Ольга считалась первой красавицей на всем факультете. И не потому вовсе, что симпатичных будущих геологинь было кот наплакал, - а сама по себе, без всякого сравнения и конкуренции. Яркая и неповторимая, высокая, с пышными черными волосами и покатыми бедрами, она напоминала скорее звездную актрису, чем искателя полезных и вредных ископаемых. И уж конечно кавалеры различных мастей и калибров старательно увивались за ней. Как можно было оставлять втуне волшебную наяду?
В маленькой, видавшей виды и постоянно нуждающейся в капремонте московской общаге всегда было шумно и весело. Одно крыло занимали парни, другое - слабый пол, и очень часто (в то время это был неписаный закон) то в одной, то в другой комнатушке устраивались смешанные вечеринки.
На столы ставили единственно возможные консервы, соленые помидоры, лук или капусту. Если же жарилась картошка и к ней добавляли кабачковую икру, то это считалось свадебным пиршеством. Ну и конечно водружалось на стол вино. А впрочем, и водка тоже, хотя это и строго запрещалось правилами советского общежития, грозящего выселением, выдворением, отчислением и прочими мучительными карами.
Звучали переборы гитарных струн, и ребята старательно пели, искренне веря каждому воспеваемому слову из нехитрого либретто. Потом включался старенький проигрыватель, и на одиноко торчащий штырь нанизывалась задрипанная, заезженная пластинка, от которой слушатели почему-то сходили с ума. С шумом отодвигались в сторону столы, разворачивались танцульки, и это уже был пик посиделок. Теперь можно было гасить проклятый свет и жадно обнимать свою подругу.
Во тьме раздавались чмокающие щелчки неумелых поцелуев. Какой-то смутный, неоформившийся голос плоти пытался заорать во всеуслышание, но его давил, разламывал пуританский пресс. Странно, но почему-то он работал с обеих сторон и напоминал мазохистское действие: не надо! - не надо! - ах, не надо? - ну, не надо! И все сходило на нет, потому что для куражу хватало и этих неумелых поцелуев, от которых бешено колотилось сердце и холодели коленки. Шагнуть за горизонт хватало духу не каждому. А там...
Это было прекрасное романтическое время, когда молодые люди, вступая в преддверие сексуальных отношений, доверчиво полагали, что то, чем они занимаются, и есть самая настоящая любовь, или непостижимая страсть, но уж никак не технические упражнения. И когда, нагие и счастливые, пары наконец отдавались друг другу, то они клялись в верности, не понимая, насколько были глупы и гениальны...
Игорь и Владимир считались друзьями. Во всяком случае, все знали, что они общались друг с другом еще до поступления в университет. Оба высокие, статные, веселые и заводные. Бывало, придут к девчонкам, те - сидят, притихшие и завороженные, как на представлении.
Владимир играл на гитаре, причем, играл мастерски - не мучил струны, бряцая пятерней, а умудрялся извлекать чудные звуки и пел негромким приятным баритоном. А Игорь был просто артист! Он блестяще рассказывал анекдоты, двигая при этом всеми своими мускулами, стреляя глазами и размахивая руками. Потом исполнял какие-то невероятные фокусы - жонглировал блюдцами, пожирал огонь, вытаращивал глаза из орбит, шевелил ушами и многое, многое другое.
Девчонки визжали от восторга при виде блестящего тандема, в котором один естественно дополнял другого. И были все поголовно влюблены в обоих искусителей. Пожалуй, кроме Ольги.
Вот уж к кому безуспешно обращали свои взоры пылкий Владимир и эксцентричный Игорь. "Я люблю вас! Я люблю вас, Ольга!.." Но увы, горячие и пылкие взоры не помогали, все было тщетно. И вовсе не потому, что она казалась гордой и неприступной вершиной. Какая уж тут вершина у общежительской полуголодной братии? А все-таки выделялась...
Однажды друзья остались наедине, и посреди безобидной, ничего не значащей беседы Игорь затронул то, что давно их обоих серьезно беспокоило.
- Кто-то из нас двоих должен уступить, - безапелляционно заявил он. - Иначе так дальше продолжаться не может...
- Как? - удивился Владимир. - Разве Оля кого-нибудь из нас предпочла? Она же к нам безразлична...
- Нет-нет! - замотал головой Игорь. - Как только она поймет, что у нас не коллективный подряд, а нечто индивидуальное, то, поверь мне, сделает выбор...
- Почему ты так считаешь? Женская психология так причудлива, что может повернуть все с ног на голову.
- Но мы-то с тобой должны определиться, - упорствовал Игорь.
- Что же ты предлагаешь - дуэль, драку, гонки?..
- Все это глупо и мне не нравится...
- Да ты хоть любишь ее? - рассерженно спросил Владимир.
- Не знаю! - как ошпаренный, отреагировал Игорь. - Я ее... хочу! А это, может быть, даже сильнее, чем твоя любовь.
- Послушай, мы же с тобой друзья. Разве кто-нибудь может стать камнем преткновения в нашей дружбе?
- Выходит, что может... И не будь таким наивным, Володя. Ты тоже ее хочешь, так же, как и я. И мы с тобой, как ни крути, самые настоящие соперники. И оба имеем на нее, так сказать, одинаковые права.
- Значит, дуэль?..
- "Дуэль"... - передразнил Игорь и сморщился. - Нет, дуэль - это не то... Мы будем играть, дорогой мой, играть в карты...
- В карты? - удивленно переспросил Владимир.
- Ну да, в нашу "нефтянку", - спокойно ответил Игорь и нагловато ухмыльнулся. Эта игра, разновидность покера, была необычайно популярна у студентов.
- Не ожидал от тебя, братец...
- А чего ты ожидал? Что я расшаркаюсь в реверансе и уступлю тебе Олю без боя?
- А как ты мог подумать, что на любимую девушку можно играть? - напирал Владимир.
- Можно, вспомни классиков - Островского, например. Что-то там и у твоего любимого Федора Михалыча имеется... Так что это даже справедливо, ведь мы с тобой совершенно равны.
- А что будет после... после нашей с тобой игры?
- О, тогда проигравший должен исчезнуть с поля битвы. С глаз долой, из сердца вон...
- То есть, как это - исчезнуть?
- Да очень просто. Как ты знаешь, через месяц мы должны отправляться в экспедицию. Так вот - проигравший не поедет в партии с Ольгой. Ну, как - это тебя устроит?
Игорь посмотрел на Владимира своим пронзительно-хитроватым взглядом, будто просвечивая того рентгеном, и Владимиру стало жутко от его холодных глаз. Но он постарался взять себя в руки.
- Наверно, ты прав, хоть и подловато это все.
- Не будем об этом, - усмехнулся Игорь и, нагнувшись, достал из своего портфеля бутылку водки. - Выпьем, дружище! У нас ведь есть за что и за кого выпить...
Владимир поджал губы и промолчал. Ему меньше всего сейчас хотелось пить, но какая-то неведомая тяга потянула к стакану - стереть, смыть, изгнать этот дурацкий разговор и вернуть их дружбу. А бутылка для этого была бы неплохим подспорьем.
Он вздохнул и протер два граненых стакана. Откусив зубами серебристую крышку, Игорь щедро разлил водку по стаканам.
- Ну, вздрогнули, Володя, - подмигивая ему, произнес Игорь. - Пусть будет по-честному...
- Пусть, Игорек, - согласился Владимир и, громко стукнув свой стакан об Игорев, опрокинул в себя адское пойло...
Раздавал Игорь - быстрыми, уверенными движениями пальцев. Карты отскакивали, как шрапнели, и ложились аккуратной горкой перед Владимиром. Тот хотел казаться бесстрастным, но внутри у него все кипело.
"Нефтянка" шла по возрастающей. Сначала - прелюдия "в темную", когда настоящие игроки только разогреваются, прощупывая соперника. Здесь Владимиру повезло - за пять предварительных он набрал много очков. Удовлетворенно хмыкая, Владимир старательно записывал результаты, выводя завитушные вензеля от цифр. Игорь был спокоен, хотя за эти пять игр у него не оказалось ни малейших шансов.
- А тебе везет, - философски заключил он, анализируя начало.
- Если бы ты не был шулером, я бы давно у тебя выиграл...
- Ну-ну, - ухмыльнулся Игорь и перешел к двойным взяткам.
Задача заключалась в том, что нужно было "взять" свою игру и не проиграть много на "чужой". Примерно так, как это делают профессиональные теннисисты, если играют всерьез и за большой куш.
Игорь проиграл много на игре Владимира и почти ничего не отыграл на своей. Казалось, он играет в поддавки, но это была хитроумная паутина, в которую попадали простодушные мухи.
Ставки росли, и в какой-то момент, по мере того, как увеличивались очки, Владимир неуловимо почувствовал уверенность в том, что он выиграет, и на какой-то миг потерял элементарную игровую бдительность. В простой ситуации, когда необходимо было "прикрыть" свои тылы и не разбрасывать главные силы, Владимир отдал инициативу, прошляпив пару верных взяток.
На сей раз Игорь взял их, но не разбежался, увлекая свои силы вперед, а укрепился, окопавшись в обороне. Получалось парадоксальное явление, когда валет оказывался сильнее дамы, ибо он понадежнее был припрятан в засаде. А уж две рядом находящиеся дамы давили вражеского короля, ибо брали количеством. Так, быстро подбив чужие взятки на взлете, Игорь набрал нужные очки.
Очередную игру Владимир не проиграл, - удача еще не до конца изменила ему, - но инициатива исподволь перешла к Игорю. Оставалось несколько заключительных партий, которые нужно было просто доиграть без значительных поражений. Игорь предложил слишком высокую ставку, и Владимир неожиданно поверил ему и сдался без боя, хотя имел в запасе хорошие силы. Оказалось, что Игорь блефовал, и это глупое поражение раздосадовало Владимира. Он попытался исправиться, но в следущей игре, когда действительно у него оказались плохие карты, Владимир полез наражон и проигрался в пух.
Ситуация переменилась, и для того, чтобы уравнять шансы, Владимиру нужно было выиграть "в темную", но он, обжегшись на молоке, не рискнул даже подуть на воду. А Игорь играл "в темную" лихо. Имея слабый расчет, он заказал громадную ставку, и, взяв прикупную, получил, словно премиальные, четыре туза, лежащие рядом, как в художественной галерее. Это было похоже на дьявольский фокус, и Игорь воспользовался им мастерски. Владимир еще мог пожертвовать своими премиальными очками, чтобы итог не был столь удручающим. Но для этого на трех последних картах он должен был иметь минимум двух королей и даму. Именно эти карты и пришли к нему, и он с азартом поставил "на все". Но по иронии судьбы, у Игоря уже стояли крепкие тузы и он отшлепал Владимировых королей и даму так, что от тех не осталось даже следа.
Игра была кончена, и только сейчас Владимир понял, что он потерял на самом деле.
- Ты все-таки шулер, - сжав губы, тихо произнес он, не понимая, что попадает пальцем в небо.
- Умей проигрывать с достоинством, - ответил Игорь, не торопясь складывая карты. Меж его пальцев незаметно промелькнуло маленькое стеклышко, позволяющее видеть карты противника, которое он мог использовать в критические моменты. Но Владимир этого не заметил.
- Если бы мы играли на деньги, ты бы проиграл круглую сумму, - не спеша произнес Игорь. - Хотя не в деньгах счастье, правда?
В душе он ликовал, а Владимир напоминал старый потухший вулкан. Но дело было сделано...
Дальше все произошло именно так, как говорил Игорь, предвосхищая события. Накануне ожидаемой студенческой экспедиции блестящий тандем внезапно распался, и друзья - не разлей вода тихо-тихо раздружились. Владимиру неведомыми путями удалось попасть в Туву на геологическую базу, а Игорь вместе с Ольгой были направлены в лагерь подготовки молодых геологов под Челябинск, где они проходили практику.
А потом началась старая-престарая сказка с красивыми ухаживаниями и подлунными посиделками. Игорь почувствовал, что Ольга - из категории тех девушек, которые способны длительное время усмирять свои вулканоподобные страсти, какими бы бурными те ни зачинались. Такие люди очень долго подготавливают себя к жертвоприношению, но все равно идут на заклание, как безропотные овечки. Их бугает бурный таранный натиск, но они не выдержат осаду, если та будет мягкой и безошибочной. И тогда ворота крепости открываются сами, причем герольды будут сопровождать вступающие войска заздравными гимнами в их честь.
За неполный месяц их начавшейся пустяшный флирт превратился в серьезный роман, во всяком случае, со стороны Ольги. Игорь постоянно смущал ее, останавливаясь на полуслове или раздевая ее своим пронзительным взглядом. Он давал понять, что готов решительно добиться ее, но только добровольным путем при ее полном согласии.
Практика проходила курам насмех. Всех и дел-то было - аккуратная писанина каких-то мудреных бумаг об изыскательных пробах, изучение спецодежд, спасательных жилетов и прочей ерунды. Их, правда, однажды погоняли по каким-то заезженным туристическим тропам, где нужно было ставить палатки, разжигать костры, варить нехитрую еду в котлах, а также перемещаться в труднопроходимых условиях, "близких к боевым". Но свободного времени было вдоволь. И Игорь с Ольгой использовали его в своих интересах.
За неделю до окончания Ольга почувствовала себя маленькой рыбкой, попавшей на крючок рыболова. Но осознав это, она не сделала даже слабой попытки воспротивиться. Теперь уже было поздно, думала она, да, наверно, так будет лучше...
Однажды вечером студенты устроили какие-то импровизированные посиделки с танцульками. Но Игорю с Ольгой каким-то образом удалось уединиться во время всеобщего веселья. Они забрели в хитроумно незапертую коптерку, что напоминала хижину дяди Тома или квартирку холостяка. Здесь, посреди всеобщего бедлама утвари и посуды, громоздилась нелепая кушетка с торчащими железными прутьями, на которой Ольге, видимо, предстояло расстаться с невинностью. От одной этой мысли она содрогнулась и нервно схватилась за рукав Игоревой рубашки.
- Ты ведь не будешь делать со мной то, чего я не захочу? - задумчиво и напряженно произнесла она глупейшую женскую фразу.
- Конечно, не буду, - с готовностью согласился Игорь и захлопнул дверь, набросив кривую задвижку.
Ольга тяжело задышала в предчувствии дальнейших событий, трепетно поправляя свои новые черные капроновые перчатки - предмет ее гордости.
Но Игорь медлил, выжидая, словно барс на охотничьей тропе. Он знал, что его позовут, - жертва не выдержит ожидания и сама полезет на выгон, став приятным десертом. И Ольга не выдержала. Она жадно протянула к нему руки и горячо обняла его.
- Подожди, милая, - Игорь слегка отстранил ее, и Ольга поневоле смутилась. Но затем он объяснил: - Сначала я хочу угостить тебя домашним вином...
- Нет-нет... Зачем? - удивилась она и слегка поморщилась. - Ты же знаешь, я не люблю...
- Но это же совсем другое дело, - настаивал он, одновременно подходя к сломанному шкафчику и добывая оттуда приготовленную заранее бутылку, закрытую какой-то необычной пробкой в виде детского петушка. Потом он достал фужер для Ольги и бокал для себя, и еще раз облюбовал бутылку.
- Посмотри, какой прекрасный бордовый цвет! - похвалился он, словно сам был виноделом.
Цвет действительно был красивым, и Ольга невольно залюбовалась.
- Это прислал мой дядя, он большой специалист в виноградарстве, - пояснил Игорь и еще раз спросил: - Ну, что, рискнешь?
- Только капельку, - улыбнулась она, смешно поджав губы.
Он понимающе кивнул и разлил вино в фужер и бокал. Потом, якобы любуясь и рассматривая вино в фужере, быстро всыпал туда что-то из кармана пиджака, но так, что это оказалось незаметным для Ольги.
Затем он повернулся к ней и, широко улыбаясь, предложил фужер.
- Твое здоровье, Оленька! - Игорь едва прикоснулся своим бокалом к краю фужера. Глаза его неожиданно загорелись каким-то странным блеском.
- Твое здоровье, Игорь! - как загипнотизированная, повторила она и выпила напиток.
Он был очень легок и приятен на вкус. Ольге даже стало неловко, что она вела себя, как затравленный зверек, и ей захотелось смягчить впечатление. Она виновато улыбнулась Игорю и смущенно попросила еще. Он несколько опешил от ее неожиданной активности, но, чтобы не спугнуть этот порыв, тут же наполнил фужер.
- Я никогда не пила ничего подобного, - объяснила Ольга. - И мне очень понравилось.
- Конечно, конечно, дорогая. Мы вряд ли станем алкоголиками, вкусив этого нектара. Ведь, если ты помнишь, в свое время еще древние греки...
Тут он завел пространный разговор о древнем культурпитействе, упоминая дионисии и вакханалии философов, но Ольга уже не слушала его внимательно. Ей внезапно стало казаться, что эта нелепая комнатка закружилась, а она сама поднялась в невероятном воздушном потоке и полетела, будто сказочная ведьма. Голова Игоря неожиданно удлинилась и приняла зловещие очертания. Он все продолжал и продолжал что-то говорить, но пьяная дурь и подступающая тошнота всецело завладели Ольгой, и она резко встала, делая попытку уйти от этого дурмана.
- Что с тобой? - прозвучал где-то вдалеке голос Игоря. Она не отвечала, направляясь к двери, находившейся где-то на другом конце галактики.
- Стой! Мы же... мы же договорились! - бессвязно лепетал Игорь, ошарашенный от столь неожиданной смены ее настроения. - Ты же сама хотела...
Кровь бросилась ей в голову. Она резко повернулась к нему и закричала, заскрежетав зубами:
- Я ничего не хотела и мы ни о чем не договаривались, а свои исторические экскурсы прибереги, пожалуйста, для кого-нибудь другого!..
- Оленька! Оля! Чем я тебя разочаровал? - Игорь все никак не мог уяснить это. - Может быть, тебе лучше прилечь?
- Прилечь? Ну уж, дудки! - она иронически усмехнулась и рванула на себя дверь - та не поддавалась. Коварный крючок скрипел, но не отпускал. - Открой мне дверь! Сейчас же! - приказала Ольга и сурово взглянула на него.
Игорь подошел к ней вплотную и крепко схватил за плечи.
- Оленька! Но я же люблю тебя! Да и ты, мне казалось, ко мне неравнодушна. Почему же сейчас ты отступаешь, когда осталось сделать только один шаг навстречу друг другу7..
Ольга усмехнулась, но улыбка эта исказила все ее красивое лицо, размазав четкие линии грубыми, неловкими штрихами. С невыразимой злостью она схватилась за дверную ручку, будто та была виновницей всех ее бедствий, и дернула ее к себе. Дверь распахнулась, и, вырвавшись на волю, Ольга побежала куда глаза глядят. Гле-то доносилась музыка и громкий разговор - вечеринка была в самом разгаре. Но вместо того, чтобы бежать к людям, Ольга кинулась прочь от сторожки. Она слышала только гулкие шаги, грохочущие за ней.
- Постой, Оля, постой! Куда ты? - кричал Игорь ей вслед. Но она, неугомонная, летела, как ветер, в кромешную тьму.
Тропа, верущая от сторожки геологов, уходила к лесной посадке. Колючие кусты чертополоха и можжевельника могли надежно скрыть человека в них. Как одержимая, она бежала именно туда, куда ей вовсем не следовало спешить.
Игорь, собрав свои силы и энергию, сумел догнать ее у кустов и, как рассерженный тигр, навалился на нее всем телом.
- О-ох! - застонала Ольга и попыталась закричать. Но Игорь успел зажать ей рот рукой. Другой же он яростно шевелил в ее нижней половине, раздвигая в сторону ее непослушные ноги, сдергивая тугие трусики и впиваясь пальцами в плотную девичью мякоть.
- Что... ты... делаешь? - лепетала она, смутно понимая, что проигрывает ему в этом вечном бою самцов и самок.
- Я выиграл тебя, - горячо шептал Игорь. - Выиграл... И теперь ты по праву должна принадлежать мне...
Он уже жадно целовал ее лицо, шею и, разорвав нижнюю пуговицу на милом голубом платьице, впился губами в нежную грудь.
Ольга учащенно дышала, не в силах справиться с ним. Не так, совсем не так она представляла себе это в своих розовых сновидениях. Внезапно резкая боль, словно от пули, пронзила низ живота, и она, теряя контроль над собой, впала в беспамятство...
Ольга очнулась минут через двадцать. Впрочем, чувство времени было в тот момент ей не подвластно. Все так же в отдалении гремела музыка с танцулек, дул несильный ветер, колючие кусты кололи обнаженные ноги.
Игорь лежал рядом, устало прикрыв лицо рукой, словно мастер, отдыхающий после тяжелой работы. Довольная гримаса запечатлелась на его физиономии. Он тоже слегка задремал, стараясь прийти в себя от пережитого приключения.
Пошевелив ногами, Ольга резко отдернула их от своего насильника. Поправив прическу, она привстала и в упор посмотрела на Игоря. Он действительно спал сном праведника, широко и нелепо раскинув ноги.
Неожиданная ярость вскипела в Ольге. Она пошуровала руками вокруг себя и на удачу нашла один, довольно увесистый, гладкий булыжник. Как будто сам господь давал ей в руки необходимое орудие мести.
Ольга сжала кулаки и затряслась всем телом. Что-то дьявольское толкало ее вперед и вперед и не могло остановить.
- Получай же, гад! - заорала она и залепила ему этим булыжником прямо в висок.
Игорь поневоле дернулся, задрожал, какая-то острая конвульсия прошла по его телу. На мгновение он широко раскрыл глаза, удивленно вращая ими. Но тут же захрипел и, как-то странно мотнув головой, затих...
(Продолжение следует)