(Для К.М.)
И вот тебе первый рассказ, мой синеглазый Маугли, о Городе детства черепахи, а, может, и не черепахи вовсе, а какой-нибудь барышни с богатым воображением.
Включи свою фантазию, представь себе то, что ты никогда не видел - зимний город, укутанный снегом. Когда-нибудь ты увидишь, как он выглядит (снег, конечно, не Город, но... как знать, может, и Город тоже), попробуешь на вкус снежинки, которые упадут тебе на руки...
Итак, вперед, мой Маугли или, скорее, назад, к прекрасному далеко.
ГОРОД ДЕТСТВА
Где-то есть город тихий, как сон,
Пылью текучей по грудь занесен.
В медленной речке вода, как стекло.
Где-то есть город, в котором тепло.
Наше далёкое детство там прошло.
Ночью из дома я поспешу,
В кассе вокзала билет попрошу:
- Может, впервые за тысячу лет
Дайте до детства плацкартный билет.
Тихо кассирша ответит: «Билетов нет,
Билетов нет...»
Ну что, дружище, как ей возразить,
Дорогу в детство где ещё спросить?
А, может, просто только иногда
Лишь в памяти своей приходим мы туда.
В городе этом сказки живут,
Шалые ветры с собою зовут.
Там нас порою сводили с ума
Сосны до неба, до солнца дома.
Там по сугробам неслышно шла зима.
Дальняя песня в нашей судьбе -
Ласковый город, спасибо тебе.
Мы не приедем, напрасно не жди,
Есть на планете другие пути.
Мы повзрослели, поверь нам,
И прости...
В моем Городе детства я живу с 12 лет, родившись совсем неподалеку от его границ, но... все же не в нем, хотя мои родители в тяжелые времена пешком ходили на футбольные матчи - три десятка километров были не в счет. С пяти до двенадцати моих лет я оказалась надолго оторванной от моей родины и от моего будущего Города детства. Помню приезды к бабушке, в огромный многоподъездный дом, называемый в народе до сих пор просто «Семиэтажкой», поскольку в те годы 7 этажей были большой редкостью. Да и сегодня, по-моему, самый высокий дом в моем городе по традиции так и называется – «Двадцатичетырехэтажка».
Это теперь я беспредельно люблю природу, мечтала бы когда-нибудь жить подальше от городских кварталов, в сосновом лесу...
А тогда, в свои 12, я была неистовой урбанисткой, мечтавшей, чтобы мой Город детства принял меня, признал мое право называться его полноправной гражданкой. Помню свое разочарование, когда я впервые переступила порог Дома своего детства. Разве о таком доме я мечтала? Всего два этажа и 8 квартир, и это в то время, когда моя бабушка продолжала жить в нашей знаменитой «Семиэтажке». А дорога между двумя домами казалась бесконечной, уводящей меня от моих урбанистических устремлений в район частного сектора и редких кварталов 2-3-этажной застройки. За свои первые 12 лет жизни я буквально «объелась» живой природой, и мне так хотелось новых впечатлений от полноценной городской жизни. Но рядом с нашим кварталом уже шло строительство одного из первых «спальных районов», и вскоре среди моих подруг появились «настоящие горожанки», переселившиеся к нам – подумайте только!!! – из самого центра. И неважно, что их родители много лет мечтали вырваться из своих коммуналок куда угодно (кстати, в «Семиэтажке» моя бабушка жила в такой же коммуналке). «Центровые» девочки надолго заняли мое воображение, правда, это принесло свои плоды – заставило умненькую юную Черепаху многому научиться, чтобы не выделяться среди новых подружек.
Наверное, эти детские комплексы, болезненная неуверенность в себе, ощущение своей провинциальности, желание во что бы то ни стало не только казаться, но и стать настоящей горожанкой, привели к тому, что я правильно выстроила иерархию своих будущих достижений. Я ДОЛЖНА была доказать свое право на Город детства, но об этом, пожалуй, я расскажу в другой раз.
Здесь же упомню об одном забавном эпизоде. Привыкнув к бесконечной смене школ и коллективов, я была все же достаточно самоуверенной девицей, легко училась на новом месте - в те годы это еще имело значение, а мелкие затруднения, возникающие так или иначе, считала преходящими и временными. И вот первый Новый год, первый костюмированный бал в новой школе, которая свела обитательниц частного сектора и наших крошечных 2-3-этажек с бывшими «центровыми» барышнями. С одной стороны – традиционные марлевые платьица, с другой – бархат вышедших из моды или надоевших своим хозяйкам нарядов, удачно использованный для самых разных Ночей и Звезд. У меня тоже было марлевое платьице, но превращенное мамиными талантами и простеньким красителем в костюм какого-то фрукта или цветка. Во всяком случае, помню его розовый с разводами цвет. Так вот – мои «марлевые» подружки, увидев «бархатных» соперниц, немедленно покинули праздничный зал, а Черепаха... Черепаха посчитала себя просто неотразимой в этой розовой марле и осталась, и ни капли не жалела, поскольку была всегда борцом и остается им до сих пор.
Это уже потом, испытав ужасы «переходного возраста», пренебрежительное отношение моей матери к «дурнушке», по ее мнению, не достойной называться дочерью моего красавца-отца, я опять утонула в девичьих комплексах надолго, пожалуй, до окончания института.
А тогда... тогда зимой у нас начинались традиционные катки и коньки, которые всех уравнивали в нарядах, поскольку никаких «Адидасов» и «Пум» не было в помине, а были старые одежки, которые не жаль изорвать при неудачном падении. Материальный достаток определялся только одним обстоятельством – что на ногах? – простенькие «Гагены» или редкие в те времена «фигурки». Ах, каким наслаждением было быстренько надеть коньки, выйти на лед катка и покатиться по кругу под прекрасную музыку, под «хиты» тех лет.
Вот именно с катком у меня и связана песня «Город детства». Там, пытаясь в ритме вальса вначале изобразить какие-то неуклюжие па, потом отбросив эту затею по причине полного остутствия способностей к «фигурному катанию», я просто катилась на своих «Гагенах» – круг за кругом – и мечтала, упиваясь мелодией и голосом Эдиты Пьехи, обо всем, о чем только и может мечтать молоденькая барышня, музыкальная, чувствительная, наделенная огромным воображением...
____________________________
Послушай, Маугли, одну сказочку для взрослых о любви. Ты большой мальчик и многое поймешь. Не стесняйся мудрой черепахи – ведь наверняка ты видишь в своих снах прекрасных девушек, рядом с которыми тебе становится очень хорошо – так хорошо, что это и сравнить не с чем. В том мире, куда ты попадешь волей мудрой черепахи, это называется секс. А нежность, которая возникает у тебя при этом к той, которая тебе снится, когда тебе хочется прижать ее к себе, приласкать, не отпускать, - назовем любовью.
В твоих снах это неразрывно связано, а в жизни случается всякое. Вот я и расскажу тебе историю о том, как любовь подчас противится сексу, и что из этого выходит. Чаще этот конфликт случается с женщинами – они скорее готовы к любви. А в сознании мужчин секс и любовь очень часто настолько связаны, что разницу они не ощущают.
СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ
Жила-была одна женщина, и лет ей было, по человеческим меркам, всего ничего – меньше трех десятков. Однажды она неосторожно посмотрела в глаза мужчине и утонула в их синеве... Они были почти такого же оттенка, как у тебя. Мужчина сказал несколько ничего не значащих слов, и она покорно пошла следом за ним на долгие пять лет.
И все было бы хорошо, если бы она не умела считать. Четыре года, три месяца и семь дней – ровно столько прожила она до его рождения. Умножь, синеглазый Маугли, годы на месяцы, а месяцы на дни, сложи все, и ты получишь то количество гвоздей, которые больно ранили ее сердце, не давали дышать. Странная была эта женщина. Даже когда мужчина рождался всего днем позже, он уже никогда не мог вызвать у нее желания слиться с ним, раствориться в нем полностью. Нет, она могла влюбиться в такого, но физическая близость с ним приносила только страдания, а не блаженство.
4 года, 3 месяца и 7 дней... 5 лет с таким огромным количеством гвоздей в сердце. Однажды, когда муки стали совершенно невыносимыми, она приняла мужественное решение – отослала его прочь и вычеркнула из памяти их редкие ночи.
Когда он, обнаженный юный бог, говорил ей: «Посмотри, разве я не красив, разве мое тело не совершенно?..» - она смотрела, и ее глаза наполнялись слезами боли от всех гвоздей, впивавшихся в это время в ее сердце. Совсем еще молодая, в самом расцвете своего женского естества, она смущенно прикрывалась первой попавшейся под руку одеждой – 4 года, 3 месяца и 7 дней делали свое черное дело по разрушению любви, потому что, не желая его физически, она любила его до самозабвения.
В ее памяти не сохранилась ни одна из их ночей, и, вспоминая его, она видит перед глазами теплую речку, тем не менее, с омутами и водоворотами, воду, прогретую жарким июльским солнцем, и себя, плывущую к другому берегу, осторожно минуя бесчисленные водовороты.
Страшно, очень страшно плыть в такой реке, но, оглянувшись, она увидела его, бросившего компанию и внимательно наблюдающего за ее движениями к другому берегу. Страх прошел, она бесстрашно проплыла последние метры и обессиленно опустилась на песок, уткнувшись головой в уставшие руки... Минут через 10 рядом с ней в песок рухнул он, почти не умеющий плавать. Она подняла на него счастливые глаза. Гвоздей, ранивших ее сердце (4 года, 3 месяца и 7 дней!!!), больше не было... В этот день не было. Но впереди ее ждал другой день и другая ситуация...
Июнь, 2006 год