***Глава первая, в которой Умэко попала в страну грез, потому что хорошо целилась***
Про то, что в Пекине будет выставка, я узнала случайно – то есть, меня вызвали в кабинет президента компании и спросили, могу ли я говорить по-китайски. Скромность и достоинство быстренько договорились, что считать честностью – сказала, что могу. Решила никому про планирующуюся поездку не говорить: сглазить хрупкую мечту – дело плевое, стоит только позавидовать. Так и надеялась – слыша слухи: то сомневаются в моих языковых данных, то в профессиональных. Но все-таки со скрипом подписывались бумажки, выписывались билеты и командировочные – факт решил свершиться. Мы прилетаем утром, бежим галопом на выставку, после ее окончания бежим на самолет – и домой, с чувством выполненного долга. «Нетушки!» - сказали мы факту и запросили за свой счет несколько дней до выставки, чтобы успеть посмотреть страну.
«Мы» - это я и Ира. Она – замдиректора департамента, много лет проработавшая в туризме и объехавшая полмира, с образованием психолога, интересный и жизнерадостный человек. Примечание для себя: даже от хороших людей надо отдыхать! Мы провели раздельно часа 4 за неделю. Иногда приходилось напоминать себе, что мы обе – нормальные, вменяемые тетки. Но все обошлось, все живы.
Отлет назначен на вечер субботы. Та-дам! В среду выясняется, что коробочки под диски будут готовы во вторник! «У вас же выставка в четверг? Успеете!» Неописуемое количество созвонов, уговоров, обещаний – и вот мы доплачиваем свои деньги за сверхсрочность – и получаем товар в субботу днем. Как я перепаковывала эти проклятые обложки! Старая сумка не выдержала спуска по лестнице с 30 кг раздаточных материалов в брюхе – и потеряла колесики и остатки приличного вида. Хорошо, за нами послали машину из офиса.
Здесь необходимо вскользь упомянуть, что я не только впервые летела куда-то на большом самолете («кукурузник» из Николаева в Харьков не в счет, это было давно и жестоко) но и вообще, впервые собиралась за границу. Эйфория прохождения за грань, эмоциональная дефлорация. Таможенник сурово спросил: «Чем залили паспорт?!» - «Чем-то жирным!» Рассталась с миграционкой, приобщилась к святая святых под названием «Duty Free». Купили вкусненького – ликер «Xuxu» (протертая клубника на водке). Отметили мой выезд бокалом пива в ирландском баре.
На регистрации начали чувствовать, куда летим – китайцев было МНОГО! И каждый норовил занять «на себя и воон тех 20 друзей!» Раздевание, досмотр.
Ира, слушая чириканье вокруг, восхищенно спросила: «И ты их понимаешь?!» Ну, понимаю. Если они говорят помедленнее раза в три и выбирают выражения попроще. И не шепелявят, не глотают слова, проговаривают тона, помогают жестами. В общем, паника. И надежда, что, попав в языковую среду, начнешь говорить – как попавшие в воду вынуждены плавать.
В самолете холодно, экран далеко, вокруг гул, спать невозможно. Китайцы в костюмах, русские в трениках, многие вяло игнорируют требование отключить телефоны, двухметровый дядечка обреченно примащивает ноги в 15 сантиметрах до спинки предыдущего кресла. Внутренности сжались, ринулись вверх, сознание скользнуло вниз – взлетели. Пейзаж над тучами – самое прекрасное зрелище. Аэрофлотовский ужин – на диво приличный. Очереди из китайцев в туалет. Крутили фильм – первых «Пиратов Карибского моря», по кругу. Начала практику языка с фразы: «Извините, можно говорить потише?!» Все равно спать не смогла, пришлось трижды полюбоваться на капитана Джека Воробья. Полет – около 8 часов, местное время – плюс 4 часа.
В пекинском аэропорту уютно, чисто, все проходит гораздо быстрее – получение багажа, регистрация, выход. Прямо там поменяли доллары, купили СИМ-карту. Продавщицы порадовали: «Вы близнецы, да?» Если учесть разницу в росте 10 см и в возрасте – примерно столько же лет, то было смешно. Наверное, я с усталости так плохо выглядела, потому что все другие дни меня стабильно спрашивали: «Это твоя мама?»
Вышли, ищем водителя – нету! Походили, решили звонить. Директор принимающей фирмы не отвечает. В Москве 5:00 утра – своих не беспокоим. На ваучерах нашли телефон экстренной помощи – там китаец бодро сказал, что трансфер нам вообще не заказан! Только собрались двигать своим ходом, подлетает юноша с косо оторванной картонкой, на которой нацарапаны наши фамилии. «Я Юла, ваша пиливочика!» Юра был феерически хорош – едва говорящий и ничего не понимающий по-русски. Он самозабвенно трещал с водителем (который, к слову, не знал, где наша гостиница – пришлось показывать по карте). Один плюс – помог загрузить-выгрузить нашу неподъемную сумку. Предложил нам индивидуальную экскурсию на Великую стену – мы дружно отказались: переводить с его русского на понятный целый день – занятие неблагодарное.
В гостинице обнаружилась еще одна пикантная деталь – наши партнеры забронировали нам на сутки меньше! Вроде, разобрались, потыкали ваучерами – к счастью, гостиницы потакают клиентам, разбираются только с агентствами.
Пару слов о гостинице: не в самом центре, зато недалеко от Храма Неба, в тихом районе. Один корпус исторический, 1918 г, в колониальном стиле, второй – свечка рядом. Номера просторные, чистые, с ванной. Бесплатные англоязычные каналы, приятный сервис, вкусные разнообразные завтраки.
Зашли, бросили вещи, помылись – и пошли бродить. В холле нашли менеджера, у которого заказали на завтра тур на Великую стену, по 350 юаней (примерно 45 долларов) с человека, с английским гидом.
Выйдя из гостиницы, нырнули в ближайший ресторанчик – от аэрофлотовского завтрака остались одни воспоминания. Тут мы и обнаружили, что одна порция – это МНОГО! Один салатик, одно мясное блюдо – этого достаточно. Мы заказали еще лапшу, она была явно лишней. За все – порядка 4 долларов! За все дни самый богатый обед больше чем в 8 долларов не обходился. А можно наесться за доллар – огромной лепешкой с мясом и пряностями внутри. Пьют китайцы пиво или воду. Вода продается повсюду – негазированная, сильно охлажденная или замороженная, бутылка 600 мл – 2-3 юаня.
Выбрели на большую улицу, начали двигаться к центру. К слову, мне было феноменально просто ориентироваться – все улицы идут или с севера на юг, или с востока на запад, причем в названиях это отражено. Ира на мои заверения типа: «Нам пару кварталов на запад, а потом один на север» подозрительно спрашивала, точно ли я уверена в частях света, считала повороты, а я заламывала руки: «Не может эта улица быть параллельной Ванфуцзину, потому что Ванфуцзин идет с севера на юг, а эта улица называется «Что-то-там-дун-мэнь»!
Пекин – огромный город, там живут 18 миллионов, по улицам ездят 3 млн машин (каждый день прибавляется тысяча новых) и 12 млн велосипедов. Громадные здания не давят: посреди главных магистралей – стены из цветов, везде деревья, парки, каналы. В центре сохраняют и ремонтируют районы исторической застройки (хутуны), по всему городу сносят уродливые серые дома а-ля хрущевки (Маоцзедуновки? Дэнсяопиновки?), на их месте возводят комфортные и симпатичные многоэтажки. Говорят, в новую квартиру можно сразу заезжать и жить, они с кап.ремонтом. Стоимость жилья – в среднем полторы тысячи долларов за метр. В самом центре – до 2,5; ближе к окраине – тысяча. Аренда: однокомнатная 40 кв.м. – 200 долларов, за 400 можно найти «скромную, с четырьмя спальнями и холлом».
С погодой нам откровенно повезло: такое впечатление, что город нас хранил, как невесть какую драгоценность – обычно при ясном небе +35-40 выдержать невозможно. А нас встретила мягкая дымка, +30 почти не чувствовались. Разве что приходилось постоянно пить – резкая смена тепла на улице и прохлады кондиционированного воздуха в помещениях садила связки. При том, что пьешь литра по 3 в день, мягкое тепло не заставляет потеть – что тоже приятно.
На перекрестке нас настойчиво перехватил рикша, предлагая покататься. Поскольку нам было любопытно, 2 с половиной доллара не показались нам непомерной ценой – тем более, сначала он просил 7. Сели, поехали. В глаза бросается обилие бесплатных туалетов – через каждые 500 метров, точно. И чистые, только бумаги нет – чтобы не соблазнять народ, очевидно. Нация, которая так трепетно относится к процессу поглощения и переваривания еды, непобедима. Поскольку ехать там было недалеко, хитрый рикша поплутал по улочкам – тоже дивные впечатления: люди живут, работают, торгуют на улице, все знают «Хэло!» - заменяя этим любое понятие: здравствуйте, подходите, посмотрите, качественно, дешево, отдам еще дешевле, купите еще что-нибудь, заходите еще. В общем, не занятые на постоянной работе китайцы, которые торгуют на улицах, рядом с гостиницами, достопримечательностями – это ужас, хуже цыган. Но пока мы ехали мимо, все просто кричали «Хэло!» Наш рикша, с которым я немного поболтала, спросил, есть ли у меня бойфренд. «Нет. А что, сам хочешь?» С завидным достоинством он кивнул: не против, мол. Я отшутилась – первый день в Пекине, если не определюсь до конца недели, обязательно рассмотрю его предложение. Записала телефон. По позднее полученной информации, в Китае перекос между мужчинами и женщинами выражается числом 150 миллионов! Когда в семье разрешен один ребенок, все хотели сына. А на ком этот сын женится – так далеко не думали, наверное. Поэтому идут все – толстые, кривые, косые, лысые. Хоть ввози женихов в Россию, честное слово! А что, китайский мужик почти не пьет, работящ, не избалован. И ждет меня где-то в Пекине рикша Сун…
Тяньаньмэнь (Tian an men, читается «тхень-ань-мэнь», терпеть не могу русскую традиционную транскрипцию, равно для китайского и японского!) не впечатлила – ну, огромная площадь, вокруг – серые совкового вида дома, посреди – ремонтируемый мавзолей председателя Мао, монумент погибшим героям. Зато за ней – вход в Гугун, Запретный Город. На аллее, ведущей к воротам – сувенирные лавочки. Насколько там цены выше нормальных, можно судить по воде: бутылочку предлагают за 5-6 юаней, то есть, в 2-3 раза точно. Берем билет – у нас есть пара часов на осмотр, мало.
Первое впечатление – натянули! Это не осмотр, а пробег! Громадные дворы, бесконечные ворота, сбоку дворцы, закрытые на ремонт. Которые доступны – открыта одна створка ворот, можно засунуть голову (или руку с фотоаппаратом) – увидеть возвышение, кресло, фонари, курильницы, столбы – в полутьме. Экспозиции и музеи – за отдельную плату (были и бесплатные, но мы их протупили по причине усталости, которая уже ощутимо оплетала ноги и давила на голову). Бродили в узких проходах между 7-метровых стен. Центральный императорский садик не пропустили случайно – из него вывалилась толпа туристов, решили пойти «против течения» - и попали в рай. Фотографии не отражают гаммы впечатлений – там и шелест листьев и воды, аромат цветов, краски, смена ландшафта с каждым поворотом, тихая музыка, резное дерево, камень, тончайшие сочетания обработанных и природных поверхностей. Величественный ансамбль, куда с удовольствием ходят и туристы, и китайцы.
Вышли, отбились от толпы попрошаек и торговцев, прошли пару кварталов до знаменитой торговой улицы Ванфуцзин (а-ля Новый Арбат, шумная и деловая). Там облазили один из множества супермаркетов, я разжилась удобными босоножками – потому что мысль лезть на Стену в шлепанцах пугала. Открыли прекрасные китайские марки – то, что они шьют для себя: обувь, сумки, одежду. Дорого, но качественно.
Голодные, забрели на этаж общепита – и прокололись: выглядит аппетитно, а на вкус – ерунда, холодная, усредненно-никакая. Про остроту простых китайских блюд могу сказать одно: я люблю пряности и использую их много. Но мне было очень остро – даже при одном значке-перчике в меню. От двух я расплакалась и гасила дымящиеся внутренности пивом.
Попробовала коктейль – кусочки фруктов смешивают в блендере со льдом. Я выбрала грушу: забыла, что китайские груши водянистые и несладкие. Ира попросила томатный– мне пришлось несколько раз настоятельно попросить их не класть в коктейль сахар, а посыпать солью. Вежливая девушка не стала крутить пальцем у виска, но ей явно хотелось. В Китае помидор – это фрукт, соответственно, его едят с сахаром, добавляют во фруктовые салаты с заливкой из сгущенного молока, украшают ими пирожные.
После еды зашли на пару распродаж, просто глянуть. Был уже вечер – очевидно, вся работающая молодежь выбралась в город – магазины, улицы, парки забиты. Кстати, вечер показался жарче дня – душно и влажно, нагретый камень возвращает тепло. Добрели до южного конца улицы, стали ловить такси (тогда я услышала смешное – вместо «чху-цзу-чхэ» - «даси», так по-китайски можно прочитать стандартную табличку «TAXI». В качестве лингвистического отступления – мне жаль тех, кто считает, что китайские надписи продублированы по-английски: на самом деле это пин-ин, китайская транскрипция. Поэтому стоило послушать несчастных америкосов, пытавшиеся произнести названия! QI, XI, JI – «ци», «си», «цзи» соответственно, как смягченный вариант согласных, CI, SI, ZI – «цы», «сы» и «цзы» твердый, CHA, KA, PA, TA – произносится с придыханием: «чха», «кха», «пха», «тха» а DA и GA – почти как «та» и «ка». А разница финалей – «N» и «NG»! В общем, от невозможности это выговорить рождаются в англоязычной прессе монстры а-ля «Hsuean» - «Сюань», «Tz[)u] Hsi» - «Цыси». Брр!)
Так вот, такси не ловились! Через минут 20 мы стали чувствовать себя неуютно, остановилась машина с бабой-водителем, она сказала: «Садитесь быстрее!» и рванула вперед. Уже в машине мы стали торговаться – она заломила цену, словно нам не 5 кварталов ехать, а по шестому кольцу вокруг Пекина кататься! Уступать не собиралась, резко тормознула у тротуара: «Выходите!» Оказались мы где-то, побрели вперед (на север) по темным улочкам (почему-то в городе почти нет освещения по ночам, экономят, наверное). Бредем, нагоняет нас рикша-баба, просто Восьмое марта какое-то. Я ей отказала, она стала торговаться, тащится за нами и орет. Я только фыркаю, говорю «дорого!», машу двумя пальцами – мол, больше 20 юаней не дам. Через квартал она нас обогнала, перегородив дорогу – согласилась на 20. Всю дорогу бурчала, что за 20 она до Тяньаньмэнь возит, а до нашей гостиницы далеко. Правда, далеко оказалось, дали пятачок сверху. Пока добрались в гостиницу, пока помылись, легли – уже 11, нам в шесть вставать, а мы двое суток не спали!
И было утро, был вечер – день первый.
***Глава вторая, в которой Умэко лезет на стенку***
«Время просыпаться, шесть-ноль!» - ласково прошептал мой мобильный. Открыла глаз. Пробормотала: «Нифига себе счет!» и побрела в ванную.
Говорят, в Пекине вода плохая. Это они в Москве не мылись! Наверное, если я попробую хорошую, я поймаю просветление. Потому что вода в гостинице была просто волшебная! После нее кожа становилась шелковистой и мягкой безо всяких кремов. Контрастный душ – и я готова примириться с собственным существованием.
Завтрак. Даже европейские блюда приготовлены так, что их легче есть палочками. Попытка выколупать йогурт из стаканчика суповой керамической ложкой – китаяночка за соседним столом хихикает… и ест йогурт ножом! Вкуснейший сок из киви. Слабенький кофе. Куча еды – набрала мяса и овощей, сыта и довольна жизнью.
Звонок в номер – автобус такой-то ждет вас у гостиницы. Зашли, сели, покружили по городу, подбирая у разных гостиниц пассажиров. Последним забрали гида: веселый симпатичный парень с прекрасным английским, кроме стандартной туристической информации «посмотрите налево, посмотрите направо» рассказывал про все – историю города, про разные районы, изменения в жизни и психологии китайцев во время культурной революции и после, про китайский зодиак, бэби-бум в этом году («все хотят ребенка-свинью!»), цены на жилье, куда сходить выпить, как идет подготовка к олимпиаде и много другого – при этом он не просто трещал, а улавливал интересы группы. За город мы ехали довольно долго – рассказал, что наша экскурсия интереснее, чем стандартная поездка на Бадалин, потому что участок Мутянью (Mutianyu, произносится «му-тхень-юй») интереснее – особенно спуск: можно на канатке, но интереснее на тобоггане! Но до стены будет посещение аллеи перед захоронениями 13 Минских императоров (не императоров Минска, конечно, а династии Мин, хе-хе!). Рассказал, почему из 15 императоров есть могилы только 13-ти (первый похоронен в Нанцзине, один из последующих пропал во время гражданской войны, потому что дядя расстроился, когда престол передали вопреки логике не следующему сыну после умершего крон-принца (ему, собственно), а внуку императора – и пошел войной, завоевал Пекин, перенеся туда столицу.
Гробницы – дворцы, словно горсть жемчуга, прихотливо рассыпанного среди холмов небольшой горной гряды. Мы же посетили «Тайный путь» - аллею, по которой император шел поклониться предкам. Именно шел – повозки оставались за воротами. По бокам широкой дороги – статуи животных, людей, фантастических созданий.
В каждой детали – символ, история, память и опыт. Душистый ветер, цикады, заглушающие негромкую музыку, абсолютная чистота и покой, настраивающие на правильный лад.
После Пути поехали на нефритовую фабрику – все экскурсионные туры включают ее посещение, так распорядилось государство. Краткая экскурсия, редкие экспонаты, наблюдение за процессом – на примитивных станках, все в пыли: интересно, кашлять чистым нефритом престижно? Конечно, нам пытались впарить самые дорогие штучки, лечебные браслетики из самых твердых драгоценных сортов, под предлогом того, что все остальное – подделка и гадость. Хорошо, я ехала за конкретным заказом. Да и второй день в Пекине основательно выправил мозги в сторону экономии: 10 долларов – это ужасно много, а все, что больше - требует аудиенции и подношений личной жабе, а то удавит!
Кстати, нашей группе достались бэйджи с номером «666», так что я еще и запечатлелась с сертификатом мирового зла на воротнике.
Потом повезли кормить. Под песню: «А пока готовится обед, посетите наше уникальное производство!» - маленький заводик перегородчатой эмали, объяснение и демонстрация этапов процесса – завораживающе! Медные листы выбивают под разные шаблоны, собирают разнообразные вазы, коробочки, чашки и пр. В следующей комнате стены увешаны пучками проволоки разной толщины, девушки закручивают ее, нарезают (ну, это знакомо, если вы хоть раз пытались плести кольчугу) и приклеивают к изделию по рисунку. Потом несколько раз наносят эмаль, обжигают, шлифуют (или наоборот? Склероз!). В последнюю комнатку не пустили: «Это тайная часть процесса!» Наверное, мастер плюет в лак для пущего блеска. Итоги впечатляют. Бродила по магазинчику. Купила одну штучку (дивную сову для сестры), зато сфотографировала много, жаль, свет не совсем удачный. Забываешь, что это медь – кажется, тончайший фарфор с росписью. Тут же можно заказать подарок – твое имя пишут на шарике с пейзажем, помещенном в больший стеклянный шар. Один из наших заказал, даже успел порадоваться – пока не нашел такие же раз в 5 дешевле. Я ж говорю: купив что-то, не спрашивайте цену на него в других точках, расстроитесь! Кстати, сову я тоже видела за копейки – но моя качеством получше будет: на дешевой эмали меньше, полировка хуже, проволочки выпуклые.
Обед хорошо удивил – на 8 человек блюд двадцать! За столом перезнакомились окончательно: кроме нас там была пара америкосов скандинавской наружности, тайванец, работающий в ООН и живущий то в Канаде, то в Швеции, и замечательная семья: бабушка-японка, ее дочь от мужа-американца и дочкин сын от полуполяка-полуирландца. На кого похож мальчик, спросите вы? Клянусь – вылитый армянин!
Сытые и довольные, мы наконец-то поехали на Стену, по дороге все ненароком вздремнули. И только я пялилась в окна, впитывая виды – аккуратненькие деревни посреди полей и садов, каналы, затянутые в каменные берега – все чистенькое, какое-то обстоятельное и мирное. А потом начались горы – как на китайских картинах: слоеные камни, осыпи, сосны, высокохудожественные пучки травы – просто бери и рисуй любой кусок пейзажа! Попетляли, приехали. Я втянула воздух, разулыбалась: тонкий аромат каких-то экзотических цветов, согретых солнцем, хвоя, трава – потрясающая смесь. И снова – эффект какого-то узнавания, словно встречаешь что-то из детства. Долгий подъем на канатке, чуть не задевая пятками кроны сосен, куда ни глянь, зубчатый горизонт – Стена вьется по хребтам гор. Выгрузились, получили указания о количестве свободного времени, после чего гид пошел на тобогган, смущенно пожав плечами: зачем ему Стена, что он там не видел!
Первые пять минут эйфории совпали с активным фоторгафированием: мы здесь! Решили не разбиваться и двигаться группой. Да, блондинистая парочка решила снизу добираться своим ходом, по ступенькам! За три часа они доплелись до верха, даже прошлись немного – и спустились вниз, где группа их давно ждала и уже принимала ставки, на каком именно этапе они заблудились.
Сверху стена примерно одинакова – широкая, с бойницами, с башенками через примерно равные промежутки. На одной из башенок был открыт лаз наверх - забрались, отметились.
Я фотографировала виды – за каждым поворотом Стена показывала очередной свой изгиб, играла, манила. Мы прошли, наверное, башен девять – потом пришлось повернуть: хоть ступеньки там пологие, но ноги устали с непривычки, а бабуля Шидзу-сан хоть и была бодрее всех, но все-таки разменяла восьмой десяток. На отвесном участке с неровными «ступеньками», выбитыми ногами стражи, я подхватила ее – легкая, как воробушек, она засмеялась и сказала, что немножко покушает, и еще вполне может выступать борцом сумо. Я дала ей свою визитку и попросила, если эту бабочку-путешественницу занесет в Россию, написать мне. С Эндрю, ооновцем, я уже списывалась – посылала ему фотографии: вот он на башне, вот свешивается из бойницы. Мой любимый снимок – где он не видит фотоаппарата, а восхищенно уставился на горы, туман и тающую в нем Стену. Потрясающе сдружило нас всех это короткое путешествие по архитектурному шедевру, видному из космоса.
Дорога вниз – это песня! Не все ее выдержали, конечно. Первым ехал мальчик. И на первом же повороте у него упала шапочка! На которую, конечно, я наехала с разбегу: желтенькая кепка плотно залепила тормоза в моем пластиковом корытце – и так я ехала дальше, думая, вылечу на мосту или на особо крутом вираже, где висит знак «Сбавьте скорость!» Наклоняешься вперед – ускоряешься, назад – плавно тормозишь. Адреналин, блеск накатанного желоба, дикий восторг, визг впереди, маты сзади (бабуля ехала так медленно, что за ней кроме наших плелись человек пять несчастных посторонних лихачей-туристов). Потом меня отловили, вытащили билайноподобную уже шапочку, последнюю треть я прошмыгнула с довольным гиканьем безо всяких опасений. Уфф, низ. Пока ждала остатки группы, сфотографировала прикольных старичков в реплике древних доспехов – они охотно позировали и улыбались. Я тоже улыбалась, пока они не попросили 20 юаней! Дала на двоих 2, пообещав стереть снимки, если их не устраивают мои расценки.
После спуска все побежали искать удобства, а потом занялись шоппингом – к подъемнику вела пестрая от торговцев, лавочек и товаров улочка. Мне был заказ на магниты – я измучала торговок сначала поисками, потом торговлей. В итоге за цену одного я взяла 4 – боюсь, переплатила! Возвращаюсь в автобус, вижу у кого-то футболку «Я лазил на Великую Стену!» Спрашиваю, сколько – 20! – Выбегаю. – «Куда?» - «Торговаться!» Начала я с воды, потом ненароком спросила про футболочку – в общем, проверка свежеоткрытого таланта состоялась: за 15 я получила и футболку, и бутылку! Девчонки смеялись сквозь слезы: «Ты хоть понимешь, насколько дешево мы тебе отдали? Ты молодец! Только никому не говори, если твои друзья придут, им мы за столько не продадим!»
Дождались опаздывающих, поехали в город. Почему-то водитель повез нас страшными трущобами – грязные улочки между какими-то убогими мазанками, цементная пыль, авторемонтные мастерские, бедные люди. Чуть подальше – шикарные гольф-клубы с мытой травой за заборами. Говорят, такие нищенские районы к олимпиаде уничтожат полностью, тем более, это на севере, недалеко от стадиона.
Олимпийская стройка – это нечто: одновременно на огромной площади строится целый город, в мега-техно-футуристическом стиле. Водный центр похож на пузырь в сеточке, стадион – на моток проволоки, тут же огромные костяки гостиниц, олимпийской деревни – и многоэтажные ульи-вагончики строителей. Ощущение съемочной площадки и восхищение: за Китаем будущее. На каждом метре газонов – по человеку, они сажают деревья, собирают мусор, пропалывают траву. Здесь будет город-сад меньше, чем за год, это точно!
По нашей просьбе нас высадили в городе – предстоял визит на «русскую улицу», Ябаолу. «О» почему-то все выпускают, получается – «я иду на Ябалу», «я купил на Ябале», «меня там же наЯбали»… А с этим там знатно: все знают русский в достаточных объемах, чтобы попытаться тебе всунуть СИМ-карту, по которой невозможно позвонить, заманить на повозку к рикше, с которой у тебя пропадает почему-то половина сумок, напоить бесплатно мерзким фруктовым чаем «для русских».
Про чай отдельная песня. Мы туда шли по наводке – фотографии фасада магазина, владельцу которого надо было передать привет и отпечатанные снимки его в компании русских туристок предыдущего заплыва. Но! Адрес на фотографии оказался не номером дома, а номером места, причем никакой последовательности в этих числах не наблюдалось. Пришлось допрашивать свидетелей. По пути заскочили в магазин – Ира искала шторы для новой квартиры. Нашла. Час их разглядывала, перебирала, час торговалась с потрясающим Лешей, у которого на визитках было указано: «Штор и чюль любой». По итогу 12 метров занавесок обошлось в 40 долларов, туда же входила и работа, но Леша зашился и не успевал, поэтому «штор и чюль» приехал в Москву, где был пошит… за сто долларов! Но это я забегаю вперед и вбок.
Через две лавочки нашелся вожделенный магазин «Береза» с владельцем Димой, который, конечно, Ван Хаотянь, но это мелочи. Он был несказанно рад передаче, усадил нас дегустировать разные сорта, попутно общаясь. Он часто не находил русских слов, поэтому был рад услышать от меня родную речь – и скоро мы залопотали по-китайски. Оказалось, нам с ним нравятся одинаковые сорта чая! И вообще, среди заходивших между делом в магазин русских баб, думаю, ни одна не знала смысла названия чая «Железная Гуаньинь», а я выдала на ура: «Это бодхисаттва милосердия, но это чай улун, а мне больше нравится зеленый!» Время было позднее, пообещали вернуться завтра и докупить много чая на подарки. Спросили, есть ли рядом приличный ресторанчик – так Дима, рыба золотая, лично проводил до своего любимого заведения, отмахиваясь по пути от жуликов: «Это не русские, это мои друзья!»
Попробовали прозрачные ниточки грибов и что-то шкварчащее, овощное-ореховое-мясное на сковородке, под светлое китайское пиво, довольно приличное.
Доехали до гостиницы, благостные и уставшие, исколесившие пол-Пекина.
И было утро, и был вечер – день второй.
***Глава третья, в которой Умэко сталкивается с небесной канцелярией и земной бюрократией***
Когда кругом везет, должны быть маленькие гадости, компенсирующие общую благодать – чтобы не забывали, что реальность существует. Мы опоздали на завтрак: недопоняли барышню на стойке, были уверены, что можно кушать до 9:30 – ан нет, в девять столы были свернуты, а персонал махал руками – нет еды, приходите завтра или час назад. А у нас планы, культурная программа – собрались в Храм Неба. Но уличные обжорки, которые совсем аутентичные, без рисуночков и английских субтитров в меню, нас отпугивали запахами блюд и видом посетителей, а поприличней заведений по пути не было. Пришлось купить в мини-маркете каких-то печенюшек и колы. Да что там, мы бы пали так низко, что не погнушались бы и «Май Дан Лао»! (транскрипция «Макдональдса»). Но не пришлось.
В кассах Храма Неба мы снова ступили – взяли полный билет, аудиогид, все правильно. А потом внутри еще раз взяли отдельные билетики для каждого храма! Ну, не день был Бекхема, вспомнить хотя бы босоножки, которые именно тогда мне жутко терли – первый и последний раз за всю поездку, мистика!
Храмовый комплекс громаден. В ключевых точках включается вкрадчивый женский голос, случайно вместо обещаний неземных блаженств зачитывающий тексты вроде: «Генри. Киссинжер. сказал, что мы можем построить копию храма в Америке, но никогда нам не посадить рядом столетние туты!» Каждый год руководство страны приезжало сюда на субботник по посадке деревьев, таскало для этой же цели делегации – тоже своеобразный ритуал, наверное, хитрые китайцы никогда не переставали верить в поклонение Небу, а император у власти или коммунисты – дело не первой важности.
Многие китайцы покупают просто входной билет и проводят в парке целый день. С одной полянки доносится какофония: сидят, понимаешь, 30 музыкантов, и каждый пиликает на скрипочке эрху свою мелодию, а проходящие лаоваи думают, что всех кошек столицы мучают именно здесь. На другой полянке тренируются ушуисты, машут жестяными мечами, браво выпячивают грудь. Официально запрещено там давать уроки или брать деньги, но из толпы периодически выходят прохожие продемонстрировать свое: «А я знаю кунфу!» Тут же старички играют в подвижные игры, вовлекая в них иностранцев, или режутся в карты, или кушают.
А мы завернули в храм. Аудиогид активизировался и принялся рулить: «Подойдите поближе – правда, конструкция не кажется массивной? А теперь взбирайтесь по лестнице. Видите колонны? Они символизируют созвездия». И послушно смотришь, лезешь, считаешь. Зашла в музей ритуала поклонения Небу, узнала много ценного. Как представлю многотысячную толпу, заживо сжигаемых быков, все шаги строго регламентированы – аж расхотелось быть императором, право слово!
Выбираемся через арочку на дорогу. «А вот это и не дорога!» - ехидно ухмыляется голос в ухе, - «Это Мост Пурпурных ступеней! Вы спросите, почему мост? Ну, он же расположен над землей. И под ним есть тоннель, чтобы император и жертвенный скот шли разными дорогами» Кроме голоса информации не поступает – мост затянут маскировочной тряпочкой, его ремонтируют. Зато в павильоне, где переодевались императоры, расположился магазинчик, за 30 юаней сдающий в аренду костюмы, в которых можно сфотографироваться на троне. Мы поторговались и за 20 сфотографировались на свои аппараты. Под предлогом «свет не тот, объект шевельнулся» было сделано дублей 5, чтоб наверняка.
Очередной пункт, где отрывают талончик и запускают в святая святых. Центральный храм, в котором открыта одна створочка, через которую человек 50 пытаются рассмотреть внутренности. По бокам – павильончики, где тоже выставлены какие-нибудь атрибуты. Гид сказал, что наверняка мы видим сотни посетителей, прильнувших к стене эха. Два китайца, косплеящие сотню, действительно пытались, морщась, приложить ухо к ограде – им очень мешали стойки заграждения. Поскольку нас по ту сторону не ждали другие участники эксперимента, уши пошли с нами дальше, тем более, их снова оккупировал аудиогид, который предложил найти третью плиту и хлопнуть там в ладоши – мол, в ответ жахнет троекратное эхо. Всецело доверяя древней акустике, сфотографировала плиту с драконами и тихо удалилась – кто я, чтобы привлекать внимание Неба здесь и сейчас? Тссс!
Отгуляли еще с полкилометра к югу, подошли к красивому беломраморному холму – как я знала из музея, там шли финальные процедуры: в одном углу площадки стояли кованые корзины для окончательного уничтожения вещдоков, а в другом – здоровенный флагшток с факелом на верхушке. Чтобы весь город мог увидеть: Небо удовлетворено на год вперед, выдыхаем, улыбаемся и машем. Смотрю, а у Иры взгляд расфокусирован – явные следы аудиозомбирования. А у меня какой-то тихий кашель – и все. Сдох гид. Подула в наушничек: «Алле, барышня, плюшек недодали!» Нет, не довелось мне услышать про сакральный смысл более узких ворот для втискивания князей и всеобщей геометрически-числовой символики китайского мироздания. Ну и что, что я это знаю – а повторить? Сдала гида на выходе, получила залоговую денежку.
А времени уже сильно за полдень, а мы некормленые! За воротами зашли в первую попавшуюся столовку – лишь бы еды дали. На мясном сговорились быстро, из свежих овощей выбрали помидоры – а вот на супах поспорили. Решили каждая свой – Ира кисло-острый, я – с яичными капельками. Тут нас ждало несколько сюрпризов: помидоры принесли густо посыпанные сахаром (предыдущий опыт как-то выскользнул из памяти)! Когда я попросила это смыть и посыпать солью, на нас из подсобки прискакало посмотреть несколько официанток. Еще одна мелочь – в столовой палочки были многоразовые, пластиковые – ужасно скользкие, задача взять и удержать треугольный кусочек помидора превратилась в навороченный квест. А последнее, что нас добило – это суп! 2 порции, все правильно. По литру каждая! Мы уже и делились, и каждый кусочек запивали – все равно, две трети осилить не удалось. А кисло-острый был кисел до сведения челюстей и остер до дыма из ушей, правильно я его не захотела!
После еды мы осмотрелись, сверились с картой и слегка приуныли – следующим пунктом был Жемчужный рынок, расположенный где-то недалеко от восточных ворот Храма Неба. Но мы-то были у южных, а комплекс вытянут сверху вниз километра на 4, то есть, нам еще идти и идти. Это, напомню, при растертых ногах и жаре градусов в 30, хоть и за спасительной дымкой, но все же! Идем. Разболелась голова – а это обычно сопровождается любопытным процессом: звуки я слышу, но в осмысленные конструкции они не соединяются, а тем более теряется возможность из себя что-то выдавить на иностранном языке. Пытаюсь аккуратно объяснить Ире, что мы остались без собаки-поводыря и «Спроси у прохожих, как пройти на этот рынок!» не работает. Потом я спотыкаюсь у какого-то порога. Поднимаем глазки, сгребаем их в кучку – оказывается, это банк. Агропромышленный, да не оскудеют вовек аллювиальные равнины Вэйвуэрцзяна! Решили зайти поменять деньги. А у них система такая – берешь талончик, ждешь очереди, потом на внятном бюрократическом наречии излагаешь суть дела – тебя направляют к нужному окошечку, где творишь свои тайные замыслы. Все хорошо, конечно, но мой мозг завис над страничкой разговорника «В банке» с мигающей красным надписью: «Я это не произнесу!» Ира героически взяла у меня разговорник и пошла выяснять. А в банке кондишн, перегретый мозговой аппарат постепенно остывает, нога тоже не сломана, слава небу – смотрю. Я-то уже в гостинице смеялась до колик, когда она пыталась зачитывать фразы, так что эффект мне известен. Отложила она разговорник, стала действовать наглядными методами: показала доллары, ткнула в юани, в себя, в окошечко. Ее даже поняли. Скорей всего, мы были первыми иностранцами, совершавшими операцию – нет, священнодействие! - обмена в том филиале. У нас забрали паспорта, их ксерили, сканировали, переписали номера виз, заполнили не меньше дюжины формулярчиков, справочек и квитанций. На двоих ушел час! Зато я получила горстку мелочи: на улице и в магазинах все цены округлены до целых юаней, цзяо и фэни – часть официальной истории, думала я, но все состоялось – тем более, мне заказали монетки в подарок. И 50 бумажных копеек я тоже пристроила в качестве презента – они были новенькие, хрустящие, а обычно китайские банкноты в нашу страну попадают прошедшими через пару миллионов потных рабочих рук!
Висящее над нами кармическое возмездие, очевидно, рассосалось – мы перестали переругиваться, мне полегчало, а Жемчужный рынок оказался через дорогу от банка. Рынок – это название, на самом деле это 7-этажный супермаркет с местами-палаточками, условно разделенными тематикой товара. Именно там мы в полной мере умилились на прочно вошедшее в лексикон: «Лука-лука! Чипа-чипа!» С криками «Мадама!» тебя тянут за руки, пытаются накинуть на тебя кофточки, сумочки, дать подержать сувенирку – а вдруг понравится, и жадный варвар уже не в силах будет расстаться с этим сокровищем!
Мы поступили мудро, разделившись на пару часов с установленным местом встречи. И начался серфинг, безумный, опасный и такой волнующий! Сначала я перебрала кучу шелка, выбрала два самых красивых синих куска для прикида на игру (ирония судьбы – синий наряд проносился полдня, потом статус сменился, и понадобился красный!). после настала очередь мелкой сувенирки – веера, подставочки, узелки счастья, подвесочки. До меня стало доходить мое истинное предназначение: я обожаю торговаться! Причем не ради результата, а единственно самого процесса для – упоительно, творчески, всем телом выражая сомнение: вы мне что, самолет продаете? А чего цена такая? Я ж не тупая американка, мы бедные русские, в командировку приехали, по музеям ходим, за гостиницу и такси платим! Я хорошо говорю по-китайски? Вот и за это надо скидочку, хорошие люди всегда сговорятся! Они меня ненавидели, это было видно по сияющим улыбкой лицам. Когда улыбка пропадала, а рукой показывался порез на горле: «Ты меня убиваешь!», я милостиво добавляла 5-10 юаней и забирала покупку. Через каждые полчаса приходилось выскакивать на улицу и записывать на бумажку, что и почем я купила – потому что сплошные торги сливались в сознании в одно счастливое месиво. Я искренне впечатлила одну продавщицу: она хлопала меня по плечу, говорила, что мы с ней похожи и ей нравится мой характер, моя внешность – это тоже карма, меня любят продавцы париков! Тем более, что я загребла целых три – по цене примерно как в Москве на Черкизовском, но качество! На коротком, с уложенными стрелочками длинными прядями челки, я сломалась – как надела, так и ходила оставшиеся дни. Это оказалась самая модная сейчас в Китае молодежная стрижка, а-ля анимешный бисенэн. Забегая вперед, скажу, что видела дивную картину – две продавщицы в универмаге дрались, одна, указывая на меня, шипела, что это парик, а вторая – что это укладка из дорогой парикмахерской.
Накупив гору милой ерунды, я вышла на крыльцо, обвешанная сумками, пакетами, баульчиками. Потом купила нечто, больше всего напоминающее глиняный калебас с торчащей соломинкой – оказалось, прохладная, чуть подслащенная ряженка – объеденье! Потом мне был глюк – вижу, идет Ира, машу ей… а она исчезла! Нифига себе, думаю. Это ж какова себестоимость травы, добавляемой в ряженку, если общая цена вопроса – 2 юаня! Не, должно быть другое объяснение. Захожу снова в рынок – стоит моя красавица, клацает кнопочками мобильного. «Ира!» - говорю. Она подпрыгивает. Я же в парике, неузнаваемо прекрасна! Вот и славно, познакомились заново.
По времени нам пора было ехать на Ябаолу за шторами.
Такси в Пекине – это отдельная песня. Они разные – то есть, разноцветные, потому что принадлежат разным паркам. Такса одинаковая – 10 тугриков за посадку и первые 3 км. Дальше – 2 за километр. Но если таксисту не хочется вас везти, он будет клясться мамой, что в упор не понимает, куда ехать, даже если вы называете что-нибудь всемирно известное.
Поэтому – чувствуете нагнетение атмосферы? – мы решили обрести опыт катания на общественном транспорте! Остановки выглядят, как кладбище – всюду таблички с мелкими-мелкими столбиками иероглифов, потому что на каждом маршруте указаны все остановки. На третьей-четвертой я сдалась, самой Ябаолу там не было, а угадать, что из написанного находится рядом – сродни призовой задаче из «Что? Где? Когда?» - пришлось просить помощи туземцев. Какой-то милый юноша, побегав между столбами, победоносно ткнул: «Вам сюда, на Цзянгомэнь! Ябаолу рядом». Посчитала надписи – вроде, девятая остановка. Дождались мы троллейбус нужного номера, вошли. Водитель что-то гнусаво орет в громкоговоритель, все пассажиры внимательно на нас смотрят. Оказалось, входить надо только через средние двери, там девушка с билетиками сидит. Пробрались, купили – аж по 1 юаню! – едем. Что-то остановки больно длинные, мы за 9 таких до вчерашних гробниц доедем, или до аэропорта, думаю. Спрашиваю барышню. А она кивает радостно – мол, вот сейчас и будет Цзянгомэнь! Ира говорит, мы не туда едем, она вчера все запомнила, особенно ламаистский храм и гостиницу «Мариотт». А потом началась дорожная развязка и храм с «Мариоттом» по нескольку раз оказывались с каждой стороны света, считая промежуточные. Вышли. Получили общественное порицание, потому как где сидели, оттуда и вышли – из средней двери, куда дядечка с флажком организованно запихивал пассажиров. Я крикнула: «Мы первый раз в великом пекинском общественном транспорте, простите глупых иностранцев! Лучше подскажите, как доехать до Ябаолу.» Оказалось, туда можно и дойти – минут за 10.
И снова Леша, таинственный и печальный в колышущемся мареве тюля: «Не успел! Бери так, не надо еще юаней, что ты должна вчера!» потом снова чайный магазин, вкуснейший чай, отдых для духа, сердца и усталых ног. Набрала и себе, и друзьям, Ира прикупила больше килограмма – Дима еще подарил нам по чайнику и ситечку, научил меня заваривать чай в гайвани, даже подобрал мне ее с узором сливовых цветов – я сказала, что одно из моих китайских имен – «Цветок сливы», Мэйхуа (Умэко китайского производства!) На мое настоящее имя он одобрительно поцокал: «Красивое имя, у меня брат тоже Зоя!» Был продемонстрирован брат и его визитки – ничего не попишешь, точно Зоя! Потом стемнело, засобирались домой.
Хотела что-то написать про такси (судя по пометке в ежедневнике) – но милосердная память уберегла вас от этого эпизода – не помню, что там было особенного!
Закинув авоськи в номер, вышли покушать – и в последний вечер в этой гостинице нашли рядышком много уютных ресторанов с очень хорошей кухней. Наелись, как всегда – горячее мясное, тушено-жареные овощи, свежий салатик, пиво. Странно – вроде, в каждом ресторане каждое блюдо особенное, а сейчас отдельных помню, только общее ощущение – пищевого счастья.
После еды решили погулять вокруг квартала, благо после дневной духоты упала приятная прохлада. Обозрели несколько еще открытых магазинчиков, на остановке раскинулся стихийный ночной рыночек – но поприличней цыганистых «лука-лука!» У бабульки увидела пачку плакатов, кичевых, с Председателем Мао. Для смеха купила парочку – прекрасный подарок. Вокруг меня сгрудились старушки, трогали уважительно сухими ладошками, хвалили мой китайский. Вообще, по сравнению со средне-русским у китайцев, мой китайский вполне себе академичен, так что минус очередной комплекс налицо.
Аллеи темные, на одной к нам метнулась тень – здоровенный мужик распахнул пиджак, явив каскадный высверк «Ролексов». «Сесе. Бу яо!» - слегка испуганно пролепетала я: спасибо, не надо. За спиной мужик пробормотал своему приятелю: слышал, по-китайски говорит, наверное, полукровка, от отца-китайца. Настроение порхало над нами, высоко, вровень с красными иероглифами «Дунфан фандянь», «гостиница Восток», где нам предстояло переночевать последнюю ночь.
И было утро, и был вечер – день третий.
***Глава четвертая, в которой Умэко постоянно что-то пакует***
Ощущение проходящего праздника укрыло с утра – мысль, что завтра начнется работа, а у нас на руках куча коробочек, к которым еще не хватает дисков, угрюмо стимулировала потратить этот день так, чтоб не было мучительно стыдно: далее по тексту.
Сурово позавтракали, пошли паковать вещи. Сумку-страшилище решили бросить, разделив каталоги и коробочки по двум стратегически закупленным накануне авоськам полурюкзачного типа, если можно так выразиться. Странно, что изделия тогда выдержали, моя потеряла способность закрываться через неделю после возвращения, по дороге на полигон «Мандата Неба».
Мне всегда было неловко давать чаевые – сказалось академическое знание, что в Китае это не принято. Да и собственные подработки гидом подсказывали – давать надо, когда есть солидный повод. Как, например, когда мы бросили бесколесного монстра в номере и оставили по 5 юаней для уборщицы. Но вторично радовать грузчика? При том, что нам въезжать в другую гостиницу, а завтра тащить сумки на выставку? Мы достаточно прожили в Китае, чтобы понять, что некоторые расходы можно оптимизировать.
Собирать свои вещи было ненамного легче – многие покупки были не то что хрупкими, но мнущимися или объемными. Поэтому вся китайская сувенирка ехала отдельно, одежда скаталась плотным валиком и плюхнулась на дно рюкзачка, раз пять проверила в тумбочке, за тумбочкой, под подушкой, в холодильнике (недопитые пол-литра «Xuxu» забрали с собой) – Умэки славятся рассеянностью, знают об этом и если не исправляются, то принимают активные меры к улучшению внешнего проявления – вот как загнула! – в общем, пересчитала пальцы, руки, ноги, сумки – сумма сошлась, а это главное. Сами героически стащили багаж, со стойки вызвали такси (вот уж с чем здесь проблем нет) – и за доллара два доехали до гостиницы, которую забронировала родная фирма. Гостиница «Красная Стена», 4 звезды, в центре, северо-восточный угол Запретного Города, 2 квартала от Ванфуцзина. Но на этом достоинства стремительно кончились – не понравилась она нам (всегда подозревала, что у меня вкус лучше, чем у фирмы!) С нас содрали залог в 100 долларов «за минибар» - видели бы вы тот минибар! По 2 бутылки колы, минералки, холодного чая и какого-то сока. В гостинице всего три этажа, но в недрах этого монстра можно блуждать часами, как недопереваренной устрице – я без помощи Иры не могла найти ни наш номер, ни выхода к лифту – когда по пути больше 5 поворотов, мой вестибулярный аппарат объединяется с моим же географическим кретинизмом и объявляют забастовку внутреннего GPSа имени Ариадны-с-ниточкой.
Номер оборудован примерно так же, как и в «Дунфане», но в полтора раза меньше – мимо кровати в коридор можно протиснуться одному – и горе ему, если в проходе стоит сумка, или хотя бы тапки. В телевизоре каналов меньше, плюс при каждом включении навязчиво попадаешь на эротический. Ванная – самое большое разочарование: душ – это вымощенный скользкой плиткой закуток с дыркой в полу. Чтобы вода не переливалась через символический сантиметровый порожек, к нему надо изнутри приклеивать влажную занавеску. А вода… Из холодного льется очень холодная, из горячего – не очень холодная. Утром бодрит, конечно. Ах да, еще вид из окна – на забитую мусором крышу лачужки, на которой почему-то еще лежала дверь. Свет тусклый, лампы над кроватью нет. Кровати шатаются. Нет, это в целом был неплохой номер – беда в том, что мы пожили в трехзвездочной гостинице на порядок лучше. Нам еще завтрак не понравится, но мы об этом узнаем завтра утром. А пока прекращу бурчать, тем более, мы собрались ехать куда-то.
Ира распечатала советы с американских сайтов, по ним и ходили – теперь нас потянуло на очередной must see, Шелковый рынок. Домчались на такси, пошли по отработанной схеме – разделились на пару часов.
Шелковый немного приличней Жемчужного, но, конечно, цыганья хватает. И ведь покупают же все эти Ху-гэ Боссы, Люй Вюттоны и другие подделки «традиционного китайского качества». И если на Ябаолу мы видели все то, что тащат в Россию наши соотечественники, то на Шелковом в изобилии были европо-американские представления о китайских товарах.
Я решила просто побродить, ничего особенно не тратя. Я даже именно так и поступала. Ну да, минут десять… Потом любимая стихия захлестнула – то есть, любопытство сначала, страсть к китайскому «спрашиванию цены» потом: я засмотрелась на кофточку. Стильненькую, современную, но с традиционными мотивами. Немного попиналась, сбила раза в три, купила. Проходила мимо другого павильона с кофточками, засмотрелась снова. Девушка-продавщица обрадовалась: наверное, я была первая в этот день. Мы поговорили, практически подружились. И это была засада, логическая вилка: ты меня уважаешь, ты должна у меня купить! Я тебя уважаю, я дам тебе хорошую цену. На слабые попытки сказать, что я уже при кофточке, приду потом – меня не выпускали, дружелюбное обаяние просто сжималось удавкой вокруг горла. Я применила все поговорки, которые пришли мне на ум. Я рассказывала про годы учебы и мои китайские имена. Она хохотала и говорила: «Ты принесешь мне удачу!» В итоге я взяла вышитую кофточку, очень приятную.
Остальные посещения торговых точек носили тот же характер – минут 15 разговора и небольшая покупка. Увидела маджонг, зацепилась, потому что был заказ. Попросила маленький – принесли коробочку с ладонь. «Ну не настолько маленький же!» - поболтали, заодно взяла там же пару наборов резных бумажных картинок – загляденье, шедевр, тончайшая ручная работа. Тут же получила опыт интуитивного снятия денег в банкомате – интерфейс-то китайский, кое-что продублировано английским. Получилось. Рядом зашла в шелковый магазин, купила отрез тончайшего шелка на подарок. И везде – фонтан эмоций, причем взаимный.
Потом мне пришлось походить с Ирой – посмотрела, как торгуется она. Эффективней, не спорю – против моей цены она снижала почти вдвое. Но оставалось чувство какого-то насилия – когда девочка-продавщица бежит за тобой и соглашается на последнюю цену. Конечно, они своего не упустят и ниже определенной планки не опустятся… Но не по мне это – я с продавцами прощалась почти друзьями, они давали мне визитку и выглядели счастливыми. Благодарили, хвалили. А это «ну ладно, двадцать!» - и насупленный вид, хмурые брови. Не знаю. Судить не стану, просто не мое. Хотя денег сэкономила, что уже тогда было критично – за 4 дня промотала все, что планировала на неделю, оставила только на питание и такси.
Вышли из рынка, пошли наугад в надежде покушать. Долго присматривались к ресторану самообслуживания, пошли дальше, там кондиционера не было. Нашли приличный, вроде, ресторанчик, заказали свинину с имбирем и кешью – а вместо тающей во рту свинины принесли тушеную солонину! Соответственно, слегка расстроились. Зато на выходе хватанули по беляшу – свежайшие, из теста, похожего на хрупкие ниточки, с ароматно-пряно-сочной начинкой. Обжигаясь, ели, не могли дождаться, пока остынет. Уличная еда вообще оказалась на диво вкусной – на Ябаолу попробовали блины – их смазывают яйцом, острой пастой, посыпают зеленью, заворачивают в них хрустящую вафлю – вроде, хлеб с хлебом, а вкуснятина, и сытно без тяжести.
Покружили по местности: где-то здесь должно быть метро. С подсказками нашли, потом выяснили, что есть выход прямо в здании рынка. Ну, оттестировали местный метрополитен. Неглубокий, исключительно функциональный – никаких украшательств, очень удобно, на каждой колонне список станций, поезда стоят по несколько минут (на пересадочных станциях – до пяти), объявления дублируются на английском. Китайцы, правда, себя в метро ведут ужасно по нашим меркам – не выпуская людей из вагона, ломятся вперед, как опаздывающие куда-то танки.
Добрались до нового офиса наших китайских партнеров – стеклянная башня с прозрачными лифтами. Звоню девушке Софье: «Вы на каком этаже?» - «Двенадцатый!» - на хорошем русском отвечает. Поднимаемся на 12 этаж. Ходим – а там еще стройка, кое-где мелькают рабочие, изумленно на нас взирающие. Возвращаемся к лифту, звоним снова: «Мы на двенадцатом. Вас здесь нет, здесь вообще никого быть не может, ремонт идет!» - «А… тринадцатый! Вам нужно тринадцатый, наверное да!» Это оптимистичное «наверное да» меня навело на нехорошие мысли. Поднимаемся еще на этаж – здесь ремонт закончен, есть двери кабинетов – все закрытые! Мы дергали каждую, проверили. Пытались ловить цокающих каблучками секретарш из офисов другого крыла – удалось выдавить из них фразу: «Там никто не работает еще!» Собрав в кулак остатки человеколюбия и терпения, звоним еще раз. «Софьи нет, она кого-то встречает. Вас? А вы где? А что вы делаете на тринадцатом? Мы-то на девятнадцатом! Да, один-девять. Дуй, ши-цзиу. Де-вят-над-цать!» на эти созвоны убилась половина денег с карты, кстати. Доезжаем до 19-го, видим открытую дверь, из нее торчит китаец: «Здравствуйте, меня зовут Коля. Софья где-то тут бродит, не волнуйтесь, идите сюда». Дождались директора, представились, поговорили, подарили всем по шоколадке, на офис – пару сборников советских комедий. Выяснили, что про наш визит и планы работать на их стенде руководитель не знает ничего вообще. Зато у него появилась идея вести переписку на китайском, раз я его знаю. И фиг ему объяснишь, что знать – это одно, а раскачать айтишников, чтобы они установили шрифты и печаталку иероглифов – проще писать на английском. «Но китайцы не пишут на английском! Они не умеют! Особенно у нас в отделе отправки – и вообще, кто принимает китайцев, должен уметь по-китайски!» Вы пробовали писать в Лондон по-русски? То-то же.
Ладно, отложили выяснения. Просим отдать диски – думаю, 200 штук, ерунда, пару стержней по сто. Куда там! Выволакивают коробку. Эти же 200 дисков в коробочках, с вкладышем – тяжело и неудобно. Пришлось просить какую-нибудь сумку и перепаковывать в нее диски. Вопрос, а нафига коробочки, если мы их из Москвы перли, тоже остался нерешенным – да что там, даже не поднятым. Нас проводили до выхода, даже не напоив чаем, пообещав «разобраться, если что-то будет не так». А мы даже не сказали, что «не так» уже было снова – в гостинице наш номер почему-то забронировали до 23-го, хотя самолет у нас 24-го, о чем наши партнеры знали прекрасно.
Доехали до гостиницы, распаковали сумку. Потом свои две с ДВДшными коробочками. И начался беспощадный конвейер! Потрошится офисная передачка: диски в одну стопку, вкладыш в другую, пустая коробка – в третью. Потом диск вкладывается в картонную коробочку, она сгибается и укладывается в четвертую стопку. Наш маленький номер был похож на подпольную пиратскую контору, у меня открылось легкое отвращение к корпоративному оранжевому цвету и тяжелое – к развеселым старушкам, размещенным на обложке (кто сказал, что китайцев этим можно заинтересовать? Неважно).Потом начиненные коробочки снова пришлось укладывать в сумки, вместе с каталогами, визитками. Ах да. В Москве я накупила открыток, на каждой из которых надписала адрес электронной почты и что-нибудь жизнеутверждающее, вроде: «Добро пожаловать в Россию!» - поскольку раздаточного материала на фирме нет. И кило конфет «Москвичка».
Настроение было не радужное – из-за завтрашней выставки, сегодняшних разговоров, коробочек, сумок и вообще. Даже не досмотрела наш любимый сериал. Какой? Часов в десять-одиннадцать обычно натыкались на китайский комедийный телесериал – даже без обстоятельного перевода было забавно: на фоне возвышенно-страдательных любовных отношений – ушлая тетка, которая одним помогает, другим вредит, генерит безумные идеи, выкручивается – в общем, создает драйв.
UPD: «Первая сваха Поднебесной» называется.
Бодро приняла полухолодный душ, накрылась с головой – и пошла бродить в лучшем из миров.
И было утро, и был вечер – день четвертый.
***Глава пятая, в которой Умэко встречает добрую фею***
Бодренько проснулись, собрались, облачились.
Легкая предыстория облачения: и у Иры, и у меня вещи для выставки надо было гладить. Поэтому по приезду мы решили их заблаговременно отдать в глажку, чтобы их нам вернули в эти же сутки – посчитали по прейскуранту, что за срочность услуг и пр. с нас возьмут долларов по десять с носа. После созвонов со стойкой выяснилось, что заявленного сервиса у них нет, равно как и комнаты, где можно самому погладить белье. Мы приуныли, побрызгали кофточки водичкой – авось отвисятся в ванной за ночь – тем более, больше разместить их негде, так называемый шкаф короток даже для блузки – сантиметров 50 высотой, снизу в него врезан холодильник с тем самым неприкосновенным мини-баром.
Не успели порасстраиваться всласть – стук в дверь. Миниатюрная горничная притащила кукольного размера гладильную доску и утюг, поставила в коридоре. Мы попытались выяснить, сколько это стоит – ничего, говорит. Я переспросила по-китайски – такой же результат, бесплатно. И будет у нас это счастье все дни, при выезде надо только квитанцию сдать. Вот такие чудеса бывают.
Итак, мы бодренько спустились в ресторан. Потом еще раз – но уже с талончиками на питание. И началось. Мы же привыкли к свежим сокам по утрам? А здесь вместо этого предлагали – люди, родившиеся после 1985 года меня не поймут – «Зуко»! Разводную дрянь, от которой стакан окрашивается «в натуральный персиковый цвет, не отличимый от натурального». Надо сказать, что про персик – это я домыслила, якобы сок был разведен настолько щедро, что его видо-вкусовую принадлежность определить было трудно. И всей еды, в общем. «Мясо пяти вкусов» не могло похвастаться даже природным вкусом мяса. Жареные овощи были жареными – то есть, на них был жир. Теплый и без намеков на приправы. Единственное, что я нашла приемлемым – омлет с помидорами. И кофе был хорош – аж удивительно. Особенно если напинать официантов, чтобы они принесли молока. И ложечки – пардон, пластиковые палочки для размешивания.
Голодные, но бодрые мы погрузились в такси с сумками. Несколько раз потыкали водителя в карту – куда именно ехать, именно к Национальному выставочному центру, недалеко от Сичжимэнь.
Хорошо, пробок почти не было, добрались быстро. Водитель, руководствуясь какими-то своими, неведомыми простым смертным, аргументами, высадил нас у задних ворот, сдав нас пареньку с тележкой. Рядом крутились вечные китайские «помогайки» и стояли две барышни с исконно русской тоской во взоре и неподъемной сумкой у ног. Мы их пригласили воспользоваться нашей тележкой – и вместе покатились к воротам. Возле которых бдительные охранники на пальцах объяснили, что без бэйджей нельзя. Мы доступными жестами пояснили, что бэйджи внутри, а мы скорей помрем здесь, чем объедем все здание с нашими баулами. Через пять минут они сдались и приоткрыли ворота – типа, никто ничего не видел, и ладно. Я рулила парнем, он тележкой, Ира сзади налаживала связи – все при деле. Докатились до российского стенда, я щедро предложила драйверу 10 юаней, была ошарашена требованием пятидесяти, твердо заявила, что с четырех человек больше сорока нечестно – на том и порешили. «Девушки, скидываемся по десятке!» - девушки скинулись, а я огребла замечание шепотом, мол, лучше мы за них заплатим, люди важные. А я рассудила, что раз важные, им десятка не так критична – и оказалась права. Честные финансовые отношения – залог крепкой дружбы, особенно в Китае.
Нашли свое место, забили тумбочку нашими каталогами и дисками, потащились искать устроителей на предмет получения заветных бэйджей. Надо сказать, что именно в этот день мы почувствовали, какой бывает жара в Пекине: безоблачное небо, жесточайшее солнце, грызущее кожу, словно стая пираний – и это в девять утра! Почему не сработал мой инстинкт самосохранения? Я вяло дала себя уговорить выйти к воротам, чтобы там найти даму-распорядительницу. То есть, мы вышли из центральных дверей. Окунулись в атмосферу гриля, были снесены громкой музыкой и обилием людей. Стоит ли говорить, что дамы там не было? И что нас без бэйджей никто не пустит обратно? И что дозвониться до кого бы то ни было, когда над тобой орет громкоговоритель, нереально? Теперь я понимала семью, сидящую на Тяньаньмэнь под фонарным столбом – я даже пыталась укрыться от солнца в пляшущей тени воздушных шариков. Потом до меня дошло, что парадных выходов, разделенных трибуной, два – побежала ко второму. Любое некитайское лицо женского пола допрашивалось – напугала ирландку, англичанку и что-то скандинавское (Бэйдж был повернут рекламой наружу, не разглядела подробнее. Меня уже трясло от этой рекламы – с каждой груди мне улыбался и подмигивал Джеки Чен, предлагавший воспользоваться карточкой Visa). Между тем, на трибуне выстроились люди, началось торжественное открытие – для меня это значило, что возвращаться придется не напрямую, а огибая площадь и фонтан. Музыка взревела особенно громко, рявкнул фейерверк, в небо устремились шарики и перепуганные голуби, фонтан выплюнул красивую порцию струй, промочив тех фотографов, которые на его камнях искали удачный ракурс – выставка началась. Мы не помню каким чудом все-таки встретили человека, который знал от другого, что искомая дама была на стенде, но вот-вот собиралась еще раз выйти – как раз туда, откуда я пришла. О Небо, дай мне терпения! Небо погладило меня раскаленным утюгом своего взора и шепнуло: «Терпи! Все будет хорошо!»
Ура, на меня надели пластиковое удостоверение настоящего человека, которого не обыскивают на входе и перед которым посетители делают приветственное «ку». Ринулись на стойку, разложили материалы, приготовились. Хотя, следует сказать, что на стойке положено быть только одному человеку – поэтому сначала стала Ира, а я побежала залить в мозг немного кофе.
Устройство стендов обычно одинаково – форпост представительских стоечек огораживает ВИП-зону переговоров со столиками и стульями, а за всем этим – святая святых, подсобка. Забежав в оную, я обнаружила воду в бутылях, неподключенный кулер и кучу упаковочного мусора. Побурчала, что «ужас-ужас», подключила аппарат, установила бутыль, пошарив по полочкам, обнаружила стаканы, ложечки, кофе, сливки – собрала все вместе, как паззл – и вернулась на стенд. Где Ира умоляюще попросила ее сменить. И я тут же поняла, почему.
Раздаточные материалы нужно менять на визитку, попутно выясняя, на кой ляд визитеру наш каталог, собирается он его использовать по назначению или так, пирожки заворачивать. На всех туристических выставках мира ходят студенты, которым это нужно для учебы, туристы, которые ради одной поездки пытаются утащить полукилограммовый каталог, и просто «городские сумасшедшие». Так вот, китайцы совсем не говорили по-английски, даже на уровне «please give me your business card». А уж объяснить, что каталог на английском, а диск – это то же самое на китайском – это высший пилотаж. На следующие 5 часов я выпала из жизни – пока говоришь с одним, остальные тырят, что могут – остается только орать: «Карточку! Оставьте карточку, чтоб мы могли узнать ваше уважаемое имя!» А на карточку принято отдавать свою – поэтому моя жалкая сотня разлетелась без остатка в первый же день.
Из марева лиц-рук-карточек всплывают в памяти отдельные эпизоды: вот я допрашиваю, из турфирмы ли посетительница, есть ли у них заявки на Россию – и вдруг сбоку замечаю девушку с направленным на меня микрофоном. Тут же переключаюсь в режим «Кролики – это не только ценный мех!», слушаю, как она хвалит мой китайский и выдавливаю: «Выключите, пожалуйста, я его боюсь!»
Вот хитрый дедулька, тыривший конфеты со стоек, замирает перед нашим каталогом – это оранжевое сияние его явно загипнотизировало. Тянет руки. Я ему: «А у Вас есть визитка?!» Дед: «Есть!» - вручает мне бумажку и косит хитрым взглядом. Я накрываю прямоугольничек ладонью и спрашиваю: «Ну и как Вас зовут?» Старичок смеется, говорит по-русски: «Ты очень хитрая, хорошо. Но я учил русский в полиграфическом институте – поэтому ты должна мне это дать!» Начинаем перетягивание книжицы, потом милосердие говорит: «Да нафиг, отдай ты этот грешный каталог!» - и счастливый дедок откатывается в сторону, где нюхает, гладит глянцевые странички, жмурясь, как сытый кот. Чуть позже он попытался слямзить и сидюк, но отпрыгнул, когда я погрозила кулаком.
Некоторые давали рекламные визитки, взятые на соседней стойке, были налеты по 5 человек из одной фирмы – когда дым рассеялся, я поняла, что весь наш запас сейчас кончится. Всех, кто хоть пару слов мог сказать по-английски, я приглашала в ВИП-зону для переговоров – но не было и минуты оглянуться проверить, что там с ними Ира делает. Когда у меня зрение и мировосприятие сжалось до 2 квадратных сантиметров, меня оттащили от стойки, рассказали, где здесь туалет, и отпустили погулять часик по выставке для релаксации.
Надо сказать, что одно из «эффективных» средств привлечения внимания – шумовая атака. Российскому стенду «повезло» стоять напротив Сирии. О да, там каждый час-полтора танцевал потрясающий мальчик, крутящийся на месте в лучших традициях дервишей, в летящее-радужных юбках, которые он вертел во всех плоскостях, заставляя зрителей восхищенно отшатываться от свистящей кромки. Но когда музыка настолько громкая, что ты не слышишь собственный крик… Говорят, польские представительства (которые стояли еще дальше) ходили просить прикрутить звук – их послали к высшему начальству выставки. Оно, мол, позволило – и не ваше дело нам указывать, или что-то в том же роде. Русские девчонки серьезно начали договариваться резать провода вокруг сирийского стенда. В общем, ходила я отупевшая и страшно голодная.
Я не рассказала о последнем приключении вчерашнего вечера – единственно из-за того, что забыла записную книжку с опорными пунктами моей одиссеи! Но поскольку читателю важно знать все, чтобы видеть и сопереживать, не смею скрывать от вас правду.
Вечером, довольно поздно, мы решили прогуляться до той самой знаменитой улицы баров, благо по карте до нее (или, скажем, до того места, где в нее ткнули) было всего-ничего идти, кварталов пять. Мы как ненормальные герои решили идти по прямой. Вечер, возле домов сидят отдыхающие китайцы и внимательно на нас смотрят – как мы идем, доходим до массивных ворот, перегородивших улицу (и которых на карте почему-то нет), ругаемся, поворачиваем, идем обратно. Потом сворачиваем куда-то, несколько раз поворачиваем – и выруливаем к парку. «Это угол Цзиншаня! Мы спасены! Я знаю, где мы!» Уверенно веду, невзирая на бурчание уставшей, голодной и оттого капризничающей Иры. Выходим на широкий проспект, чешем вдоль. Тут терпение с гармонией окончательно покинули мою спутницу – она отказывается идти дальше. Мягкие логические формулировки не помогают: «Помнишь, мы здесь ехали, в конце этой улицы Храм Барабана? Гид сюда указывал» - «Нет! Здесь широкая улица. А там была пешеходная. И мост!» - ладно, разворачиваемся, возвращаемся до перекрестка. «Мы шли не здесь!» Опечатка на карте, кстати – очень к месту, именно в названии той улице, где мы стоим. Продолжаем движение почти насильно, под девизом: «Мы все умрем! Так давай поедим, где попало, и домой!» Спрашиваю двух девушек, где здесь улица баров – говорят, за следующим углом. Радостно плетемся. Вот и мост, и пешеходная улочка – вдоль огромного озера. Красота необыкновенная, ожерелье огней, сверкающие разноцветными лампочками силуэты пагод, деревьев – в темном небе и чернильном плеске воды. Барчики лепятся друг к другу, возле каждого – зазывалы, музыка, смех – очень людно. Когда ноги отказываются идти в ультимативном порядке – садимся на ближайшей летней площадке. Долго пытаемся посмотреть меню в свете свечки. Цены ощутимо повыше обычных ресторанных, но это нормально. Не можем сговориться на выборе блюд – мне и печени надоели жареные баклажаны каждый день. Сошлись на кисло-сладком мясе, рисе и салате из помидоров. «И принесите 2 пива!» Приносят «Хайнекен» - опаньки. Оказывается, здесь китайского не держат. Ладно: не дождавшись стаканов, пьем из бутылок, выдыхаем, пытаемся отдохнуть. Вокруг играют, пьют и всячески расслабляются китайские мальчики-девочки, явно не простые клерки, а с претензией на сливки общества – во всяком случае, насколько в темноте различимо.
Приносят счет – мы неприятно удивились. В ресторанах пиво по полдоллара-доллар, здесь шесть. Плюс еда: посидели по-королевски, получается. Только почему-то уходим полуголодные – порции в баре тоже не ресторанные, а очень даже индивидуальные, а мы по привычке по одной взяли.
Самое большое недоразумение обнаружилось, когда мы вышли из главных ворот – место, где мы поругались и повернули, оказалось от силы в десяти метрах! Мы сделали завидную петлю, причем до сих пор не пойму, почему в этом виновата оказалась я. И проехались до гостиницы на такси, хотя там идти меньше километра, за десятку. Понимаете, что режим жесткой экономии под кодовой кличкой «внутренняя жаба» был не в восторге! И тем более понимаете, почему мы на выставке были очень-очень голодными.
Что сказать про внешнее оформление павильонов? Россия была удручающе-лаконичной: белая коробка с буквами и парой фотографий. Я снимала самые живописные стенды, можете сравнить – то красивые лабиринты из фотографий, то полностью оплетенные цветами стойки, то драконы, то дворцы. Скромно-графичный, серо-красный стенд Гонконга – и то шедевр по сравнению с нашим.
Походила, вернулась – начиналась конференция российских представителей для китайской стороны. Уууу! Зубры от туристической бюрократии, вязнущие в зубах формулировки в духе съездов Компартии. Порадовал мальчик-переводчик от посольства, который почти не морщился, это все проговаривая. Было несколько дельных вопросов и предложений – но явно не в кассу, не тогда и не тем заданные-предложенные. Грустненько.
Потом появился повод развеселиться – пока я сражалась с ордами китайских захватчиков халявы, Ира наводила мосты и контакты. Оказалось, наша сегодняшняя тележечная попутчица – директор крупной фирмы в Красноярске (и по совместительству нашего представительства), лет десять работает с Китаем. И принимающая китайская сторона ей устраивает царский прием – на который она махом подписала и нас! Судьба снова повернулась к лесу задом. А пока нам следовало ехать в гостиницу – за нами заедут.
Добрая птичка нашептала, что рядом с выставкой находятся два оптовых рынка, с которых, собственно, и везут все то, что мы покупали все эти дни – решили заскочить глянуть. Заскочили, глянули – с одной стороны, расстроились, реально цены в 2-3 раза ниже. А с другой, размеры там все больше китайские, игрушечные. Пробежались по бутикам каких-то «известных» китайских марок – миллионы леммингов ошибаться не могут, не правда ли? Или как говорят все звезды, чьи альбомы продаются в Китае: тебя полюбит какая-нибудь жалкая десятая часть процента потребителей – и миллион дисков продан! Есть удивительные, стильные, потрясающие вещи! Сорокового размера. Но! Теперь я знаю, где Французова черпает вдохновение! Один в один. Неисповедимы пути моды, однако.
Когда я поняла, что еще пять минут – и будет обморок, вышла на улицу и выпила бутылку колы, лишь бы дать организму немного углеводов. Тело погрузилось в такси, и поскольку мозг в обсуждении маршрута не участвовал, поехали не домой, а почему-то на Ванфуцзин. В такси орало радио – очевидно, комическая программа - во всяком случае, крики перемежались хохотом. Через минут пять меня достало, я попросила водителя сделать потише. Он побурчал и выключил – но взамен так горестно вздыхал каждые 30 секунд! И вез нас не по прямой – так что пришлось скомандовать, где именно ему повернуть, уж мы за неделю центральный район выучили на славу.
По иронии судьбы, которая, как помните, любит компенсировать сказки гадостями, нас (голоднющих!) высадили на улочке, где сколько видно глазу, продаются шашлычки. Всякая мясная, морская и насекомая дрянь, нанизанная на палочки, которую кидают в масло при тебе и продают горяченьким. Спрашиваем, почем. Тетка отвечает: «Одна штучка – 5 юаней!» Нормально – выбираю 3-4, уговариваюсь на экзотику, морских звезд и каких-то сверчков. Даю сотню. Тетка говорит, что я набрала юаней на 70. Нет, говорю. 5 палочек – это 25, потому что по пять. Это говядина , отвечает, по пять – а морские гады – по десять, или вообще по 15-20, тыкает в ценник, где меленько так прописаны гады по указанным ценам, чуть ниже громадной пятерки. Тут меня укрывает праведный гнев, усиленный голодом. Я громким голосом начинаю рассуждать, что бедные иностранцы, не умеющие читать, поверили устно названной цене, а она нас обманула, что великий китайский народ из-за нее потерял лицо накануне Олимпиады, что я сейчас же позову милицию, а она пусть вернет мне все деньги и может запихнуть себе шашлыки, куда хочет… Минут 15 громкой, красивой китайской речи – окрестные продавцы одобрительно кивали, чуть в ладоши не хлопали. Тетка выкинула из моего пакета всю экзотику, оставив курятину, кальмаров и каракатицу, мы согласились, что за три палочки – так уж и быть! – я согласна заплатить 25, хоть это и форменное надувательство – и пошла, радуясь. Ира на соседней стойке молча заплатила 55 и счастьем не лучилась. Договорились считать это боевым крещением и голодными больше за едой не ходить. Уже возле гостиницы, завернув за угол, обнаружили безумное количество уличной еды! Кто ж виноват, что когда мы здесь ночью шли, ничего не было – мы б не поперлись в центр кушать! Купили по лепешке: за 7 юаней (доллар) получаешь гигантский беляш сантиметров 60 в диаметре. Не вру – повар отмеривает 300 грамм мяса на порцию и аккуратно впихивает его в нежное тесто. В номере мы сначала съели пресловутые шашлыки (конечно, остывшие, они нас не впечатлили вообще), а потом по пол-лепешки, больше не влезло. Приняли душ, отдохнули немного – звонок, за нами приехали.
На перекрестке остановился микроавтобус, в котором сидела наша добрая фея, ее помощница и гид Вика. Про Вику стоит рассказать отдельно (есть фото, где она кормит рыбок, и в ресторане) – по нашим меркам, красавица. Темная кожа, тонкие черты лица, миндалевидные глаза, прекрасное воспитание, чувство юмора – нереальная девушка. 14 лет прожила в Казани, прекрасно знает русский, но остается китаянкой. Почетной гостье выделили самого лучшего гида-сопровождающего! Она была нашим ангелом-хранителем: общалась с обслугой, мгновенно договаривалась обо всем, незаметно руководила, чтобы обеспечить максимальный комфорт нам.
Когда приехали в театр, я поняла, что у нормальных китайцев все связано с едой – вместо кресел в зале были открытые кабинки со стульями вокруг столиков. Десяток перемен блюд – не то, что мы могли бы сейчас оценить в полной мере, но впечатлены были. Не спросила, что это была за кухня, но уж очень остро. Запивали местным вином – приличное, надо сказать.
А потом… полтора часа восторга. Современное шоу, но на фольклорных мотивах – разделенное на 6 сцен: сотворение мира (фениксы с драконами, людская пара, демоны подземного мира), императорский дворец (куклы, танцовщицы, наложницы, стража), армия (парад, бой, отдых на привале, показательные выступления), Хубилай и сияние Будды (торжество захватчика, его двор, ассимиляция в китайскую культуру и религию – и сонм небожителей всех мастей), день рождения Императора (иностранные делегации, подарки от разных народностей, парадный выход), весна в Пекине (уличные музыканты и торговцы, девушки-лотосы, традиционные игры, шествие, горожане). По 5-6 перемен костюмов в каждой сцене, талантливо выполненные задники, прекрасная музыка и пластика, свет и пиротехника - я жалела, что даже в режиме движения половина снимков не удалась – это хотелось запечатлеть.
Нас отвезли в гостиницу, сказали, что на завтра тоже есть программа.
Волшебство вечера смыло все неприятности, что были до него.
Я засыпала с улыбкой, а под веками еще долго танцевали красавицы с летящими рукавами и воины с драконами.
И было утро, и был вечер – день пятый.
***Глава шестая, в которой Умэко чувствует себя героиней фильма***
Утро было списано с пятой главы под копирку – разве что «Зуко» был, вроде, апельсиновым и ехали мы на выставку без тяжелых сумок. Ну, погода была привычная – мягкое милосердное марево.
Нам с утра принесли лист назначенных посетителей – с ними говорила Ира, конечно же, а меня захлестнуло дежавю – «Вы представитель турфирмы? Можно Вашу карточку? Извините, наши карточки кончились – возьмите, пожалуйста, этот листок, здесь есть вся информация: название, телефон, электронный адрес. У вас есть туристы в Россию? Нет, или диск, или каталог, они одинаковые. Есть ли на диске народная музыка? Не знаю, вряд ли. Спасибо, до свидания!»
Вот где пригодились изъятые вкладыши! Пусть бурые, а не оранжевые, но ведь с инфой! К обеду кончились и они – мы радостно отрапортовались перед стоечным начальством и свалили. Пока ждали наших красноярских благодетельниц во дворике их гостиницы, я обозрела бассейн с карпами. Рядом лежал пакетик с хлебом – чтобы желающие могли кормить. Желающие кормили, пока автобус не приехал.
Ехали мы за город, на горячие источники. Территория огромная, несколько гостиниц, конференц-залы, клиники, рестораны, свой поезд, курсирующий между корпусами. Извилистые дорожки, классический китайский сад, где каждый поворот открывает новый ландшафт. Огромное мелкое озеро – собственно источники. В воде есть отдельные купальни – с отварами трав. Мостики, веранды, беседки – роскошь, комфорт и довольство.
Первым делом нас накормили – изысканная еда в уютном ресторане, разговоры о прошлом, когда туризм заключался в челночных турах и мешочных чартерах, про отдых на Хайнане, про Китай в целом.
Потом перешли в корпус для процедур. Каждой выдали тапочки и пластиковый браслет с номером – электронный ключ от ящичка в раздевалке, где мы оставили вещи и обувь. Помыли ноги, вытерли – хотя напрасно, пришлось все равно пройти через санитарную лужицу с хлорированной водой, как в бассейне. Нас завели в длинную комнату-веранду, вдоль всей стены которой протянулась лежанка, вымощенная плитками нефрита. Даже через полотенце чувствовалось приятное тепло подогретого камня. Каменную же подставку-подушку под голову – и почувствуйте себя царицей. Зашла группка милых мальчиков, по каким-то неявным признакам поделившая нас между собой. Как сказала Вика: «В таких местах всегда стараются соблюдать правило инь-ян, то есть, мужчинам приглашают женщин и наоборот» Мой был крепкий и симпатичный – этого достаточно, не под венец же мне с ним идти. Предупредила, что недавно была травма колена, могла и не предупреждать – он и сам прекрасно все прощупал. У каждого – наборчик масел, причем они то и дело пользуются разными – нам не понять даосских тонкостей этого искусства! Начало массажа –через полотенце. Потом – какой-то невообразимый ритм прикосновений, пробежка по мышцам, сухожилиям, суставам. А потом он принялся за пятки, да так, что меня выгнуло в мостик. «Релакс!» - шепнул мой мучитель и «урезал марш». Он мял, тер, выкручивал, царапал, щекотал, ласкал, разминал. Если он чувствовал откатом хоть десятую часть моих переживаний, то наверняка кончил, но незаметно и воспитанно. На икрах было больновато иногда – но ведь недаром «pain is so close to pleasure»! Я старалась не напрягаться и одновременно не стонать от удовольствия. Ох, тяжелое занятие! В этом сладком истязании прошел почти час. Мои ноги вытерли, уложили сообразно, а потом спросили: «Может, мадам желает еще другой массаж?» Отсутствием воображения мадам никогда не страдала, но милый мальчик, у нас время поджимает – и фирма заплатила только за этот массаж – а мой кошелек надежно заперт, а не то бы я с удовольствием отдалась в эти сильные руки и умерла от удовольствия. «Нет, спасибо. Очень-очень большое спасибо!» Он улыбнулся – наверное, все-таки откат был пойман. Хорошо, наверное, энергетическим вампирам в таком месте – сплошные всплески чистых эмоций! Спутницы, видя мою блаженную улыбку, спросили, как оно. «Лучше секса!» - честно ответила я. Нахмурились – неужели я сказала что-то не то? Плевать, мои конечности счастливы! Ощущение небожителей – будто ниже колен не ноги, а облачко.
Фея спросила Вику, будет ли диагностика. Вика деликатно, но настойчиво почирикала в трубку и повела нас вглубь комплекса. Там в бамбуковой рощице мы вошли в дом (оказалось – аптека, запахи трав не передать!), через дворик и галерею прошли в комнату ожидания. Нас по одной вызывали в кабинет. Первой пошла Ира – когда вышла, была задумчива и ушла побродить, пока проходили остальные. Подошла моя очередь – в кабинете сидела почтенная старушка с живыми улыбчивыми глазами. Она взяла меня за запястье, вслушиваясь пальцами в ритмы моего организма.
«Слишком много огня! На всех меридианах – легких, сердца, печени – слишком много огня. Много нервничаешь, наверное? Это можно компенсировать». Странно – вот спросите меня, как эти слова по-китайски, я не вспомню. А тогда понимала ее за секунду до перевода. «Скажите, пожалуйста, с этим может быть связано то, что у меня 12 лет диабет? Тоже из-за нервов, у меня мама умерла, и я заболела». Бабушка рассмеялась: «Как ты хорошо говоришь по-китайски! Ты умная девочка и принимаешь лекарства. Так что все может идти хорошо, словно болезни и нет. Нужно просто компенсировать энергию – будь больше инь, ты же умеешь!» У меня не хватило времени сказать ей, насколько просто мне в Пекине быть инь, насколько меня компенсирует это благословенное место. Я поблагодарила, поклонилась и вышла. Потом Ира сказала, что нашла плакат – наша бабушка оказалась профессором с мировым именем, почетным членом всяких международных и китайских медицинских сообществ и проч. , и проч. И каждой она советовала разное, я спросила – кому-то - кушать фрукты для нормализации работы кишечника, кому-то говорила про давление и необходимость долгих прогулок пешком. И только мне про энергетику. Мистика, очередная загадка в череде моих китайских сказок.
Потом мы вернулись в город – нас ждал ужин. То, что мы часа три назад плотно пообедали, как-то нам не мешало. А ужин был заказан тематический – в монгольском ресторане. Милые люди в национальных одеждах и с рациями сопроводили нас на лифте куда-то вверх – и мы попали в огромный зал, уставленный юртами! Мне так хотелось посидеть в такой юрте за столом – но нас ждал ВИП-кабинет, более удобный, но обычный. Поворотный стол вскоре заставили едой, по несколько раз сдвигая блюда, чтобы вместить очередной поднос. Вкуснейший салат с травами, кисловато-остренький. Неповторимо прекрасные пельмени, овощи, суп с «потайными грибами» - плавает блямба, раскусываешь, а внутри грибочек – вот растет он так!
Только мы начали кушать, к нам зашли артисты. Под пронзительно-чуждые народные монгольские напевы нам поднесли по три чашечки пива – так приветствуют дорогих гостей. А музыкант сидел в коридоре – нельзя им почему-то в комнате играть, дикий народ!
Апофеозом праздника стало седло барашка. Нигде и никогда я такой вкуснятины не ела! Поджаристая хрустящая корочка, нежнейшее мясо под ней, блюдечки с приправами, которыми можно было оттенять это лакомство. По-китайски «сытый» и «довольный» - это одно и то же.
После мы успели заскочить на Ябаолу – фее бухгалтер заказала кассовый аппарат, так мы на него охотились. Потом она завела нас посмотреть русскую аптеку – очень смешно, реклама типа: «Лучшее средство от целлюлита – СКОТЧ!» «Волшебная таблетка, через 10 минут – хочу секса! Для женщин» - запомнится надолго.
Потом, вроде, мы еще на Ванфуцзин заехали, но это искали что-то под заказ, неинтересно.
А, значит, пора спать, тем более, на завтра у нас были грандиозные планы…
Что значит, «постой!» Название главы? А, какой фильм-то? Ну, вспомните: «Я не говорю, что он правильно сделал, но ты считаешь, что массаж ног - ерунда, а я говорю, что это кое-что значит. Я стольким делал массаж ног миллион раз, и всегда это что-то значило. Мы просто притворяемся, что это ничего не значит. В этом-то весь смак, черт возьми. Не надо было делать массаж ног молодой жене Марселласа Уоллеса!»
И было утро, и был вечер – день шестой.
***Глава седьмая, в которой Умэко в чем-то понимает императрицу***
Мы выспались! По крайней мере, встали не в шесть, а в восемь – это тоже достижение. Привычно-никакой завтрак – и мы свободны, как птицы: на выставке сегодня день открытых дверей, то есть, толпа абсолютно левых посетителей, а у нас даже украсть уже нечего.
Последний день в Пекине! Надо потратить его, как драгоценность – продать подороже и пропить с шиком. Из оставшихся неохваченными достопримечательностей путем сравнительного анализа («Нее, это ерунда! А на это и времени жалко. А на это денег!») был выбран Летний дворец – Ихэюань.
Точно помню, что почти от нашей гостиницы туда ходит автобус! Но этих остановок оказалось так много, что поймали такси – по привычке. По пути пыталось вызвериться солнышко, а поскольку именно в этой разновидности такси не было кондиционера, я обмахивалась веером и тихонько магичила тучки. Милосердный небесный дракон сжалился и послал облачность. Ехали долго – за город, на северо-запад – аж на 6 долларов накатались, в самый угол карты заехали. Под парковой стеной – ров с водой, которую почти не видно из-за цветущих лотосов модно-креветочного цвета, то есть, розовых в коралловый отлив. Из машины не сфотографируешь – ничего, думаю. Если их снаружи столько, то ли еще внутри будет! Угу… Нашла один – и то спасибо.
У входа купили билетик и карту-буклет. Долго крутили, пытаясь приспособить стороны света относительно точки входа – бедный земной шар, как много новых направлений на нем проложили два топографических идиота! А, может, он ничего не заметил – мы-то по-русски разговаривали, и в конце-концов, договорились.
Воскресное настроение чувствовалось во всем – преимущественно, в тысячах китайцев, выбравшихся на променад за город. Были и приезжие – они послушно ходили, куда их посылали таблички, заглядывали, куда можно. Аборигены же выбирали места в тенечке у воды и раскладывали пакетики с едой – видно бывалых сибаритов. Но что это я про еду? Нам пока не завидно, мы гуляем.
Перед нами – огромная водная гладь с лодками, к островку ведет ажурный мост с семнадцатью арками, на другой стороне озера сквозь дымку виднеются какие-то величественные постройки, пагоды, еще мосты. Конечно, если неторопливо исследовать все, недели не хватит. Поэтому мы находим на карте все платные объекты, где вход на билетике отмечают дыроколом – и намечаем маршрут. Остров бесплатный, но очень уж манит. Видно, где-то в матрице прописано, что от вида гор, воды, ив и сосен, загнутых крыш – я теряю волю и иду по зову эмоций, благоговейного «хочу-хочу!» и «можно, я здесь останусь навсегда?!» Маленький дворик, в глубине – закрытый храм. За стеклом, в полутьме – статуя: Лун-ван, Князь-Дракон. Тихонько кланяюсь и благодарю за погоду – и вообще за поездку. Он даже позволил себя сфотографировать, что воспринято за исключительно хороший знак.
На островке же находим причал, откуда отправляются лодки-драконы к главному дворцовому комплексу: берем билет, ждем, занимаем хорошие места. Дракон изнутри раскрашен в традиционно-лубочном стиле, при этом гармоничном и не раздражающем, набит китайцами, которые за десять минут дороги успевают что-то съесть, напиться йогуртов – обозревая проявляющиеся в тумане виды. Стоянка на том берегу называется «Каменная лодка» - и действительно, причаливаем рядом с огромной мраморной копией нашей посудины. Осматриваемся, выбираем длинный маршрут вдоль берега, я интереса ради пробую местное мороженое, любуюсь клумбами бамбука, растущего так тесно, что и руку между стеблей не просунуть. Примерно так же проблемно с пространством на узкой красной галерее – на ограждении плотно сидят любители поесть на пленэре, а между ними, как муравьи, снуют туда-сюда их менее удачливые сородичи – подозреваю, ищут место.
Мы идем сбоку, по пути общаемся с каким-то дяденькой, опознавшем в нас русских: оказалось, бывший министр не помню чего, милый такой, простой, в шелковом костюме, решил попрактиковаться в русском, с кем не бывает!
Ворота! А за ними – лестница в небо, через несколько павильонов ведущая к Храму Аромата Будды. Если описать словами, все как всегда: бронзовые курильницы, галереи, дворики, сосенки – а посмотришь, и дух захватывает. Каждая линия, каждая деталь на своем месте: в толще ворот – картины, защитники от злых духов на фоне неба, черепица нескольких крыш в переспективе дает удивительный графичный рисунок. Попыталась передать это на фото, судите сами, получилось ли.
Как на эту высоту поднимали все стройматериалы? Немудрено, что на постройку и обустройство Ихэюаня императрица Цыси потратила сумму, достаточную (и специально собранную) на постройку мощного флота и вооружение армии! Эта красота и утонченность кажется вечной – хорошо, что здесь не все сожгла союзная армия, хорошо, что властная, необразованная и капризная наложница в свое время стала императрицей и потратила свое всемогущество на роскошь – вряд ли мы радовались бы экскурсии по военному флоту конца позапрошлого века…
Мысли кончились вместе со ступеньками, дух перехватило от панорамы озера с самой высокой (из доступных) точки острова. В полутьме храма – тысячерукая Гуаньинь, я восторженно фотографирую, потом замечаю табличку «NO PHOTO!», смущенно говорю служительнице по-китайски, что английского не понимаю, но фотоаппарат прячу, чтобы не подавать бодхисаттве повода к недовольству. Покупаю сандаловый брелок с Гуаньинь, тихонько нюхаю теплую сладость дерева – авось, с ароматом впитается и мудрость, выжженная на обороте миллиметровыми иероглифами. Немного отдыхаем, бредем дальше.
Дорожка вьется по гребням горы, соскальзывая вниз каменными ручейками. Вглядываюсь в гальку под ногами – там выложены цветы, рыбы, птицы: узор не повторяется ни разу. Начинаем петлять, прокладывая путь от одного дворца к другому. Видели галерею, где собраны уцелевшие продарки от иностранных делегаций на юбилей императрицы, павильон, где двор смотрел постановки пекинской оперы (там играли музыканты, нам повезло), комнаты, откуда она правила империей – с резными креслами, желтыми вышитыми покрывалами, птичьими клетками и множеством драгоценных предметов – ваз, шкатулок, амулетов. Может, это и мещанство – но если она именно так понимала счастье – она его получила.
На любом экспонате, даже в парке на каждом дереве – инвентарная табличка: это тоже очень по-китайски здесь, где боги – это чиновники, а линии мироздания ложатся по стрелке компаса. Мы идем на север.
И попадаем в прекрасный садик – точнее, в кружевное сплетение деревьев и деревянных павильонов вокруг озера. Зелень сотни оттенков, свежесть и прохлада, покой и воплощенный комфорт. Как обычно, многие едят – мы все настойчивей замечаем это, потому что время обеда уже настало. Кто-то щедр – крошит в озеро недоеденный хлеб: вода кипит спинками карпов, как морковная похлебка. Тут и там расставлены стелы с пояснениями – эти стихи написал и вырезал император такой-то, генерал или чиновник такой-то. Обходим озеро, задерживаясь полюбоваться – вот девушки фотографируются в старинных нарядах; вот музыкант разучивает торжественно-заунывную мелодию на эрху – а почему у меня слезы в глазах, это тайна, как говорят китайцы: «Небо знает, демоны знают» - в смысле, черт ее разберет, эту девочку-сливу из другого мира!
На нашем маршруте осталась одна улица – во всяком случае, она обозначена как улица на путеводителях. На деле мы идем – и видим внизу речку, буквально облицованную домиками, пороги которых составляют узенькую пешеходную дорожку – и флаги, цветы, шары, музыка – и запахи еды. Пробили талончики, спустились. В домах – сувенирные лавки и магазинчики, смотрится все это игрушечным городком. Мы, ведомые обонянием, пришли в уличное кафе. Разбойничьего вида официанты, одноразовая посуда, жир, стряхиваемый с дуршлага прямо в пруд – колоритное местечко, надо сказать. Народ в основном пьет пиво, заедая вареным арахисом – горы скорлупы официантка стирает со столов вместе с посудой, заказы (и голосовая реклама) оглашаются немного визгливым, театрально-раскатистым речитативом. Но какие же там вкусные пельмени! И суп с тофу и грибами. Даже вода – после активной ходьбы на свежем воздухе-то! Немножко дороже, чем в городе, но пара юаней – не то, чем можно расстроить, право.
Вышли за ворота – и обнаружили стоянку пасущихся автобусов. То есть, я выяснила, где конечная («прямо здесь!»), а потом, когда толпа улыбалась подъезжающему транспорту, водитель парковал его на стоянку («Обед, кушать будет!» - после четвертого я поинтересовалась, всегда ли они кушают только вместе). Нам наконец-то выделили машину и кондуктора, и мы за целых три юаня на двоих прокатились до метро – наблюдая жизнь простого народа за окном. Познавательно.
На метро добрались до района Сидань, где, судя по ириным распечаткам, стояли рядом супермаркет и книжный универмаг. Снова мы разделились – меня, конечно же, понесло прямиком в книжный. Шесть этажей громадного здания, нафаршированного книгами и китайцами в пропорции где-то 7:1. Я даже усомнилась, что русские – самая читающая нация. Ужасающее зрелище. Я посмотрела пару отделов – увы, устный китайский я знаю гораздо лучше письменного, а книжка с транскрипцией для детского сада у меня уже есть. Поэтому двинулась в отдел музыки – думаю, есть же у них какие-нибудь популярные певцы, авось куплю чего-нибудь. У них сотни популярных певцов! Разделенные по жанрам и полу, месту издания альбома. Там же – уходящие вдаль стеллажи западных исполнителей, классики и проч. Можно потеряться. Но, очевидно, меня снова вела высшая сила – я нашла последний на полке ДВД Джеки Чена (которого уже простила за рекламу Visa, я отходчивая)! Дома выяснилось, что кроме клипов есть караоке – с отключаемым вокалом и иероглифами, которые закрашиваются синеньким в темпе мелодии. И мои любимые песни с его первого альбома! Цена– 3 доллара. Вдохновившись, я набрала традиционной музыки – по полтора, диски с пипа, эрху и какой-то дудочкой, не помню ее по имени. Потом прихватила еще песнопения в честь Гуаньинь, Канон ее Авалокитешвару, уважаю очень.
Потом до меня дошло, что там же стоит спец-литература, поискала что-нибудь про одежду древнюю – не нашла, взяла книжечку про китайские узлы, к ней тоже давали ДВД. Совсем охамевшая от счастья, я заткнула жабу аргументом, что нам срочно надо потратить остаток денег, пошла в раздел фильмов. Долго уговаривала себя, что смотреть «Блич» на китайском – это порочно, даже если за пару баксов можно купить ДВД с 90 сериями: уговорила. А потом увидела коробку со знакомыми рожами – наш сериал, по поводу которого я уже смирилась, что начала и конца не узнаю. А тут – стоит! Быстренько схватила и побежала на кассу, усиленно не думая ни о чем. Семь долларов за семь ДВД! С возможностью остановить картинку и поискать иероглиф в словаре! – да это же великолепное практическое пособие по языку!
В это время Ира нашла-таки супермаркет – и была шокирована вполне себе московско-европейскими ценами и количеством барышень, там что-то покупающих: не все, видно, получают среднюю зарплату.
Поехали мы домой, а ближайшая станция метро к гостинице – это восточная сторона Тяньаньмэнь, а от нее еще идти и идти. Мы у старушек спросили, где здесь можно прилично поесть – они махнули, мол, за углом недалеко. Прямо за углом нашелся ресторан. Ира потащила от него, шепча: «Ты посмотри, какие здесь тачки стоят! И цены, и публика, наверное, соответствующие!» Идем дальше. Как всегда, фонарик – на каждом третьем-четвертом доме, закрытые витрины нагнетают настроение. Увидели открытую фруктовую лавку, я цапнула цзинь личжи (личи) – полюбила я этот фрукт за неделю! Спросили у хозяев, где здесь можно найти ресторан – тетка оживилась, сказала, что проводит. Идем – она разговаривает, руками машет, глазом косит – хорошо хоть слюной не капает, повезло снова на «городскую сумасшедшую»! мы уже и «Спасибо, сами дойдем», и «Неловко заставлять Вас уходить так далеко от дома» - не отстает. Увидели перекресток, светящийся ресторанчик – радостно сказали: «Нам туда!» и рванули. Приличное заведение какого-то автомобильного клуба: с наклейками на стенах и антуражным джипом в зале – в нем сидела печальная блондинка и на кого-то злилась, судя по виду. Мы заказали приличный ужин, пиво – отметили успешнейшую поездку, загадали, чтоб нас еще не раз так счастливо угораздило, погрустили, доели и решили идти домой. Точнее, идти решила я – по карте получалось, что до гостиницы три квартала. Ира сказала, что лучше заплатит за такси, но ни шагу не сделает, тем более, что по ее подсчетам мы шли не в ту сторону. Ладно, сели, назвали гостиницу. С выражением непревзойденного изумления на лице водитель проехал три квартала, остановился, получил свои 10 юаней и рванул с места – может, испугался, что догоним и потребуем катать нас кругами три километра?
Допили по стакану «Xuxu», приняли душ, завели будильники – и ринулись смотреть последние сны в Пекине.
И было утро, был вечер – день седьмой.
***Глава восьмая и последняя, в которой гордая юная Умэко улетает далеко-далеко***
Ничего не хотелось – ни просыпаться, ни вставать с кровати, ни уезжать из этого благословенного города. Кроме того, ночь была настолько душной, что пришлось спать с включенным кондиционером, о чем настойчиво напоминали продутые шея, плечо и ухо, а также больная голова – логично, в общем, к чему-то это хозяйство крепится.
Накануне, когда мы ходили по магазинам, раздался звонок, попросили меня. «Это Юла, забыла что ли?» Нет, родной, всю неделю помнила! «Я не могу вас отвезти, моя друга приедет, ладно!» И как мы эту «другу» узнаем? Или ты ему свою супер-табличку дашь? Нет, в комнату к нам не надо, мы внизу ждать будем. Как-нибудь узнает? Хорошо, только пусть все-таки с табличкой будет, хотя бы с названием фирмы. Договорились, спасибо.
Сползали вниз позавтракать – что за чудо, дали вкусную еду! Праздник какой-то. Сливовые проводы. Неторопливо запаковались, я доела все фрукты, которые нашла – все равно вывозить запрещено: черешня, личжи, персики-колесики. Кстати, сейчас Москва наводнена такими – не верьте, таджикская подделка, в Пекине гораздо вкуснее и ароматнее! А вот черешня там водянистая и дорогая. Жаль, не встретили ананасов на палочках – говорят, в сравнении «тутошних» и «тамошних» вполне можно постичь дзэн, который «чань» по-китайски.
Спустились в холл, Ира пошла выбивать свой залог, я сижу в кресле, наблюдаю за мальчиком, который мечется по холлу, заглядывая в лица туристам. Наш, думаю – помахала, он нахмурился: очевидно, портрет с фотороботом не сошелся. Зато он напал на Иру у стойки. Судя по лицу Иры, с русским у «други» было еще хуже, чем у Юры. Вообще, после рынков с их «луку-лука, чипа-чипа!» складывалось превратное мнение, что средний китаец все-таки говорит по-английски. Но вчера в книжном на Иру снизошло прозрение: на огромном этаже с английскими книгами никто не смог с ней внятно объясниться на языке туманного Альбиона! Мы не стали мучать гида разговорами: по схеме - помог сумки загрузить-выгрузить, и то спасибо.
Рулить аэропортскими тележками я уже худо-бедно научилась, главное – это с тормоза снимать. Оба колеса. Желательно одновременно. Ой, дуйбуци, дуйбуци - извините, уважаемый! Заполнили декларацию, на выезд их раза в полтора меньше, чем на въезд, прошли по веревочному лабиринтику на проверку. Поскольку ничего противозаконного не везли, прошли быстро, на все ушло минут 20 против часа в Шереметьево. Не удержалась, спросила девушку с модельной внешностью, почему она работает на таможне – нравится, говорит. Неизбалованные у них красавицы, да к тому же гарантия, что замуж попадет – при миллионах претендентов-то! А, может, форма и порядок помогают чувствовать себя крутой и эмансипированной, не знаю. По мне, конвейер тел и сумок – он конвейер и есть, неумолимый и скучный. У нас на двоих получился килограмм перевеса – так ни словечка не сказали, а ведь перевес – самая большая проблема, оплачивается в процентах от стоимости билета бизнес-класса, то есть, для нашего случая - баксов по 20 за килограмм. Пропустили, спасибо.
«Дьюти фри» китайский – ерунда, цены московские-магазинные, а упаковки всего гигантские. А мне не плавать в виски, хотела наборчик из многих видов бутылочек-наперсточков, какой в Москве видела. Купила напоследок набор конфет – с неизвестными мне «Macadamia nuts», вкуснятина оказалась необыкновенная. При регистрации я попросила кресло у окна – дали. Долго ли, коротко – поплохело, заморочилось: взлетели. Влепившись лбом в пластик окна, прощалась с Пекином, смотревший на наш отлет сквозь миндалевидный разрез в тучах. Я оставила тебе сердце – значит, вернусь, примета такая! Тучи мигнули, соглашаясь.
Скоро в поле обзора потянулась унылая бурая комковатая равнина – Монголия. Ни пятнышка зелени, только тени туч и редкие светлые ниточки дорог. Лететь на огромной высоте интересно: теряется ощущение реальности. Кажется, что паришь в прозрачной толще воды – она течет стремительно с облаками, а ты медленно движешься над их застывшими на дне тенями. Самым интересным был Тянь-Шань, я гор выше Крымских вообще не видела, а тут подо мной и снежные шапки, и долины, и реки – жаль, фотоаппарат красоту не уловил, получилось что-то вроде школьной карты, снятой спьяну через пыльное стекло.
В салоне опять было большинство китайцев, но поспокойней – чинно пообедали, стали смотреть «Мимино» с английскими субтитрами. Кто выбирает кино для международных рейсов, ума не приложу – неподготовленному зрителю не объяснили, что это такая смешная старая комедия, они это как фильм ужасов про «Аэрофлот» воспринимали, наверное. Потом вообще какой-то криминальный боевик пустили в русской озвучке безо всяких надписей – иностранцы, наверное, должны были по губам читать.
В общем, родина стремительно начинала напоминать о себе, только виды за окном спасали от меланхолии – и, пожалуй, то, что нам из аэропорта был заказан трансфер. Долетели, напоследок полюбовавшись котлованом, который должен, по идее, смениться очередным терминалом Шереметьево. А потом – здравствуй, Россия, мать-мать-мать. Всех иностранцев пропускала одна стойка! Поэтому россиянка Ира ждала меня еще с часик, а я уныло думала, что мне еще перегеристрироваться в ФМС каждый раз, когда я выезжаю-въезжаю.
Ощущение от Москвы – много неправильных лиц! Немонголоидные, немирные, неулыбчивые. Истеричная аура большого суетливого города, не та еда. Пекин мой, что ты так сильно затронул внутри, что я не могу быть прежней? Ты сильный – позови меня, я не смогу противиться и обязательно вернусь. Прошел месяц с нашей разлуки – маленькие вещицы, напоминающие о тебе, раздарены, легендарный эрготоу (самогон 56%, с неописуемым ароматом) выпит, вещи надеты не раз, даже прощальная простуда прошла. А я помню даже не события, не слова – неделю, наполненную чудесами, как сон наяву, твою заботу и поддержку.
Прими эти непутевые заметки в качестве открытки: «Помню. Скучаю. Люблю!»