Глава 1
УБЕЖИЩЕ
2101 год.
Восточная часть США, Шейк-Йорк Сити.
Послышался короткий вдох, кашель, опять вдох, кашель… За край причала уцепилась одна рука затем другая, показалась голова и, в конце концов, на холодный бетон вывалилось все тело. Тело дрожало от холода, зажимало одной рукой другую – раненную, корчилось от боли, плевалось водой, и все еще кашляло. Встав на четвереньки, тело добралось до ближайшей стены и уселось на землю. Было уже около часа ночи. И так холодно, что пробирало до костей. А вот силы и желание идти куда-либо дальше отсутствовали. Но прошло с пол часа, и тело почти превратилось в холодную тушку, уже лежащую на земле. Пришлось кое-как встать и пойти. Рука уже почти не болела – просто теперь она была еле ощутима.
«Идти, идти, просто идти, идти…»
Город оказался не таким уж спящим, как казалось с корабля. Моросил дождик, который совсем недавно был настоящим ливнем. Но, несмотря на позднее время и непогоду, многие люди прогуливались по улицам. Казалось, что горожане чувствуют себя в полной безопасности, хотя нигде не было видно ни одного блюстителя порядка. Однако, чем дальше Ниа продвигалась, тем интенсивнее в ее промерзшей голове крутилась еще одна мысль.
«А куда собственно идти?»
Но ответа не приходило. Дело в том, что в страну она попала нелегально. И федеральные службы обязательно выслали бы непрошеную гостью обратно на родину, будь это мирное время. Нет. Война еще не начата, но Россия и Америка могут начать ее в любую минуту. И теперь Ниа не решалась обратиться за помощью куда-либо. Нет в Шейк-Йорк Сити, конечно же, и российского посольства – слишком маленький городок. Медленно проползали мимо дом за домом, улица за улицей, но ответа на поставленный вопрос по-прежнему не было.
Сначала била сильная дрожь, а потом она куда-то тихо испарилась, и весь груз дневных забот давал о себе знать, незаметно погружая в сон. …Вдруг, нога резко соскользнула на мокром асфальте и Ниа, не успев опомниться, рухнула на белые ступени слева, больно ударившись, казалось, всем, чем только можно. И рука снова заболела. Девушка тут же не преминула вспомнить все «добрые» слова, которые только знала, и послала их в адрес тех, благодаря кому она оказалась в такой ситуации. Это, несомненно, была самая веселая из ее поездок.
Наконец, поднявшись, девушка увидела перед собой самый лучший вариант убежища для нелегальных эмигрантов (то о чем она даже и не подумала!). Белые ступени вели к дверям церкви. Из окон струился умиротворяющий тусклый свет. И Ниа невольно вспомнила тот злополучный день отъезда.
…Она стояла на причале, ожидая разрешения на посадку. Белоснежный корабль «Мирал» светился на солнце, как большой ангел. Он спокойно покачивался на волнах, всем своим видом обещая спокойную интересную поездку. Неожиданно, будто подкравшись, появился человек невысокого роста. Он был смугл. Отличительной его чертой было отсутствие отличительных черт. Удивительно, но у этого субъекта было совершенно не запоминающееся лицо. Ниа забыла, как оно выглядело моментально, после ухода человека. Единственное, на что она сразу обратила внимание – это глаза. Точнее маленькие странные хитрые глазки.
Человек никак не представился и сразу перешел к делу. Он, быстро тараторя, всучил девушке какой-то небольшой сверток и сказал (именно сказал, а не попросил), что бы она передала его Падре Тагеро, по прибытии в Америку. «Не волнуйтесь, вы не перепутаете его ни с кем, - говорил человек. – Он единственный падре с таким именем на всю страну». Девушка слушала в недоумении. «Ваш контролер!» - внезапно закончил свою речь человек и указал Ниа за спину. Машинально девушка обернулась и, действительно, увидела там контролера. Но когда она обернулась обратно – человека уже не было. А ведь она хотела сказать ему самое главное – он ее с кем-то перепутал. Ниа вовсе не собиралась ехать в Америку. Ее ждало кругосветное путешествие. Кое-где маршрут проходил лишь недалеко от американского берега и делал остановку в Канаде. Но человек исчез так же внезапно, как и появился, а искать его уже не было времени. Так что девушка положила сверток в карман джинсов и забыла про него…
Поднявшись по ступеням, Ниа открыла дверь и вместе со сквозняком вошла внутрь. Она оказалась в небольшом зале, стены которого были расписаны старинными фресками с изображениями святых. У стены справа стояла небольшая лестница, а фреска за ней была наполовину отреставрирована. Далее шел большой зал с многочисленными скамьями, по бокам которого возвышались колонны, окна украшены витражами, а на дальней стене вокруг изображения Христа вилось, какое-то растение с крупными розовыми цветами. В церкви никого не было видно. Кругом царили покой и тишина. Попав из уличного холода в теплую убаюкивающую атмосферу, сон снова стал одолевать, и, добравшись до скамьи, Ниа тут же уснула.
А проснулась с жуткой болью в горле и насморком. Да еще температура была явно выше нормы. Зато теперь она лежала уже не на скамье, а на небольшой жесткой кровати. Единственное, что могло понравиться после вчерашнего марш-броска, это тепло. Оно было везде и всюду и невероятно радовало. Не беспокоила и рука, аккуратно кем-то перебинтованная.
Комната, в которой она теперь находилась, была очень маленькой. Одно узкое высокое окно впускало сюда столько света, что, отражаясь от белых стен, он слепил глаза. Кроме кровати здесь больше ничего не стояло. Выбравшись из-под одеяла, Ниа заметила, наконец, что и ее одежды тут тоже не было. На ней же самой одета длинная белая рубашка.
Выглянула в окно. Тучи направлялись далеко за горизонт, а солнце уже высоко поднялось. Комната, по всей видимости, находится на самом верху, под крышей. Однако соседние дома все равно не создают красивого вида. Серые стены, мокрые дороги, лужи, машины – это все. Ничего особенного. Этот город не понравился Ниа с самого первого момента знакомства с ним. И не сулит ничего хорошего.
- Ой, прости! Я думала, что ты еще спишь, - раздался голос за спиной, и Ниа обернулась. – Меня зовут сестра Хильда. Твою одежду, если тебе интересно, я отдала в прачечную. У нее просто ужасный вид. Да… и у тебя тоже, - Хильда покачала головой. – Ну, как ты себя чувствуешь?
Сестра Хильда оказалась ростом заметно ниже Ниа. С виду она была строгой, но заботливой и весьма учтивой. Однако Хильда была очень пышной женщиной. Глаза у нее были невероятно карие, а щеки невероятно румяные, в общем же лицо было довольно милым.
- Вообще-то плохо, - честно призналась Ниа.
- Что болит?
И девушка перечислила все, что ее беспокоило.
- Мы хотели отвезти тебя в больницу, но началась такая сильна буря, что пришлось оставить тебя здесь. Кроме того падре увидел в этом какое-то предзнаменование, - поведала Хильда.
- Я полагаю, что это просто простуда. И больница уже не понадобится.
- А рука… что с тобой случилось?
- Я не помню, - соврала Ниа.
- Ладно …вообще то с тобой очень хочет поговорить падре. Но пока тебе плохо – ложись и отдыхай. Я принесу тебе горячего молока.
И Хильда вышла из комнаты.
«Странно, даже не спросила, как зовут».
- Кстати, а как тебя зовут? – вдруг вернулась сестра.
- Ниа, - все же сказала девушка, немного подумав.
Хильда улыбнулась и снова скрылась за дверью.
«А могла бы придумать и другое имя. Менее подозрительное, - подумала Ниа. – Все равно документы утонули, и проверить негде».
К вечеру простуда обессилила. Хильда способствовала этому весьма профессионально. Наверное, у нее было медицинское образование. Ужинать Ниа спустилась вниз ко всем.
Оказалось, что эта церковь принадлежала лечебнице для умалишенных, здание которой располагалось позади храма. Поэтому все служители церкви жили здесь же.
Когда Ниа появилась в обеденной комнате, все уже сидели за столом. Только Хильда порхала вокруг с супницей, да еще мальчик лет десяти ставил на стол последнюю тарелку с хлебом.
- Проходи, проходи. Садись вот сюда, - указала Хильда на одно из свободных мест за столом, поставила супницу и села рядом.