Она достала откуда-то из запыленных, давно не тревожимых дебрей своего комода белый, словно крылья ангела листочек. Повертела его в руках. Поднесла к лицу и, прикрыв глаза, глотнула его аромат.
«Быть может, так пахнет счастье?»
Прошла за стол, взяла между тонких, длинных пальцев карандаш и стала бездумно и бесцельно водить графитом по гладкой поверхности листа. При этом ее лицо было сосредоточенным, задумчивым, серьезным, а взгляд – рассеянным, веселым и довольным. Она то смело и дерзко проводила прямую линию вверх, то виляла «восьмеркой» до головокружения, то чертила забавные зигзаги. Стройный кусочек дерева оставлял за собой едва блестящий, переливающийся серебряный свет. Одно неловкое движение - и уже, изрядно подтупившийся стержень рвет изрисованный лист. От неожиданности она «ойкает». Сильно расстраивается. Почти плачет. Глаза наливаются обидой, лицо покрывает легкая тень.
Но она разворачивается к зеркалу, висевшему неподалеку. Глядит на молодую, здоровую, красивую девушку, отраженную в нем. Робко улыбнулась ей. Встает из-за стола. Аккуратно складывает испорченный листочек пополам, и закидывает подальше в таинственную глушь комода, разбираться в которой не было никакого желания.
Она тут же направляется на кухню. Хочется ей приготовить что-нибудь необычное, новое, свежее. В кухне вкусно пахнет апельсинами. Она набирает полные легкие этого ярко-оранжевого аромата.
«Быть может, так пахнет счастье?»