В нашем подъезде живет тихая неприметная женщина. Зовут ее, кажется, Валентина, - такое редкое имя. Трудно понять ее возраст, но выглядит она лет на сорок с небольшим, хотя одевается просто, даже старомодно. Валю можно увидеть во дворе разве что мельком: она не сидит с бабками на лавочке, не интересуется чужой жизнью. Наверное, она ходит на работу, а по выходным на рынок. Мне даже неизвестно, держит ли Валя кошку, или маленькую собачку, как многие одиночки.
Эта женщина удивительным образом научилась быть незаметной, хотя у нее красивое, еще не старое лицо, ладная фигура. Почему Валя живет одна, кому звонит в холодные вечера, чьих писем ждет, и кого угощает шарлоткой к чаю, - мне неизвестно. Она спокойно здоровается, когда я встречаю ее в лифте, мы молча едем до моего этажа, - Валя живет выше, - и я выхожу.
Наверное, и вы бы тоже никогда не узнали про Валю, если бы ни один случай.
Был обычный пасмурный день, один из многих, которые выпадают на долю горожан осенью. Я вышла из дома надеясь купить свежую булку к позднему завтраку. Небо темнело, словно его накрывали брезентовыми тучами. Желтые лодочки первых опавших листьев плавали в лужицах на асфальте.
Во дворе я заметила, как Валя развешивает на веревке между двух старых лип какие-то вещи. Я пробежала мимо, подумав, что сейчас не самая лучшая погода для просушки одежды. Возвращаясь обратно, с теплым дышащим батоном, я присмотрелась: Валентина чистила щеткой черное мужское пальто, его рукава болтались на ветру. И вдруг мне стало ясно, что остальные вещи: темно-серый в полоску пиджак, светлый вязаный косами свитер, темная водолазка - тоже мужские. Меня одолело любопытство, и я решилась подойти к Вале.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте.
- Ааа… чьи это вещи? Как бы дождик не пошел, - промокнут.
- Это вещи моего мужа, - немного помолчав, ответила соседка.
- Понятно, - сказала я смущенно.
Я почему-то никогда не подозревала, что у Вали есть муж, и никогда не видела его в доме.
Возникла пауза, во время которой я следила за ловкими движениями щетки, не зная, что сказать еще.
- Я тоже думала про дождик, - продолжала она чистку, - но потом решила, что, может быть, именно сейчас они кому-то будут очень нужны…
- Кому-то? – удивилась я. А вашему мужу… они не нужны?
- Нет, - он теперь там… и она указала глазами на небо.
Я машинально взглянула вверх, но ничего не увидела, кроме тех же хмурых туч, затянувших почти все небо. Но Валя, казалось, видит что-то другое.
Пауза снова затянулась, и я пожалела о любопытстве, которое вечно меня подводит. Дома давно заждался голодный муж, и свежая булочка, медленно остывая в руках, взывала к моей совести. Но я все никак не могла отойти от соседки, - мне казалось, что сейчас произойдет нечто важное.
И правда, вдруг Валя, глядя куда-то сквозь меня, негромко заговорила.
«Мы познакомились с Володей на первом курсе техникума, вернее, на картошке. Тогда еще всех студентов возили осенью на картошку. Сначала я не заметила коренастого, невысокого роста парнишку. Но он был очень настойчивым, и я скоро уступила его ухаживаниям. Учились, сдавали сессии, жили в общежитии, - все как у всех. После окончания поженились. Я пошла работать технологом, а Володя, - он всю жизнь мечтал о самолетах. Когда встал выбор: работать по специальности или попробовать стать летчиком, я его поддержала, и он поступил в летную школу. Сбылась мечта его детства: Володя стал пилотом гражданской авиации, работал в Аэрофлоте. Не плохо зарабатывал, и сам был на хорошем счету у начальства, его часто вызывали на замену.
И вот, однажды, в выходной от полетов день, Володе позвонили и попросили выйти в рейс вместо заболевшего пилота. А я как раз повседневную летную форму отдала в чистку. Только-только отнесла ее, прихожу домой, а Володя собирается, как на праздник, надевает новый парадный костюм. Стоит у зеркала нарядный такой, подтянутый, улыбается, а у меня сердце как-то екнуло, что я мужа таким красивым еще не видела. И вот таким я его запомнила навсегда…»
Валя нежно провела ладонью по толстому драпу пальто, словно гладила домашнее животное.
«Случилась катастрофа, - что-то там с мотором самолета, и Володи нет вот уже двенадцать лет.»
Не зная, как успокоить эту женщину, что ей сказать, да и что вообще говорят в таких случаях, я продолжала молча слушать, не в состоянии сойти с места.
«С тех пор я всегда молюсь, когда вижу в небе мигающие огоньки, - за всех: пассажиров, экипаж и тех, кто так ждет их мягкого приземления. У меня дома и лампадка всегда горит, - Николаю Чудотворцу, покровителю всех путешествующих…»
И почему-то мы обе снова посмотрели на готовое разрыдаться небо. Шустрая стая стрижей тревожно пища кружила над двором.
- Будет дождь, – зачем-то проговорила я, хотя это было и так очевидно.
- А знаете, что? – оживилась вдова, - Володя мне рассказывал, что там, на высоте десять тысяч метров, над этими тучами, всегда ясное небо и светит солнце. Представляете?
И она подняла глаза на мрачные тучи, улыбаясь невидимому сквозь них солнцу.
Потом Валентина привычным жестом взялась вычищать несуществующий сор на одежде ее летчика, чтобы ни пылинки…
Вернувшись домой, я почувствовала, что теперь мне не страшно летать самолетами, ведь за всех, кто в небе, молится Валя, - женщина со светлой душой, без всяких там соринок.