В воздухе сладко пахло завтрашними булочками. Бабушка сказала, что испечет их с изюмом, и Таня уже чувствовала, как запивает их чаем со смородиновым листом. Таня прихватила с собой коробочку от маминого крема, чтобы набрать запаха туда и унести в свою комнату. Она быстро проделала эту операцию и убежала. Ее сердце колотилось, так сильно, что она даже чувствовала его в голове. Но это было не страшно, а даже приятно. И вовсе и не из-за булочек, про булочки Таня уже и забыла. Дело в том, что у Тани появилась тайна. Она была опасная, как тайнам и положено, приятная и какая-то колющая. Таня не стала сразу проговаривать в голове, из-за чего ей так необычно. Решила зайти к себе, а там уже как следует подумать. В эту неделю, она планировала основательно заняться своими мыслями. Ее совершенно не устраивало, что тело действовало само по себе, иногда без спросу. Поэтому пока не поздно нужно брать дело в свои руки и комментировать каждое свое действие и намерение. С этого момента все мысли будут существовать только по факту их проговаривания в голове. А до этого, все как бы неправда. «Сейчас вот я пойду, открою дверь в свою комнату, потом закрою, потом сяду на кровать, и потом подумаю». Из-за последней мысли, воспоминания о тайне практически выплыли на поверхность, и сердце заколотилось быстрее, но Таня остановилась, и начала быстро про себя читать стихотворение.
Потом, как и обещала, дошла до своей комнаты, закрыла дверь, села на кровать и принялась думать.
Недавно она нашла на полке с Достоевским и Диккенсом книжку. Не то, чтобы Таня постоянно искала чего новенького среди этих писателей, просто она проходила мимо и заметила, что Диккенс в профиль не болотно-зеленый, а голубой.
Таня потянула за корешок, и он превратился в книгу, которая была блестящей, а не шершавой. Но самое главное то, что на ней была картинка, но не такая как на детских. На книге сидела полуголая девушка, которая приоткрыла губы и держалась за вырез платья – чтобы не упало. Таня долго смотрела на картинку и, в целом, девушку одобрила. Хотя, чувствовалось в ней что-то неприличное. А что именно, Таня не смогла определить. Зато платье было похоже на то, которое Таня недавно нарисовала принцессе. В принципе, Таня, даже возможно бы согласилась поиграть с этой девушкой на книжке, только той было не до нее. Она сидела на какой-то коряге и призывно смотрела вдаль.
- Ах, когда же меня заберут отсюда, тут кругом муравьи! Я замерзла, и могу схватить инфлюэнцу, месье – проговорила красотка Таниным голосом. Но больше сказать Таня ей ничего не дала, потому что прочитала, что книжку написала Миранда Кристли. И назвала ее «Жар любви».
Таня подтянула коричневый плюшевый пуфик, села и открыла книгу. Она пахла не книгой, а чем-то другим, вроде газеты, но довольно слабо.
На двадцатой странице она услышала, как поворачивается ключ в двери, по-маминому, потому что, папа дверь открывал по-другому. Таня быстро засунула книжку обратно к Диккенсу и побежала к дверям. И только там поняла, что опять не успела подумать: «Вот сейчас я встану, положу быстренько книжку и, как будто, я ее не трогала».
То, что книгу она не трогала, было важно, потому что Таня только что прочитала такое... Такое какое-то, о чем маме знать бы не следовало. Но не на двадцатой странице. До двадцатой страницы все шло достаточно нормально, хотя какое там! Девушку с обложки звали Кристина де Шалот. И ее, бедняжку, проиграл в карты отчим, которого Таня прямо возненавидела! И ладно бы проиграл какому-нибудь человеку, который освободил бы ее от этого злого человека, который еще осмеливался называть себя «твой добрый папка».
Но нет, Кристину выиграл в карты, граф Бертрам. А он мужлан, не смотря на титул. Грубый, замкнутый, сразу отправил Кристину в ее новые покои и приказал готовиться к ужину с ним. А ей и надеть нечего, кроме серого старого платья, что на ней. Как было дальше, Таня не прочитала, потому что услышала какой-то шорох и захлопнула быстро книгу. А потом, когда оказалось, что беспокоилась напрасно, то открыла снова, но на другом месте. А вот что она там прочитала, было таким, что Таня покраснела. Они там целовались и занимались Этим. Правда, она не все допоняла. Например, там было про гостей. Как так у них получилось? Но пришла мама, и надо было переставать об этом думать.
Вечером Таня не выдержала. Она сделала непринужденный вид, откинулась на диван, положила ногу на ногу. И как мы между делом заметила, правда, с вопросительной интонацией:
- Интересно, как если в девушку врывается непрошенный гость?
Мама немного закашлялась и поставила кружку с чаем.
- Танюша, я не расслышала. Повтори?
Мама как-то так сказала «повтори», что Таня подумала, лучше не повторять.
- Да, это я так, ха-ха-ха, пойду, посмотрю, с чем у нас булочки будут – Таня быстро вскочила, и чтобы мама больше не успела ничего спросить, запела песню. Только на кухне поняла, что опять не успела проговорить мысль, прежде чем встать. Таня подошла к кружевным занавескам, потрогала солнечный зайчик и принялась думать о бедной Кристине.