Сквозь шум и суету московских улиц, спец машина со спец сигналом движется к почтовому спец отделению. Автоматические ворота бесшумно впустили автомобиль во двор спец почты и так же бесшумно закрылись. Из машины достали несколько больших картонных коробок и занесли в здание. По резиновой ленте конвейера, коробки проехали в зал сортировки писем. Там коробки распаковали, разложили по индексам регионов и приготовили для отправки.
В почтовом отделении № ского района было безлюдно. Весеннее солнце пробивалось сквозь немытые стёкла зарешёченного окна почты. За конторкой никого, только из подсобного помещения слышен неторопливый разговор.
- Так это ещё в Терентьево везти поздравление для Аглаи.
- А она же не фронтовик, однако? – прокуренный женский голос слегка гудел.
- Не, почему? Она ветеран труда и у её награды всякие есть, Орден Трудового Красного
Знамени, вроде есть. Надо спросить будет.
- Вот тебе ещё повод в глушь скататься – отозвался женский голос.
- Ладно, пойду папирос куплю, а то дорога долгая.
Из подсобки вышел мужчина лет шестидесяти, он подошёл к окну, посмотрел на улицу,
достал папироску и, не закуривая, вышел из почты.
- Да, интересно, а сколь Аглае лет? Тоже спросить надо, не забыть.
Спец. почта прибыла вовремя. Несколько праздничных конвертов с российским флагом на марках и гербовой печатью легко уместились в сумке шестидесятилетнего почтальона.
Кроме праздничных конвертов в сумке лежали поздравительные открытки, телеграммы,
конверты, усыпанные красными печатями из налоговой, несколько писем из банков по кредитам. Почтальон влез на телегу, посетовал на старые кости и нокнув худой кобыле отправился развозить почту.
Самым дальним адресатом была бабка Аглая. Она жила в заброшенной деревне ещё с тремя древними бабками. Но только она имела орден, и поздравление почтальон вёз только ей. Всю жизнь Аглая прожила в этой деревне. Всю жизнь она работала на заготовках. Что надобно государству, то и заготавливала, то лес, то орех, то ягоду, то рыбу. В разные года по разному. Потом государству ничего стало не надо. А Аглая стала старой, как и её соседки. Да и живых – то их все, то ничего осталось. Так про деревню и забыли. О старухах напоминало только поздравление, что приходило каждый год от президента страны ветерану труда Аглае Семёновне Шиховой в день празднования Великой Победы 9го мая.
Почтальон развёз все корреспонденции и теперь трясся на своей телеге по просёлке до старой Аглаи. До Терентьева оставалось совсем немного, почтальона вдруг посетила мысль о бесполезности всего, что происходит вокруг. Мысль даже не сформулировалась у него в голове, а на уровне ощущения осталась в подсознании. Проезжая мимо развалившихся на половину разобранных чёрных изб, дворник пыхтел папироской, оглядываясь по сторонам. Возле избы Аглаи образовалась огромная весенняя лужа, по которой были выложены дощечки и камни, чтоб добраться до дверей в сени. Почтальон, поминая старые кости слез с телеги и ступил на шаткие досточки. Пока добрался до сеней, пару раз соскользнул с досок и как не чертыхался, а ноги замочил.
Аглая в белом платочке и чёрном платье лежала на кровати. Рядом сидели три старухи.
От старости они даже не заметили, что в дом кто-то вошёл. Почтальон понял, что поздравление сюда больше возить не надо. Но это решил оставить тут. Не везти же его обратно. Всё равно оно уже ни кому не нужно. Он распечатал конверт, достал праздничную открытку, прочёл вслух поздравление от президента и положил его Аглае на скрещенные руки. Поздравление соскользнуло и упало на пол. Все четверо были такие старые, что не могли нагнуться и поднять бумажку. Яркие красные ленты открытки горели золотыми отливами на старом полу в доме покойной Аглаи Семёновны Шиховой ветерана труда, орденоносца, которую 9го мая некому было похоронить.