В эту холодную осень я приехал в гости к родственникам в небольшой городок под названием Лениногорск. У меня наконец-то было много свободного времени. Вот только развлечений здесь было не много. Кроме меня в квартире днём оставалась только бабушка, которой было уже за семьдесят. Остальные в будни уходили на работу.
Этим утром я решил прогуляться по городу и сделать несколько снимков. На улицах лежал первый ноябрьский снег. Я тепло оделся, положил в карман своей куртки серебристый плёночный фотоаппарат-«мыльницу», как их называют в народе, и вышел на улицу.
Небо было сплошь затянуто серыми тучами. Я шёл не спеша, разглядывая жилые дома, магазины, редкие памятники, читал надписи на витринах. Мне понравился огромный монумент из бронзы в виде бьющего из скважины нефтяного фонтана. Горожане соорудили памятник главному источнику своих доходов. Я сфотографировал его с нескольких точек. За монументом находилось небольшое искусственное озеро, а за ним начинался густой чёрный лес. На краю этого это леса на высоком холме была сооружена ротонда – полукруглое здание с колоннами, на котором с помощью огромных букв красного цвета было написано название города. Это была отличная смотровая площадка. Она уже давно привлекла моё внимание. Я остановился и посмотрел в её сторону. Затем достал свой фотоаппарат и стал смотреть на ротонду через видоискатель.
Пять минут спустя я уже стоял у подножия холма около длинной лестницы, ведущей наверх к смотровой площадке. Вскоре цель была достигнута. Я стоял на вершине, вытирая струившийся по раскрасневшемуся лицу пот и жадно глотая холодный воздух. После подъёма ноги дрожали от усталости. Я посмотрел вокруг. Отсюда город был весь как на ладони. Вдоль узких ровных улиц сновали крошечные автомобили. Я достал фотоаппарат и начал снимать, поворачиваясь в разные стороны, приседал, отходил подальше. Щёлкал и щёлкал до тех пор, пока фотоаппарат не перестал жужжать, отматывая кадры. Счётчик кадров показывал цифру 36. Плёнка закончилась.
Я убрал фотоаппарат, снова осмотрел город и стал спускаться. Настроение было приподнятое. Радовало то, что удалось поснимать с этой точки. Я возвращался домой другой дорогой, чтобы разнообразить впечатления и думал о том, что ещё можно будет сфотографировать.
- Эй, пацан, стой! – прервал мои размышления мужской голос.
Я остановился и повернулся в ту сторону, откуда донёсся голос. Это оказался парень примерно моего возраста. Одет он был во всё чёрное: тёплая куртка, джинсы, шапка и грязные тёплые ботинки. Только матерчатые перчатки на руках были синего цвета. Он смотрел прямо на меня.
- Слышь, ты в какой школе учишься?
- Не в какой, - пробормотал я и пошёл дальше, решив скорее отвязаться от неизвестного прохожего.
- Подожди, - неизвестный взял меня за рукав куртки. – В какой школе учишься?
- Не в какой не учусь. Я два года назад школу закончил.
- А в какой учился? – не отставал парень.
- Я не местный и в здешних школах не учился.
- А ты откуда?
- Из Краснодарского края.
- В гости приехал?
- Да.
- Понятно… Слышишь, у тебя деньги есть? Только не гони, что нет. Я всё равно проверю.
Стало понятно, что неприятностей не избежать. Прежде мне не доводилось попадать в подобные ситуации и я растерялся.
- Есть пятьдесят рублей, но они не мои, - ответил я после некоторого колебания, решив, что лучше сказать правду. Это действительно было так. Мать дала мне эти пятьдесят рублей на случай, если вдруг понадобится что-то купить. Я не собирался их тратить.
- Больше нет?
- Нет.
- Врёшь…, - утвердительно сказал вымогатель.
- Не вру, могу вывернуть карманы.
- Слушай, дай мне полтинник, я тебе потом отдам. Мне просто сейчас очень сильно деньги нужны, - попросил он совершенно спокойно, как обычно просят деньги в долг. Но тут же добавил. - Если не дашь, я всё равно сам заберу. Прямо здесь тебя вырублю и заберу. – На этот раз в его голосе была слышна угроза.
Он стоял и мял свои ладони, выдавая внутреннее напряжение.
Я посмотрел по сторонам. Мы стояли на обочине около пересечения двух дорог. Напротив находилось большое зелёное сверкающее здание сбербанка, по другую сторону улицу метрах в пятидесяти виднелась школа. Мимо сновали прохожие. Буквально в семи метрах от нас стоял автомобиль «Жигули». Дверца со стороны водителя была открыта, сам водитель высунулся из машины и с кем-то беседовал. Возле здания банка стояла машина ГАИ, но в ней никого не было.
- Никто тебе не поможет. Думаешь, я испугаюсь при всех тебя завалить? - сказал парень, видимо догадавшись, о чём я думаю. - Да мне плевать на всех. Они все будут мимо ходить.
Я снова посмотрел на его беспокойные руки в синих перчатках. Окинул его взглядом.
- Думаешь, у меня сил не хватит? – сказал вдруг парень, снова прочитав мои мысли. – Хватит, поверь.
Я действительно сомневался, что он сильнее меня, хотя я никогда не отличался силой. Если судить по лицу, он должен быть худощав, но зимняя куртка не давала возможности оценить телосложение. Ростом он был не выше меня. Я снова посмотрел в сторону автомобиля ГАИ, затем перевёл взгляд на машину, стоявшую рядом, прикинув в уме, что если начнётся драка, то прохожие или люди, сидящие в машине, скорее всего, остановят нас или вызовут милицию. Но парень вполне может оказаться прав: люди будут делать вид, что ничего не происходит или просто стоять и с любопытством смотреть за происходящим. Это довольно типичная реакция в наше время.
Я перевёл взгляд на карман его куртки. Он периодически засовывал ладонь в правый карман куртки. То ли пытался убедиться, что там что-то лежит, то ли просто от волнения не знал, куда деть руки. Может быть, действительно, у него нож? – промелькнула мысль. – Иначе, что является причинное его уверенности в собственной силе?
Я следил за руками вымогателя. Они постоянно находились в движении. Он несколько раз снимал перчатки и тут же снова надевал их. Засовывал ладони в карманы и вытаскивал обратно, но ничего не доставал из них.
Страх овладел мной. Я находился перед выбором: либо отказать ему и посмотреть, что будет, либо отдать деньги и спокойно идти домой. Я понимал, что если отдам деньги, то про них можно забыть. Денег в прочем было не жалко, но расстаться с ними означало расстаться со своей гордостью, своим достоинством, проявить трусость.
- Ну что? Ты долго будешь тут стоять и мочиться от страха? – спросил вымогатель, видимо заметив, что я напуган.
- Давай деньги. Я сегодня в три часа тебе их отдам. Вон видишь школа? – Он показал пальцем. – Там один пацан учится, который мне денег должен. Я сейчас туда ходил, но у них урок идёт. А охранник во внутрь не пускает. Я поэтому тебя и остановил, думал, может ты оттуда и сможешь его позвать. Давай сделаем так: ты отдаёшь сейчас мне полтинник, через три часа мы встречаемся на этом же месте и я тебе их возвращаю. Я к этому времени заберу деньги у того пацана из школы. Просто мне сейчас позарез нужно.
- Ладно, - сказал я и полез в карман, - только обязательно верни. Деньги действительно не мои. – Я протянул ему купюру.
Парень боязливо огляделся по сторонам. Снял перчатку с правой руки, забрал купюру, убрал её в карман, и мы разошлись. Я оглянулся и увидел, как вымогатель быстрым шагом пересёк дорогу и скрылся за ближайшими домами.
Происшедшее так меня потрясло, что даже не помню, как оказался дома. Я лёг на кровать и очень долго пролежал не двигаясь, уставившись в потолок. Теперь вся тяжесть раскаяния навалилась на меня. Я ненавидел этого человека за то, что он сделал, но себя ненавидел ещё больше. От этих переживаний разболелась голова, но я не мог успокоиться.
Если бы я встретился со здоровенным накаченным отморозком или с компанией из нескольких человек, то такой поступок был бы оправдан, и моя совесть – чиста, но всё было не так.
Я лежал и прокручивал в голове сотни вариантов того, как могло всё произойти, как можно было выйти из ситуации победителем. Спустя два часа я немного пришёл в себя и решил всё же сходить к тому месту, где мне должны были вернуть деньги. Я шёл туда не из-за денег. Просто мне хотелось возмездия. Нужно было успокоить свою совесть. Всю дорогу я думал о том, что нужно было что-то предпринять. Или хотя бы сходить милицию и написать заявление, после того, как всё случилось. Нужно было как-то наказать этого человека. Когда я очнулся от своих мыслей, то понял, что иду не в том направлении. Город был мне совсем не знаком. В результате, когда я оказался на месте, то было уже слишком поздно. Даже если кто-то и ждал меня, то он уже давно ушёл.
Я никогда никому не говорил о том, что тогда произошло. Теперь, когда всё уже было позади, мне всё больше казалось, что незнакомец просто взял меня на испуг, что у него не было никакого оружия, и ничего бы он мне не сделал плохого. Даже если бы я получил пару синяков – это было бы ничто по сравнению с тем ударом, который я нанёс самому себе этим некрасивым для мужчины поступком.