Впервые, когда я услышал об этом, я удивился. Я даже не знал, что есть такое понятие. Он говорил, что выдумал его сам. Хм, второе дно… Всегда, когда я произносил это вслух или про себя, оно вызывало чувство пустоты, я представлял в это время как кидаю камушек в колодец и не могу услышать, когда он приземлится. Вернее, я знаю, что он никогда не достигнет самого низа, потому что у него есть второе дно. Это как черная дыра, но в человеке. Так, о чем я? Да, о колодце. Конечно, колодец – это не человек. Но почему-то я всегда представлял себе именно колодец и ничего более.
Я с интересом взглянул на Дарка, но он задумался и как будто ушел в себя. Он сидел на скамейке как-то по-особенному, по-своему, закинув одну ногу на другую и откинувшись на спинку. Я никак не мог взять в толк, многие люди сидели точно, так как Дарк, закинув ногу на ногу и откинувшись назад к спинке. Но при этом они смотрелись обыкновенными людьми, а Дарк каким-то неземным существом. Он приносил во все свою неуловимую неповторимость и являл собой зрелище полной свободы и власти. Да, именно. Казалось, что он знал, что всё ему принадлежит, все люди, дома, улицы, весь мир и вселенная. Я видел, как он управлял всем этим, и всё ему подчинялось. Люди, с которыми он говорил слегка высокомерно, становились его подданными, и мне за них было стыдно. Но все же я не переставал любоваться тем, как легко он подчинял их себе. Я кусал губы и боролся против этой несправедливости. Но я восхищался. Я восхищался Дарком. Вот и сейчас он сидел на скамейке, и в его темно-синих глазах плескалось властное превосходство. Как-то я ему сказал, что, наверное, сначала Бог создал его, а потому уже и весь мир, чтобы было над чем властвовать. Он рассмеялся моим словам, это даже польстило ему немного.
Тут Дарк вышел из своей задумчивости и, поглядев на меня, спросил:
- Скажи мне, Трей, чем бы ты хотел властвовать?
Я на секунду даже опешил от такого вопроса:
- Ничем, - как-то просто ответил я.
Он смотрел на меня с недоверием и даже неприязнью.
- Как это ничем? – спросил он.
- А вот так. Мне ничего не нужно, - пояснил я ему.
- Совсем ничего? – уточнил он.
- Совсем, - подтвердил я.
Наверное, он не понял. Удивленно посмотрев на меня, он нахмурился. Потом он побарабанил пальцами по своему колену и снова задумался.
Мне снова представился колодец. Колодец Дарка. Я кинул камушек и стал ждать. Я напрасно прислушивался. Камушек так и не приземлился. Дарк не понял меня. В некоторых случаях его колодец терял дно, и один из таких происходил сейчас.
Вдруг Дарк поднялся и сказал:
- Пошли. Уже холодно.
Я повиновался и встал вслед за ним. Мы шли по узкой дорожке, которую окружали высокие и молчаливые лиственницы. Выглядели они как стражи. По бокам на траве лежал сухой ворох листьев, багровых, желтых, оранжевых. Я шел и изучал их. Мне нравились листья. Нет, не те, которые дрожали на ветках от ветра, а те, что лежали на траве. Они были так прекрасны, словно одинокие странники, оторванные от родного дома и брошенные неизвестно куда. Я любил эти листья. Так мы дошли до «Авалона».
Ну, - сказал он, - до завтра. Я кивнул ему и, развернувшись, побрел к остановке. Передумав, я пошел пешком. Я шел, любуясь все теми же листьями, и думал о колодце. Когда-нибудь камень достигнет дна. Я поднял голову и посмотрел на небо. Там уже зажглась первая звезда. И я поприветствовал ее. Мне кажется, она мигнула мне в ответ. Еще в детстве, я любил слушать песню звезд из одного фильма. Звезды, конечно, были не настоящие, а их изображали маленькие девочки в сказочных костюмах. Они катались на качелях, обсыпанных звездной пылью и пели. Пускай, это были не звезды, но их приятные звонкие голоса точно принадлежали звездам. Такие голоса были только у них. Я любил проигрывать их музыку про себя. И теперь я шептал ее одними губами.
***
В этот раз, какой-то черт дернул Дарка потащить меня в кафе «Блюз». Я не любил такие заведения, но Дарк чувствовал себя там как рыба в воде. Он выглядел как молодой король в тронном зале. Я видел, как многие пожирали его глазами, пытались заговорить с ним, тянулись к нему как к солнцу, а он безжалостно отвергал их и бросал вниз, как завядшие цветы. Он был, наверное, сногсшибателен, но я никогда не уделял этому внимание. Думаю, мне было все равно. Почему? Тут Дарк подкрался ко мне сзади, он всегда двигался с грацией хищника, бесшумно и завораживающе, будто гипнотизируя. Сжав мое плечо, он сказал:
- Пойдем за тот столик.
Бросив один взгляд туда, я потерял всякое желание идти туда. Находиться в компании его сомнительных дружков было мучительно.
- Они же идиоты! – вырвалось у меня.
- Не глупи, - спокойно и твердо отозвался он.
В конце концов, я сдался и пошел за ним, как узник, идущий на эшафот. Впереди мелькнула какая-то девушка в платочке, она, наверное, жалела меня. Подтолкнув меня, Дарк уселся на мягкий удобный диванчик. Эдвард, близкий друг Дарка, широко улыбнулся мне.
- О, Трей! – воскликнул он, вставая и беря меня за руку. – Давно не виделись!
Я что-то буркнул в ответ несуразное. Но казалось, Эдвард не заметил этого. Потянув мою руку, он усадил меня рядом с собой. Я заметил, как глаза Дарка блеснули, и с досадой посмотрел в сторону.
- А ты похорошел, - сказал Эдвард и погладил мою щеку.
Не знаю как, но моя реакция сработала незамедлительно. Когда дымка сжимавшего меня гнева рассеялась, я увидел Эдварда, державшегося за щеку, которая покраснела и не много опухла. Но Эдвард дружно улыбался.
- У тебя удар боксера, - оценил он.
Я секунду разглядывал его лицо и вдруг рассмеялся. Просто мне стало смешно. Нет, я никогда не учился давать пощечины, но я много раз видел, как это делала моя сестра, и, наверное, записал себе это где-то на подсознательном уровне. Ну, что ж, вот теперь это мне и пригодилось.
- Дикий ты, Трей, - мягко произнес Эдвард.
Я не был диким. Но не любил, когда ко мне прикасались. Кажется, я не знал самого себя. И сейчас тот, кто дал Эдварду пощечину, был не я. Я вздохнул. Дарк сидел, сложив руки на груди, и мрачно наблюдал за всем происходящим. Я смотрел на него, а в голове билась мысль: зачем ему все это? Зачем он говорит об этих людях со вторым дном? Они же не нужны ему. Я не мог осознать его увлечения ими. Он говорил о них, он искал их, звал.
Однажды, я спросил его:
- Почему ты думаешь о них? Какая связь между вами?
Он мне так и не ответил. Вместо этого он гордо вскинул подбородок и начал говорить. Я смотрел на его точеный профиль и его слова врезались мне в сердце как стальные ножи.
- Они не такие как все – рассуждал он, - другие, похожие на нас. Но у них есть вторая сущность. Он немного помедлил, а затем продолжил:
- Две сущности в одном теле.
- Как это? – подумал я.
Он словно угадал мои мысли и пояснил:
- Как две стороны одной медали. Две луны, два солнца, два дна. Поэтому я называю их людьми, у которых есть второе дно.
- А ты хоть видел их когда-нибудь? – спросил я.
Он кивнул, и больше я ничего от него не услышал.
Эдвард вывел меня из задумчивости:
- Ну, о чем думаешь?
Я посмотрел на него, вернее сквозь и сказал:
- Мне пора.
Тут дверь с шумом распахнулась, и внутрь вбежал здоровенный детина с автоматом в руках.
- Всем лежать! – заорал он.
Как в кино – не поверил я. Все еще сидели как завороженные, а он поднял дуло, и раздалась короткая очередь. Люстра упала на пол, и тут всех охватила паника. Как подкошенные посетители бара упали на пол. Я почувствовал, как сильная рука придавила меня, это был Дарк.
- Нагнись, дурень, - прошипел он мне, сверля глазами.
Я приник к полу и затаил дыхание. Мужик остервенело обвел мутным взглядом помещение бара и двинулся к стойке.
- Деньги! – потребовал он.
- Быстрее! – прикрикнул он и ударил кулаком по стойке. Но у бармена тряслись руки, и деньги из его рук падали на пол.
- Живее, скотина! – рассвирепел детина.
И тут я почувствовал порыв. Мне вдруг так захотелось встать и пойти туда, что я стиснул зубы, но ноги не слушались меня. Я слегка приподнялся.
- Что ты делаешь? – тут же услышал я пораженный голос Дарка.
- У меня затекли ноги, - соврал я.
- Погоди, - успокаивал он, - сейчас все закончится.
Я обратно лег, но все мое тело охватила дрожь, меня лихорадило, я ощущал такой неодолимый зов, что с трудом сдерживался. Все – подумал я, - больше не могу, и поднялся, сначала на четвереньки, а потом в полный рост. В это же время я ощутил легкость, словно за спиной выросли крылья. Я шагнул, но что-то мешало мне двинуться с места. Дарк отчаянно сжал мою ногу. В его глазах я впервые видел ужас. Я повернулся к преступнику и с силой вырвал ногу.
- Трей, - донеслось до меня. Но я уже был не я. Я шел как во сне. Я шел на верную смерть.
Впереди я увидел колодец и заглянул туда, там было темно, как в гробу.
Преступник ошалело уставился на меня.
- Ты чего парень? – как-то с недоумением спросил он. У него даже глаза округлились. Бармен тоже смотрел на меня, открыв рот.
Я взял камушек и кинул вниз. Но он, ударившись об что-то, выскочил обратно. «Странно» – подумал я и протянул руку.
Преступник не менял выражение лица и все, казалось, затихли. Время остановилось. Я подошел ближе и сказал:
- Убей меня.
- Что? – спросил он, чуть ли не пятясь.
Рукой я не мог дотянуться. Тогда я залез на колодец и прыгнул в него. Пролетев два метра, я шлепнулся на что-то твердое, это была доска, плотно закрывавшая проход в него, будто крышка. Я не обращал внимание на боль, хотя чуть не сломал себе кости. Я вытащил из кармана маленький перочинный ножик и занес руку, но остановился. Если я уберу преграду в колодец, то упаду сам – понял я.
Я молчал.
Ну и пусть. Я твердо ударил в дерево, и оно жалобно скрипнуло, поддаваясь мне.
- Убей меня – повторил я.
Для убедительности я подошел и, взяв дуло автомата, направил себе в грудь.
- Ну же, стреляй! – сказал я и закрыл глаза.
Крышка оказалась не так проста, силы мои стали иссякать, и я вконец выдохся. Какой же она толщины? – пытался угадать я. Покромсав немного с краев, я вытер пот со лба, и услышал хруст.
Я думал, что умру. Но все было тихо. Открыв глаза, я обнаружил, что преступник даже не шелохнулся. Тогда я сказал:
- Ты можешь стрелять. Не бойся, я прощу тебя. Только прошу, не причиняй никому вреда.
Это снова был не я.
Получилось? – не поверил я, и, поднявшись на ноги, стал прыгать. Крышка захрустела подо мной еще больше и дрогнула.
Преступник поднял свой автомат и прицелился.
Я прыгал по крышке, и тут она переломилась, и я полетел вниз. Я падал и ждал, когда достигну дна. Неужели я буду так лететь вечно? Ветер хлестал меня по щекам, и я совсем продрог. Когда же это кончится?! – взмолился я. И тут очнулся. Я сидел возле колодца и хватал ртом воздух. Неужели мне это приснилось?
Первая пуля пролетела мимо меня, поцарапав плечо, а вторая оцарапала щеку. Я не отреагировал нисколько. Только моргнул и у меня слегка задрожали колени.
Я встал, протер глаза, и подошел к колодцу. Взял камушек и кинул его вниз. Через некоторое время он упал, разнося гулкое эхо. Я улыбнулся и попытался нашарить свой ножик, но не нашел его. Так значит, это был не сон? – удивился я. И ножик лежит сейчас где-то на дне. Я кинул еще один камушек и, услышав такое же эхо, мне стало хорошо и приятно. Словно я совершил какой-то подвиг. Почему я не упал? – раздумывал я, - странно.
Тут преступник вдруг выронил автомат и, упав на колени, разрыдался. Он плакал как маленький ребенок, размазывая слезы по лицу. Я смотрел на него с жалостью, ведь он был душевнобольным. Не знаю, но я сразу догадался об этом. Я порылся в кармане и нашел мятную конфету.
- Возьми, - сказал я, и, наклонившись, протянул конфету ему. Он взял ее с благодарностью и, развернув бумажку, засунул конфету в рот. Теперь на его лице застыло выражение радости и покоя. Я сел перед ним и спросил:
- Как тебя зовут?
- Ник, - ответил он по-детски просто.
- Хорошо, Ник. Доверься мне.
Я ему что-то рассказывал, а он кивал головой. Только потом я заметил полицию и несколько врачей в белых халатах. Они молча подняли Ника, и повели его к дверям. На пороге он обернулся и посмотрел на меня. Я провожал его взгляд сквозь слезы, и когда он исчез за дверьми, я тряхнул головой, чтобы согнать их. Кто-то обнял меня сзади. Это был Дарк. Но я высвободился из его рук, и вышел на улицу. Я брел к мосту, где любил смотреть на закаты. Я оставил все: друзей, дом и Дарка. Я знал, что больше никогда не увижу его и не смогу кинуть камушек в его колодец. Я дошел до моста и, выйдя на середину, подошел к перилам. Ветерок ласково обдувал меня. А я смотрел, как горит солнце на востоке, а его лучи лавой растекаются по необъятному небу. Шорох неподалеку прервал мои мысли. Я повернул голову и увидел Дарка. Он стоял и смотрел на меня, и на этот раз в его глазах не было насмешки или надменности, он был серьезен. Он подошел и остановился возле меня, свесив руки через перила.
- Ты знал это с самого начала – сказал он.
- О чем?
- Не притворяйся – отрезал он.
- Я не знаю, что ты имеешь в виду? – я говорил правду.
- Ты знал – повторил он.
- Ты тоже – сдался я.
- Я? – спросил он и посмотрел на меня с болью.
- Конечно ты, - я мучил его, - Иначе, что тебя могло привлечь во мне?
Он сказал, опустив голову:
- У тебя есть оно. Второе дно.
Я промолчал.
- Нет. Ты ошибаешься – наконец проговорил я.
- Ты как-то задал мне один вопрос – произнес он.
Я снова видел его точеный профиль. По нему сейчас скользили лучи заходящего солнца.
- И я не ответил тебе. Когда я был маленьким, то очень любил ездить в автобусе. Он развозил нас по домам из детского сада. С нашим воспитателем каждый вечер мы садились в автобус и ехали домой. На остановке дверь открывалась, и малыша встречали родители. Наш воспитатель, мистер Кларк, был очень добрым человеком. Но я почему-то ненавидел его. Меня раздражало в нем все - как он одевался, говорил, вел себя. Я не мог понять своей неприязни, в нем было что-то воздушное и неуловимое, и это меня злило. Я не умел дотянуться до этого, и это повергало меня в отчаянье.
Однажды, как обычно, мы ехали в автобусе. Вдруг он резко затормозил, и нас так тряхануло, что некоторые из детей испуганно вскрикнули. Я услышал, как кто-то забарабанил в дверь и потребовал впустить его внутрь. Дверь открылась, и в салон влетел разъяренный мужчина, он держал в руке пистолет. Он обвел нас безумными глазами и остановился на мне. От страха я чуть не наделал в штаны. Он протянул свою руку и схватил меня, прижав к себе. В ту же секунду я обнаружил холодное дуло на моем виске, и этот голос пробрал меня до костей:
- Я ему башку прострелю!
Мистер Кларк в ужасе глядел на меня.
- Мне нужно в аэропорт! Немедленно!
Дети вдруг стали плакать и привели его в настоящее бешенство.
- Молчать! – заорал он во всю мощь. А ну, ты, не стой, как олух, - прохрипел он мистеру Кларку. Угомони их! Ты ведь любишь детей! Давай же, заткни их. Или я сам их заткну! – и он улыбнулся, по-волчьи скалясь.
Я думал, что потеряю сознание, но я лишь дрожал в его руках. Даже глаза мои были сухими. Тут до меня донесся робкий почти умоляющий голос мистера Кларка.
- Отпусти мальчика.
Бандит не спускал глаз с воспитателя, и что-то жуткое пришло ему на ум.
- Хорошо, одуванчик, - согласился он, - С одним условием…сможешь ли ты пожертвовать собой ради этого мальчишки?
Мистер Кларк одеревенел. Он лишь коротко кивнул в ответ.
- Посмотрим, - обрадовался мужчина. Ему эта игра нравилась, он даже повеселел. Держи,- сказал он и кинул пистолет. Мистер Кларк кое-как поймал его. Он словно потерял дар соображать, так и застыл с пистолетом в руках.
- Не томи время, - угрожающе понизил голос мужчина, - Твоя жизнь или жизнь этого сосунка?
Все чего-то ждали, я глядел на мистера Кларка с замиранием сердца. И тут он вдруг улыбнулся, я узнавал прежнего мистера Кларка, который заботливо одевал нас, гулял с нами в саду или читал нам книжки. Он выпрямился и сказал:
- Дети, выйдите из автобуса.
Бандит не дрогнул. Скоро в автобусе остался только я, мистер Кларк, водитель и бандит.
Мистер Кларк сказал мне ласково:
- Закрой глаза.
И я закрыл их.
Знаешь, что он сделал?
Я молчал. Ветер колыхал его волосы, но он был будто изваяние.
- Он застрелился.
Я заметил. Как губы его поджались. По щекам его потекли слезы, но он не пытался вытереть их, а лишь продолжил:
- Я видел его в тот момент, потому что открыл глаза. И знаешь, что я тогда увидел?
- Что? – мой голос был глухим и чужим мне.
- Второе дно. Оно было в мистере Кларке с самого начала, а я не замечал его. У него было две сущности, два сердца. Когда все закончилось, я не мог забыть его улыбку. Он умер с улыбкой на лице. Вот и все, - сказал он, вздохнув.
Мы молчали. Я залез в карман и достал платок. Он взял его и не спеша, вытер глаза. Никогда я не видел его таким. Потом он повернулся ко мне и сказал:
- Когда я увидел, как ты идешь навстречу смерти, мне стало страшно. И тут я заметил впереди колодец. Подойдя, я заглянул в него, и увидел там тебя. Ты сидел, словно в забытьи. Я позвал тебя, но ты не откликнулся. Я позвал еще. Но все безрезультатно. Тогда я понял, что ты просто спишь, ты всегда там спал, устроившись на самом дне. И еще я понял, что никто не сможет разбудить тебя. Тогда я отошел и прыгнул. Прыгнул вниз.
Он в нерешительности замолк.
- И что потом? – я затаил дыхание.
- Что потом? – сказал он, - Потом я очнулся, и увидел, как пули вылетели из дула. Нет! – сказал я себе. Нет! И они изменили направление.
- Так и было? – не поверил я.
- Да – подтвердил он.
Я, честно говоря, замерз, он заметил это и сказал:
- Пошли.
- Подожди, - попросил я.
Я взглянул на небо. Последние лучи вспыхнули на нем и стали потухать.
- Идем, - повернулся я.
- А вот первая звезда, - заметил он, показывая вверх.
Я поднял голову и поприветствовал ее. Мы шли по мосту о чем-то болтая, а вслед нам пели прекрасные звезды. Ведь это были их голоса.