В Новогиреево идет дождь. Пространство между домами заполнено туманной дымкой, асфальт блестит, словно зеркало, деревья стоят влажные, кора на них набухла от дождя. Но мне кажется, что они очень довольны. Им хорошо и спокойно… Вездесущие капли стучат по лужам, падают на листья и стволы, весело летят в воздухе и смывают пыль со всего в округе. Они проникают всюду и везде сеют новую жизнь.
А зимой они превращаются в снежинки и покрывают мой район белым пушистым одеялом, и тогда в мир приходит абсолютная чистота. Кажется, что жизнь начинается сначала
и впереди открываются необъятные дали, новые люди и новое счастье. Мир полон надежд.
Но пока идет дождь. Капли появляются из самой вышины и летят, летят к земле, чтобы остаться на ней. Где-то высоко в атмосфере они появляются как будто бы из ничего, из возду-ха и мороси. Они появляются потому, что так нужно по чьей-то воле или просто так. Капельки ещё маленькие, но постепенно они растут, и все они едины в своем стремлении к земле – земле Новогиреево. Это они создают и украшают её, это они цветут цветами и распускаются листьями, это они наполняют воздух ароматами весны, это они, словно частицы мозаики,складываются в облик района и, повзрослев, украшают и его, и город, и страну.
Некоторые капельки, достигнув земли, сливаются в лужицы, и тогда они становятся более заметны. Их уже видно издалека, они сильны в своем единстве. А самое главное, им хорошо вместе, и они всегда найдут себе интересное занятие. Они могут отражать солнце и небо в своей лужице, могут покрыться волнами от легкого ветерка, могут разрешить детям побегать по себе с весёлым смехом – они могут всё.
Вот летит ещё одна капелька, посмотрите – это я. Загляните внутрь сквозь пленку воды. Видите? Да, я молодой, полон сил, надежд и веры в прекрасное! Меня зовут Владимир. Вместе с другими каплями дождя я лечу к земле Новогиреево и ожидаю от жизни чудес…
Рассказать я хотел о том, как мы были молоды и любили музыку, и хотели быть музыкантами. Дело происходило в конце 70-хх годов уже прошлого века. Мы с друзьями заканчивали школу. Мы – это Юрик, Серега, Володька Кремнев и я. Впрочем, Юрик к тому времени уже учился в техникуме, Володька – вообще неизвестно где, а мы с Серегой в десятом классе школы № 797. Но, по возрасту, мы все заканчивали школу, первую школу нашей жизни. Ах, как же мы были молоды и жизнерадостны, мы хотели проявить себя, хотели получать от жизни удовольствие.
В те годы все увлекались музыкальными группами. В почёте был тяжёлый рок. Мы тоже слушали его без конца. После учебы мы собирались у Юрика и включали “Deep Purple”, “Uriah Heep”, “Nazareth”, “Slade”, “Rainbow”, а из русских групп – “Воскресение”, “Машину Времени”, “Динамик” и “Круиз”. Музыка наполняла наш внутренний космос, задавала ритм жизни и её мелодию, а главное, она совпадала с нашим ощущением окружающего мира. Наши юные души хотели существовать в ритме рок-н-ролла. Энергия молодости требовала выхода, реализации и находила его в музыке. Для этого идеальным вариантом могло быть создание группы или ансамбля, когда музыку создают несколько людей, и каждый вносит свой вклад, и, в то же вре-мя, без любой из этих составляющих невозможно обойтись. Этот принцип максимально отражал юношеский дух единения и братства. Прекрасный принцип, который с годами соблюдать всё труднее.
Конструкция рок-группы складывалась из таких кубиков, как: соло-гитарист, вокалист, бас-гитарист и ударник. Существовали различные варианты, но эти четыре составляющие были незыблемы. Ритм-группа, состоящая из ударника и бас-гитариста, создавала как бы кристаллическую решётку музыкальной композиции, так называемый «музыкальный квадрат», который, повторяясь многократно, задавал пульс музыки. Вокалист и соло-гитарист вели мелодию и наполняли «музыкальный квадрат» содержимым,чтобы композиция звучала гармонично. Иными словами нужны ритм, мелодия и гармония.
Думаю дорогой читатель извинит меня. Я не собираюсь никого учить музыкальной грамоте, просто мне приятно вспоминать то время и меня подспудно преследует желание продолжить наши занятия музыкой.
Собственно тот состав нашей группы, который я уже назвал, сложился не сразу, но его я считаю оптимальным и, как раз, гармоничным. Наша группа образовалась при ЖЭКе №12 района Новогиреево, в его «Красном уголке». По-моему это неплохое название для репетиционного зала, оно звучит очень по-русски, очень тепло и празднично. И в то же время очень по-домашнему. А началось все с того, что я, ученик десятого класса, записался в кружок гитары при нашем ЖЭКе. Туда же позже подтянулись и Серега с Юриком. Мы не могли долго быть друг без друга. Уж если заниматься чем-нибудь, то обязательно всем вместе. И ещё у ребят за спиной были занятия в музыкальной школе по классу баяна и аккордеона. После нескольких месяцев занятий кружок как-то сам собой перерос в музыкальный ансамбль, а преподаватель музыкальной грамоты стал нашим руководителем. Теперь для нас это легендарная личность. Звали его Дмитрий Арнольдович Тучинский и его музыкальным инструментом был саксофон. С этим саксофоном тоже был смех, но это другая история…
Итак, нами руководил старый еврей, которого мы звали просто Арнольдом, на дворе буйствовал социализм, и поэтому репертуар должен был быть соответствующим. Мы пели песни про комсомол, юность, строительство БАМа (если кто не знает была такая общесоюзная комсомольская стройка), берёзовый сок, русское поле и вообще патриотизм. В наши задачи входили выступления в «Красном уголке» перед ветеранами и молодёжью, приуроченные к различным праздникам. В общем, всё у нас было нормально Да, ну и название у нашего ансамбля было соответствующее – «Алые паруса», видимо по одноимённому произведению Александра Грина. Видимо… Но мы этой книги не читали и в душе хотели быть не ансамблем, а рок-группой. А для рок-группы, как вы сами понимаете, такое название крайне неподходяще. Впрочем, надо было с чего-то начинать, да и мнения нашего никто не спрашивал, и мы играли то, что от нас требовали.
В начальный вариант нашего ансамбля входили Юрик, Серёга, я, Серёжа Пышкин, Саша Андреев и четыре девчонки: Галя, Надя, Света и Таня. Саша Андреев играл на ударных, а Серёжа Пышкин пел вместе с нашими девчонками. Мы же играли на гитарах: Юрик на басу, а мы с Серёгой на шестиструнных. В этом составе мы участвовали в нескольких концертах: в кинотеатре «Киргизия», в 70-й больнице и в нескольких школах нашего района (конечно и в нашей родной школе №797), а также в нескольких районных фестивалях художественной самодеятельности. Много было всего интересного, о чем сразу и не расскажешь. Триумфы и падения, так сказать. В основном правда падения. Хотя, посмотрев на это сейчас с высоты прожитых лет, - никакие это были не падения, а приключения нашей буйной молодости. И я готов переживать их снова и снова, лишь бы вернуть ту возможность смотреть на мир широко открытыми глазами и удивляться многообразию жизни.
После состав нашего ансамбля стал меняться: ушли девчонки, Серёжа Пышкин, Саша Андреев. По разным причинам и без обид. Вскоре ушел и Арнольд. Вот тут-то появился и Вовка Кремнев. Нас стало четверо, и мы были предоставлены сами себе. Наконец-то мы могли играть те песни, которые хотели. Конечно за нами оставалась обязанность играть для ветеранов в жековском «Красном уголке», но для этого мы использовали песни из старого репертуара. Сами для себя мы играли музыку групп “Машина Времени” и “Воскресение”. И наконец мы могли называть себя группой. Мы попробовали придумать ей название и единственное, которое понравилось всем – это группа “Жизнь”. Пели я и Вовка, при этом я играл на соло-гитаре, а Вовка на ритме. Юрик играл на бас-гитаре, которой он оставался верен всегда. Это была болгарская полуакустическая гитара «Орфей». Она жива до сих пор и вполне может служить нашим талисманом. Серега пересел за ударник. Это было очень почетно, ведь каждый пацан тогда мечтал быть ударником, и не важно, что барабаны у нас были в основном самодельные, всё равно это было круто. Ах, если бы можно было вернуть то время, снова взять в руки наши гитары и выйти на сцену «Красного уголка».
В таком составе мы сыграли для ветеранов на празднике Дня Победы, где Вовка спел несколько несколько патриотических песен, изрядно переврав слова. Но в основном мы репетировали и старались находить удовольствие от музыки, нравящейся нам. Каждые выходные мы шли в «Красный уголок» , вытаскивали на сцену инструменты и играли, играли... Всё это дело происходило на первом этаже. Со стороны улицы к окнам примыкали ступеньки пожарного выхода, и в часы репетиций на них сидели девчонки и ребята с наших улиц и следили за нами. Это, конечно, было очень приятно. Мы были героями.
Но всё хорошее когда-то кончается, и подошло время расставания. Ребята ушли в армию,а я поступил в институт. Группа существовала ещё какое-то время. Пришли новые люди – Андрей Комаров на ударные, а Витька Оглоблин на бас-гитару. Мы играли для себя в нашем «уголке». Просто для себя. Никаких концертов и фестивалей больше не было. Потом я стал более загружен учебой в институте, и всё потихоньку затихло.
По-сути дела так и заканчивается история активной деятельности нашей группы. Через два года ребята пришли из армии, женились, у них появились дети, работа. Я закончил институт, также женился. Потом у нас с Ирой родился Саша. Жизнь закрутила нас в заботах и заниматься музыкой не было времени и возможностей. Но с нами осталось самое главное – наша дружба! Мы по-прежнему верны ей и тешим себя надеждой когда-нибудь собраться вместе, взять в руки гитары и барабаны и продолжить… Но продолжить по-новому, учтя прожитое, многое поняв в этой жизни и отразить свою любовь к музыке. Недаром же мы называемся “Жизнь”.
Концерт о котором я хотел рассказать относится к периоду первого состава нашего ансамбля. «Великий и ужасный» Арнольд договорился о выступлении в школе на Утренней улице, а поскольку это была одна из лучших школ района, то на концерт были отпущены неплохие средства и играть мы должны были совместно с артистами Москонцерта. Ничего себе! Для нас это был очень высокий уровень. В те годы Москонцерт был солидной фирмой. И вдруг мы – жэковская самодеятельность. По договорённости за нами должны были прислать из школы автобус, чтобы мы взяли с собой всю нашу аппаратуру. Музыканты Москонцерта брали с собой только часть инструментов, а остальные использовали наши. Идея, вроде бы, хорошая. Они – профессионалы и могут сыграть на чём угодно, хоть на ручке от унитаза ( как в «Необыкновенном концерте» в театре Образцова ). Поэтому они взяли только индивидуальные инструменты: гитары, микрофоны, барабанные палочки и духовые, а вся тяжёлая часть ( усилители, колонки, стойки для микрофонов, ударная установка ) была наша. Загрузив своё хозяйство возле «Красного уголка» в автобус, мы расселись сами и поехали.
За окнами мелькали деревья, дома, и, кажется, шёл дождь. Капли сбегали вниз по стеклу, искажая виды родного района, и от этого он казался каким-то загадочным и романтичным. На душе было ощущение чего-то нового, неизвестного. Мы едем на концерт выступать вместе с профессиональными музыкантами. Как у нас получится? Не опозоримся ли мы? И от этих мыслей пейзаж за окном менялся. Привычные улицы нашего района становились дорогой в неизведанное будущее. К тому же смеркалось и возле каждого дома сгущались тени, а каждое дерево и куст выглядели подводными растениями, медленно и плавно покачивающимися, то ли от ветра, то ли от волн. Может быть только мне так казалось, но я был заворожён этой картиной, и в душе медленно ворочалось что-то неясное, смутное, какие-то порывы, надежды и ожидания. Весь путь до Утренней улицы я задумчиво смотрел в окно и ждал чуда.
Но когда мы прибыли все стало на свои места. Надо было перетаскивать инструменты и настраивать их, подключать усилители и всякие другие штучки. Одних только проводов целый ворох. Пока мы таскали по коридору, ведущему к актовому залу, колонки, мы слышали, что говорили о нас местные ребята.
- Не знаешь, кто будет играть на концерте? – спрашивал один, делая серьезное лицо.
- Какие-то “Алые трусы” – отвечал другой, видимо большой шутник.
Мы не знали смеяться нам или нет. Но в общем атмосфера была достаточно дружелюбной. Народ кучковался по компаниям и спокойно ждал начало концерта. Музыканы Москонцерта появились на сцене в тот момент, когда мы расставляли аппаратуру на сцене актового зала.
Да, это были солидные дядьки в возрасте приблизительно 45-50 лет, одетые в цивильные концертные костюмы с бабочками. У них у всех был достаточно импозантный вид: длинные волосы, усы и бороды, подстриженные в стиле дореволюционной интеллигенции. Двигались они неспешно, уверенные в своем мастерстве. Чувствовалось, что концерт для них – это обычное занятие, работа, которую они привыкли выполнять. Одним словом, профессионалы.
И вот мы будем играть с ними в одном концерте на равных. Обалдеть! Ребята посматривали на них с уважением и опаской. Инструменты, которые они привезли с собой были совершенно другого уровня, чем наши. Полуакустические гитары классической формы, один усилитель «Marshall» для голоса и трубы выглядели замечательно. Вот только барабанщик зависел полностью от нас. Вернее от нашей ударной установки. И если наши усилители «Радуга» были более менее ничего ( хотя и не «Marshall», конечно), то барабаны были наполовину самодельными. Из покупного у нас были только рабочий барабан, «чарлик» и тарелка – так называемый «тройник», то есть основа, на которой строится любая ударная установка. Все остальное – извините. Басовый барабан был сделан из стиральной машины. Если помните, были такие круглые стиральные машины раньше. Бак для белья у них был из нержавеющей стали. Вот из него мы и сделали бас-барабан. Но как то есть сделали, надо было отпилить у бака дно. Вы представляете, что такое пилить ножовкой нержавеющую сталь!? Дым шёл отовсюду: от полотна ножовки, от рук, из суставов, из ушей и из анального отверстия. Этот барабан дорогого стоит. Потом мы бегали по музыкальным магазинам и подбирали к нему пластик подходящего размера. Если кто не знает, пластик на современные барабаны натягивается вместо кожи. И, в конце концов, мы придумали крепление для пластика, покрасили барабан и приделали ножки к боковине, чтобы он стоял на полу своим краем. Играют на таком барабане при помощи «колотушки». Она представляет из себя педаль с приделанным к ней молоточком с фетровым набалдашником. Нажимаешь на такую педаль, и молоточек бьет по барабану. Так вот, «колотушка» у нас была настоящая, покупная. Ну и остались еще два барабана – это переходной и бочка. Их мы нашли на свалке. Наверное кто-то тоже пытался изготовить ударную установку, но потом забросил эту идею. Они представляли собой два куска фанеры, согнутые в цилиндры. Мы их тоже покрасили, подобрали к ним пластик и закрепили переходной барабан на басовом, а к бочке приделали три ножки, так как она должна стоять на полу справа от рабочего барабана. Когда мы всю эту конструкцию собрали вместе, то получилась довольно неплохая ударная установка. По крайней мере так нам казалось…
И вот начался концерт. По задумке устроителей, мы должны были играть поочередно с Москонцертом. Начинали мы. Поскольку концерт был приурочен к какому-то празднику, не помню уже к какому, то наша парочка патриотических песен прозвучала более менее ничего. Затем вышли «аксакалы» эстрады, подключили свой гитары к нашим усилителям, и их ударник сел за наши барабаны. Они заиграли что-то такое нейтральное, без всякой политики. Кажется про любовь. Ударник начал достаточно спокойно, но постепенно лицо его менялось. Он начал ёрзать на стуле, привсавать. Мне показалось, что звук, издаваемый нашими барабанами его не очень удовлетворял. Да и сами барабаны тоже. Конечно, это вам не фирменные инструменты, но наш ударник на них как-то играл. И иногда даже пытался петь. Саша Андреев с любопытством поглядывал на барабанщика из Москонцерта и, мне показалось, в глазах его проскальзывало некоторое злорадство. Конечно, на хорошем инструменте может каждый, а ты попробуй на нашем. Здесь вам не консерватория!
Между тем их композиция развивалась. Ударник выбил дробь на барабанах и ударил по тарелке… Она стала падать вместе со стойкой. Навзничь. Медленно и печально. Он вскочил и поймал её одной рукой, в то время, как второй продолжал стучать по барабанам, при этом он со злостью посмотрел на Сашу, но тот был абсолютно невозмутим. Правильно, зачем так сильно бить по тарелке. Москонцерт исполнил пару песен и ушёл за кулисы. Затем был номер с фокусником, в котором Саша Андреев участвовал в качестве подопытного кролика. Иллюзионист методично доставал что-либо из сашиных карманов, в основном это были деньги. Но Саше он их не отдавал, чем вызвал его справедливое возмущение. И это хорошо еще, что у Саши не было с собой своих денег. После фокусника опять наступила наша очередь. Мы исполнили несколько песен про молодость и любовь и еще про то, что «папа подарил мне куклу». Нормально так исполнили, без лишнего пафоса. И вновь кулисы колыхнулись и на сцене показались «москонцерты». Последним из-за кулис вышел ударник. Тяжело вздыхая, он угрюмо посмотрел в нашу сторону и занял свое место. И вновь начался «рок-н-ролл». Пока он с опаской следил за тарелкой, начал уползать вперед бас-барабан. Он же был самодельный и его ножки тоже. Барабан решил, что довольно ему стоять на одном месте, пора менять дислокацию. Дело в том, что у фирменных барабанов на ножки одеты специальные резиновые насадки, которые не позволяют им двигаться. Наш же барабан привык упираться ножками в выщерблину на сцене «Красного уголка», а тут вдруг получил свободу. С каждым ударом «колотушкой» он уползал все дальше. Так и провёл весь вечер ударник Москонцерта, наблюдая за бас-барабаном и тарелкой. Подтащит к себе барабан – начинает падать тарелка, поймает тарелку – уползёт барабан. У нашего же Саши ничего подобного не происходило. Не даром же он общался с фокусником. И это хорошо, что мы играли поочереди, а то бы их барабанщик до дома не дошёл. Вот так постепенно мы и отыграли тот совместный концерт. И слава Богу. Провожать музыкантов Москонцерта мы не пошли. Мало ли что. Еще полезут в драку. Правда к концу выступления их ударник был совсем плох.
Вот так и закончился наш концерт на Утренней улице. Мы погрузили инструменты в автобус и поехали в наш любимый «Красный уголок». По дороге вновь накрапывал дождик. Стемнело, и в окнах зажглись сотни огней. Наш район приветствовал нас вечерней иллюминацией. Все ребята сидели у окон и задумчиво смотрели, как проплывают мимо дома. Настроение у нас было хорошее. Мы весело провели время, немного устали и возвращались домой. И мы не опозорились на концерте. Конечно профессионалы играли лучше нас, но и нам никто не свистел и не закидывал гнилыми помидорами. А их ударника мы просто уничтожили. Таких барабанов, как наши, он больше никогда не увидит в своей жизни. Это точно! А музыку, музыку мы любили не меньше их, а, может быть, даже больше. Ведь для них это работа, а мы этим занимались для собственного удовольствия. И дождь, идущий в Новогиреево, был в этом с нами солидарен. Капли стекали по темным стеклам и в их водяных дорожках отражался свет уличных фонарей, навевая в наших юных головах мысли о пути, который нам предстоит пройти в жизни. Какие дорожки выберем мы? Куда они нас приведут? Нам было хорошо вот так ехать вместе в автобусе. И хорошо было дружить. Но настоящую цену этой дружбы я понимаю только сейчас, когда прошло более двадцати лет. А пока, пока мы ехали домой тихие и довольные, и необъятный взрослый мир заглядывал в окошки нашего автобуса, и жизнь продолжалась…
январь 2007г.