Ни один мужчина, даже самый умный, никогда не догадается о том, что женщина сымитировала оргазм. Там напрячь, здесь ослабить, звуковой фон и т.п. Главное вовремя поймать момент, когда он почти готов. Тогда успех гарантирован.
- Мы сегодня впервые вместе кончили!
Ах, если бы он знал! Ни одна женщина, даже самая пылкая и влюбленная, не озадачится муками совести. Это же ложь во благо. Она удовлетворила его стараниям. Это ли не жертва с ее стороны, принесенная на алтарь любви? Скрытая, сокровенная жертва.
Когда Марина была маленькой девочкой, ее дедушка-отчим матери, однажды продемонстрировал ей свое мощное хозяйство. Девочка не испугалась, она удивилась, не более того. Даже интересовалась некоторыми деталями процесса. А вечером, со слезами и надрывом, рассказала обо всем матери. Деда опозорили в семье – и правильно. А Марина, с интуицией будущей женщины, получила двойной урок – ублажила детское любопытство, и четко усвоила выгоду безнаказанности жертвы.
- Секс – это когда все хорошо.
Сергей отстранил Марину, дрожащую от желания, возбужденную, влажную, в самой своей сокровенной сердцевине. Потом холодно целовал в лифте, и всю дорогу, пока ехали до места, сидя за рулем ее машины, весело рассказывал анекдоты. Марина смеялась. Она держалась до тех пор, пока он не вышел. Она ждал, она хотела, чтобы он побыстрее ушел, чтобы дать волю слезам, близко и душно подступившим к самому горлу.
Что произошло? Нежеланна? Отвергнута? Оскорблена? Все же было не так. Совсем недавно. Что это? Равнодушие? Черствость? Садизм?
- Ну, ты как? Все нормально?
У Сергея веселый голос, такой же, как и раньше. Нет, надо ждать. Ничего не изменилось. Действительно, проблемы. Нужно ждать. Нужно понимать. Подумаешь, секса нет. Все остальное же есть. Внимание, встречи в кафе. Только каждая встреча – очередная боль и разочарование. Для нее, для Марины. И каждый раз после разговора с ним, мастурбация, бесконечная, мучительная, жадная плотская реакция на голос, на тембр, на интонацию.
Марина была и несчастлива, и счастлива одновременно. Дни тянулись от звонка к звонку, от блаженства до испепеляющего терзающего желания получить то, что раньше было так доступно и просто - нежность, ласку, близость любимого мужского тела, запах его чуть влажной кожи, его прерывистое дыхание и, наконец, хриплый, чуть слышный то ли стон, то ли выдох.
Потом она решила его убить. Убить в себе самой.
- Хочу романтический ужин.
- Буду рад. Вино пьем?
- Обязательно!
Что подумал Андрей, когда Марина позвонила ему? Какое это имеет значение? Надо убить. Сегодня. Сейчас. Чтобы не сойти с ума. Андрей и Марина дружили лет десять. Он не был ее мужчиной. Они даже никогда не целовались. Марина приходила в дом скорее не к Андрею, а к его старой матери – Ларисе – удивительной еврейской Андрюшкиной матери, с которой Марина могла курить прямо в ее комнате и болтать обо всем на свете, даже о своих мужиках.
- Если бы Андрюшка сказал: мам, я женюсь на Марине, я была бы спокойна! – сказала однажды Лариса, выпуская клубы дыма из беззубого рта.
И вот она пришла, чтобы убить.
Сергей позвонил.
- Как ты?
- Все хорошо! – Марина напряглась, чтобы не выдать себя.
Зачем он чувствовал ее сейчас? Зачем напомнил о себе? Это предостережение? Нет. Убить, и как можно скорее. Это больно. Нельзя больше терпеть.
Марина напилась, чтобы вырубить память.
Наутро она, слава Богу, почти ничего не помнила. Так, отдельные сцены, обрывки фраз. Лариса улыбалась, глядя на сына. Она, конечно, понимала всю безнадежность ситуации. Андрюшке больше ничего не светило. Кроме этой ночи рассчитывать было не на что. А он носился по кухне с пирожными и размешивал кофе для нее, для любимой женщины, которую он так долго ждал. Целых десять лет. Марина ушла. Андрей звонил. Он настаивал, он упрекал, он жаждал новой встречи. Марина ушла.
- Тебе пора отдохнуть. Давай куда-нибудь поедем, хоть на денек.
Марина и Сергей сидели в кафе и пили зеленый чай из изящных восточных рюмочек.
- Нет. В ближайшее время это невозможно.
Другого ответа Марина не ожидала, и взгляд холодных глаз больше не возбуждал ее. Спасибо тебе, Андрюха – друг. Ты дал жертве свою бесконечно доверчивую и беспредельную силу, чтобы она могла шагнуть в безнаказанную неизвестность.
А дальше было просто. Просто и удивительно, как все простое.
Марина позвонила первая. После долгого перерыва. Они не встречались почти год. Год назад он звонил ей и звал. Она не пошла. Не могла. Она не могла даже ползти к нему тогда. Он ждал.
- Хочу секса! Не обижайся, если только один раз.
- Посмотрим, - глаза Александра были теплыми, добрыми и такими близкими, что Марина даже испугалась. Он вобрал ее всю, он ласкал ее словами прямо сейчас, он говорил, она слышала любовь.
Марина держалась дня три. Потому что Александр был ей дороже всех сейчас. Дороже дрожи любовной муки. Она боялась его потерять. И очень боялась обидеть его. Она еще не успела убить. Она еще ждала. Александр не настаивал и в то же время не отпускал.
А дальше было небо, и звезды такие большие, как на юге. И каждая звезда пела и светилась прямо над ними. И оба они хотели светиться, как звезды, ибо дышали одновременно с небом, со всей Вселенной, сжимая в блаженном экстазе и тела и души друг друга.
- Мы сегодня впервые вместе кончили.
Марина смеялась. Она была счастлива. Она убила и родила любовь.