Не хотел я ничего говорить о деле капитана Ульмана. Потому что этот небольшой эпизод неизбежно влечёт за собой беседы о материях весьма глобальных, а это - начать и кончить. И, в общем-то, лень.
Но тут как-то один знакомый поинтересовался «в лоб»: что я думаю про дело капитана Ульмана? Поначалу я пробовал отговориться общими словами о том, что наша корпорация держит дружественный нейтралитет по отношению к Российской Федерации и Российской Армии, в кавказскую бузу официально не встревает и никак это дело не комментирует.
Приятель упорствовал: "Но как частное лицо ты же всё-таки комментируешь всю эту байду?"
Ну, как частное лицо - я могу комментировать что угодно. Ладно.
Что ж, во-первых, я лично не знаком с капитаном Ульманом, но, думаю, это вполне приличный и даже добрый парень. Судя по известным материалам, тот приказ о расстреле гражданских он исполнил с большой неохотой и с тяжёлым сердцем. Значит, не маньяк. Уже хорошо. Лев Толстой на его месте, наверное, повёл бы себя ещё гуманнее, но тот был, во-первых, артиллеристом, а не спецназовцем, а во-вторых - в отставке. И примем за данность, что в разведывательно-диверсионных подразделениях, любой армии мира, не водится ни Толстых, ни Достоевских. Другой немножко профиль.
Но значит ли это, что нужно погладить замечательного парня Эдуарда Ульмана по головке, дать ему конфетку и отпустить вчистую? Не думаю. Да, он выполнил приказ. Но если бы потребовался пример того, что есть "заведомо преступный приказ" - трудно будет сыскать более яркий случай, чем в деле Ульмана. Ликвидация задержанных, вне зависимости от их причастности к чему-либо, - это однозначно военное преступление. Тут двух мнений быть не может.
Другое дело, что Российская Армия, мягко говоря, слабовато информирована о всяких ооновских заморочках, вроде конвенций. Точно также - очень скудно прописаны в уставах и наставлениях Российской Армии понятие "заведомо преступного приказа" и поведение военнослужащего в случае получения такового.
Кто-то, конечно, припомнит не самые светлые эпизоды из деятельности других современных армий. Например, бойню в Хадисе, когда американские морпехи, озлобившись от придорожного взрыва, сгоряча перешмаляли подвернувшихся под руку человек пятнадцать "цивилитиков", то бишь нон-комбатантов. Да, бывает. Ну так эти красавцы сейчас под судом (российское телевидение, понятное дело, опускает такие подробности, когда живописует пиндосовские зверства в Ираке).
И тем из американских "маринок", кому предъявлены обвинения в намеренном убийстве гражданских, - едва ли что хорошее светит. Потому что все признают: цивилитиков мочить нельзя. Во всяком случае – намеренно и открыто. И коль уж попались на своих брутальных утехах, коль уж не отпереться, - получат по полной, надо полагать. И я бесконечно далёк от "ангелизации" американской армии - но она по крайней мере хоть пытается делать вид, будто соблюдает конвенции.
У нас же - просто поражает святая простота иных товарищей, защитников "чести мундира". Они кричат, со всем своим пафосом: "Ну и хрен ли, что цивилитиков перегасили? Во-первых, все "чехи" - бандюги, а во-вторых - ведь приказ же был! Это война!"
Тут напрашивается такая аллегория, немного грубоватая. В чём разница между воспитанной кошкой и невоспитанной? Первая, если нагадит в неположенном месте, - постарается как-то скрыть следы преступления. Надерёт когтями обоев, примется загребать свой грех, закидывать клочками бумаги, в остальном же – будет демонстрировать свою полнейшую непричастность. А невоспитанная – наложив посреди ковра, в ответ на хозяйское недоумение пожмёт плечами и скажет: «Ну да, я. Так ведь срать же хотелось?»
Впрочем, кошки в принципе не ведут себя так, как то описано во втором случае. У них чистоплотность, или хотя бы её имитация, – в инстинкте. Меж тем, наши бравые «защитнички чести мундира» - ведут себя именно так. «Да мы, сука, на страже твоего покоя стоим! Поэл, чмо штафирное? И потому – ты по жизни нам сапоги лизать должен, а не лезть с вопросиками, чо да почему!»
Будь я запальчивым субъектом, я бы пожал плечами и ответил на подобные выкрики примерно так: «Ты чего, совсем оборзело, животное? Покой оно мой стережёт! Толку-то от вас, зелёненьких… Без сопливых нытиков как-нибудь оборонюсь! И скажу тебе, пацанчик, так: прёт тебя играть в твою «зарницу» - играй на здоровье и на деньги налогоплательщиков, к числу коих я, по счастью, не принадлежу! Только не зарывайся!»
Но я не запальчив и в целом ровно отношусь к Российской Армии. Не хуже, чем к любой иной. Однако ж – порой уши закладывает от истерического визга особо оголтелых «ястребков», самых ярых поборничков «чести мундира», каковые персоны при ближайшем рассмотрении оказываются весьма далёкими от вооружённых сил деятелями.
И я бы вовсе не стал поднимать тему капитана Ульмана – который, повторю, на мой взгляд, вполне достойный парень – но вот пришлось.
Итак, попробуем поразмыслить.
В чём тут ключевой момент, отличающий Чечню от Ирака или Афгана? В том, что Россия считает Чечню СВОЕЙ территорией, СВОИМ субъектом. В самой Чечне, конечно, далеко не все согласны с такой точкой зрения. Некоторые - очень активно НЕ согласны, благодаря чему мы и имеем то, что имеем. И если с позиции честных спецназовских парней это может быть войной без ограничений, то политические ребята – пытаются представить это дело «точечной» зачисткой плохишей, мешающих историческому братству русского и чеченского народов.
Не будем углубляться в вопрос о том, имеет ли перспективы сие трогательное братство. На мой взгляд – едва ли. У России в девяносто девятом был эпохальный шанс обрести независимость от Чечни, но этот подарок судьбы был упущен. Впрочем, то – слишком большая тема.
Так или иначе, формально Чечня считается российской территорией, а её жители – полноправными российскими гражданами, а не какими-то колониальными чумазыми аборигенами, которых (до поры!) можно было мочить без разбору, - и чихать на то в метрополии.
Поэтому понятно недоумение чеченцев, когда, на фоне таких обнадёживающих заверений, им говорят: «Нет, ну просто так, конечно, нельзя вас мочить. Но ежели по приказу – тогда всё в порядке. Чем вы недовольны-то?»
Не секрет, что большинству российских жителей, в общем-то, плевать на обидки чеченов, и рассматриваются последние – именно как чумазые аборигены, которых желательно было бы «решить окончательно», поскольку противные они и опасные.
Но я всё-таки, хоть и европейский сноб, порой пытаюсь поставить себя на место «сынов гор». Нет, жить в саклю я, конечно, не полезу, но смоделировать схожую ситуацию, которая была бы близка лично мне, - это несложно. Благо, Чечня у нас – субъект Федерации, и там действует «режим контртеррористической операции», и у нас ещё 86 субъектов Федерации, в каждом из которых теоретически может быть введён означенный режим.
Предположим, что фашиствующая эстонская военщина, желая оттяпать кусок русской землицы, забросила десант в Псковскую и Ленинградскую области, где, опираясь на купленных приспешников из числа местного морально неустойчивого населения, начала проводить активную и вредоносную подрывную деятельность. Соответственно – федеральные власти вводят «режим контртеррористической операции», дабы выявить и обезвредить злостных наймитов врага.
Спецназ ГРУ, имея целью захват особо опасного главаря эстонских террористов по имени Хаа-Тааб, десантируется в район операции и устраивает импровизированные блок-посты на дорогах.
А тут с дачи едут мои родители. И видят на обочине каких-то странных парней в камуфляже да при автоматах. От которых - получают приказ остановиться.
Остановится ли в подобном случае разумный человек с развитым инстинктом самосохранения? Тут ведь и в мирное-то время водителям не рекомендуют останавливаться на малолюдных трассах по требованию как бы сотрудников ДПС вне стационарных постов. Вдруг – бандитами окажутся? Тем более уж – если всё вокруг такое чрезвычайное и «контртеррористическое», и по лесам вообще хрен знает кто бродит, в камуфляже и с автоматами.
С другой стороны, спецназовцы тоже на нервах, и во всякой не подчинившейся приказу машине склонны подозревать опасных бандитов, которых нельзя упускать. Потому – вправе открыть огонь (обычные дэпээсники в мирное время – тоже могут; тут дилемма, усугублённая невиданной в истории, ничем не мотивированной раздачей армейских автоматов обычной полиции в обычных, весьма спокойных условиях... но это уж другая тема).
И, предположим, кого-то в машине зацепило, и она остановилась. Спецназовцы, задержав подозрительных гражданских, оказывают им медицинскую помощь, обращаются вполне корректно и ждут дальнейших указаний.
Вот до этого момента – я был бы готов признать всё случившееся трагическим, но понятным недоразумением. Со скрипом сердечным – но готов.
Однако представим, что мне сообщают: «Видишь ли, парень, мы хотели скрыть досадный инцидент, и потому нашим ребятам был дан приказ прикончить нафиг твоих родителей. «У вас – все двухсотые». А ребятишки – люди военные, исполнительные, ясен пень. Не взыщи: служба-с!»
Боюсь, сам не будучи военным человеком, я бы не подчинился приказу «не взыщи!» И сказал бы так: «Единственное, как я могу пойти вам, уродам, навстречу – довольствоваться законной процедурой. Если все они – и те, кто исполнял приказ, и те, кто отдавал, – будут преданы суду и получат сроки. Большие сроки. Такие, что похерят нафиг их сраные жизни! Иначе – я на краю земли отыщу каждого из грёбаных ублюдков и под землю урою!»
Прошу простить мне эмоциональность, но если бы жертвами инцидента были близкие мне люди – я бы сказал именно так. Более того – впрямь бы нашёл всех вовлечённых в «досадный инцидент» и собственноручно открутил бы им бошки. Хоть я не чеченец и не кровожадный, в общем-то, парень. Но прекрасно понимаю тех чеченцев, кому убитые – были родными.
Поскольку ж мне смотреть приходится со стороны, по-прежнему буду настаивать на том, что Эдуард Ульман и его пацаны – вполне нормальные и душевные люди, насколько это возможно для профессиональных головорезов. Многие подобные – работают и в нашей корпорации. У нас, наверно, каждый второй боец силовых групп – бывший офицер спецназа ГРУ. Остальные – ещё каких-нибудь спецназов работники. И теоретически они могут убить кого угодно, при всей своей душевности и нормальности.
Но есть существенная разница. Попробую объяснить. Предположим, наш отделенный или взводный командир, имеющий на руках задержанных цивилитиков, получает от руководителя операцией приказ: «Перемочи их всех, чтоб шито-крыто!»
Что сделает «полевой парень» в этом случае? Для начала – уточнит, верно ли понял. Убедившись же – в пререкания вступать, конечно, не станет. А бросит краткое: «Принял».
И тотчас, задействовав резервные каналы, свяжется с дежурным Центрального Штаба. И сообщит о подозрении на компрометацию оперативного канала связи, который, скорее всего, используется некой сторонней силой для провокации. Одновременно – отошлёт криптованные рапорта ещё нескольким адресатам.
Но приказ этот не будет выполнен ни при каких обстоятельствах. Просто потому, что такой приказ в принципе невозможен в нашей структуре. Это противоречит нашему уставу – намеренное истребление «цивилитиков». Честь – дороже целесообразности. Вернее, наша высшая целесообразность в том и состоит, что все наши партнёры знают: никогда не поступимся мы честью. На том – и стоим. И когда этот парень, взводный или отделенный командир, нанимался – ему раз десять и очень доходчиво разъясняли такие моменты.
В Российской Армии, само собой, невозможна как раз вся эта крючкотворская волынка. И переговоры, конечно, на чип в рации не пишутся. Чего там париться такой ерундой, когда цели и задачи – масштабные! Интересы национальной безопасности – это не хухры-мухры! И в белых перчатках дело не делается, и все эти интеллигентские бредни – за борт.
Что ж, хороший парень Эдуард Ульман, пожалуй, совершил только одну по-настоящему фатальную ошибку в своей жизни. Он имел наивность связаться с одним из самых паршивых, неблагодарных, свинских и подлых работодателей в этом мире – с Российским государством и его армией. Увы, это очень опрометчиво – приносить присягу тому, кто пользуется такой дурной репутацией и без зазрения совести подставит тебя ни за грош.
Меня часто в моей жизни спрашивали, служил ли я в Российской Армии, и если нет – то почему? Обычно, ребята, задававшие этот вопрос, – попросту искали повод для драки. Какая-нибудь дембельнутая гопота в вагоне электрички. Таким - я отвечал по-хамски и просто, цитатой из Стругацких: «Собачки служат, а я работаю!» Пацанам хотелось схлестнуться, и я был не прочь – так чего тянуть? И мне развлечение, и им – полезный урок. Вроде – «Добро пожаловать в реальный взрослый мир, из-под юбки-хаки мамы-армии, где вы так укромно растянули своё детство ещё на два года, прячась от действительно серьёзных проблем!»
Порой же – я отвечал что-нибудь вроде: «У нищих слуг нет!» В самом деле, это государство давно пора воспитывать в том плане, что не выгорит ему «беззаветного служения за идею», коли не перестанет оно быть такой беспардонной скотиной, какой оно, в общем-то, было всю дорогу.
Но если говорить совсем серьёзно, то вот дело Ульмана очень внятно иллюстрирует соображения, по которым я (и многие прочие) решили в своё время не связываться с такими сомнительными контрагентами, как Российское государство и его армия.
Пресловутая «дедовщина» - это всё фигня, и это неизбежно. Даже в профессиональной армии – эксцессы будут (они и есть в профессиональных армиях). Однако ж – мои личные «честные пионерские» имеют слишком большую цену, чтобы разбрасываться ими не пойми перед кем (давать абсолютную присягу Российскому государству). Частная операция в интересах РФ, по детально согласованному плану – одно дело, но, пардон, целиком задницу свою отдавать на заклание прихотям военного и политического руководства России – уж увольте!
Тем более, если чётко понимаешь, что весьма легко может случиться, когда тебя сначала загонят в патовую ситуацию, заставят(прикажут!) сделать гнусность – а потом сдадут с потрохами. "Есть такая профессия - Родину защищать..." Ага, только для начала этой ****ине следует в глаза посмотреть, и вдумчиво! А так - конечно, девиц защищать от фулюганов всяких - милое дартаньянское дело. Вот только "защита" в ночном парке и "женитьба" - чуть разные вещи. Не знаю, как кому, но мне и в восемнадцать это было совершенно очевидно. Только что, иным товарищам – долго приходилось растолковывать такие очевидные соображения.
Но после дела Ульмана, получившего широкую огласку, – конечно, всё проще стало. «Почему я не служил в Российской армии? А чего я там потерял? Возможность попасть, как бедняга Ульман? Извини, родное сердце, но я привык работать с людьми, которым могу довериться. Которые не прокинут и не подставят. И вот пока что – не пожалел о своём выборе!»
Ульмана, правда, не сказать, чтобы подставили и сдали по полной программе с потрохами. Подставили – по полной, но не сдали всё же.
Тут была очень тонкая коллизия. С одной стороны, понятно, что он преступник хотя бы потому, что убивал по заведомо преступному приказу. С другой стороны, понятно, что вина его (и его ребят) - несоизмеримо меньше, чем тех, кто отдал такой приказ. А вот как раз эти лица под высокими, «космодромными» фуражками – как-то застенчиво и с краю процесса прошли. Что, конечно, возмутило присяжных. И те – давали оправдательные вердикты непосредственным и подневольным исполнителям казни.
С другой стороны, есть давление со стороны чеченцев, «лояльных чеченцев», которые, разумеется, не могут смириться с тем, чтобы с головы до пят уличённые и сами сознавшиеся убийцы их сородичей не понесли совсем уж никакой ответственности. То – было бы неслыханно цинично.
Поэтому, думается, федералы нашли хоть трусливое, но соломоново решение: упрятать капитана и его друзей куда подальше. Вроде как – «потерялись».
Версии того рода, будто спецназовцев выкрали мстительные чеченцы – едва ли состоятельны. Во-первых, всех разом не выкрадешь, а во-вторых – в той среде сведения распространяются очень быстро. И уж давно бы мелькнули где-нибудь отрезанные спецназовские головы. И душечка Рамзан Кадыров дал бы комментарий: «Конечно, мы решительно осуждаем этот жестокий самосуд, совершённый непонятно кем, но лишний раз повторим: нельзя доводить чеченский народ до отчаяния! Нужна – справедливость!»
Поэтому – почти уверен, Ульмана и Ко скрыли свои, федералы и армейцы. Совсем как тех ликвидаторов Ендарбиева, которых Катар выдал на отсидку – и которых с тех пор никто не сумел найти ни в одном пенитенциарном заведении на территории РФ.
А после этого - конечно, осудили по всей строгости... заочно. Это уже никого не удивляет. Российская юстиция уж давно превратилась в чистую клоунаду, что ни громкое дело - так новое слово в юриспруденции. Маразмом больше, маразмом меньше - какая разница? Главное - все, кажется, довольны.
Тот утрированно идиотический, насквозь криминальный бардак, который в Кремле называют «вертикалью власти», плох во многих отношениях, но хорош в одном: эта затхлая водица столь мутна, что спрятать в неё можно какие угодно концы. И какие угодно кретинические курьёзы – прокатят. «Куда делись подсудимые, обвиняемые в тяжком преступлении? Да так, просочились куда-то. У нас – и не такое бывает. Разве не видите, какие мы тут все подслеповатые олигофрены? Но - разве отсутствие обвиняемых помеха для правосудия? Да ни боже ж мой!»
Повторю: с Ульманом – это соломоново решение. Хоть не склонен я хвалить действия федеральных властей, тем более преступные, – но тут они сделали наверное, лучшее из того, что могли.
Ставя себя на место судьи, пожалуй, не нашёл бы в себе сил впаять жёсткий обвинительный приговор Ульману (наличному и всерьёз), несмотря на то, что преступление вполне доказано. Ведь по хорошему счёту, судить бы пришлось всю армейскую систему, с которой этот неплохой парень по романтической наивности связался в своё время.