*
Суббота. Обычная дневная 12-часовая смена среди снующей толпы жаждущих выехать и вернуться обратно – поток автобусов, машин, людей, необъятных чемоданов, коробок и сумок.. Он – сменный начальник пункта пропуска через государственную границу СССР. Небольшой участок территории зажат с одной стороны горами, с другой узкой полоской пляжа и морем, лениво посылающим на берег шуршащие галькой волны. И бесконечная, уходящая на несколько километров вглубь нашей территории, очередь из автобусов, грузовиков и легковушек..
СССР на грани развала, Партия умерла, но Союз еще кое-как дышит: почти труп и гниет изнутри, некоторые части уже отвалились, другие пока на подходе..
Он смотрит из окна кабинета со второго этажа на людской муравейник, копошащийся прямо под ним. Что он делает здесь в «чужой» республике, на ставшей теперь «чужой» земле? Он осуществляет пропуск через границу пока еще существующего государства, второй год он торчит в этой дыре, зная, что рано или поздно надо будет все равно уходить, пограничники всегда уходят последними..
Мимо текут на продажу остатки «родины», все серьезное типа нефти, газа, заводов и пароходов давно поделено между нужными, приближенными и взявшими «по праву». Поэтому простой люд тащит то, что осталось – от молотков и бельевых прищепок до пылесосов и цветных телевизоров, чтобы продав за бесценок таким же бедным по ту сторону границы, за их деньги купить себе побольше «счастья» в виде кожаных курток, кроссовок, штанов, юбок, блузок и прочего тряпья..
*
Стук в дверь. Сержант заводит в кабинет молодую девушку и протягивает ее паспорт. Она садится на стул и смотрит на Влада взором, полным ненависти – юный симпатичный зверек с темными злыми глазками. Сержант уходит, и миловидное создание тут же начинает орать, что с паспортом у нее все в порядке и вообще ее явно не за ту приняли..
Открыв паспорт, он бросает взгляд на страницу с фотографией – тонкая работа, ничего не скажешь, но все равно заметно, что переклеена. «Видимо не успела «купить» в местном ОВИРе нормальный свой документ, и ей переклеили фото в чужом, вдруг прокатит.., - думает он, на всякий случай рассматривая страницу паспорта под лупой. – А следующей партии, видимо, ждать не захотела, некогда – сейчас самая работа – сезон!».
Этот «товар» Влад давно изучил, он хотя и не течет рекой, но ручеек его ни на день не слабеет, несмотря на облавы и периодические выдворения полицией сопредельного государства очередной «просроченной» партии. Разброс возрастов, национальностей и размеров его уже тоже не удивляет, местное население на той стороне крайне неприхотливо, лучшие образцы «товара» все равно везут в столицу, а весь остальной оседает в нескольких близлежащих городках.
« Зато, мы научили их пить водку и ругаться матом по-русски! Ну и что, что кривая вензаболеваний резко скакнула вверх, и это в мусульманской-то стране, - усмехается он про себя. – за все в этом мире приходится платить».
Сняв трубку служебного телефона, он вызывает наряд милиции. Девица, вдруг замолчав, резко вскакивает и рвет к выходу из кабинета. Он перехватывает ее у самой двери, неожиданно резкая боль обжигает правую руку, четыре кровавых полосы продирают кожу от локтя до запястья. «Классный маникюр!» – мелькает в мозгу молнией. Перехватив девицу левой рукой, он резко, наотмашь, бьет ее по лицу тыльной стороной правой так, что у той дергается голова, а потом аккуратно толкает присмиревшего зверька на диван у стены. Злоба в глазах девицы сменяется на щенячью преданность.
Вылив на руку остатки паленой водки из бутылки в нижнем ящике стола и ругнувшись на местном от боли, он садится писать протокол задержания. Водка продается рядом, у въезда на территорию пункта пропуска, и стоит дешево, а поскольку вода имеется только в туалете по типу «очко-выгребная яма», водку покупают для мытья рук, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу после нескольких часов работы с паспортами. Для питья воду привозят со сменой из части.
Девица тихо скулит на диване, ее щека опухла и постепенно наливается красноватой синевой. «Сегодня Заза дежурит – оформим сопротивление при задержании..», - он ничуть не беспокоится.
В дверь стучат. «Ну, вот и поводырь, что-то припозднился!», – усмехается Влад, на этот раз вслух. Получив разрешение, входит «проводник» из местных жителей: село разделено пополам границей по ущелью с пунктами пропуска по обе стороны. У «проводника», как обычно, паспорт с правом многократного выезда, его задача – переправить без потерь «товар» через границу и доставить в ближайший населенный пункт, где уже ждет перевозчик с той стороны.
«Проводник» заводит свою обычную «песню». «Командир, отпускай пожалуйста,да?! Скажи, сколько надо? Я дам, и отпускай! Сам знаешь, нас ждут там давно, отпускай, да?. Слушай, а может ее надо? Хочешь – бери! Новенькая, второй раз едет только, но все умеет уже..». Девушка на диване никак не реагирует, преданность в ее глазах сменяется дежурным безразличием.
Вызвав по радиостанции сержанта, Влад ставит ему задачу «вежливо вышвырнуть» «проводника» за дверь, и снова берется за протокол.
Он пишет и равнодушно пытается взглянуть на себя со стороны. Мысли текут параллельно, ничуть не мешая работе. «Ты только что первый раз в своей жизни ударил женщину, ударил жестко, по лицу! Да, тебя учили бить и учили убивать когда-то, в свое время, но в спаррингах ты всегда работал с мужчинами, твоими сокурсниками. Так что это было? Неужели боль в руке, неужели это она заставила тебя расслабиться? Вряд ли, не такая уж она и сильная..»
Внезапно мозг пронзает отчетливая мысль, в порыве нахлынувшей злобы он ломает ручку и швыряет в угол. «Нет, это вовсе не боль, не пытайся оправдаться, ты позволил себе ударить, только потому, что тебе можно, потому что она – «товар», потому что она из тех, кто «все умеет»».
Сославшись на болезнь, он берет на воскресенье выходной и, приехав домой, напивается в хлам. Боль внутри затихает лишь с третьим стаканом..
*
Тому случаю уже более десяти лет. Но каждый раз, когда он видит на экране мужчину, бьющего женщину по лицу, ему хочется взять какой-нибудь нож и резко воткнуть в поднявшуюся руку..
Июль 2007г.