На ДВК Дальний Восток с бабусей
По дороге мама мне рассказывала о дяде Аркаше и его семье. Я все никак не мог понять, почему нам пришлось вернуться – ведь мне так хотелось поскорее увидеть отца, поехать к нему на этот таинственный Дальний Восток. Вот и опять мы в Краснодаре.
Бабушка не удивилась, увидев нас. Она спросила маму: «А ты предупредила письмом Аркадия, что вы приедете?» «Нет»,- ответила мама. «Я давно писала, что мы собираемся ехать. Но сейчас не писала», - ответила мама.
«Вот и результат!» - ответила бабушка. «Так в чем дело?» - спросила мама. «Расскажу тебе попозже, но не сейчас! Не сердись на Аркадия, на Инну и ее братьев. Никто ни в чем не виноват! Впредь пиши письмо – когда приедешь к Аркадию, и все будет нормально!» - ответила бабушка.
Через много лет бабушка рассказала мне (Аркадий подтвердил) следующую историю. Бабушка сказала, что прошло уже много лет, и теперь все это уже не секрет. Когда дядя учился в институте в Москве, он познакомился с девушкой, и они решили жениться. Но появились ее братья и сказали, чтобы он отстал от девушки. Аркадий заявил, что его решение окончательное, и девушка согласна. Тогда ее братья заявили чтобы он выбирал: или он женится если настроен серьезно, или его посадят в тюрьму, если его намерения несерьезные. Это его очень удивило, и он сказал им, что при таком отношении он может передумать. Но братья сказали, что они не шутят. Положение было непонятное. Но он все-таки женился. Он не знал тогда, что ее братья работают в охране Кремля и у них очень жесткий, вспыльчивый характер.
Потом он поехал работать в Магадан, там заработал деньги, за которые купил эту квартиру в дачном поселке. В дальнейшем стал директором завода, замминистра.
Оказалось, что этим дядям приходилось соблюдать строжайшую конспирацию, и никто не должен был знать об их работе, не знать их в лицо, имена и так далее. А тут вдруг мы приехали, могла нарушиться их конспирация. Вот они и взбеленились. Хотя все тогда произошло грубо, нетактично, как со случайно зашедшими в чужую квартиру людьми, но в общем было не на что злиться, обижаться. Так мы совершенно неожиданно соприкоснулись с совершенно неизвестным, непонятным нам миром, обстоятельствами.
Время шло медленно. Я играл во дворе с соседскими ребятами. Александр Иванович иногда рассказывал мне что-нибудь интересное или говорил по-немецки, спрашивал меня, объяснял значение слов (он все так же преподавал немецкий в школе). Он просил меня повторять слова, фразы по-немецки, и постепенно я стал легко его понимать.
Летом бабушка взяла меня и летом поехала в Москву. Там мы посетили Аркадия, который повел нас со своими сыновьями на речку Клязьму. Было тепло, на песчаном пляже и в воде было много людей.
Мы побыли там день и вечером уже ехали на Дальний Восток. Вагон был общий, ехали военные, веселые и шумные. Шутили, смеялись. За окном были бесконечные леса, огромные реки. На одной реке я увидел громадную разбитую деревянную баржу. Потом был Байкал. Поезд шел по самому берегу, сверху были горы. До горизонта виднелась лишь вода. Иногда мелькали небольшие станции. Кое-где причалы, возле которых стояли катера, лодки, возились люди. Никто в Байкале не купался. Было множество тоннелей, через которые шел поезд – было то темно в тоннеле, то снова светло, когда тоннель заканчивался.
Ехала в вагоне девочка лет десяти. Она то прибегала туда, где мы сидели с бабушкой, то убегала. Потом вдруг схватила мою тюбетейку и выбросила в окно. Я бросился к стоп-крану, чтобы остановить поезд, но мне не разрешили. А девчонка бегала и смеялась надо мной. Мне надоело, я схватил ее тюбетейку и тоже выбросил в окно вагона. Тогда она побежала жаловаться родителям, которые сказали мне, что нехорошо так поступать с девочкой. А я пытался доказать, что она первая меня обидела.
Ехали больше недели. На станциях покупали вареных кур, яблоки, огурцы. Без конца пили чай, который носил проводник, и ходили в вагон-ресторан. Вот, наконец, и нужная станция - Ворошилов. На перроне нас ожидали папа и мама. Из окон вагона нам махали наши попутчики, которые ехали дальше, во Владивосток.