Виолетта Баша опубликовала на сайте Проза Ру статью «Памяти Принцессы Дианы». Уважая ее мнение, хочу высказать свою позицию, которая, как будет видно ниже, серьезным образом отличается от того взгляда на историю жизни знаменитой принцессы, которая сегодня явно доминирует в общественном сознании.
Любовь и Смерть - две ключевые темы коммерческой литературы и «желтой прессы». А когда они объединяются в одно целое – интерес широкой читающей публики достигает апогея. «Там где любовь, там всегда проливается кровь!», - диктует сценарий «жестокий романс». Гибель принцессы Дианы стала сказочным подарком для тех СМИ, которые повышают свой рейтинг на поцелуях и предсмертных стонах.
И сейчас, в преддверии десятилетия смерти «королевы сердец», они могут ожидать хорошего урожая: воспоминания, разоблачения, новые версии – все это поднимет тиражи бульварных изданий и посещаемость соответствующих Интернет сайтов.
Но помимо любви и человеческих несчастий есть еще и политика. Высокая политика оперирует такими понятиями как государственные интересы, национальная безопасность, политическая целесообразность. И человеческая жизнь у больших политиков, как ни прискорбно – мелкая разменная монета. В отечественной истории это особенно заметно.
Смерть любого человека – трагедия для его близких. О покойных не принято говорить плохо. Но смерть Дианы, на мой взгляд, - в ряду таких таинственных случайностей, очень похожих на политические убийства, как гибель актера Соломона Михоэлса, или первого секретаря ЦК КП Белоруссии Петра Машерова, или генерала Льва Рохлина. В подобных случаях обществу нужно верное понимание причин преступления, если оно совершилось. Однако, убийства такого уровня практически никогда не раскрываются. Отец погибшего вместе с принцессой Доди аль-Файеда до сих пор пытается доказать, что его сына и леди Диану убили в 1997 году, хотя официальное расследование пришло к выводу, что речь идет о трагическом стечении обстоятельств. Но даже его миллиарды бессильны: никто, никогда и ничего не сможет доподлинно установить по этому делу.
Десять лет назад гибель принцессы стала трагедией для многих ее поклонников, и вызвала лавину гневных заявлений в адрес Букингемского дворца. Усиленно формируемый образ страдающей женщины, затравленной холодными бездушными придворными и королевской семьей, слишком напоминал черно-белую контрастную фотографию, где нет места полутонам.
И сегодня Леди Ди осталась для многих «королевой сердец». Большая часть публикаций в августе будет выдержана в том же ключе, что и статья Виолетты Баша, так напоминающая советские истории о жестоких тиранах с «голубой кровью», затравивших «народную принцессу». Поэтому я отвечаю своему коллеге журналисту, глядя на события тех дней с иной позиции. Истина, как это обычно бывает, вероятно, где-то посередине …
Итак, я думаю, что Диану все-таки убили. И не потому, что, как считают некоторые, она обидела королевскую семью и бросила мужа-принца. Чарльз на мой взгляд к этому делу непричастен. Если кто и мог желать смерти Диане – так это ее бывшая свекровь – королева Елизавета, глава могущественной корпорации «Британская монархия» и топ-менеджеры этой компании, власть и сила которой во многом базируется на репутации. Помните знаменитые слова: «Не должно коснуться подозрение супруги Цезаря». Елизавета II всю свою долгую жизнь искренне хранила заветы предков и пыталась защитить, укрепить, сохранить британскую монархию. Поведение Дианы после развода могло нанести ее делу непоправимый урон. И тут уж было не до сантиментов. Решимость присуща королеве генетически: в фамильном замке ее матери – Глэмис - до сих пор можно увидеть на полу кровь убитого там легендарного короля Дункана.
ГЕНЕТИКА И СУДЬБА
В жизни человека все определяют генетика и судьба. Не случайно главная книга христианской цивилизации начинается с родословной: « … Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова …».
Предки Елизаветы Виндзорской и Дианы Спенсер известны. Пытливому исследователю не составит труда спуститься по их генеалогическим деревам к корням и даже обнаружить очень отдаленное родство: Спенсеры вели род от герцога Ричмонда, незаконного сына Карла II и его фаворитки Луизы де Керуаль.
Но вся жизнь Елизаветы II свидетельствует, что в ее характере и поведении доминировали черты двух женщин: матери Елизаветы Боуз-Лайон и прапрабабушки королевы Виктории. От них она унаследовала скрытую за внешней мягкостью железную волю потомков древних шотландских королей и обостренное чувство монаршего долга в сочетании с устойчивым консерватизмом.
Первоначально судьба не планировала Елизавету в королевы – она была дочерью только второго сына короля Георга V - но потом переменила свое решение и утвердила ее на эту высокую роль, не оставив выбора. Когда девочке было десять лет, ее дядя Эдуард VIII отрекся от престола и отец неожиданно стал королем, а она – наследницей престола. Может быть, поэтому Елизавета с такой ответственностью приняла возложенную на нее миссию, взяв за образец жизнь своей прапрабабки королевы Виктории, которая после шестидесяти четырех лет правления умерла владычицей полумира и «бабушкой всех европейских монархов».
Трудно сказать, в какой мере пожертвовала королева частной жизнью во имя монаршего долга. Официально считается, что брак Елизаветы очень удачен, и она вышла замуж по любви. Так ли это? Историк Сара Брэдфорд, как никто знающая жизнь Букингемского дворца и более 10 лет работавшая над книгой о Елизавете, тоже пишет о ее любви к будущему мужу с первого взгляда. Если так, то влюбилась она удачно. Избранник будущей королевы - принц Филипп Греческий - с точки зрения монархических традиций и государственных интересов был по сути дела единственно возможным супругом для Елизаветы.
Красивый, но бедный принц не был страстно влюблен, и в своих матримониальных планах во много руководствовался расчетом. Со страниц книги Брэдфорд он предстает нам этакой «Золушкой в брюках» и штопаных носках.
Его отличала та же холодность, которая раздражала Диану в принце Чарльзе, но при этом он был ловеласом. Среди женщин герцога Эдинбургского, супруга королевы Елизаветы, «наверняка была одна принцесса, одна герцогиня, две графини, а также энное количество прочих титулованных и нетитулованных особ». Брэдфорд считает, что королева все знала, но супруги хранили друг другу «Верность с большой буквы», которая выше мимолетных увлечений. Тоже, согласитесь, по своему красиво. И, наверное, непросто: ведь если любила, значит, все-таки, ревновала.
Но в любом случае, Елизавета, следуя заветам королевы Виктории, истово блюла честь семьи и стремилась создать такие же образцовые семьи своим детям. Не получилось: сын Эндрю развелся, дочь Анна развелась, сын Чарльз тоже развелся.
А ведь именно брак Чарльза на первый взгляд казался просто идеальным: невеста молода, красива, из родовитой и богатой аристократической семьи, традиционно близкой ко Двору. Но это внешняя сторона. Та же Сара Брэдфорд утверждает, что в родословной Дианы Спенсер немало людей со сложным, неуживчивым характером, натур скандальных, необузданных. Дядя будущей принцессы покончил с собой, а родители со скандалом развелись. Похоже, что, как и в случае с Елизаветой, в жизни родных Дианы можно найти истоки ее будущего.
Судьба была благосклонна к очаровательной Диане Спенсер. Она предложила ей сказочный выбор: возможность стать принцессой и в перспективе супругой короля. Диана могла отказаться от этого шанса и искать свою любовь. Но она согласилась на предложение судьбы.
Она не могла не знать, что жизнь члена королевской фамилии регламентируется строгим этикетом и сопряжена с множеством обязанностей, важнейшая из которых – работать на имидж семьи. Но Диана была молода и, как мне кажется, слишком тщеславна. Она больше думала о своем собственном имидже.
Появление в королевской семье жены наследника престола сместило в ее сторону интерес публики. Она олицетворяла будущее, старалась нравиться. Елизавета, когда-то «любимица планеты» померкла в лучах ее славы, «как перед юною царицей порфироносная вдова». Диане нравилось быть в центре внимания, но она любила не искусство в себе, а себя в искусстве. В результате, по началу неосознанно, принцесса порой вредила главному делу жизни королевы Елизаветы – ее «семейному бизнесу».
СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС
После Первой мировой войны в некогда монолитном здании британской монархии возникли глубокие трещины. Георг V, столь разительно похожий внешне на своего русского кузена Николая II, мог всерьез опасаться повторить его судьбу. Левые призывали водрузить над Букингемским дворцом красный флаг. Пришлось, засучив рукава, браться за дело всей семьей.
Георг называл свою монархию «семейной фирмой», в которой всем родственникам поручались определенные направления работы. Например, отец Елизаветы Альберт, герцог Йоркский, занимался улучшением условий труда индустриальных рабочих и организацией летних детских лагерей.
Но, главное, в орбиту деятельности этой корпорации были вовлечены сотни тысяч людей, имевших «рабочие места» благодаря сохранению монархии: от лорда верховного канцлера до какого-нибудь подручного садовника. А королевская гвардия, королевская яхта, королевские дворцы и замки, уникальные коллекции произведений искусства и драгоценности, которые надо обслуживать и охранять? И все эти люди совсем не хотели видеть над Букингемским дворцом красный флаг. Поэтому престиж монархии волновал и сегодня волнует не только членов королевской семьи. И, наконец, не надо забывать, что британская монархия имеет давние традиции и немало сторонников, считающих, что без монархии Британия – не Британия.
Конфликт свекрови и невестки, типичный почти для каждой семьи, в королевском семействе стал неиссякаемым источником скандальных новостей. В этой схватке, постепенно переросшей в войну, симпатии многих зрителей были на стороне Дианы. Но не надо забывать, что ее популярность изначально все-таки базировалась на том, что она была принцессой, «пошедшей в народ». Доступной принцессой – в хорошем смысле слова, понятно. А для кого-то, как потом выяснилось, и в плохом.
Двух незаурядных женщин, Елизавету и Диану, различало, прежде всего, разное представление о смысле и цели их жизни. Диана хотела жить, любить и быть любимой. Елизавета видела смысл жизни в служении идее монархии. Есть такие люди, которые всегда во главу угла ставят чувство долга. Люди долга. Вспомним Пушкинскую Татьяну: «Я Вас люблю – к чему лукавить, но я другому отдана и буду век ему верна». Так поступали и предки Елизаветы.
Прабабушка - королева Александра - страдала от многочисленных измен мужа, но вела себя с большим достоинством.
Мать Елизаветы, собираясь выйти замуж за принца, долго колебалась, хорошо представляя себе всю меру грядущей ответственности. Как нелегка шапка Мономаха, так непроста и королевская любовь.
КОРОЛЕВСКАЯ ЛЮБОВЬ
«Все могут короли, … Но, что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король!», - помните давнишний хит нашей Примадонны? Жениться действительно абы как не могут. Зато могут многое другое. Приходится выбирать. Король Эдуард VIII выбрал любовь – отрекся от престола и женился на разведенной американке – актрисе Уоллис Симпсон. Shocking!
Диана Спенсер в молодости сделала другой выбор: решила пойти под венец с нелюбимым – но принцем. За это я не могу её осуждать: жених, как сейчас говорят, достойный. Еще Карнеги доказал, что лучше брак по расчету, чем в порыве безумных чувств. Только расчет должен быть грамотным: нужно представлять, что ты хочешь получить, и чем за это придется платить.
Наша Виолетта Баша, как и другие апологеты Леди Ди, находит в Чарльзе много изъянов и даже представляет своим читателям выбор Дианы своеобразной жертвой: «кто-то должен позаботиться о Вас» (мой принц).
Для красавицы Дианы, по мнению ее поклонниц, принц Уэльский был не очень, чтобы очень. «Скорее обаятелен, чем красив», - сожалеет Виолетта. Будущий любовник, инструктор по верховой езде, «заметно красивее принца». Ну, это на чей вкус. По мне так Чарльз был очень даже ничего – в знаменитом «лошадином» английском стиле: порода видна. Для дочери графа самое то.
Изменял супруге? Что поделать. Во-первых, голос крови. Генетика! Предки Чарльза - все эти Плантагенеты, Тюдоры, Стюарты и Ганноверы были беспутны, любвеобильны и оставили множество незаконных детей. Во-вторых, издержки профессии. По традиции августейшим особам вроде бы положено иметь «подруг»: мадам де Монтеспан, маркиза Помпадур, Арабелла Черчилль, фрейлина Нелидова …. Если жизнь принца лишена адюльтеров и романтических приключений – пойдут слухи о нетрадиционной ориентации. И в отношении Чарльза эту тему тоже не раз поднимали. Да и что там, по большому счету, в «Донжуанском списке» наследника - Камилла Паркер-Боулз? Высокие отношения! А тут еще жена изменяла чуть ли не демонстративно: то с инструктором по верховой езде, то со спортсменом регбистом, то с торговцем автомобилями Джеймсом Гилби. По слухам были и другие. Замужней даме так себя вести не положено. В общем: «женщине не следует «гулять» ни с камер-юнкером, ни с флигель-адъютантом, когда она жена и мать». И это не мой мужской шовинизм – это опять таки традиция. Обманутую жену в обществе жалеют, обманутого мужа – презирают.
Наконец, Чарльз был старше невесты на двенадцать лет: «ей только двадцать, ему уже тридцать два». Ну, должен же быть у мужчины какой-то недостаток…
А если совсем серьезно, то главным недостатком Чарльза был своеобразный «комплекс наследника». Им же страдал, на мой взгляд, Николай II. С одной стороны – представление о себе, как об избраннике Божьем, с другой – комплекс неполноценности, рожденный неуверенностью в том, сможет ли он быть достойным своих великих предков. В развитии этого комплекса виновны многие.
В годы его учебы кто только не точил о юного принца свои зубы. Соученики завидовали и изощренно третировали. Отец воспитывал строго - мстил за то, что сам пришел в Виндзорский дом «примаком», мать тоже не баловала, видела в нем прежде всего принца, а потом уже сына. И только Камилла дарила покой и уверенность в себе. Не случайно он хранил ей верность столько лет – вот тема, достойная романа.
И последнее, на что хотелось бы обратить внимание. Автор статьи «Памяти Принцессы Дианы» с умилением пишет: «Уставшая от скандалов и титула «высочество», Диана облегченно вздохнула: «Хочу быть самой собой!». А чуть выше мимоходом сообщает: «В обмен на утрату титула «Ее королевское высочество» Диана получила 17 миллионов фунтов «отступных».
То есть усталость – усталостью, а деньги не помешают. На мой взгляд – показательный эпизод.
ЗА ВСЕ ПРИХОДИТСЯ ПЛАТИТЬ
Хорошо, если деньгами. В королевских играх ставки другие. Марии Стюарт когда-то отрубили голову – по приказу королевы Елизаветы Тюдор.
Нельзя сказать, что британские королевы и принцессы нового времени не грешили. Виктория – символ Империи – и та после смерти мужа давала повод для сплетен. На принцессе Маргарет, сестре Елизаветы, ее романах и разводе, желтая пресса заработала немало. Диану Уэльскую любовные приключения тоже не украшали, но она умела предстать жертвой – покинутой, брошенной, обманутой, стынущей в холодных покоях Букингемского дворца. Она грамотно выстраивала линию обороны – завоевывала народную любовь и поддерживала свой высокий рейтинг в СМИ. Опираясь на них, принцесса начала настоящую войну со «всей этой поганой семейкой». Ей многое прощали – и народ, и даже Двор.
Но после развода она перешла ту границу, которую переходить не могла. Диана не просто сошлась с арабом, пусть и миллиардером. Она решила выйти за него замуж и родить от него ребенка. Мать будущего короля Великобритании! Я не расист – моя прапрабабушка была турчанкой. Но я пытаюсь понять логику «семейной фирмы», и даже не логику, а бьющие через край эмоции. Мы вот вроде живем в многонациональной стране, где десятилетиями воспитывалось чувство интернационализма, нетерпимости ко всяким проявлениям расизма и т.д. и т.п.. Ведь не королевы же, в конце концов, с тысячелетней родословной. А представьте себе, что наша дочь объявляет, что выходит замуж за торговца с рынка – «лицо кавказской национальности». Для большинства, как говорится, лучше побыстрее проснуться …
Думаю, Диана своим замужеством и рождением ребенка готовилась нанести полновесную пощечину главе «семейной фирмы» и в ее лице всем многочисленным сотрудникам. Понимала это и хотела этого: «Мой третий клад – святая месть …». Но она тоже руководствовалась эмоциями, а не думала о последствиях. И поэтому проиграла.
КОРОЛЬ УМЕР. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПИАР!
Мы живем в эпоху всевластия пиара.
Рейтинг новостей просчитать легко. Если бы, допустим, мадам Бланш разбилась в своем «Пежо» едучи с любовником - «гастарбайтером» Махмудом с рынка в типовую квартиру на окраине Парижа, то это событие прошло бы незамеченным и в самой столице Франции.
Достопочтенная Диана Спенсер, дочь 8-го графа, удостоилась бы двух - трех статей в разделах светской хроники.
Смерть принцессы Дианы царственно захватила первые полосы ведущих газет всего мира.
И сегодня, по прошествии десяти лет, Леди Ди – по прежнему бренд, который работает на повышение рейтинга королевской семьи. Плохое забывается, она мать будущего короля. Немного портит дело Мухаммед аль-Файед, затеявший в Париже очередной судебный процесс. Но на волне мусульманского терроризма в Лондоне напуганные британцы не очень то будут прислушиваться к «какому-то арабу».
Так что «God save the Queen!» Корабль плывет, капитан уверенно держит штурвал, команда на местах, а какие ветры наполнят его паруса завтра, и кто сменит Елизавету на мостике – это уже тема другой статьи.
Igor Muskovitov, 5.06.2007