В Узбекистане жил-был один мальчик по имени Хамидулла. Он мечтал быть чекистом, то есть работать в КГБ. Думал, что этим самым он будет защищать родину, служить отечеству верой и правдой, спасать народ от врагов. Хамидулла знал, что для этого нужно хорошо учиться, заниматься спортом, вести общественную работу, и он старался изо всех сил.
И у него получалось. Потому что он верил в справедливость, честность и отвагу, о чем читал в книгах, смотрел в кинофильмах и слышал из уст тех, кто в свое время служил в органах госбезопасности. Но больше всего ему хотелось подержать пистолет самого Феликса Дзержинского, первого чекиста планеты, почувствовать, как тот им поражал врагов Советской власти. И когда Хамидулла закончил школу, то пошел служить в советскую армию, где его научили стрелять, метать гранаты, водить танки и бронетранспортеры, то есть всему тому, что должен знать солдат. Именно там узбекского парня рекомендовали для работы в КГБ. После службы Хамидулла поступил в школу КГБ, а когда окончил, то времена наступили не те. Перестройка, гласность, демократизация показали, что гэбисты не всегда были честными, отважными и справедливыми, многое было придумано, чтобы дурачить народ и прятать грехи. А потом распался СССР, и Хамидулла в чине офицера вернулся в Узбекистан.
Он думал, что будет служить уже независимой республике. Но в организации, которая стала именоваться СНБ, ему сказали, что они служат не народу и отечеству, а лично президенту, который им и отец, и мать, и бог, и дьявол.
"Все эти дурацкие мысли о справедливости и чести брось в мусорный бак, - сказал ему начальник, генерал с пузом. - Мы занимаемся серьезной работой - спасаем нашего коммуниста от его грязных дел, а он позволяет нам многое, когда мы его спасаем. Более того, нам дали такие права, о которых даже Дзержинский не мечтал. Так что если хочешь служить у нас, то должен поменять мировоззрение, стать другим человеком".
Хамидулле некуда было идти, и он начал работать в СНБ с совершенно новыми психологическими и моральными установками, отличных от тех, что учили его в школе КГБ. Вскоре он забыл о тех мотивах, которые привели его в органы госбезопасности. Потому что, нарушая закон, сам становишься соучастником и исполнителем всех преступлений власти. И тогда думаешь не о справедливости, а только о том, как бы спасти свою шкуру и, если получиться, урвать побольше для себя куска из "народного пирога". И он не заметил, как стал совсем другой личностью - подлой, жестокой, хитрой и вероломной. Оказывается, есть такой закон гэбиста: количество звездочек на погонах обратно пропорционально человеческим качествам - совести, милосердии, честности, бескорыстности.
И вскоре Хамидулла стал совершенно другим. Высокие принципы ушли куда-то в сторону. Ему стало ясно, что гэбисты будут служить любому правительству: фашистскому, коммунистическому, ваххабитскому, монархическому, даже каннибальскому, потому что любой тиран нуждается в тайной силе, управляющим народом через секретные операции, слухи, репрессии. Поэтому когда фюрер твердил о том, что Россия - враг Узбекистана, а Америка - друг, то Хамидулла охотился на тех, кто твердил обратное. А когда все поменялось, то он уничтожал друзей США и поддерживал российскую сторону. Зато своих соседей - казахов, таджиков, киргизов, туркмен и афганцев Хамидулла научился люто ненавидеть. Потому что так приказало ему СНБ.
Хамидулла презирал жителей республики, ведь они для него были мошками, червяками. Ему нравилось, что когда народ получал гроши, его заработок составлял в десятки раз больше, чем врач, профессор вуза или инженер завода. Кроме того, ему выписывали разные довольствия, премии, отпускные, суточные, за звание, за выслугу лет, за опасность, за умение стрелять или подслушивать, за доносы и кляузы. Но деньги ничто по сравнению с тем психологическим состоянием, который он имел, работая гэбистом. Он любил издеваться над теми, кого по закону был призван защищать.
Хамидулла сразу понял, что с внешним врагом, шпионами, диверсантами сложно, и - самое главное - небезопасно для собственной шкуры бороться. Ведь можно пулю схлопотать, раненным оказаться, а то и вовсе убитым. Лучше заниматься теми, кто не умеет стрелять, не знает приемов рукопашного боя, но которых можно представлять как врагов республики. К тому же режим указывал на этих "врагов" - оппозиция, диссиденты, журналисты, ученые. Вот с ними-то было легко расправляться. И каждый день Хамидулла выходил на тропу войны: он подкидывал наркотики и патроны оппозиционерам, после чего арестовывал за наркоторговлю и хранение боеприпасов, снимал на видео или допрашивал коллег, соседей, родных "подозреваемого", угрожал им, если те продолжали дружить с этим человеком. Конечно, за такую успешную операцию ему выдавали премию или кое-какие ценности, например, дали новую многокомнатную квартиру, разрешили без растаможки привезти из-за границы машину, закрыли даже глаза на вымогательства некоторых бизнесменов. Ведь это - мелочи, по сравнению с тем, что делал Хамидулла для режима. А режим такие льготы" давал и ментам, и прокурорщикам, и налоговикам, и таможенникам, лишь бы они оставались верными псами тирана.
Хамидулла фабриковал дела на ученых, журналистов или простых граждан, которые были не согласны с мнением главы государства. Он придумывал им разные обвинения, скажем, в заговоре, ваххабизме, терроризме, шпионаже. Все доказательства Хамидулла добывал пытками, что-что а его генерал научил, как нужно пытать людей. Да и сам Хамидулла прочитал немало книг о ГЕСТАПО, средневековой инквизиции, восточных методах казни, особенно применяемым Амиром Темуром на захваченных землях, разработал даже собственные безотказные приемы, за что получил благодарность и очередное поощрение. Например, подследственных варил в кипятке, пропускал через них электричество, делал опыты, при них насиловал их жен и детей, избивал родителей-стариков. Безусловно, все это делалось под миссией борьбы с преступлениями, с теми, кто посягнул на Конституцию. Хотя сам Хамидулла никогда Конституцию не читал и считал эту книгу сказкой для рабов, однако, когда бил арестованных Уголовным кодексом, то кричал: я стою на страже закона, причем самого главного закона. Конечно, самым главным законом для него был фюрер, а не Конституция.
Не будем скрывать, Хамидулле нравились крики и стоны бедняг, которые попадались под его кровавые руки. Он любовался, как истекали кровью подследственные, особенно после удушения противогазом или ударов резиновых дубинок. Психотропные препараты гэбист вводил жертвам постоянно, после чего на суд являлись шизофреники или совершенно безвольные люди. Но их судьба его не интересовала. Он жаждал новых жертв. А конвейер СНБ работал и работал, присылая ему очередных "врагов народа", ведь всегда были установки от узбекского фюрера - находить тех, кто покушается на его власть, дискредитирует. Поэтому охота на ваххабитов, террористов или прочих экстремистов им воспринимался как отдых с приключениями. Иногда Хамидулла жалел, что не родился он в Третьем рейхе и не служил в НКВД, вот уж он действительно раскрыл бы свой талант. Впрочем, его способности были оценены его непосредственным начальством, его службой. Среди прочих, был талант самостоятельно находить "врагов", потому что любил пытать и пакостить.
Да, да, Хамидулла любил пакостить. Например, он сочинял статьи и публиковал их за подписью тех, кого следовало арестовать. Он читал чужие письма, прослушивал чужие разговоры, хотя на это требовалась резолюция прокурора (но прокурор же свой человек, он закроет глаза на это или, если уж приспичит, то выдаст ордер), делал негласный обыск в квартирах оппозиционеров, организовывал засады на журналистов, избивая их или обливая краской. Больше всего ему нравилось подбрасывать листовки и взятки правозащитникам, после чего арестовывал по этим подложным фактам, стравливать на них проституток и базарных женщин, чтобы скомпромитировать в глазах народа. Хамидулла иногда поручал ментам не выдавать тому или иному человеку разрешение на выезд под любым тупым предлогом. Это он делал потому, что нужно было как-нибудь арестовать человека. Хамидулле было известно, о такие как он работают и в МВД, и в Прокуратуре, а там всегда поддержат его цели и методы - все-таки "братья по крови".
Он также блокировал критические статьи в Интернете и писал всякие похабные вещи при обсуждении. Обычно Хамидулла стравливал одни народы на других, оскорблял, провоцировал. У него было досье на тех или иных журналистов, поэтому он брал немного из реальной жизни этих людей, потом сочинял гадости и публиковал. Это он называл контрпропагандой. Конечно, за это его генерал, который читал эту чепуху, благодарил и поощрял офицера. Хамидулла все больше убеждался, что такие как он - нужные для службы люди.
Но однажды ему пришлось встретиться с настоящими бандитами. Это было летом 1999 года. Тогда сто экстремистов пришли в Узбекистан. Хамидулла страшно испугался, ведь он боялся этих людей, умеющих стрелять и убивать, а ему нравилось бороться только с беззащитными. Поэтому он постарался, чтобы с экстремистами воевали солдаты из Минобороны, а он в это время сидел в Ташкенте и, якобы, следил за порядком.
После этого ему приказали заминировать границу, причем с большой плотностью, и Хамидулла выполнил этот приказ. Только террористы не погибали на его минах. Они спокойно проходили КПП, давая взятки погранцам, провозя все что вздумается. Зато погибло много гражданских, не имеющих никакого отношения к преступным организациям. Но Хаидулла все равно радовался этим взрывам: ему все равно было, чья нога наступит на адскую машину, главное, чтобы было видно начальству - минировал он не зря. За смерть почти 100 и ранение 80 человек его наградили орденом. Хамидулла обещал Верховному Главнокомандующему, что заминирует, если надо, и границу с Казахстаном, и с Туркменистаном. Тот аж прослезился от такой собачей верности.
У Хамидуллы не было друзей. То есть были коллеги по преступной деятельности. А школьные друзья, соседи, родственники отворачивались от него, потому что ненавидели того, то угнетает их. Зато Хамидулле никто не нужен был. Он любил свою работу палача, ему нравилось быть кровавым суперменом, спасающим режим от революции, быть слугой тирана, потому что это притно, полезно и... безопасно.
Конечно, Хамидулла так и не поддержал пистолет Ф.Дзержинского. Зато ему позволили пострелять из пистолета Рустама Иноятова (главы узбекских чекистов), причем по бегущим жителям Андижана. Ему доверили такую честь, потому что даже в СНБ было немного таких отъявленных негодяев, как Хамидулла. Зато он стал примером для других гэбистов, некоторые из которых сейчас висят в Интернете и читают эту легенду, и в свою очередь пытаются написать гадость на автора.
Вот так и живут среди простых узбекских граждан крысы, носящие погоны гэбистов. История оставила о них самую черную полосу, и вряд ли они когда-нибудь отмоются...
(20.10.2006)