В системном познании Бога (а значит, и бытия, и вместе с тем познающего субъекта), с моей точки зрения, можно выделить следующую «иерархию»: на первом месте – богословие (цель которого «состоит не в приобретении суммы знаний о Боге, а в том, чтобы привести нас к живому с Ним общению, привести нас к той полноте ведения, где всякая мысль и слово становятся излишни»1), на втором – христианская философия и лишь потом сама философия (как наука о всеобщем и целом). Не случайно П.А. Флоренский писал: «Философия высока и ценна не сама в себе, а как указующий перст на Христа и для жизни во Христе». К тому же, сама по себе философия, не имеющая корня в религии – загнивает. (Слово «религия» в переводе с латинского – «связывать, соединять», а также «благоговение». Поэтому самое существенное в религии – живое единение духа человека с Богом, которое совершается в тайниках сердца человеческого). Н. Бердяев утверждал: «Религия может обойтись без философии, источники ее абсолютны и самодовлеющи, но философия не может обойтись без религии, религия нужна ей как пища, как источник живой воды. Религия есть жизненная основа философии, религия питает философию реальным бытием». («Философия свободы», стр. 20). Доктор богословия А.И. Осипов говорил: «Принципиальная ограниченность философии (как формальной системы – авт.) усугубляется еще и тем, что все слова-понятия (кроме математических абстракций) очень неопределенны. В силу этого их использование не дает возможности делать логически однозначные выводы». Следовательно, путем только рационального мышления нельзя прийти к абсолютной истине.
«Философский метод познания истины, по сути, является чисто рациональным, включающим в себя известную логику (суждения) и определенный понятийный аппарат, что делает философию формальной системой… полностью ограниченной языком 4-х мерного пространства-времени... Истина невыразима с помощью слов. Тем более, невозможно с помощью понятий 3-х мерного мира адекватно описать реалии мира n-мерного, или без-мерного. А бытие может быть именно таково»2. Более того, философия исходит не из факта явления Христа – Живого Бога, а из «абстрактных» идей божества. А ведь Бог - это не безразличное Нечто, но живая Личность, обращенная к человеку в опыте Богообщения. Выходит, что «методика» религиозного познания должна строиться по принципам диалогичности. Не случайно в православных молитвах обращение к Богу - всегда лишь в «звательном» падеже: «Господи!..».
Итак, остановимся на второй ступени – христианской философии и рассмотрим, чем она отличается от богословия. Религиозная философия не есть путь Богообщения. Богословие основывается на Откровении (Св. Писание и Св. Предание), а философия – на ряде отвлеченных идей или постулатов, часто оторванных от повседневной, реальной жизни. Например, если у воцерковленного христианина возникнет какая-то проблема на «бытовом уровне», он вряд ли в поисках её решения начнет читать книгу по христианской философии. Скорее всего, этот верующий обратится к Писанию или святоотеческой литературе, где найдет практические советы.
С позиции богословия невозможно познать Бога лишь рассудочно, вне откровения и молитвы*. Не говоря уже о том, что «лучшее богословие – праведная жизнь», - по словам святых отцов. Лишь «чистые сердцем Бога узрят», так как «верою познаём…» (Евр. 11). Выражаясь философским языком, в познании Бога субъект познания сам является «инструментом» познания, при том, что Сам Бог стремится открыть Себя человеку. И чем выше степень Богоподобия «инструмента» («Царствие Божие внутрь вас есть»), тем точнее познание, а вернее, тем в большей мере человек дает в себе место для откровения Божественной Личности. (Богообщение по своей сути диалогично: обращаясь к Господу, святой не только будет услышан Им, но и может получить от Него ответ). Следовательно, нет смысла даже говорить о Богопознании тому, кто не стремится к духовной жизни и не соблюдает Заповеди Божии.
И потом, занимающегося христианской философией подстерегает опасность: искать не жизни во Христе, не «во Христа облечься», а лишь христианского мировоззрения. Как в шутку написал академик С. Аверинцев об одном философе: «Для него Бог – это его любимая категория». Как здесь не вспомнить слова апостола Павла: «Смотрите… чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу; ибо в Нём обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2). Однако, тот же С. Аверинцев писал: «Если религиозного философствования вообще не станет, это страшный симптом современного человечества. Это значит, что люди окончательно согласились не разговаривать друг с другом и, главное, с самим собой…» («Христианос», стр. 360). Потому что христианская философия располагается «…между верою, иноверием и неверием… нет другого языка, на котором был бы возможен длящийся разговор поверх барьеров» (Там же, стр. 359).
«Воцерковление» философии началось с середины второго века. Свт. Климент Александрийский считал, что философия должна стать «служанкой» веры. Подобных же взглядов придерживался святой мученик Иустин Философ, считавший, что разум и откровение не противоположны и не чужды друг другу. Он первым из христианских мыслителей воспользовался научным методом и языком философии для защиты христианских истин. И святитель Василий Великий в совершенстве владел диалектикой, при помощи которой с легкостью опровергал философские построения противников христианства. По словам св. Григория Богослова: «Философия – служанка богословия».
«…нелишним будет напомнить, как непросто складывалось в церковном обществе первых веков христианства отношение к философии, имевшей нецерковные корни.
Мудрость святителя Григория Богослова вложила в значение слова “философ” качественно новый смысл. Философ, по его словам, призван к этому великим Промыслом Божиим, который подает предызбранным руку помощи. Святитель Григорий первый дерзнул утверждать, что античное философское наследие может сочетаться с христианским благочестием. Синтез античной мудрости и благочестивого образа жизни, философского поиска и богословского откровения, разума и веры, философии и христианства — основная тема его 25 Слова. Философ, по его словам, “любитель мудрости”, а о себе он пишет, что он — “служитель мудрости”. Христианскую философию он характеризует как правую веру, совмещенную с созерцанием и деятельностью на пользу ближним.
Все, что противоречит христианскому образу жизни, святитель Григорий предлагает отвергнуть и сохранить то, что ему не противоречит, но помогает осмыслить и уяснить, дабы быть на пользу ближних, воспитанных на теориях и схемах античной философии. По мысли Святителя Григория, наличие в мире лже-философов ничуть не искажает ценности философии, которая есть прямой путь к Богу. Исследователи творческого наследия святителя Григория отмечают, что в своих произведениях он пользуется двумя источниками — античным философским наследием и новозаветным благовестием» (игумен Евмений (Перистый)).
Поэтому верующему не грех заниматься философией, а грех - забывать слова Иисуса Христа: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14).
_________________________________
*Монах Евагрий говорил: «Богослов – тот, кто имеет чистую молитву».
1 Архимандрит Алипий, Архимандрит Исайя «Догматическое богословие»
2 А.И. Осипов «Путь разум в поисках истины»