БАЙКИ ЗАМШЕЛЫХ РОМАНТИКОВ.
Андрей Бондаренко + Соавтор, пока неназванный.
Книга вторая. Байки 17,18.
ХРОНИКИ СМУТНЫХ ВРЕМЁН.
Все аналогии, относительно описанных событий и действующих лиц, возникающие в головах у читателей, - являются их приватным делом.
За случайные совпадения с реальностями, имевшими место быть, Авторы ответственности не несут.
Маяк Иммиграции светит в Ночи ярко и таинственно.
Но, осторожней будьте, Капитаны, – вдруг, это просто – Миражи….
Байка семнадцатая.
Словенские картинки.
Не прошла эта история – с псевдо-похищением Виталия Степановича – незамеченной.
Уже на следующий день звонок из Москвы раздался. Звонящий – Председатель Правления одного из крупнейших российских банков – того времени, после обязательных вежливых фраз, – сразу же перешёл к делу:
- Господа, я представляю интересы Комитета Кредиторов господина Аматова. Вернее – я являюсь Председателем этого Комитета. Вы – уже в курсе? Неплохо, право! Да, мы уже тоже – в курсе всего произошедшего с Вами, Виталий Степанович нам всё любезно рассказал. Да что Вы – ни каких мер воздействия. У нас в Москве – свои методы и менталитеты. Вообще, хочу сказать – молодцы: и с визами – блестяще отработали, и спектакль – неплохой разыграли. Мелочей, конечно, не учли. Но, понимаю всё – горячка юношеская, нервы. Бывает. Предлагаю – через три дня, в ближайшие выходные, – встретиться на нейтральной территории. Любляна, столица Словении – Вам подойдёт? То, что у Вас нет словенских виз – я в курсе. Но, судя по всему, для Вас это – вовсе не преграда? Решите – вопрос? Тогда – жду: отель «такой-то», в два часа дня – у входа, на всякий случай – номер моей мобилы – «такой-то».
Вопросов то и нет – если надо ехать – поедем. Позвонили Мите, он уже давно приглашал – на свою Родину посмотреть вблизи.
Вечером пятницы взяли в Агентстве уважаемом микроавтобус в аренду, маршрут движения, количество взрослых и детей – обозначили честно, туристический ваучер общий – один на всех – получили.
Ранним утром субботы – загрузились, в Словению тронулись.
- Фигня – всё, - Митька говорит, - Легко погранцов проедем. Мы же: из Австрии – в Словению следуем, а не – наоборот. Австриякам по барабану – мы же из Евросоюза – уезжаем! И словенам также – мы же въезжаем со стороны Евросоюза: в Словении любому туристу рады – валюту везёт! Политика – плюс – психология нехитрая. А номера то у нас – фирме солидной принадлежащие. Обратно поедем – тоже – свои козыри имеются.
Так всё и получилось – никто на пограничных постах нас и не останавливал вовсе.
Границу пересекли, с километр проехали – Митя микроавтобус останавливает.
- Вот, - говорит, - Полюбуйтесь, на главное препятствие - по поводу вступления Словении в Евросоюз.
Выходим из автомобиля – пункт «такс фри». Заходим внутрь – цены ниже австрийских – раза в два с половиной, а то – и в три. На виски, вина всякие, на – сигареты.
В Австрии пачка «Мальборро» - три доллара с копейками стоит, а здесь – один бакс ровно. И при этом граница – практически, открыта.
- Как же такое – быть может? – Моисеич – коммерсант хренов, интересуется, - Это же бизнес какой – по доллару партию «Мальборро» купил, сорок километров отъехал – по два – в лёт – продал! А, Мить?
- Не получиться вовсе, - Митька башкой крутит, - Австрияки, они же все – бюргеры добропорядочные, запуганные. Не будут они ничего незаконного покупать – даже за пятьдесят центов. А вот настучат – куда надо – сразу же! Европа-с….
Оглянулся я назад, вперёд – поглядел: с австрийской стороны – темно, только огоньки одиночные местами, а там, где Словения – зарево огней нешуточное.
Митька мои манипуляции эти просёк, и давай объяснять:
- Это и есть – разница между капитализмом и социализмом, хотя – и бывшим. В Австрии: все – всё и повсеместно экономят, а у нас в Словении: только своё частное – экономить научились, до общественного – ещё не добрались, не доросли.
Дальше покатили. Проезжаем, какой то городок – родным чем-то повеяло.
В Австрии то - всё ненатуральное какое-то – всё чинное и аккуратное, облезлых фасадов там – и не увидишь никогда. А здесь – как в России родной – домики облезшие, мусор кругом – красота! И вообще – ассоциации с южными российскими городками напрашиваются: у нас на улочках – армяне и прочие кавказцы кучкуются, а здесь – примерно такие же помятые – албанцы. Невелика разница, если – с философской точки зрения.
До встречи назначенной – далеко ещё. Решили, чтобы время – с пользой убить – знаменитые словенские пещеры осмотреть. Приехали, купили билеты. Дожидаясь времени, в билетах обозначенного, в кафешку ближайшую заскочили.
Попробовали грудки-крылья куриц словенских, мужчины – и по пивку местному себе заказали.
Глотнул я того пива – тут то меня ностальгия и достала.
Пиво – с горчинкой было, практически – «Жигулёвское», такого в Австрии и не делают. Вот попиваю я это пиво, и ясно так понимаю – домой хочу! Ну, её, эту Европу – надоела! Хочу назад – в Питер, и всё тут! Судя по глазам Моисеича – и он что-то похожее подумал.
Лирика – лирикой, но и время подошло – под землю лезть.
Сели в специальные вагончики, тронулись, и потом минут двадцать опускались – во тьму кромешную. Сталактиты разные, сталагмиты – мать их.
Выходим из вагончиков на смотровую площадку – тут-то сюрприз неприятный и проявился – во всей красе.
Выяснилось, что у моей жены сумочка пропала – забыла, наверное, в том кафе, растяпа.
А в сумочке – все наши паспорта находились!
Вот же сюрреализм извращённый – оказаться в сердце Европы, глубоко под землёй – без единого документа! И, что дальше делать прикажите? Остаётся только одно – ехать в Любляну, где Консульство российское находится, да в ноги какому-нибудь Большому Начальнику – бросаться: «Выручайте, Добрый Дяденька»!
Поднялись на поверхность, зашли, на всякий случай в ту забегаловку – вдруг, найдётся пропажа? А бармен многозначительно так – на дальний столик кивает, а за столиком мужичёк сидит – важный весь из себя такой, значительный – до тошноты.
Подошли к нему вдвоём с Моисеичем, подвох паскудный предчувствуя.
Мужичек, как и следовало ожидать, - банкиром тем самым оказался, к которому на встречу и ехали.
Представился, поздоровался, и сумочку с документами возвращая, сказал:
- Извините покорно – за этот трюк с сумкой. Это – просто демонстрация наших возможностей нешуточных, и намерений - серьёзных. Вы её в кафе и не забывали, вовсе. Мой человек её у Вашей дамы – в пещере уже увёл.
И смотрит – выжидательно, хитро щурясь.
- Хорошо, - говорю, - Мы поняли – про Ваши возможности. Спасибо – что предупредили.
А нам – что делать дальше? Может – чего дельного посоветуете?
- А, запросто! – Банкир отвечает, - Во-первых, не предпринимайте никаких попыток э-э-э, физического воздействия на уважаемого Александра Фёдоровича. Ругайтесь, угрожайте, спектакли всякие разыгрывайте – это не возбраняется. Но до конкретных мероприятий – не следует дело доводить! И не только потому, что Комитет Кредиторов – против, гораздо важнее, что и ФСБ – того же мнения придерживается. Что – удивлены? Да, господин Аматов постукивает в Органы российские - на всех своих торговых партнёров. Что там – «постукивает», стучит – что тот дятел – по берёзе пустотелой! А Органы в ответ – оберегают Александра Фёдоровича, пылинки с него сдувает. Не замечали, что у некоторых телохранителей Аматовских – морды рязанские? Вот – то то же!
- А что – «во-вторых»? – Абрам встревает.
- А во-вторых, советую Вам – посудится с Аматовым. Как это ни странно – никто из обманутых – на него в Суд Австрийский ещё не подавал.
- Спасибо за совет, - вздыхаю тяжело, - Но, скорей всего, ничего не получится. Судебные разборки – они денег стоят. А мы поиздержались, все деньги оставшиеся – крохи, если по честному. Так что – извиняйте.
После непродолжительного раздумья, банкир протягивает мне скромную визитную карточку:
- Вот Вам – координаты одного хорошего адвоката, вернее – адвокатши. Баронесса Маргарет фон Кониц – одна из лучших в Австрии. Она согласится Вам помочь, может – и бесплатно. Зуб у неё на Аматова. Как-то она что-то нелицеприятное о его ресторане «Москва» публично высказала – мол, кухня – плохая, порции – крохотные, цены – запредельные. Обиделся Александр Фёдорович, и, давай про баронессу слухи разные, обидные очень, распространять. То, что слухи эти от Аматова исходят, фрау Маргарет знает, но доказать – ничего не может. Так что – идите к ней, поговорите, расскажите свою историю, на меня можете сослаться. Ну, братцы, удач Вам! А мне уже пора. Всех благ!
Пожал нам руки, и – ушёл, вежливо шляпой на прощание помахав.
Вот и всё, встреча состоялась – можно и обратно ехать. Решили, всё же прокатить по Словении, посмотреть - чего интересного.
Приезжаем в Любляну – симпатичный городок, чем-то на Санкт-Петербург похож: на улицах памятники многочисленные стоят, позеленевшие от времени, вокруг памятников – стаи голубиные летают, гадя нещадно. Красота!
Опять – ностальгия припёрлась, домой захотелось ужасно. Бывает же – такое.
После Любляны решили к морю Средиземному съездить.
Едем по дороге, по качеству – русские просёлки напоминающей, за стеклом автомобильным – ёлки, сосны, берёзы. На пару минут отвлёкся, кофе из термоса наливая, взглянул снова – а там уже пальмы и баобабы разные. Чудеса – да и только!
Славная, всё же, страна – Словения. Но Россия – лучше!
Ностальгия – это пиво с горчинкой –
Практически – «Жигулёвское»,
Выпитое – по случаю – в среднестатистической европейской кафешке.
Как же на Родину – хочется!
Отпустите, дяденьки – парнишку!!!
Байка восемнадцатая.
Обо всём – понемногу.
В понедельник явились к Аматову и объявили, что намерены с ним судиться – официальным порядком.
Пожал Александр Фёдорович плечами.
- Первый раз это со мной такое, - говорит раздумчиво, - Впрочем, всё когда-то – в первый раз случается. Удачи, вам, ребятки! Интересно даже, право. Я предлагаю – выпить – за будущую развлекуху! – И на охранников своих косится, подмаргивает им – чтобы были настороже.
Наглец, конечно, абсолютный. Но, грубить не стали – выпили с ним для порядка, вещи свои из офиса забрали, ключи от «Ауди» благородно отдали, с Андрейкой, Митей и Анжеликой попрощались, да и откланялись.
После обеда – к госпоже адвокатше отправились. Офис у неё – упасть и не встать: шикарно всё, ковры персидские кругом, антиквариат нешуточный – повсеместно.
Да и сама дамочка не из простых – баронесса, как никак.
Самой-то – за шестьдесят уже, а туда же: макияж яркий, юбочка короткая – название одно.
Посидели, кофейку попили, госпоже Маргарет историю нашу - через переводчика – рассказали, бумаги и расписки, в наличие имеющиеся, на ознакомление предоставили.
Баронесса – через переводчика же – нам и говорит:
- Господа! – Вы по адресу обратились. Господин Аматов – мой личный враг. Что касаемо денег – я думаю, что мои услуги будут оплачены Австрийским Государством. Подготовим соответствующие документы, что Вы – малоимущие, оформим всё – как полагается. А по существу дела – я вам через три дня отвечу, необходимо материалы Ваши изучить, во все нюансы – вникнуть.
Три дня без дела сидеть – скучно совсем. Ноябрь месяц был уже на дворе: купаться уже холодно, грибы – отошли практически, и снег еще не выпал – на лыжах горных даже не покататься.
От ничего делать – вечером к доктору Мюллеру в гости сходили.
Доктор нас радушно принял, молодым вином с собственных виноградников угостил.
Славное такое вино, лёгкое и терпкое – «Штурм» называется.
Моисеич с доктором, как всегда, о свои делах врачебных трепаться начали. Рассказал Абрам о своей попытке неудачной – заниматься в России частной врачебной практикой.
- А сколько лет, Вам тогда было, уважаемый? – старик интересуется.
- Да лет тридцать с небольшим, - Моисеич отвечает.
- Ну, рассмешили даже, - улыбается Мюллер, - В такие годы – какая частная врачебная практика быть может? У нас, в Австрии, как принято: лет до пятидесяти пяти врач в государственных учреждениях трудится, и только в этом возрасте – практику частную открывает, не раньше.
- Почему это – не раньше? – Спрашиваю, - Законы такие?
Доктор плечами пожимает:
- Про Законы – не знаю, я ведь – психиатр, а не юрист. Просто менталитет у местных бюргеров такой: не может молодой человек – быть хорошим врачом, никак – не может. Да и в пятьдесят пять лет врач ещё «совсем молодым» считается, с опытом недостаточным.
Вот лет семьдесят – самый сок для врача частного. И пойдёт к нему народ богатенький, если, конечно, в правильном районе офис открыть, да и оснастить его – в соответствии с общепринятыми стереотипами. А «молодой» врач – он только бесплатным может быть, государственным, и никак иначе! Вот такие в Европе – порядки.
Что тут скажешь? В каждой избушке – свои погремушки.
Но, пришлось ещё и об особенностях образования австрийского – лекцию выслушать.
Часам к девяти вечера Мари пришла, невестка доктора. Она учительницей математики работала, в той школе, где наши с Моисеичем дочки учились.
Поинтересовались у Мари – «Как, мол, там девочки наши, нет ли проблем каких, хорошо ли учатся»?
Помешала Мари задумчиво чайной ложечкой серебренной - в кофейной фарфоровой чашечке, и говорит негромко:
- Ваши дочери – лучшие в своих классах, хотя по-немецки и говорят пока ещё плохо совсем. Больше скажу – каждую из них можно в класс четвёртый, а то и в пятый – переводить. Вот только хорошо это, или плохо – затрудняюсь однозначно ответить. В Австрии, да во многих других странах европейских, существует своя строгая концепция начального образования: до пятого класса дети, в основном, рисуют, танцуют и поют, да ещё – физкультурой оздоровительной занимаются, в церковь ходят. И оценок им вовсе не ставят – чтобы психику молодую не травмировать. Буквы печатные изучать начинают – в конце первого класса, читать – в конце второго. А, ваши девочки – развиты не по годам – даже таблицу умножения – на зубок знают. Что с ними делать – ума не приложу? Скучно им в нашей школе очень!
Ну вот, здрасте-приехали, ещё один повод задуматься – о возвращении на Родину.
В конце вечера – зашёл разговор о литературе. Оказалось, что доктор – немного сочинительством балуется, мемуары о жизни своей многотрудной пишет, даже за свой счёт книжку выпустил – о житье-бытье в лагерях для военнопленных, в Коми ССР.
- Я тоже, - говорю, - В студенческие годы этим делом баловался. Даже в Австрию с собой тетрадку - со своими рассказами некоторыми – прихватил.
Заинтересовался доктор, договорились с ним следующим вечером встретиться, обсудить творческие потуги друг друга.
В этот раз я к доктору один пошёл, Моисеич в фирму одну австрийскую отправился – на предмет предложения своих коммерческих талантов.
Сели мы с господином Мюллером возле жаркого камина, устроились поуютней: на специальном столике – кувшин со «Штурмом», бокалы высокие, тарелочки с орешками разными, закурили по сигаре. Сидим – читаем опусы друг друга. Тишина и покой.
И вдруг, как-то напрягся доктор, вскочил с кресла, и, дрожащим голосом вопрошает:
- Что это? Откуда? – И пальцем - в мою тетрадку тычет.
- Да что, собственно? – вежливо уточняю.
- Вот – «Легенда о Жёлтой Розе», вот ещё – «Сан-Анхелино», и – «Анхелина Томпсон»? Откуда Вы про всё это узнали? Кто – Вам рассказал?
И, дрожит при этом уважаемый герр Мюллер крупной дрожью, лицо – красными пятнами пошло, на лбу – капельки пота выступили. Того гляди – удар хватит.
Соблюдая спокойствие, объясняю, что никто мне ничего не рассказывал, что сей опус, и персонажи его – я сам придумал.
Не верит мне доктор.
- Не может этого быть! – Шипит по-змеиному, - Там же все детали совпадают, имена, названия! Как Вы – могли всё это придумать?
- Герр Мюллер, - пытаюсь я успокоить старика, - Вы же – психиатр. Вам лучше знать – как человек что-то «придумывает». Ну, может - приснилось мне всё это, может – привиделось, не помню уже. Поверьте – на слово!
- Привиделось! Приснилось! – забегал доктор по каминному залу туда-сюда.
Минут десять мельчишил. Потом устал, видимо, опять в кресло опустился, отдышался, бокал «Штурма» выпил, да поведал историю одну:
- Извините меня за такое недопустимое поведение! Но на то – есть уважительные причины. Три с половиной года назад мой сын Генрих, муж известной Вам Мари, отправился в Центральную Америку – искать могилу Святой Анхелины Томпсон.
У него был с собой старинный пергамент с текстом этой Легенды, и подробная карта со словесным описанием маршрута. Согласно карте – около могилы этой Святой были зарыты некие раритеты. Что за раритеты - не знаю, Генрих всего мне не рассказывал.
От него пришло всего одно письмо, в нём говорилось, что он нашёл этот пресловутый Сан-Анхелино, что местные жители прекрасно знают «Легенду о Жёлтой Розе», что план поисков уже составлен. На этом всё – вестей от Генриха больше не было. Поиски – и официальные, и частные – ни к чему не привели. Мари, в сопровождении двух частных сыщиков выезжала на место, но также – безрезультатно. Так что, Вы должны понять степень моего волнения, и – простить.
Выслушав мои заверения о полном понимании, старик продолжал:
- Извините меня, дорогой Андрес, но сейчас мне необходимо побыть одному, подумать - обо всё произошедшем. Извините – ещё раз!
Вышел я на улицу – да, как-то всё с этой Австрией странно – сюрпризы и загадки - на каждом шагу.
Ещё через два дня первое Судебное Заседание состоялось. И через двадцать минут завершилось, причём – достаточно неожиданно. Сперва наша баронесса выступила – суть претензий обрисовала, документы и расписки – Суду предъявила.
А потом встал адвокат Аматова, мужичёк вида самого склочного, и заявил:
- Мой подзащитный уже много лет страдает потерей памяти. Вот – все необходимые справки, - и Судье пухлую папку протягивает, - Уважаемый Александр Фёдорович помнит этих господ – но смутно. А бумаги, на Заседании фигурирующие – вовсе не помнит. Поэтому, от имени своего клиента, прошу Высокий Суд провести тщательную экспертизу этих документов – на предмет их подлинности. Особенно – это касается подписей моего доверителя. Вполне возможно, - испепеляющий взгляд в нашу сторону, - Некие коварные личности, пользуясь болезнью уважаемого Александра Фёдоровича, пытаются совершить акт мошенничества!
Суд и назначил – провести тщательную экспертизу, отведя на это – десять дней.
Решили это время попросту не терять, а поработать в австрийской коммерческой фирме, в которой Моисеич уже раньше побывал. Вдруг, удастся денег немного заработать, в нашей нынешней ситуации – это совсем нелишнее.
Подходим к нужному офису, на дверях табличка висит с текстом, в моём корявом переводе – это примерно так звучит: «Здесь Вы найдёте троих работяг, которые не гнушаются никакой работы»!
Как позже выяснилось – чистая правда бала на этой табличке написана – никакой работы те австрияки не гнушались: и посреднической деятельностью занимались, и контрабандой промышляли, надо было – и зажигалки сувенирные штамповали в задней комнате на станке самопальном.
Но больше всего меня данный австрийский офис поразил. Заходишь, и думаешь, что дверью ошибся, и в ресторанчик небольшой попал. Комната площадью метров сто квадратных, а по всей дальней стенке – барная стойка классическая идёт, со стульчиками высокими.
По бокам стойки, правда, и несколько обычных письменных столов располагалось, парочка стеллажей с документацией. Но, барная стойка – безусловно, главенствовала в конкретном интерьере.
Позже выяснилось, что во многих австрийских трейдерских фирмах – большинство сделок именно за барными стойками и заключается.
А от центрального зала по короткому коридору – в кухню попадаешь.
Настоящая такая кухня, с плитой, столом дубовым, а главное – с двумя огромными холодильниками, всегда забитыми под завязку свежим пивом и разнообразными копчёностями.
Приходит к тебе на переговоры партнёр потенциальный – первым делом на барную стойку несколько бутылок пива волочёшь, тарелки с колбасами и ветчинами нарезанными. Перекусили немного – можно и о делах поговорить. А если, сделку обоюдовыгодную после этого заключили – тогда и по стаканчику шнапса можно употребить дополнительно.
Моисеичу то на это наплевать, он пива почти и не пил – потолстеть боялся.
А к этому напитку пенному слабость определённую питал, поэтому за те две недели, что в фирмочке этой трудились, поправился я – килограмма на три.
Но в целом – всё понравилось. Заодно и полное представление получили о том, как в Австрии взятки принято давать, да и о других нюансах местного бизнеса.
Ещё с первых дней пребывания в этом офисе приметил я одного странного субьекта.
Одет прилично – сразу видно, что клерк, какой в частной фирме, или – служащий в муниципалитете. Приходит утром, видимо, по дороге на свою работу, вежливо здоровается со всеми, тут же проходит на кухню, берёт там пару бутылок пива, ветчинки- колбаски, садится за барную стойку, не торопясь, всё это потребляет, вежливо кивает головой и уходит. Вечером – все повторяется, только пива уже выпивается – бутылок пять-шесть. И так – изо дня в день.
Интересно стало – кто это к нам ходит – словно в забегаловку обычную? Спросил у Манфреда, главного в этой шараге.
Манфред глубокомысленно поднял указательный палец к небу, закатил глаза, и выдал:
- Дас ист – Отто - Кёниг Золль!
Ну, «Кёниг» - понятно «король», а «соль» здесь причём?
Вечером не утерпел, Мите позвонил, попросил разъяснить ситуацию.
- Тоже мне, Бином Ньютона, - Митя объясняет, - Всё просто – как дважды два. «Золль» означает – «таможня». А, этот Отто – Начальник Таможенного поста на Словенской границе. В Австрии, в последнее время не принято взятки - деньгами давать, боятся все, и кто - даёт, и кто – берёт. Несколько лет подряд по телевизору без устали показывали сюжеты, как доблестные Агенты Полиции всевозможным чиновникам – меченые купюры всучивают, за разные незаконные услуги. И суды показывали, и – полную конфискацию имущества. Компания такая вот проводилась – на уровне государственном. После этого, связываться с деньгами наличными, да и с безналичными – поскольку и здесь следы остаются, мало - кто рискнёт. А Бизнес то – надо продвигать? Вот и придумывают коммерсанты ушлые - всякие манёвры обходные – кто во что горазд. В этом конкретном случае, я думаю, схема наипростейшая задействована. Встречает Манфред на людной улице этого Отто – совсем случайно, конечно же, и, говорит: «Отто, дорогой друг, сто лет тебя не видел. А, помнишь, как мы в школе с тобой дружили? Ты, конечно, лет на семь младше меня был, но я уже тогда – хорошо к тебе относился. Тут рядом совсем, вон на той улице - мой офис. Старина, в любое удобное для тебя время – заходи, ешь, пей – всё, что душа пожелает! Мы же – старые школьные друзья. А между друзьями, – какие счёты»? И делается сей заход – сугубо прилюдно, чтобы если что – свидетели были.
Вот Отто и ходит в ваш офис – потреблять халявное пиво с халявной же колбасой. И оба, что характерно, тщательно считают стоимость выпитого-съединого. Накапливается определённая сумма, к примеру – баксов шестьсот, Манфред где-нибудь на клочке бумаги пишет дату и некий автомобильный номер – Отто невзначай показывает, а потом тот клочок бумажный – съедает незаметно. Вот такое вот – кино. Слышал я от людей знающих, что этот твой Манфред – на чёрном кофе йеменском специализируется. В Каринтии сейчас много турок иммигрантов проживает, много беженцев из Боснии и Хорватии, эти ребята без чёрного кофе – и дня прожить не могут. А ввозная пошлина на него – закачаешься. Так что, Манфред твой – богатую жилу нащупал, похоже. А ты думал, что в Европах наших – бизнесмены все такие положительные, законопослушные? Вот уж – напрасно совсем!
То, что «напрасно совсем», я ещё через пару дней убедился. В то утро в офис прибыл большой и очень шумный румын по имени Стас. Узнав, что мы русские, тут же с просьбой пристал:
- Ребята, помогите! Хочу купить три фуры белорусских телевизоров разных, да мои партнёры в Минске - никак не въезжают, что такое «безотзывный аккредитив»! Срывается сделка! Давайте – вместе им позвоним, объясним всё доходчиво!
Пришлось часа три потратить, непонятки сглаживая. В конце концов – договорились обо всём, Стас в Минск по факсу текст контракта сбросил.
- Спасибо Вам! – Говорит, - Сегодня с меня – бутылка виски хорошего, А если сделка полностью прокатит, то ещё и денег подкину.
- Извини, Станислав, – Моисеич всегда, когда дело касается коммерции, становится обходительным и любезным - до неприличия, - Но, что ты в – Австрии, будешь делать с телевизорами – белорусскими? Понимаю, что коммерческая тайна, но очень уж любопытно. Может – поделишься опытом.
Румын нерешительно трёт щеку грязной огромной ладонью, но всё же – решается:
- Я их это - потом в Румынию перепродам, оптом.
- Так вёз бы ты их сразу из Белоруссии – в Румынию, ближе ведь гораздо! – Влезаю с советом.
- Нет, так не получится, - мотает Стас лохматой башкой, - Прежде, чем эти телевизоры в Румынию везти, мы их с Манфредом здесь переделаем немного. Телевизоры то белорусские – они хорошие, начинка у них – японская, а вот коробки сами, кнопки – поменять надо. Да и таблички нужные прилепить требуется: SONY – к примеру, паспорта технические новые – в коробки вложить. И завозить их в Румынию – только через Австрию требуется. Это - типа гарантии, что телевизоры те нормальные, «не левые». В западноевропейских странах такие финты не проходят – враз поймают и посадят, с конфискацией, и – надолго. А в некоторых – прокатывает по лёгкому.
- Да, - настала очередь Моисеича - в затылке скрести, - Нормальный ход – век живи – век учись! И много - такого хитрого Бизнеса здесь?
- Хватает, - усмехается румын, - В последнее время неплохо – стиральные машины идут. Покупаешь партию в Словении, в «итальянские» переделываешь – и, куда-нибудь, в Края Дикие, перепродаёшь – на Украину, или – в Сибирь, скажем.
Идём с Моисеичем домой, после дня трудового.
- Похоже, - Абрам говорит, - По всей Земле одинаковые люди живут – хитрые и вороватые. И взятки чиновники берут – повсеместно. Только в тех странах, где Органы соответствующие всерьёз работают, шушера эта - вежливо себя ведёт, боязливо, скромно. А в России, где менты только вид делают – что, мол, ловят кого-то, - и расцветают Коррупция с Жульничеством – цветом махровым, наглым.
- Это точно, - соглашаюсь с приятелем.
Продолжение следует.