Посвящается водителю, который ценой своей жизни спас молодых людей в аварии возле города Чугуева.
Она спала…. Впервые за последний год так долго и более-менее спокойно. Бессонница – лучшая подруга несчастья. Сон бежит от страдающей души. И хотя со времени трагедии прошло уже много месяцев, горе не иссякло, только поутих немного его крик в одиноком сердце. Но по ночам сон не шел к ней без таблеток. Сегодня же Морфей сжалился и послал ей забвение и даже сновидения.
Ей снились странные люди, они улыбались, от них шло тепло, они дотрагивались до нее руками, но это не вызывало ни протеста, ни брезгливости, хотя в жизни она была скорее недотрогой. Во сне их прикосновения были даже приятны. Но она искала другие руки, губы шептали: «Не то…. Не его…. Не он…» Она уже начала отчаиваться и тут увидела его руки. Нежные, с длинными изящными пальчиками, прозрачной кожей, ниточками пульсирующих сосудов, жилистые, они лежали сложенные у него на груди. Именно так он и складывал их, по-мертвецки. Сколько раз она ругала его за это. А он говорил, что если умрет во сне, не нужно будет связывать ему руки! Она просила его больше не шутить так, а он смеялся и дразнил ее. Тогда она колотила его кулачками в грудь, а он хватал ее за запястья бережно, притягивал к себе и целовал, прерывая возмущения. Но привычка так и сохранилась, чтобы она не делала и, в конце концов, ей ничего не осталось, как смириться и не обращать внимание.
Вот и теперь руки лежали сцепленные на его груди. Она видела их и только их, тянулась к ним, но коснуться не могла. Ощущение утраты, безысходности и печали заполнили душу. Она плакала во сне, она плакала наяву. Когда слезы покатились по щеке и окропили плечо, она проснулась. Открыла глаза. За окном загоралась новая заря. Мир подернулся предутренней дымкой. Дома жались друг к другу, словно озябли на ветру. Вставать не хотелось. Сон без оглядки бежал. Она закрыла глаза и погрузилась в воспоминания….
Их знакомство. Подруга собралась на свидание, но ее парень должен был привести товарища, который приехал совсем ненадолго в гости. Нужна была компания ему на вечер. Марина, так звали подругу, пригласила ее. Очень так просила, нельзя было отказать. Встреча состоялась в кафе. Парни сидели за столиком, девушки подошли.
- Познакомьтесь, Виолетта, - представила ее Марина.
- Владимир, - он встал и протянул Виолетте руку. Она тоже подала руку. Что это было за рукопожатие! Как короткое замыкание, только с другим эффектом, когда руку не одернуть хочется, а навек оставить в его ладони. К тому же, он вдруг наклонился и поцеловал косточки ее пальцев, как это делали в старину. Виолетта зарделась, как маков цвет, хотя никогда раньше не краснела, стеснительность давно уже не была ее комплексом…. Современные бизнес – леди хорошо знают, чего хотят от жизни, им не до стеснения…. Он улыбался и с интересом смотрел на красивую женщину. А она чувствовала его взгляд, но не смела поднять глаза. Весь вечер он пожирал ее глазами, а она вновь и вновь тушевалась под этим горячим и откровенным взглядом. Кажется, тогда любовь пленила их сердца…..
Церковь. Виолетта вся в белых кружевах, локонах. Этот наряд невесты, как нельзя лучше подчеркивал ее смуглую кожу и бездонность черных холодных глаз. Владимир, наоборот - в строгом костюме, при галстуке, волосы зализаны наверх. Ему так шло. Куда и делась всегдашняя беззаботность, серьезный, зрелый глава будущего семейства. В его большой руке ее ручка в белой ажурной перчатке слегка дрожит от страха и волнения. Священник что-то говорит, но Виолета его не слышит, она готова упасть в обморок. И только легкие пожатия его теплых родных пальчиков держат ее в этом мире. Она сосредоточилась на этих прикосновениях, и это помогло выстоять всю церемонию до самого: «А теперь можете поцеловать невесту». Так, крепко держась за руки, они вышли из церкви, обсыпаемые лепестками роз, мелочью и конфетами и сопровождаемые маленькими пажами – девочкой и мальчиком. Он не выпустил ее пальчиков даже в лимузине, который уносил их в счастливую супружескую жизнь…
Ах, эти мягкие подушки его пальцев…. Тело Виолетты никогда не забудет их ласк, когда от точки прикосновения радиально расходились трепетные волны желания. А он следил за выражением ее глаз, слегка прищурившись, как маленький хитрый бесенок. И сейчас ей так захотелось увидеть эти его лазоревых глаза, что она встала, включила компьютер, и через несколько минут его улыбка появилась во весь экран. Виолетта привычно кивнула ему. Так было каждое утро. Хоть какое-то отсутственное присутствие. Иллюзия, не дающая ей сойти с ума и отдаться во власть боли и отчаянью. Иногда она гладила холодный экран, ища тепло его кожи и надеясь на игривый поцелуй ее пальчика. И если уставшая душа жаждала, ощущение приходило. А потом реальность выливалась горькими слезами. Иногда она вдруг начинала злиться и обвинять его, в такие минуты она отчаянно кричала ему всякие гадости, а успокоившись, просила прощение у мертвого изображения, домысливая обиду и осуждение в его смеющемся взгляде.
Виолетта вздохнула, вспоминая еще одну свою боль. Она носила ребенка, когда какой-то мерзавец вздумал прибавить скорость на перекрестке и пролететь на красный свет. Женщину зацепило, она покатилась по асфальту, а очнулась уже в больничной палате. Боль внизу живота заставила ее громко застонать.
- Потерпите, дорогая, сейчас все будет кончено.
- Что со мной? – Виолетта облизнула потрескавшиеся губы.
- Вас сбила машина на перекрестке. Помните?
- Да, доктор у меня очень болит живот. Ай! - вскрикнула она, когда врач надавил на него.
- Знаю, милая, знаю, потерпи. Мы должны разобраться, почему болит.
Терпеть пришлось долго. Она прикусила губу и закрыла глаза, чтобы не видеть, что делают эти ужасные чужие жестокие руки с ее телом.
- Виоплета, вы меня слышите?
Она открыла глаза и кивнула, не в силах говорить от обрушевшейся, на ее сознание боли.
- Так вот, дорогая, нам придется прервать вашу беременность. Ребенок, скорее всего, мертв и угрожает вам заражением и кровотечением. Мне очень жаль.
Слезы хлынули из темных глаз молодой женщины. Она всхлипнула.
-Ну, ну. Перестаньте, вам нельзя волноваться. Вы молоды. У вас еще будут дети. Позовите ее мужа и готовьте к операции немедленно.
Врач вышел. А в палату осторожно вошел Владимир. Он увидел Виолетту и бросился к ней. Его теплая рука сжала маленькую ручку жены, как бы пытаясь влить ей своей силы. Они оба плакали, и он шептал ей всякие нежные слова и осушал своими губами ее слезы. «Ты мне так дорога, что я не смогу жить без тебя. Его жаль, но он погиб, а мы живы. Не плачь, ты ни в чем не виновата. Лапочка моя, голубушка….». Как она была благодарна ему за эти слова! Как благодарна! Он поцеловал ее мокрое и соленое от слез лицо, холодные ручонки и продолжал уговаривать, как маленькую. Она не могла сосредоточиться на его словах, но тепло и ласка исходящие от его рук, немного утолили боль. Только у двери операционного блока Владимир выпустил ее руку из своей и помахал ей, натянуто улыбаясь.
Тогдашнее горе они пережили вместе. Он ни на минуту не оставлял ее одну, окружил вниманием и заботой. Такое счастье было у них тогда….
И рухнуло все в один миг. С утра у Виолетты болела голова. Странные предчувствия мучили ее. «Да это же договор подписывать. Может, ничего не получится?» - говорила она в мобильник Владимиру, пытаясь объяснить свою тревожность. Он, как мог, успокаивал ее. А новоиспеченная бизнесвумен все сомневалась и переживала. «Ладно, дорогая, я поехал. Здесь молодожены просятся, чтобы подвез, нам по дороге. Перестань, не дрейфь. Все будет хорошо. Я скоро буду».
Ах, если бы она знала, как он будет…. Договор подписали, отметили слегка, и тут звонок. «Виолетта, - еле слышно говорил муж, - я в больнице, в Чугуеве. Приезжай срочно…» Она обмерла на месте. Вот оно горе. Друзья заметили ее бледное лицо и дрожащие руки. Виолетта обернулась вокруг себя, не находя с чего начать. Нужно было ехать, но она вдруг забыла, где ключи. Марина подбежала, подхватила ее под руку и потащила к двери. «Идем! Что-то случилось? Расскажешь!» Они вышли в коридор. С первого предложения Марина все поняла. «Бери сумку, поехали!» Они мчались по скользкому шоссе. Пошел снег, как назло. Вот Чугуев. Где же больница в этом городке? Нашли ее быстро, улица то в городке только одна.
Виолетта влетела в палату. Он лежал на белой постели, синевато-белый, только волосы чернели…. «Господи, он бледный какой!» - Она упала на колени возле его кровати. Схватила безжизненную руку, прижалась губами к ее костяшкам. Он открыл глаза. Как они запали? Далеко, далеко синеют.
- Любовь моя! Ты успела! Хорошо!
- Что с тобой? Где болит? Почему нет врача?
- Не кричи и не суетись. Они… уже…. У меня… внутреннее кровотечение…. Я ухожу, держи меня за руку и пообещай… слышишь, пообещай, что не уйдешь за мной! Обещай… жить за нас обоих и быть счастливой. Обещай! - Он схватил ее руку своими двумя и, хотя был уже очень слаб, сжал, как смог!
- Ты будешь жить! Не сдавайся! Ты же сильный!
Он прервал ее шепот:
- Пообещай, прошу тебя! – еле шевелились его губы.
- Обещаю, но ты не оставишь меня! Нет, не оставишь! Я не отпущу тебя,… слышишь…
- Поцелуй меня….- это уже скорее угадывалось, чем слышалось.
Она припала к его губам. И последний вздох он выпил из ее уст. Рука ослабла, и он ушел в небытие.
Виолетта горько плакала, прижимая неживую руку к своей груди. Она была еще теплая, и не верилось, что его уже нет и никогда не будет.
Много позднее, она узнала все подробности той аварии. На крутом спуске машину Владимира занесло. Вращаясь, она выскочила на встречную полосу прямо под колеса Камаза. Владимир пытался увернуться, но удар был сильным. Заднее стекло рассыпалось, машина – в лепешку. Пассажиры сидели на заднем сидении, на них пришлась вся сила удара. Владимира бросило на руль, он расшиб голову. Очнувшись, услышал снаружи приближающиеся голоса. Люди спешили на помощь. Очень болели грудь и живот. Двери заклинило. Обернувшись, он увидел, что девушка без сознания, а молодой человек корчится от боли, и кровь струйкой стекает по его виску.
- Эй, парень, ты двигаться можешь? Слышишь меня?
- Могу…. - прорычал тот, - только, кажись, ногу раздробил… Ааа, больно.
- Потерпи, друг, сейчас я вылезу, будем пытаться выйти…. Твоя жена жива?
- Да, жива, пульс есть, но она без сознания.
- Ничего сейчас вылезем.
Владимир, превозмогая боль, повис на сиденье, ногами выбивая потрескавшееся лобовое стекло. Затем медленно выполз на руки собравшихся людей, водителей, которые хотели помочь.
- Там еще двое, - сказал Владимир. Он стал на ноги. И бросился к машине. О том, чтобы открыть дверцу не было и речи. Гармошка.
- Ребята, давайте попробуем оттащить машину из-под колес, может, сможем вытащить их через заднее окно.
Водители навалились и очень быстро отодвинули легковушку от Камаза.
- Эй, парень! Постарайся подтянуться сюда. Ноги не зажаты?
- Нет, мои нет! Пробую.
Кряхтя от боли и ругаясь матом, он вскоре показался в окне. Сильные руки подхватили его и вытащили на землю. Двое мужчин с аптечками колдовали над его помятой ногой и раной на голове.
- Что там? – подбежал Владимир.
- Ничего…. Жить будет, нога очень сильно помята, кость раздроблена, я наложил жгут.
- Хорошо, - и Владимир вернулся к машине, где еще лежала девушка без сознания.
Двое мужчин через окно пытались достать ее обмякшее тело, хорошо, хоть ее не зажало… Владимир с другими приняли ее на руки и осторожно уложили на обочине.
В ход пошел нашатырный спирт. Женщина очнулась, открыла глаза.
- Как ты? Что болит? – Владимир приподнял ей голову.
- Живот, ноги, - облизала бледный пересохшие губы женщина.
- Потерпи, дорогая, - Владимир ощупал ее живот и ноги. Каждое прикосновение сопровождалось ее громкими вскриками.
- Плохо дело…. Скорую уже вызвали?
- Да, они уже едут…
Владимир присел возле девушки, взял ее за руку. И стал уговаривать. Сирены спешащих по вызову скорых заставили людей расступиться. Владимир помог санитарам перенести пострадавших в машины, не замечая своей боли. И никто не обратил внимание, что его лицо стало белее полотна. Когда девушку погрузили, и двери скорой с грохотом закрылись, он упал без сознания. Медики бросились к нему, объясняя его обморок усталостью и волнением, но очнувшись, он пожаловался на сильную боль в области живота, его тоже занесли в машину. Скорые неслись по шоссе в ближайшую больницу. Владимир, погружаясь в беспамятство, думал только об одном, как бы позвонить жене.…
Ей рассказал это водитель Камаза, он восхищался терпеливостью и мужеством ее мужа. И даже пожал ей руку, а слезы блестели в его глазах.
Будильник прервал ее горькие мысли. Подушка была мокрая от слез. Веки налились. Ее миндалевидные глаза в последнее время приобрели, восточный разрез из-за непрерывного потока слез. Пора было вставать. Идти на работу. Как же ей не хватает его нежных мягких рук! И его сочных сладких губ. И его умных лазурных глаз. И его красивого сильного тела. И его мужского твердого голоса. И его страстных ласк. Список можно было бы продолжать до бесконечности. Даже через год безнадежной разлуки с ним, она помнила каждую клеточку его тела, любила его, и ждала. Ждала, ни на что уже не надеясь и ни чему не веря. Только иллюзия, сны и воспоминания о нем остались ей в этом мире. Только это….
И еще…. Нужно было вставать и идти на работу.
2007г. Ирина К.