Рассказ основан на реальных событиях
Мне тревожно спалось прошлой ночью. Таких ночей было немало за последние дни, недели, месяцы. С тех пор как мы расстались с Леной, меня не покидала тревога – что-то жгло изнутри, и непреодолимо было чувство опустошения. Впрочем, всё это знакомо, благо эти ощущения не в первый раз, хотя слово «благо» и звучит нелепо, всё же легче будет подняться снова. Опыт имеется, да и я в этом деле травленый зверь, уходящий от ловушек пьянства, злачных мест, желания смерти и злобы к женщинам.
Спасибо им за то, что они были, за бесценный «опыт», за всё-всё – Бог нам всем судья, перед ним и ответ держать на страшном суде. Вот это действительно страшно. Ненависть давит, разлагает духовную прелесть человека как гангрена.
Я хочу жить с лёгким сердцем, жить человеком, чтобы там на последнем суде посмотреть в глаза Высшему судье, увидеть Спасителя, положить что-то весомое и значимое на чашу весов добрых дел, чтобы было чем защищаться от обвинений Прокурора, дать шанс проявить милосердие Присяжным с чистой совестью. Никто, в конце концов, не застрахован от смерти, и надо быть готовым к ней уже теперь. Такие думы тревожили постоянно. Странные мысли, правда? Иному и в голову не придёт, ладно бы ещё по пьяни, так нет же – на извечные потянуло вопросы; о жизни и о нетленном бытие размышляю. Точно как в пятнадцать лет появилось желание найти универсальную формулу для спасения мира, да и себя между делом, и, используя эти рецепты решить все неразрешимые жизненные вопросы. Пора спать, завтра будем спасать человечество.
Сон долго не приходил, сквозь закрытые глаза я чувствовал мрак, окутавший комнату – чувствовал буквально кожей, нервными окончаниями, всеми пятью чувствами. Он гармонично сливался с душевным состоянием моим, с моей грустью – продолжение реальной действительности. Телу лежать в этом мраке было также приятно и естественно как в тёплой ванне после долгой зимней прогулки, когда ты погружаешь отмёрзшие конечности в тёплую влагу. Он разливался, как теплота по телу, распространяясь по каждой клеточке, доставлял сладкое томительное наслаждение. Зато душа маялась в нём, и маялась нестерпимо, ей было тяжело и тоскливо в нём – она хотела света, тепла и любви. Этот мрак, звенящая тишина усиливали состояние боли, тоски и беспокойства. Надо уснуть! Забыться во сне…
Постепенно начал окутывать сон, шел третий час ночи, которую мне не забыть никогда, ни при каких обстоятельствах. Я никогда серьёзно не верил в то, что расскажу вам, читатель, но это было. На самом деле, и плевать на научные выкладки. На самом деле. Если бы не апатия, и не склонность на тот момент к возвышенным размышлениям, был бы наверняка седой под утро, так как непреодолимый страх – орудие нечистого.
Внезапно в комнате всё изменилось. Она наполнилась невероятным напряжением, явственно чувствовалось наличие в пустоте неведомой силы – страшной и жуткой, и лёжа в полудрёме, я чётко видел изнутри свою комнату, очертания предметов. Скрипнула дверь, и в комнату просунулась чья-то рука. Рука не человеческая, а какого-нибудь злого мистического персонажа, вроде гнома Лепрекона. В комнату вошёл некто. Сквозь закрытые глаза я видел его лицо – точь-в-точь как у моего двоюродного брата из деревни. Это поразило меня до глубины души, ведь только сегодня он уехал домой, откуда он взялся?! Я почувствовал укол первого тревожного импульса.
Первое предположение, сверкнувшее в голове – домовой! О домовых и их выкрутасах много рассказывали одногруппницы из университета, кого-то там домовой пытался даже удушить, на кого-то взобрался как мужик, и всё в таком духе – было очень потешно это слушать тогда, но не теперь. Тут не до смеха. «Ну вот, и ко мне пожаловал голубчик! – подумал я, - будет что рассказать (если доведётся, конечно!)». Всё это пронеслось в мозгу в считанные секунды.
Он подошёл, вернее, подплыл ко мне, не касаясь ногами пола, и стал у изголовья. Руки вдруг ослабели, и сделать движение ими казалось невозможным. Большим усилием воли удалось привести тело в нормальное состояние, и я лежал и смотрел на него и видел его, не открывая глаз, и ожидал, что будет дальше. Он начал бить меня по лицу сосредоточенно, но не доставал до него, или специально не доносил до него кулаки, но бил очень зло и остервенело – этот некто в образе Романа. На душе было какое-то непонятное ледяное спокойствие. Неужели мой брат носит камень в душе? Нет, не верю! Давай бей! А хочешь – убей! Забери в мир иной, коли этот не принимает, освободи истерзанного пленника, не душевнобольного, а больного душою, терзающегося искренней болью. Убей! Уж она-то точно не будет плакать. Суждено уйти так – пусть, покорюсь судьбе, пропащий маленький человек в огромном и жестоком мире. Главное – не было страха перед ним, лишь трезвое ожидание дальнейших событий, и готовность дать последний бой противнику, который гораздо сильнее.
А он продолжал махать кулаками перед моим лицом, и это начало злить не на шутку, если пришёл за мной, так чего он так долго телится?! «Что ты хочешь от меня?», - прошептал я ему. Молчание было мне ответом, а он продолжал вкладывать огромную накопившуюся злобу в каждый удар, почему-то нанося их впустую. «Да это всего лишь сон, – с облегчением подумал я, - просто какой-то очень реальный, как наяву. Мне это снится, не может мой брат так со мной, мы всегда были одна душа, и не может он что-то мыслить на меня худое!». Для успокоения души я решил протянуть руку и схватить этого бандита – всё равно это сон и схвачу пустоту. Подумано – сделано. Хватаю его крепко и чувствую материальное тело, плоть живого человека, часть его тела – это не сон! Он настоящий??! Лицо его перекосилось и вмиг сделалось жутко страшным, неземным и нечеловеческим, как у полуразложившегося мертвеца или зомби, как у гоблина из Властелина колец, только ещё страшнее. Это совсем не брат, и перекосила его гримаса боли, на миг сверкнули маленькие злые глаза, и он скрылся во мраке, который покрыл постепенно всю комнату.
Видимо, здорово схватил. Для чистоты «эксперимента», будучи полностью уверенным, что это мне снится и в руке окажется пустота, схватил за то, что было ближе и больнее всего схватить лежа на диване…
Не успел перевести дух, как он явился вновь. Вернее, не он, а скорее… она, моя бывшая девушка. Верхняя часть тела была сокрыта непроглядной мрачной пеленой, а нижняя часть точно как у неё по фигуре, и одета как обычно. Не говоря ни слова, она стала залезать на меня сверху, судя по всему с самыми серьёзными намерениями, но я резко сбросил её с себя. Мышцы и нервы зашлись в огромном напряжении, готовые к последней защите, но она исчезла, и больше не являлась.
Это был не домовой. Я понял, кто это был, перекрестился три раза. «Отче наш, Иже еси на небесех! Да светится имя Твое, да приидет Царствие Твое, яко на небеси и на земли; Хлеб наш насущный даждь нам днесь…», - вполголоса молился вслух. Это был посланник ада, лукавый. Скорее всего, поняв это раньше, я бы здорово испугался, а так встретил его с неприличным безразличием, ещё и схватил, за что не следует, словом дёшево отделался, и нанёс врагу рода человеческого вполне определённый урон. Иных людей со слабыми нервами после таких встреч помещали в желтые дома.
А с другой стороны – что ему брать с меня, с человека, которому наплевать будет ли он жить, или сейчас умрёт, который не боится этого. Судьба недаром испытывала на прочность все эти годы, и теперь мне почти всё равно, что со мною будет. Сегодня я был готов к тому, что увидел, был готов без страха встретить эмиссара сатаны, смущающего и запутывающего людей, и вселяющего неистребимый страх перед собой, заставляющего слабых забыть Бога и духовную сущность мира. Заставляющего их бояться только за свою жизнь. А завтра новый день и он изначально будет лучше. Уже четвёртый час, и я усну сегодня, в конце концов, или нет? Наконец, сознание затуманивается, и я погружаюсь в долгожданный вымученный сон, несмотря ни на что…
О, Херувим, божественным отрядом,
Хранитель-ангел на лихом коне,
Да, здесь они! Их чувствую во мне!
Храните тех, кто был со мною рядом –
От зла, прихода тёмных сил во сне!
Как это хорошо спать. Просто сладко спать, не думая ни о чём, не тревожась о завтрашнем дне. Во всём полная гармония и благоустройство: в твоей семье; с людьми ты доброжелателен и вежлив, ты их любишь, и они тебе платят тем же. Ты последовательно и целенаправленно решаешь все трудности жизни, опрокидываешь препятствия, обходишь ловушки одну за другой, ты побеждаешь. Тебя любят таким, какой ты есть. У тебя есть друзья и соратники, товарищи по оружию. Вы вместе. И жизнь прекрасна! Какое чудесное утро, когда ты просыпаешься, и это оказывается правдой, когда ты свободен от тяжкого груза сомнений прошлого, тревоги за будущее и настоящее, недоброжелательства и зависти других людей, когда ты любишь, и любим ответно! Такое утро будет у каждого, надо только увидеть его, прочувствовать душой и понять, как прекрасен этот мир, научиться радоваться малому: лучику солнца, пению птиц весной, шелесту травы, музыке ветров. Радоваться даже январскому дождю и зеленой январской траве – зима придёт и всё станет на свои места. Выпадет снег: можно будет играть в снежки и кувыркаться в нём, как в детстве. Такое светлое утро настанет, его нужно только не пропустить мимо себя, не прозевать волшебный добрый момент. Никогда в мире не прекратиться борьба добра и зла, но после долгой и холодной зимы придёт теплая весна, а за ней лето; после дождя выглянет солнце.
Эта ночь не могла завершиться так просто. Я уснул, но сон мой был тревожен. Мне приснился старый тёмный лес, необъятный как океанские глубины и мёртвый как заброшенное старое кладбище. Там было темно, была глубокая ночь. Ни шелеста листьев, ни крика птиц, ни дуновения ветра – только давящая нерушимая тишина. Я стоял один на тропе и ждал, что будет дальше, но ничего не происходило. Всматриваясь пристально в глубину леса, я ожидал нападения неизвестного врага, чего же ещё ждать в мёртвом лесу – в пристанище нечистой силы? И я стоял, озираясь кругом, стоял, не зная, куда мне идти и где найти выход из проклятого леса, из гиблой заброшенной обители.
Прошло время, но ничего не изменилось. Та же непроглядная темень, мёртвая тишина, пожухлая трава, и корявые старые деревья. Всё, казалось, погрузилось в летаргический сон, которому не будет конца. Больше ждать неизвестно чего было невыносимо – нужно выбираться прочь отсюда, но куда пойти, как определить единственную верную тропу в нормальную обычную жизнь? Там моё место.
Внезапно лес озарился светом вдалеке. Свет был мерцающий, разноцветный, и напоминал северное сияние. Его источник рассёк мрак ударом рапиры, острое лезвие её доставало до того места, где стоял я. Завораживающая картина: молчаливый, страшный, мрачный лес и далёкий источник света, живительный огонь надежды на благополучный конец истории. Зазвучала песня, неизвестная и непонятная, но волшебно прекрасная, тянущая за собой непреодолимо, как пение сирен. Но никто не привязывал меня к мачте корабля, как Одиссея, который потому только и остался жив, слушая завораживающее пение злых колдуний.
Что это, ловушка? Хитроумная приманка для заблудившегося путника? Поверить и пойти туда – неизвестно к какому концу? Может, разумнее дождаться рассвета, человека, какого-нибудь знака неизвестно откуда – всё-таки здесь относительно безопасно?! Но ведь это ничего не даст, ждать можно вечность. Будь что будет. Я пошел по тропе вперёд – к мерцающему свету, навстречу ангельскому пению. Как мотылёк, летящий на свет, или цветок, тянущийся к солнцу. Может ли живое существо остаться погребённым в темноте и равнодушным к манящей силе белого дня? Лучше пасть в бою, чем вечно стоять в бездействии и ждать спасения неизвестно откуда! По мере моего приближения источник света удалялся всё дальше и дальше, но на такое расстояние, чтобы его можно было видеть и слышать. И я шёл, готовый ко всему, по дикому бескрайнему лесу, теперь в кромешном мраке. Шёл на свет по старой зарастающей тропе – навстречу судьбе.
Путь был долгий. Казалось, это не закончится никогда, но по мере продвижения вперёд мрак рассеивался, лес уже не давил своей мрачностью и представлялся обычным густым старым лесом, вполне реальным, а не мистическим. Под ногами был ковер из зелёной мягкой травы, в ней утопали ноги, я чувствовал это и даже мог увидеть, ибо стало гораздо светлее. Прекрасное пение проводника стало чётче и звучало совсем близко, всё ближе и ярче сиял излучаемый свет.
Внезапно, лес кончился. Передо мной была обычная русская равнина, и стояла она – лесная фея в ореоле своего переливающегося разноцветного мерцания. Её образ был знаком мне, и я поразился, узнав его, и стоял заворожённый, не говоря ни слова. Она была очень красивой, её глаза излучали ласковый свет, и улыбка её вселяла в душу необычайный покой, ощущение домашнего уюта и тепла. На неё можно было смотреть вечно, не отрываясь, не думая ни о чём, и я смотрел во все глаза, как юный и горячий мальчик, не решаясь нарушить красоту момента!
- Спасибо вам, спасительница, за то, что вы сделали, - сказал я, ей преодолев замешательство. - Как ваше имя?
Молчание. Мы смотрели друг другу в глаза, не говоря ничего. Почему это была
именно она в такой страшный час? Это судьба подарила мне встречу с ней для спасения из мрачного страшного леса, чтобы добрая фея показала путь к свету, единственную верную дорогу к нормальной человеческой жизни.
- Зови меня, как хочешь, - промолвила она, наконец. – Ты не испугался пойти навстречу неизвестности по неведомому пути, ты выстрадал своё во мраке, и заслужил помощь и прощение.
Она освещала более всего душу мою, наполняла её своим огнём, живительным теплом, и улыбалась, а потом медленно взлетела ввысь и растворилась в воздухе. Мне было спокойно с ней, и теперь я ощущал её невидимое присутствие рядом, внутреннюю гармонию, единение с ней и со всем миром.
«Я буду звать тебя Эльвира – «светлая» в переводе с латинского! Своим светом ты показала мне тот единственный верный путь, который я искал, служила мне яркой путеводной звездой во мраке, спасибо тебе за всё!», - прошептал я ей вслед на прощание, и зашагал по равнине подальше от этого леса, где мёртвое молчание и где совсем нет места жизни. Я не забуду тебя, моя фея из сказки, моя путеводная звезда, теперь мы связаны с тобой невидимой тонкой нитью!
Наступило очередное утро, вроде бы такое же, как всегда, но для меня особенное. Я почувствовал свободу от сомнений и предрассудков. Я знаю, чего я хочу сегодня, и что я буду делать завтра, и ощутил всю необычность этого светлого утра, узнал его и не пропустил мимо себя. Я вспомнил свой сон, и прекрасный образ, явившийся мне. Теперь всё будет иначе, буря прошла, и выглянуло солнце. Даже туман и дождь на улице в середине января не портили его красоту, красоту нашей жизни, окружающего мира. Моя Эльвира показала мне путь, который я искал, открыла мне то, в чём нуждался больше всего – душевный мир и спокойствие за завтрашний день, пусть даже только во сне, и удовлетворение оттого, что зло потерпело жестокое поражение дважды за одну зимнюю ночь.
01. 07.