились в ресторан, чтобы сократить те минуты неловкости, которые неизбежны при первой встрече.

Позже Ниночка так и не уяснила, почему же французы считаются лучшими в мире любовниками? Но это было совсем не главное.
- Ну, как он? – спросила Катя, когда Ниночка позвонила ей утром.
- Обалдеть! Французы – лучшие любовники, ты же знаешь, - ответила Ниночка, - ничего раньше подобного не испытывала!
- Может, все-таки заедете к нам? Пашка рад будет!
- Да ты что! Мой Бернар еще твоей хрущевки не видел! Да Пашку твоего только трезвого можно людям показывать, с утра за завтраком. Вот, скажет, какие у тебя родственники.
- Ну, да, - вяло ответила Катя, - понимаю.

Ниночка гордо и непринужденно вышагивала рядом с г-н Бернаром по Арбату, принимая от него подарки со снисходительной улыбкой. Она почти ощущала себя г-жой Бернар и старалась соответствовать изо всех сил. Г-н Бернар удивлялся разнообразию товаров и останавливался у каждого развала, примеряя ушанки и буденовки.
- За****юны есть? – спросил подвыпивший молодой человек, слегка отстранив г-на Бернара от прилавка с дисками.
Продавщица – молодая румяная деваха, слегка задумавшись, ответила:
- Покемоны и скелетоны - на соседнем стенде.
- Запись Дюны есть? – отдельно проговорил молодой человек.
Ниночка засмеялась, продавщица прыснула в кулачок, молодой человек икнул, и пошел прочь.
Г-н Бернар приподнял брови:
- Вот из ит?
Ниночка не нашлась, что ответить. «Да, - подумала она, - надо срочно учить французский. Интересно, как по-французски будет «за****юн»?

Они провели ночь под копирку с предыдущей, а утром сговорились побывать во Храме Христа Спасителя. Это был последний их день в Москве, и надо было посетить что-нибудь значительное. Вечером оба улетали, она - в Краснодар, он – в Париж.
Г-н Бернар и Ниночка торжественно и чинно поднимались по лестнице Храма, как вдруг француз вздрогнул, чуть приостановился и побледнел. Жестами он объяснил Ниночке, чтобы она шла одна, а он – мол, ее здесь подождет.

Проводив Ниночку блуждающим взглядом, г-н Бернар выпучив глаза, понесся прочь от Храма Христа Спасителя. Он не понимал, куда бежит, но продолжал бежать по Остоженке, дико и нервно озираясь по сторонам.
- Какой конфуз! – думал он на чистейшем французском языке, - надо же было такому случиться! Вот тебе и русский борщ! Что подумает она?
Пробежав метров пятьсот и, окончательно выбившись из сил, г-н Бернар, наконец, влетел в какое-то кафе и скрылся в кабинке с изображением мужского силуэта.

Ниночка, наскоро поставив свечи и обежав несколько икон, вернулась на то же место, где десять минут назад оставила г-на Бернара. Г-на Бернара не было видно. Ниночка метнулась туда-сюда, и, не найдя своего спутника, в недоумении остановилась. Она решила подождать и не беспокоиться, хотя совершенно не могла понять, куда мог подеваться г-н Бернар.
Ниночка протопталась на месте еще полчаса в недоумении и волнении. Ее бросало то в жар, то в холод. Она совершенно потерялась в догадках, казня себя, что не смогла понять, возможно, что говорил ей г-н Бернар, и какой жест был ею упущен.

До самолета оставалось четыре часа, вещи и документы – в гостинице, нужно было что-то предпринять и немедленно.
В гостинице, куда Ниночка добралась на метро, г-на Бернара тоже не было.
«Вот гад!» - подумала Ниночка, проклиная все на свете.
Ниночка, еле уговорила портье выдать ей ключи от номера и, забрав вещи, едва успела на самолет, так и не поняв выходки француза. Впечатление было окончательно испорчено, и Ниночка, с горечью подумала, что теперь уж ей никак не светит быть г-жой Бернар.
- Ну, когда свадьба? – спросила Катя, позвонив Ниночке по телефону.
- Француз обосрался. Свадьбы не будет, - ответила Ниночка и повесила трубку.