1
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Константин, немедленно просыпайся, на Багдад летит крылатая ракета.
- Что, твою мать, летит?
- Совершенно нет времени дискутировать. Мы должны срочно предотвратить третью мировую войну.
- С кем я разговариваю?
- Это Миша. Ты с бодуна?
- Кто у телефона? Который час?
- Четыре тридцать по московскому времени.
- Кто меня разыгрывает? Сегодня не первое апреля.
- Я уже звонил президенту Бушу...
- Прекратите хулиганство...
- ...И Женечке Волкову.
- Какого хрена ты звонил Волкову? Он занятой человек...
- Разумеется, я до него не дозвонился... А вот господину Бушу я высказал всё!
- Это Миша Мундирашвили?
- Да.
- Иди в жопу!!!
- Константин, война! Промедление смерти подобно. У нас ещё есть шанс перехватить крылатую сволочь и остановить войну.
- Миша, я устал от подвигов. Непрерывная маловразумительная ебля. Съёмки художественных фильмов со счастливым концом. Миссия по культурному просвещению народа в духе ненавязчивого дебилизма... Кстати, что делает крылатая ракета в нашем воздушном пространстве?
- Она летит в Багдад. К Саддаму Хусейну.
- Я умываю руки. Этот усатый пидор заслуживает сразу двух крылатых ракет: одну спереди, другую сзади.
- Константин, ты же художник-гуманист.
- Каждый порядочный художник, будь он хоть гуманист, хоть онанист, обязан в своей жизни отыметь хотя бы одного кровавого диктатора.
- Ты говоришь, как истинный кавказец.
- Так в чём проблема? Пусть эта самая ракета трахнет в жопу ****ного Саддама, и мы со спокойной совестью продолжим бдения над созданием нетленных художественных опусов.
- Старик, когда ты прикидываешься дебилом, будь добр, блюди хотя бы наследие великого Станиславского. НЕ ВЕРЮ!!!
- Господин Мундирашвили, вы будите меня среди ночи непроверенными сводками с театра военных действий, а когда я вас вежливо посылаю на ***, заявляете, дескать, не верю. Ну, прямо целочка какая-то...
- Константин, ты не понимаешь всей серьёзности исторического момента.
- Исторического момента? "Промедление есть смерть вооружённого восстания". "Захватите телефон, телеграф, а также мосты и телебашню". Я читал классиков марксизма-ленинизма и даже конспектировал "Анти-Дюринга".
- Константин, какого ты мнения об американцах?
- Весьма низкого.
- Я тоже. Особенно после очередной церемонии вручения их идиотских "Оскаров".
- Ты не согласен с мнением американской киноакадемии?
- Это дешёвые вокзальные проститутки, ничего не смыслящие в кино, как в высоком чистом искусстве.
- Миша, вот тут ты абсолютно прав.
- Константин, пойми, мы с тобой опять ни *** не получили. Опять нас с тобой не выдвинули ни по одной из их деноминированных номинаций.
- Миша, нас с тобой просто задвинули! Это верх несправедливости, свидетельство тотальной продажности, коррумпированности, разложения и гниения...
- Наконец-то, мы нашли друг с другом общий язык. Теперь представь себе, эти недоделки запустили на Багдад крылатую ракету. Представил? А теперь посмотри на кислую рожу президента Буша. Такое впечатление, что он только что целый лимон проглотил.
- У меня ещё более худшие впечатления...
- Представляешь себе, куда полетит ракета, которую запустил этот ковбой...
- Куда угодно.
- Только не туда, куда надо!
- Не вызывает сомнений. Как говорит порнограф Матвеев, это медицинский факт.
- Иногда даже такой дипломированный мудило, как порнограф Матвеев, оказывается на сто процентов прав.
- Миша, я разделяю твои гуманистические опасения.
- Константин, я ни на секунду не сомневался, что в твоём мужественном лице обрету подлинного соратника в непримиримой борьбе с мировым мракобесием.
- Миша, мы должны что-то сделать для спасения цивилизации . Ты звонил Женечке Волкову?
- Нет лучшего спасителя человеческой цивилизации от взбесившихся янки, чем блаженный Женечка Волков.
- Это медицинский факт!
2
Позвонил Женечка Волков.
- Константин, ничего не понимаю. Не успел я завершить одну секретную миссию, как уже всё прогрессивное человечество требует от меня новых подвигов. Я, как-никак, уже прошёлся по всем пещерам Тора-Бора, ловил за хвост Усаму бен Ладена (кстати, почти поймал!). Параллельно с антитеррористической операцией выступал с концертами в пустынях, где не ступала нога даже двугорбого верблюда. Где только я не пропагандировал нашу, ****ный в рот, культуру! Константин, а что я с этого поимел??? Скажи мне, положа руку на сердце, а? Ни хера!!! Ни морально, ни материально! Я - человек не тщеславный. Я - герой невидимого фронта. Но я хочу только одного. Чтобы меня уважали. Чтобы уважали, как антитеррориста эксклюзивной квалификации. Таких специалистов, как я, в области поимки отмороженных кровососов, больше в мире не существует. У меня на них особый нюх. Я даже во сне вижу только Фиделя Кастро и товарища Ким Чен Ира.
- И хорошо спишь?
- Как убитый! Я стою больше, чем все американские спецназы вместе взятые, включая систему противоракетной обороны.
- На противоракетной обороне собаку съел Юрик Шмелькин. Он лет тридцать тому назад служил под Псковом в ракетной разведке. Говорят, косил под Чаплина на вечерах художественной самодеятельности.
- А, знаю. Он работал под прикрытием. Это обычная практика в области конспиративной контрразведки. У меня сейчас есть зам - так он косит под Ивана Грозного. Кстати, бывший химик. Знает таблицу Менделеева. Может во сне прочитать её в обратном порядке, если не вышел из запоя.
- Женечка, извини, что перебиваю, какова сейчас международная обстановка? Что происходит в мире? Где находится запущенная господином Бушем крылатая ракета?
- Докладываю. Международная обстановка тревожная. В мире происходит раздел сфер влияния. Я буду жестоко отстаивать национальные интересы России.
- Я тоже!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
- Координаты крылатой ракеты отслеживаются мной из телескопа, установленного на чердаке. (Проект архитектора Палачёва). В случае угрозы воздушному пространству нашей Родины ракета будет перехвачена лично мной или моим замом Иваном Грозным в любое время дня и ночи. Только что президент Путин вручил мне соответствующий мандат.
- Ты баллотировался в одномандатном округе?
- Я вообще по характеру одномандатный человек. В полном смысле этого слова. Не люблю скопления двуногих млекопитающих. В табуне быстрее распространяются инфекционные болезни.
- Что верно, то верно.
- Я призван прогрессивным мировым сообществом наказать сатрапа и соблюсти при этом национальные интересы России.
- То есть не наказывать слишком строго?
- Константин, ты почти что Талейран, ****ь.
- Подымай выше: Андрей Андреич Громыко!
3
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Каждый раз, когда у меня на носу премьера "Лебединого озера", какой-нибудь идиот запускает крылатую ракету, а потом не может её найти.
- И сразу балетмейстера Гусинского вынь да положь на Генеральную ассамблею!
- Вынуть для меня не проблема. Заела суета. Хочется служить музам.
- В смысле: ****ям?
- Мечтаю когда-нибудь закончить "Лебединое". Впрочем, поступило предложение от Министерства Культуры о премьере в Багдаде. Геополитические интересы нашей страны требуют продемонстрировать миру русский классический балет раньше постановки американцами мюзикла "Чикаго".
- Гусинский, я счастлив, что живу в одно время с таким великим человеком, как ты!
- Константин, геополитика - не мой конёк. Я всё-таки в душе лыжник. К тому же, опасаюсь за мусульманский менталитет. Кстати, где он?
- Где-то между Тигром и Евфратом. Проконсультируйся с Женечкой Волковым. Ты же знаешь, сколько времени он просидел на хвосте Усамы бен Ладена, исполняя на трубе марш из оперы "Аида". И ведь ни разу не сфальшивил! По слухам из достоверных источников, террорист номер один блюёт от одного упоминания Джузеппе Верди.
- В исполнении Волкова?
- Разумеется.
- У меня большие проблемы личного свойства.
- Опять неземная любовь?
- В двух экземплярах. Не считая законной жены.
- Тяжёлый случай.
- Не считая лёгких эротических прогулок по эрогенным зонам.
- Клиническая смерть!
- Не считая простого человеческого общения с лицами противоположного пола в интеллектуальной области.
- В интеллектуальной области? Хорошо, что не в Вавилонской...
- Готов начать новую жизнь. Вот только химчистку жалко. За последний год уровень её рентабельности снизился на 274 процента. Это большой стратегический прогресс!
- Ожидаются государственные дотации? Вливания частных инвесторов?
- В последнее время делаю ставку на иностранный капитал. Открыл совместное предприятие по прокату свадебных платьев. Возьму их с собой в Багдад.
4
Позвонил архитектор Палачёв.
- Константин, ты не поверишь, где я сейчас нахожусь!
- В борделе?
- Увы, нет.
- В Союзе архитекторов?
- К счастью, нет!
- В кожно-венерологическом диспансере?
- Пока Бог миловал.
- На съёмках у Миши Мундирашвили?
- Обижаешь, Константин. Я всё-таки стопроцентный натурал!
- Где вы, Николай Иванович, умоляю вас, не томите?
- Я в Вавилоне, друг мой. Руковожу строительством Вавилонской башни.
- Вы практически Навуходоносор.
- При мне, Константин, пожалуйста, грязно не выражаться!
- Николай Иванович, вы вошли в мировую историю античной архитектуры!
- Я давно, Константин, в мировой истории!
- Вы спроектировали одно из чудес света!
- Для меня это не проблема - были бы ****и!
- Не скажите, Николай Иванович. Вот у балетмейстера Гусинского до *** ****ей, а ничего кроме захудалой химчистки отгрохать не сподобился.
- А где у него мой талант? Смотреть-то надобно в глубину. Гусинский умеет только ногами дрыгать. Да и то, в последнее время жалуется, что у него болят яйца. С ноющей мошонкой, сам понимаешь, Константин, не до па-де-де.
- Золотые слова, Николай Иванович. В них заключена многовековая мудрость всего человечества. Строительство Вавилонской башни явно пошло вам на пользу.
- И не говори! Кстати, открою тебе, Константин, строжайшую военную тайну. Вверенная мне башня - важнейший элемент противовоздушной обороны Ирака.
- Охуеть не встать!
- Как ты, наверное, Константин, знаешь из Большой Советской Энциклопедии, высота Вавилонской башни - 91 метр. Я, как капитан корабля, всё время нахожусь на самой вершине и руковожу процессом. Внизу же копошатся ассистенты. Кое-кто в силу занимаемой должности пытается мною робко манипулировать. В частности, некто Саддам Хусейн, по обыкновению после завтрака, приходит со своей свитой к подножию святилища и начинает подкидывать мне мудрые советы. Я с восточной терпимостью их выслушиваю, но ничего не понимаю. Во-первых, я на их языке не разговариваю. Во-вторых, нахожусь на большой высоте. И, в-третьих, туговат на ухо. Однако, я - человек интеллигентный, в занавески не сморкаюсь, в общем, делаю вид, что чрезвычайно заинтересован содержанием ценных указаний. Потом я наклоняюсь вниз и, что есть силы кричу: "Саддам Хусейн, говори громче! Саддам Хусейн, говори громче!". Вокруг меня кишат американские самолёты, напичканные кассетными бомбами и всяким прочим демократическим дерьмом. Но сила моего голоса такова (ты помнишь, Константин, как я исполняю оперные арии из репертуара Шаляпина!), что выводит из строя всю хвалёную компьютерную аппаратуру для сверхточного наведения крылатых ракет. Наступает невероятная путаница. Ракеты с дуру летят во все регионы мира. А одна даже приземлилась на ранчо президента Буша.
- Николай Иванович, возможно, вас даже наградят...
- Надеюсь, не посмертно...
- Типун вам на язык! По мне, так вам светит Нобелевская премия мира.
- Не вопрос - были бы ****и!
5
Позвонил Юрий Шмелькин.
- Нахожусь в славном граде Бремене. Практически на вершине человеческой цивилизации. Всё заебись. Сортиры радуют глаз. Пол не засран. Трамваи ходят строго по расписанию. Бургомистр города шляется без охраны мимо моего дома и даже со мной раскланивается. Одно плохо: куда ни глянь - кругом немцы. Ощущаю себя, как на оккупированной территории!
- Юрик, дорогой, это неудивительно, ты ведь живёшь в Германии.
- Константин, умом я понимаю, что в Германии должно проживать какое-то количество коренного населения, но, по-моему, их всё-таки слишком много. Мне так недостаёт Женечки Волкова, Палача, вас с Гусинским, Василия Чёрного с его неизменным удавом. Конечно, вы бы тут не мешкая засрали все сортиры и облевали пол в трамваях, а бургомистру Бремена пришлось бы ездить по городу в броневике, окружённом спецназом, но зато, как бы мы всей компашкой повеселились, как оттянулись!!!
- Предвкушаю.
- Тоскливо, друг, тоскливо. Проклятые немцы отправили меня на принудительные курсы изучения языка здешних аборигенов.
- Прости, Юрик, на каком языке говорят здешние аборигены?
- К сожалению, на немецком.
- Ну, надо же, какие скоты!
- Я им напомнил вежливо, кто победил в Великой Отечественной войне. Это так, на всякий случай, если у них память заклинило. Это к вопросу, кто чей язык обязан учить! К твоему сведению, Константин, я отказался получать их социальное пособие. Я им прямо сказал: "Башляйте мне за мои красоту и талант, а остальных перемещённых лиц можете слегка подкармливать".
- Они согласились?
- Отстёгивают бабло, придурки.
- За красоту и талант?
- Ну, они думают, что подкармливают, но я принимаю от них деньги только за красоту и талант.
- Как в Германии обстоят дела с геополитической стабильностью?
- Вместе с канцлером Шрёдером выступаю противовесом американской агрессии.
- Юрик, ты никогда не отличался тучностью. Скорее, наоборот. Как ты работаешь противовесом?
- Аккумулирую антивоенную карму.
6
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Художник Патико въехал в Багдад на ослике. Народ кричал: "Осанна бен Ладен!". И даже сам Саддам Хусейн спросил: "Кто сей?". Народ же говорил: "Сей есть художник Патико, пророк из Кутаиси". "Скажи, пророк, буду ли я вечно править Ираком?"- спросил Саддам Хусейн. "Дни твои сочтены, сатрап,-гордо ответил ему художник Патико, - Лучше уходи подобру-поздорову!". "Схватите мудака!"- завопил старший офицер Национальной гвардии. "Не троньте! - остановил Национальную гвардию Саддам Хусейн, - Молись за меня, блаженный". "Нет, Саддам. Нельзя, Саддам, молиться за царя Ирода. Богородица не велит". И художник Патико откусил от двойного чизбургера с горчицей. "Как ты посмел в моём присутствии жрать американский чизбургер?! - разгневался Саддам. "Очень вкусный чизбургер! Ваше здоровье, господин Саддам!". "Тех, кто в нашей стране балуется чизбургерами, я приказываю казнить!". "Саддам Хусейн, это очень вкусный двойной чизбургер. Не желаете откушать?". "Правду говоришь, вкусный? Эй, Национальная гвардия, всем закрыть глаза, а уши заткнуть гильзами! Давай сюда чизбургер". "Двойной чизбургер с горчицей, с вашего позволения". "Двойной! Двойной!!! Давай быстро его сюда!!! О-О-О! Неплохо! Неплохо!!! Замечательный двойной чизбургер". "Эй-эй! Ты смотри, всё не съешь!". "Не могу остановиться! О, Аллах, какое удовольствие! Ты из Кутаиси?". "Откуда же ещё!". " Как у вас в Кутаиси называют двойной чизбургер?". "Так и называют: двойной чизбургер". "Ну, надо же!". "Саддам Хусейн, ты мне зубы-то не заговаривай. Оставь хотя бы половину". "Тебя зовут Патико?". "Меня зовут художник Патико". "А меня президент Саддам. Вот и познакомились". "Отдай чизбургер!!!"
- Миша, как это поэтично!
- Старик, меня обуревает ненависть ко всему человечеству! Сегодня я голосую на Генеральной ассамблее Организации Объединённых Наций за победоносную мировую войну до полного уничтожения человека, как вида.
- Золотые слова! Достойно древних! У тебя зуб болит? Или *** не встал?
- У меня стоит, как в лучшие годы! Человечество в глубоком кризисе. Искусство в высоком и чистом исполнении становится никому не нужным. Если я не нужен человечеству, то и человечество мне не нужно.
- Миша, ты нужен нам, прогрессивным дебилам, ты указываешь нам путь, прокладываешь тропинки в зарослях лесной чащи, кишащей простейшими организмами.
- Правда? Я нужен вам?
- Конечно, без тебя мир бы осиротел.
- А я хотел уничтожить всё человечество.
- Оно справится без тебя!
7
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Константин, третий день ползу по пустыне вместе с удавом. Кругом американские танки. Изредка попадаются местные бедуины. Проявляю благоразумную осторожность. Моя миссия проста, как резолюция Совбеза: организовать Общество человекообразных удавов, собрать членские взносы и провести показ авангардной моды "Шок и трепет" в мусульманском стиле. С американскими вояками удалось обсудить ряд насущных проблем (слава Богу, меня пару километров подбросили на броне). Танкисты - народ приветливый, контактный, но не искушённый в приоритетах. Освобождение иракского народа от тирании Хусейна и поиски оружия массового поражения в мутной воде безлюдной пустыни, с моей точки зрения, отнюдь не оптимальные пути выхода из глобальных геополитических проблем.
- Василий Иваныч, ты говоришь, как государственный муж.
- Я привык к войне. Кругом непрерывное смертоубийство. Ни одна, даже самая элементарная политическая задача, не решается без горы человечьих трупов. Почему я дружу с удавом? Потому что это доброе, мирное пресмыкающееся. Мухи не обидит. Константин, здесь, в пустыне, я начал проповедовать. На меня снизошло озарение. Человек есть первая, низшая, ступень развития "гомосапиенс".
- Василий Иваныч, ты до этого дошёл эмпирическим путём?
- Пути удавов неисповедимы! Мой же путь пролегает через барханы мысли.
- Каков же выход из тупика, в котором оказалась цивилизация?
- Необходимо полное слияние человека с удавом.
- Всего навсего?
- Обезьяна себя скомпрометировала. Ничего хорошего из этого мезальянса не получилось. Около миллиона лет коту под хвост.
- Ты говоришь, как библейский пророк!
- Мой путь лежит в Вавилон.
- Василий Иваныч, ты консультировался с Женечкой Волковым?
- Константин, сколько можно творить кумиров! Человечество в твоём лице продолжает наступать на грабли.
- Насколько мне известно, Женечка Волков - признанный авторитет по локализации региональных конфликтов.
- Авторитет? Он даже не поймал Усаму бен Ладена! Казалось бы, чего проще! Помяни моё слово, Саддам Хусейн заставит твоего Женечку Волкова исполнять ему перед сном колыбельные.
- Нет таких крепостей, которые бы не взял Женечка Волков!
8
Позвонил Женечка Волков.
- Константин, нахожусь на нелегальном положении. Вошёл в доверие к Саддаму Хусейну. Меня представили ко двору в качестве музыканта-виртуоза. Практически работаю Моцартом. Без выходных. Платят мало. Печёнкой чувствую жгучую ненависть завистников-конкурентов. Стараюсь поменьше есть. Практически не пью. За каждым углом прячется Сальери. Вообще-то у меня к отраве иммунитет, но, говорят, здесь могут оказаться специалисты очень высокой квалификации. Регулярно созваниваюсь с Кремлём. Корректирую внешнюю политику. Кстати, по межгороду у них тут звонить дороговато. Так я приспособился, ночью пробираюсь в кабинет Саддама (я сделал дубликат ключа) и звоню на холяву. Здесь все так делают. Вот сейчас с тобой говорю, а в коридоре уже очередь выстроилась. Иногда дело до драки доходит. Вопят придурки: "Вы тут не стояли!", "Я вчера занимал!", "Вчерашняя очередь не действительна!", "А по репе?", "А в зуб ногой?", "А по яйцам?", "Я буду жаловаться шефу!", "А кто твой шеф?", "А твой кто?", "Ребята, хватит мутузить друг друга, кажется мы все из одной Конторы".
- Женечка, тебе здесь весело. А наш общий друг Юрик Шмелькин жалуется на скуку. Ждёт нас у себя в Бремене.
- Как говорится, лучше уж вы к нам!
- Ты сравниваешь цивилизованный Бремен с Колымой?
- Цивилизация гораздо хуже Колымы. Цивилизация - это вырождение человечества.
- Женечка, ты преувеличиваешь. Ты достиг высочайшего уровня развития, воспарил над человеческой массой и смотришь на простого смертного с высока.
- Упрёки в высокомерии категорически отвергаю. Я прост и доступен. Особенно для женского пола. Часто вспоминаю юную пианистку Танечку. Как она исполнила мне второй концерт Рахманинова!..Кончаю.
- Что?
- Кончаю...Извини, Константин, это я не тебе...Я, между прочим, вас вчера не перебивал. Кто ждёт? Президент Буш ждёт? Подождёт, твою мать!!!
- Женечка, давай созвонимся завтра. Президент всё-таки...
- Да пошёл он в жопу... Ты слышал, црушник вонючий? Топай в телефонную будку. Вам Конгресс на прошлой неделе выделил дополнительные бюджеты. Ворюга ты, понял! Константин, извини, пошла разборка... Хочешь, в рыло дам?
- Женечка, ради Бога, останови международный конфликт.
- И не подумаю пресмыкаться перед дядюшкой Сэмом. Пришла пора отдавать честь России! Я заставлю их нас уважать, правильно Константин?
- Без сомнений! Женечка, извини за банальный вопрос, каким ветром тебя занесло в Багдад?
- Если ты помнишь, Константин, я вместе со своим замом Иваном Грозным по спецмандату президента Путина отслеживал траектории полёта крылатой ракеты. В тот самый момент, когда она пролетала над шпилем Петропавловской крепости, я катапультировался с чердака. Фундаментальные знания в области аэродинамики позволили мне без проблем ухватиться за хвост ракеты и взять курс на Багдад.
- Я склоняю голову...
- Скажу тебе с трудно скрываемой откровенностью, Константин, впечатления от полёта незабываемые! Никаких тебе иллюминаторов, ограничивающих угол обзора, дурацких ремней, докучливых соседей...Ветерком, конечно, обдувает - не без этого. Я даже подхватил лёгкий насморк. Но это мелкие издержки. Боже, как красива наша Земля с высоты полёта крылатой ракеты!!! Я пел! Я читал стихи! Я объяснялся в любви к пианистке Танечке! Стыдно признаться, я даже слегка дрочил... Кончаю. Я уже сказал и дважды повторять не намерен: президент Буш подождёт, ты меня понял, рожа црушная? В пролёте твой Буш, врубился? Как надоели мне эти доморощенные Джеймсы Бонды! Короче, я слегка подрочил. Ну, с кем не бывает, дело-то, Константин, житейское, сам понимаешь. Увы, от прилива положительных эмоций я слегка потерял равновесие на скользкой поверхности крылатой дурёхи. В общем, вниз полетел кубарем, парашют не раскрылся - такое бывает, старик, к этим неприятностям надо подходить философски. Пробил я жопой купол мечети и тут же по всем правилам, включая омовение, исполнил намаз. Когда же я исполнил марш из оперы "Аида", меня немедля на "Скорой помощи" отправили ко двору Саддама Хусейна, как величайшего мусульманского трубача-виртуоза.
- Даже самые невероятные чудеса всегда имеют совершенно тривиальное объяснение.
- Это и есть источник вселенской скуки. Жить надо весело. Но при этом не забывать о служении Родине.
- Женечка, когда ты говоришь о патриотизме, мне самому хочется совершить какой-нибудь подвиг во имя Отчизны.
- Родина тебя ещё призовёт!
- Когда? Ну, когда же меня призовёт Родина?
- Когда сочтёт это необходимым.
- И сколько же мне ждать?
- Твой час настанет! Ждущий да обрящет.
- Неубедительно!
9
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Нахожусь в транспортном самолёте Министерства по чрезвычайным ситуациям Российской федерации с грузом декораций для "Лебединого озера". Курс - на Багдад!
- Гусинский, похоже, ты счастливо разрешил проблемы семьи и ****ства.
- От семьи убежать можно, от себя не убежишь! Багдад далеко, а седалище чувственности так близко! Нет покоя моей душе...
- Твоя душа болтается в штанах?
- Как у каждого настоящего мужчины!
- А "Лебединое озеро" ты создаёшь душой?
- Нет, "Лебединое" я созидаю голым талантом.
- Извини за интимный вопрос: где у тебя находится талант?
- Не там, где ты думаешь - не в химчистке!
- Так где же? Где?
- В области опорно-двигательного аппарата. Тут двух мнений быть не может!
- У меня даже одного нет... Гусинский, изложи, пожалуйста, свою эстетическую концепцию. "Лебединое озеро" - это, грубо говоря, про что?
- Константин, хочешь верь, хочешь не верь - не помню! Почти полная амнезия. Я столько лет беспрерывно репетирую это проклятое "Озеро", что окончательно забыл либретто. Но, что самое удивительное, это нисколько не опустило художественный уровень постановки. Танец - это душа. И её тонкие струны не нуждаются в прокрустовом ложе какого-то ветхозаветного либретто.
- Как это глубоко!
- Константин, сейчас я пролетаю в самолёте над Чёрным морем, мне приятнее будет, если ты скажешь: "Как это высоко!".
- Прости. Я не сориентировался в навигационных приборах. Счастливого полёта! Кстати, Гусинский, если не секрет, какими изысками ты ублажаешь в полёте дам?
- Не понял. Кого?
- Дам.
- А где они?
- По-видимому, в салоне самолёта.
- Откуда им тут взяться?
- Гусинский, не прикидывайся идиотом. Где балерины? Где твои ****ские "лебеди"?
- А-а-а-а... Так бы сразу и сказал. А я-то не догадался. Представь себе, какая при отправке моей персоны была запарка! Суета! Сверка верительных грамот, паспортов, перетряхивание багажа на предмет обнаружения наркотиков и порнографии...Короче, ошибочка вышла. Такое случается в суровой работе МЧС. Вместо моих балерин в наш грузовой самолёт запихали контейнер с презервативами (надеюсь, не контрабандными) и пять тонн сибирского алюминия.
- Боже мой! Что же теперь делать?
- Нет никаких оснований для капитулянтских настроений. Наберу себе новых лебедей прямо в Багдаде.
10
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Старик, прошу тебя, как настоящего друга, ответь мне на сакраментальный вопрос: Миша Мундирашвили - цивилизованный человек? Честно только ответь! Может быть, Миша Мундирашвили в процессе эволюции остался обезьяной, а? Макакой, да? Гориллой? Наглядный пример, опровергающий Дарвина, да? Атавизм, проявившийся в одном отдельно взятом кинорежиссёре?
- Миша, дорогой, ты - Феллини нашего времени! Ты - выдающийся наставник молодёжи в духе абстрактного эротизма! Ты - оплот европейской цивилизации на пересечении с труднодоступными горными районами Кавказа!
- Константин, в большой политике у меня малый стаж! Я не умею одновременно поддерживать обе воюющие стороны. Я всегда говорю, что думаю. А думаю я вот что: все они шизофреники! Саддам Хусейн - изощрённый бандит! Я подобных много повидал в Батуми и в Кутаиси. Таких же, как президент Буш, полно здесь, в Санкт-Петербурге - любителей поразглагольствовать на общедемократические темы. Вся разница в том, что наш общий приятель Жора Эйдельсон треплется на коммунальной кухне, а господин Буш в дополнение к трепотне посылает на Багдад крылатые ракеты.
- Я лично не вижу никакой разницы между Бушем и Эйдельсоном. Оба - подгниловатые либералы!
- Я всё-таки надеюсь на здравомыслие Эйдельсона. Готов спорить на "Оскара" за лучшую режиссуру, что Жорик сначала провёл бы нужную резолюцию через Совбез ООН и только потом бросался бы в военные авантюры. Жорик более пронырлив, более искушён в жанре хитросплетений политической интриги.
- Миша, о чём ты говоришь. Лучшие политики Америки не смогли протащить нужную им резолюцию через Совбез.
- Жорик бы протащил без напряга! У него огромный опыт работы с политическими оппонентами.
- Жорик не умеет говорить без мата! Как он будет выступать на сессии Генеральной ассамблеи? Дальше обращения "Господа мудозвоны!" не продвинется ни один переводчик.
- В этом заключена вся харизма Жорика. Он, как Марсель Марсо, не нуждается в переводе.
- Ладно, не буду спорить. Как дела у художника Патико?
- За ним движется толпа курдов с двойными чизбургерами. Боюсь, дни Саддама Хусейна сочтены.
- Я всегда говорил, что тиранов свергают не столько силой оружия, сколько силой духа творческой интеллигенции!
- Это в полной мере относится к художнику Патико.
11
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Я потерял удава!
- Сочувствую, Василий Иваныч, такая утрата...
- Это не моя личная трагедия. Это трагедия всего человечества!
- Всей мировой истории...Как это произошло?
- Очень просто. Ночью я спал в американском танке, а удава туда не пропустили - снаружи обмотали вокруг ствола. Утром его на месте не оказалось.
- Американского танка?
- Нет, удава.
- Ты в стволе смотрел?
- Не просто смотрел, а подсвечивал фонариком. Вся бронетанковая дивизия американских вооружённых сил приостановила движение на Багдад. Искали удава!
- Неужели никаких следов?
- След простыл. Тщательно разработанный в Пентагоне план операции "Шок и трепет" срочно скорректирован под моим непосредственным руководством. Как ты думаешь, Константин, понимает ли человечество весь трагизм своего положения?
- Я думаю, только интеллектуальная элита.
- Наша с тобой задача состоит в просвещении широких народных масс.
- Просвещение, конечно, необходимо, но огорошить простых людей исчезновением священного удава я бы не торопился. Во-первых, у них и без того забот полон рот. Во-вторых, даже проникнувшись благородной идеей слияния человека с прогрессивным пресмыкающимся, можно по неопытности наломать немало генетических дров.
- Признаюсь, Константин, не ожидал от тебя, гражданина в сущности молодого и горячего, такой политической взвешенности.
12
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Благополучно приземлился в Багдадском аэропорту. В окрестностях идут тяжёлые бои с применением всех видов вооружений. Моя культурная миссия под угрозой.
- Гусинский, кроме культурной миссии есть ещё жизнь самого балетмейстера.
- Я о таких мелочах даже не думаю. Главная задача текущего момента: завербовать лебедей! Сейчас полным ходом идёт выгрузка декораций под ливневым огнём американской артиллерии. Впрочем, на войне, как на войне! Кто сказал, что будет легко?
- Ты хотя бы надел бронежилет и каску?
- Играть в прятки не в моих правилах. Кстати, Константин, только что вскрыли гуманитарный контейнер с презервативами. Можешь себе представить, он оказался пуст.
- Иисус, Мария, Иосиф...
- Эти ребята тут не при чём! Я опустошил контейнер ещё на Родине. 50 тысяч китайских презервативов с ароматизированной смазкой...
- Ты все использовал?
- Спасибо, Константин, за комплимент. Однако, я их всего-навсего вывалил в ящик для отходов, а в освободившееся пространство контейнера запихал Сисястую. Помнишь эту маленькую шлюшку?
- Ту самую, которая пляшет в супер-шоу "Норки нараспашку"?
- Именно!!! Будет с кем скоротать холостяцкий вечерок...
- Ты предусмотрителен. А пять тонн сибирского алюминия благополучно доехали?
- Не совсем. Точнее, совсем неблагополучно.
- Куда же подевались богатства недр нашей страны?
- Мы совершали посадку на территории независимой Украины для дозаправки. Там я избавился от никчемного алюминия в обмен на "Мисс хохляцкая задница". Выгодный бартер! Старик, эта жопа стоит тысячу тонн любого благородного металла!
13
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Гитлер капут! Гитлер капут!
- Юрик, что с тобой? Ты заболел? Или снимаешься в военно-историческом фильме?
- Осваиваю язык коренного населения. Выучил два слова. Сейчас учу третье.
- Что Европа думает о войне?
- Западная Европа, в которой я имею честь и счастье проживать, настолько высокоразвита, что может позволить себе не думать! Это вы в России только и делаете, что целыми днями и ночами праздно размышляете о судьбах цивилизации, о духовном развитии человечества, потому и живёте в полном дерьме. А здесь никто об этом не думает. Всё как-то само собой устраивается не через задницу, а почему-то наоборот. То ли голова у них в правильном месте расположена, то ли у вас...
- Гражданин Шмелькин, прекратите русофобию!
- Вы, как страусы, прячете голову в песок. А надо бы посмотреться в зеркало! И увидеть свиные рыла...
- Гражданин Шмелькин, вы забываетесь...
- Откуда у вас такая уверенность в своей богоизбранности? Тысячелетиями жили в рабстве, в ужасающей нищете, безграмотные и неотёсанные, но зато в любой момент готовы всех учить демократии, духовности, уважению прав человека...
- Юрик, ты начитался Ницше? Проникся арийским духом?
- Меня возмутил твой вопрос "Что Европа думает о войне?"! Я тебе отвечу: что думает, то и думает! Вам не понять! Политика цивилизованных стран существует только для цивилизованных стран. Мы говорим на другом, отличном от вашего, языке. Вы же решайте свои проблемки с себеподобными - со странами третьего мира. Позвони в Руанду нашему другу Филиберу Нтуйемукаге и спроси у него, что он думает о войне с Ираком. Он тебе ответит на своём африканском диалекте и вы прекрасно поймёте друг друга без перевода. Почему? Потому что у вас схожий уровень развития. Константин, уверяю тебя, я не расист. Я даже пока не антисемит. Я смотрю правде в глаза. Вы от нас отстали безнадёжно и навсегда.
14
Позвонил архитектор Палачёв.
- Успешно справился с проектом строительства Вавилонской башни. Получил заказ на "висячие сады".
- Николай Иванович, похоже, вы специализируетесь исключительно на чудесах света.
- Для меня это не проблема - были бы ****и. Однако, моя репутация заставляет меня ходатайствовать о переименовании "висячих садов" в "стоячие".
- Вы абсолютно правы. Ваше доброе имя не должно ассоциироваться ни с чем висячим. Только со стоячим!
- С этим переименованием сплошной геморрой! Я написал около ста заявок в различные инстанции: в Главное архитектурно-планировочное управление Вавилона, в Комитет по его озеленению, в Британскую энциклопедию... Даже на имя Семирамиды.
- Ох уж эти бюрократические проволочки!
- И не говори. Под бомбёжками восстанавливаю шедевры античной древности. Работаю в жутких условиях не ради славы. Если честно и откровенно, только ради вавилонских ****ушек!
- Это-то понятно. Не докучает ли вам Саддам Хусейн?
- Достал он меня советами. Ничего не смыслит в античной архитектуре, но постоянно что-то лопочет.
- Сочувствую.
- Спасибо. Сам-то Хусейн ещё ничего чувак. Вот его окружение - это кошмар неописуемый! Один трубач чего стоит. Ты знаешь, Константин, я сам не прочь побаловаться репертуаром Шаляпина. Пою "Дубинушку", "Стеньку Разина", "Соловья". Иногда, под настроение, затягиваю "Вдоль по Питерской". У меня хороший музыкальный вкус. Трубач же этого Хусейна, ни на секунду не прерываясь, даже чтобы отлить, дудит марш из оперы "Аида". Весь иракский народ, возмущённый надругательством над великим Верди, готов его растерзать.
- Бедный трубач.
- Впрочем, у меня есть своя версия великой исторической миссии блаженного трубача. Не исключено, что он заслан американцами. Они по звуку оперы Верди наводят на Хусейна крылатые ракеты.
- И каков результат?
- Не попадают!
- А это почему?
- Архитектор Палачёв тоже не пальцем деланный. Я ведь тоже без обеденного перерыва кричу с вершины Вавилонской башни: "Саддам Хусейн, говори громче! Саддам Хусейн, говори громче!". Американская система сверхточного наведения крылатых ракет не рассчитана на шаляпинский бас в моём исполнении. Боеголовки разлетаются в неизвестном направлении, а иногда даже сталкиваются друг с другом. Президент Буш в ярости. А его негритянская прошмандовка Кондолиза Райс срочно намылилась в Москву насиловать Иванова.
- Надеюсь, мероприятие пройдёт отлично!
- Не сомневаюсь. Были бы ****и.
15
Позвонил Женечка Волков.
- Константин, у меня большие неприятности.
- Женечка, клянусь Богом, водка не подорожала.
- Слава Аллаху!
- Правительство изыскало возможность повысить пенсии на 10%.
- Аллах не оставит нас в нищете!
- Тогда какие, Женечка, у тебя могут быть неприятности?
- Для всей мировой музыкальной общественности совершенно очевидно, что я не страдаю аутомоносенсуализмом. Но, справедливости ради, считаю своим долгом напомнить то, что давно уже считается аксиомой в приличном обществе. А именно: с каким виртуозным мастерством звучит в моём исполнении знаменитый марш из оперы "Аида". Ни для кого не секрет, моя египетская труба побывала во всех анналах! Я всеми признанный музыкант-антитеррорист! Вполне естественно, что многие наследники печально известного композитора Сальери на каждом шагу стремятся насрать в компот. Иными словами, злостно опорочить мою ранимую душу и непорочную репутацию. Каких только "уток" не запустили они в миролюбивый иракский народ. А много ли надо многострадальному населению, уставшему от террора и этнических зачисток, если ему указывают пальцем на заклятого врага.
- Женечка, у тебя проблемы?
- Проблемы - это слишком мягко сказано. В такой глубокой жопе я не находился даже в процессе преследования Усамы бен Ладена. Фактически народ выразил мне вотум недоверия. С учётом же занимаемой мною должности придворного трубача-капельдинера это означает недоверие всей кадровой политике президента, что неизбежно влечёт за собой акты всеобщего гражданского неповиновения. Я не слишком научно выражаюсь?
- Из всего вышесказанного мне понятно только слово "жопа"!
- Этого достаточно. Самую большую опасность представляет отряд свирепых курдов с двойными чизбургерами, возглавляемый художником Патико, пророком из Кутаиси.
- Двойные чизбургеры - это новый вид вооружений? Нечто среднее между мортирой и ракетой "Стингер"?
- Двойные чизбургеры были закуплены художником Патико в привокзальном "Макдональдсе" города Кутаиси.
- С какой целью?
- С какой? Ну и вопросики ты задаёшь! Над этой квазистатической головоломкой бьются башкой об стену спецслужбы всего мира. Естественно безрезультатно. Сдаётся мне, что ответ здесь придётся искать в области иррациональной парапсихологии. Я не очень научно выражаюсь?
- Поскольку в твоём последнем аналитическом спиче отсутствовало слово "жопа", то на сей раз я вообще ничего не понял.
16
Позвонил Миша Мундирашвили.
- У меня сегодня ночью было пророческое видение. Свой новый фильм я снимаю в Голливуде с бюджетом 100 миллионов долларов.
- Миша, это не видение. Это научная фантастика.
- Я тебе говорю: видение! Я всё реально видел. Я даже щупал доллары. Могу сообщить подробности.
- Вот с подробностей и надо было начинать.
- В павильоне идут съёмки любовной сцены. Актёры сосредоточены. Оператор строго выполняет мои указания. Обслуживающий персонал приветлив и всегда готов услужить. Я сижу, развалясь, в режиссёрском кресле. В середине дня, после обеда, меня начинает клонить ко сну, одолевает истома. Вокруг моего мягкого кресла выстраиваются в очередь Шэрон Стоун, Николь Кидман, Ким Бэсинджер и Джулия Робертс. Именно в таком порядке они старательно облизывают мне яйца. Я создаю нетленное художественное произведение, удостоенное двадцати "Оскаров".
- Это всё?
- Ну, в общих чертах.
- Мне как-то за бутылочкой красного рассказывал знакомый психиатр, он это, видимо, почерпнул из историй болезни, что пациентам соответствующего стационара частенько являлся собственной персоной Иисус Христос или на худой конец пресвятая дева Мария. А у тебя, извини, чёрт знает что...
- Старик, Миша Мундирашвили всегда отвечает за свой базар. Я строго поимённо перечислил тех, кто лизал мне яйца. И я готов повторить это хоть перед судом присяжных. Кроме того, какой же я пациент стационара?
- Миша, разумеется, ты пока снимаешь кино амбулаторно...
- В этом-то вся беда. Вот Америка - настоящий стационар. Даже воюют по-голливудски. Я иной раз смотрю по телевизору кадры бомбардировок Багдада и говорю себе: "Это Спилберг! Это Ридли Скотт! А это, конечно, никто иной, как Оливер Стоун! Шикарная постановка! Грандиозные декорации! Поразительная массовка! Какие точные типажи! Это же учебник кинематографического мастерства!".
- Ты смотришь в самый корень проблемы. Реальное человекоубийство собирает у экранов куда большую аудиторию, чем жалкие потуги всяких стоунов и спилбергов на актёрскую достоверность и шокирующий натурализм.
- Человечество жаждет настоящей крови. Никого уже не устраивает кетчуп.
- Миша, я глубоко убеждён, что весь мир, вся наша планета лишь огромная декорация. А мы все - актёры-статисты в грандиозном блокбастере, который снимают продвинутые инопланетяне. Получается остросюжетный телесериал, весьма популярный в ряде близлежащих галактик. Но не будем себя переоценивать. Нас смотрят преимущественно политиканствующие пенсионеры и студенты-очкарики с исторических факультетов. Домохозяйки же по-прежнему предпочитают "Санта Барбару" (или какой-нибудь местный аналог).
17
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Здесь все с ума посходили!
- Василий Иваныч, как дела? Удалось ли найти удава? Что с бронетанковой колонной? Возобновилось ли наступление?
- Я разрешил бронетанковой дивизии продолжить движение по пустыне. Удав исчез. Но брожение в умах здесь происходит по другой причине. Объявился новый пророк!
- Не из Кутаиси ли?
- Откуда ты знаешь?
- Зовут его художник Патико.
- И до вас уже дошла молва?
- Он вооружён двойным чизбургером.
- Говорят, это священный двойной чизбургер. Что-то вроде американского "Биг Мака", только из кутаисского "Макдональдса".
- Он очень опасен?
- Пророк?
- Нет, чизбургер.
- В этом мало кто разбирается досконально. Мнения разноречивы. В одном лишь все сходятся единогласно: если кому и суждено свернуть шею Саддаму Хусейну, то, конечно, смельчаком окажется художник Патико.
- А правда, что он никогда не поднимается с ослика?
- С ослицы.
- Это существенное уточнение.
- Фактически мы с пророком возглавляем два направления генерального удара.
- Василий Иваныч, похоже, ты единственный, кто в пустыне отстаивает национальные интересы России.
- Я отстаиваю национальные интересы всего человечества.
18
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Мне не даёт покоя моя жена.
- Это совершенно естественно. Она же беспокоится...
- Она требует назад штаны.
- Не понял!
- Она требует, чтобы самолёт МЧС России переправил назад штаны.
- Зачем???
- Есть квитанция.
- Какая квитанция???
- С печатью и моей подписью.
- Квитанция на штаны???
- Именно на штаны!!!
- На твои?
- Если бы на мои!
- А на чьи?
- Откуда я знаю... Если бы на мои - не было бы никакого скандала!!! Клиент попался жутко говнистый, одним словом - падла!
- Значит так: у клиента квитанция на штаны. А сами штаны где?
- На мне.
- Шутишь?
- Какие могут быть шутки под обстрелом в Багдадском аэропорту!
- Тебя обстреливают?
- С двух сторон. Прячусь под декорациями "Лебединого". Чья-то злая пуля прошла мне по касательной с тыла.
- Господи, повредились декорации?
- Искусство повредить нельзя! Пуля слегка пощекотала меня по жопе.
- Ты ранен?
- Пока нет! Вот только штаны потеряли товарный вид. Но спереди - как новенькие! Вся беда в том, что клиент трясёт перед женой квитанцией и требует возврата чистых штанов.
- Правильно ли я понимаю, что клиент твоей малорентабельной химчистки пришёл получать назад свои штаны, а они оказались на тебе в Багдаде.
- Это можно было понять гораздо раньше.
- Объясни мне только одно: как штаны клиента оказались на тебе?
- Старик, ты прекрасно знаешь, как я неприхотлив в одежде. Но ехать на войну в чём попало - я счёл это дурным тоном. Выбрал в химчистке брюки поприличней и ...прямиком в Багдад. К сожалению, никак не могу выбраться из аэропорта. Говорят, с минуты на минуту ожидают приземления американского самолёта с декорациями мюзикла "Чикаго". Конкуренты не дремлют!
- Конкуренция в искусстве - дело хорошее, как говорится, стимулятор творческой потенции, но, переходя от поэзии к прозе, где ты возьмёшь штаны?
- Константин, довожу до твоего сведения: балетмейстер Гусинский не разъездной коммивояжёр, а крупный репрезентант химчистки. Это означает, что вопросы, типа "дырка на жопе" он решает не банальными заплатками, а на высоком межгосударственном уровне.
- Насколько я могу судить, вышеназванная дырка однозначно подпадает под действие закона о реституции.
- Вне всяких сомнений! Я уже заготовил две депеши гражданам Хусейну и Бушу. Я потребовал от них немедленный рескрипт.
- В смысле: штаны!
- В каком-то смысле: да! Сам понимаешь, это вопрос даже, отнюдь, не политический. Типичный спор хозяйствующих субъектов.
- Так кто должен ответить за штаны?
- Я не возражаю, если ответят оба хозяйствующих субъекта!
- Позиция, достойная великих дипломатов прошлого.
- Спасибо! Но я всегда устремлён в будущее...
19
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Какие они всё-таки скоты!!!
- Кто?
- Фашисты!!!
- Фашистами ты называешь нас - недоразвитых обитателей Восточной Европы, я тебя правильно понимаю?
- Фашистами я называю тех, кто меня окружил здесь со всех сторон, кто насрал мне в душу и хочет заморозить моё пламенное сердце!!!
- Юрик, что с тобой? Ты подрался со скинхедами?
- Лучше бы я вступил со скинхедами в неравный бой. Пусть я бы даже геройски погиб, отстаивая в схватке с нацистским мракобесием, своё человеческое достоинство. Пусть! Это был бы поступок, достойный Гражданина с большой буквы. Константин, я больше не могу видеть сытые рожи фашистских бюргеров. Я ненавижу их! Я бы их всех поставил к стенке без суда и следствия. Какие они тут все самодовольные! Самодостаточные! А знал бы ты, Константин, на каком отвратительном языке они говорят! Это надо же выдумать такой отвратный язык! И говорить на нём тошно и слушать противно! Трусы! Пацифисты вшивые! "Мы не пойдём на войну с Ираком!", "Мы будем голосовать против!", "Германия вместе с Россией и Францией занимает особую позицию!". Кто вообще дал вам право на какую-то позицию? Вам ещё в 45-ом году указали на ваше место в мировой истории!
- Юрик, надеюсь, ты не собираешься заниматься пересмотром послевоенных границ?
- Они меня скоро доведут до такого состояния, что я без санкции ООН присоединю их к Калининградской области.
- Вот уж они обрадуются!
- Сил моих больше нет! Не способен я выучить их тарабарский язык! На все их глупые вопросы я отвечаю теперь только одной универсальной фразой: "Гитлер капут!". Сразу врубаются, суки, - чует кошка, чьё мясо съела. Меня стороной обходят. Боятся. Может быть, даже уважают. Только мне на их уважение насрать. Меня от одного их вида воротит. Куда ни высунь нос - кругом немцы! Откуда их тут столько? Представляешь, Константин, если бы я в Китае проживал - кругом одни китайцы! Наверное, было бы ещё хуже...
- Юрик, зато они тебя кормят.
- Не забывай, за что!
- За красоту и талант.
- Вот так-то! Им самим это не дано!
20
Позвонил Женечка Волков.
- Константин, я заблудился. Нахожусь в кромешной темноте. Не знаю, день сейчас или ночь.
- Женечка, если ты в лесу, ориентируйся по звёздам.
- Я в самом секретном подземном бункере Саддама Хусейна.
- Зачем тебя чёрт понёс в такую дыру?
- Американцы беспрерывно бомбят Багдад. Саддам решил отсидеться в своих хвалёных погребах. В ритме марша из оперы "Аида" все побежали в бомбоубежище. Я слегка поотстал, так как решил прихватить с собой журнальчик "Playboy". Сам понимаешь, Константин, дело-то житейское. Долго искал тот самый исторический номер с задницей Синди Кроуфорд. Так и не отыскал. Наверное, архитектор Палачев умыкнул для непотребного рукоблудия. В самый последний момент перед закрытием влетел в бункер. Видимо, не туда свернул на перекрёстке. Пустые коридоры. Всеми покинутые апартаменты высокопоставленных царедворцев. Табличка "Гарем". В этих кабинетах я ненадолго задержался. На двое суток. Положа руку на сердце, существует не так уж много сфер разумной деятельности вида "гомо сапиенс", в которых моя компетенция не подвергается ни малейшему сомнению даже самыми злоебучими оппонентами. В учреждении под названием "Гарем" я с блестящей непринуждённостью продемонстрировал высочайшие проявления человеческого духа. Выхожу в коридор. Пусто. Направо пошёл - никого. Налево - никого. Хотел было вернуться - не нашёл дорогу. Вконец заблудился. А полчаса назад свет погас. Темень кромешная. Собственного члена не вижу. А это, сам понимаешь, далеко не иголка в стоге сена. Константин, буду сообщать тебе все текущие новости в режиме "on-line". Иду по коридору... Не уверен, что это коридор. Но иду... Вроде бы иду. Но не вижу ног. Своих конечностей совершенно не в состоянии разглядеть. Поэтому не могу доподлинно утверждать, что иду. Но полное физиологическое ощущение... Во всяком случае дрыгаю ногами вперёд... Нечто подобное я испытал 32 года тому назад под Ростовом -на- Дону. Возвращался я как-то от одной из своих многочисленных пассий. Разыскиваю свой дом. Ничего не вижу. Хоть глаз выколи. Наткнулся в процессе блужданий на деревянное крыльцо. Упал. Вывихнул правую ногу. Или левую, сейчас уже трудно вспомнить. Хромая и матерясь, забрался в дом, лёг в постель. Утром проснулся рядом с мертвецки пьяным мужиком. Жуткий был конфуз. Практически не одевшись, спёр со стола поллитра и, прихрамывая, убежал... Скажу тебе по совести, Константин, что даже "good morning" под Ростовом-на-Дону внушал мне больше оптимизма, чем моё нынешнее положение. Эх, был бы сейчас здесь мой зам Иван Грозный... Поверишь иль нет, с таким замом ничего не страшно. Никакие Саддамовы подземелья... Попробую повернуть направо. Ать-два, ать-два. С благодарностью вспоминаю школьные уроки начальной строевой подготовки. По крайней мере, уверен, что повернул именно направо, а не налево. Впрочем, проверить это мне, видимо, пока не удастся... Стукнулся головой об стену. Кажется, на лбу шишка. Приложил трубу. Видишь, музыкальный инструмент пригодился... Ать-два, кру-гом, ать-два. Пошёл назад. Конец связи. Константин, буду держать тебя в курсе событий. Срочно вызывай мне на подмогу Ивана Грозного...
21
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Константин, объявилась наша старая знакомая Варя Мандатова.
- Она хочет сниматься в твоём новом фильме?
- Старик, а кто не хочет?! Она вышла замуж.
- Брависсимо! Многочисленные претенденты на её руку теперь могут спать спокойно.
- Покажи мне хоть одного... Она изнасиловала какого-то полоумного старого маркшейдера.
- Ну, почему за всех всегда должны отдуваться евреи...
- Не переживай - его фамилия Иванов.
- Тем более! Иванова мне ещё больше жалко, чем этого Марка Шейдера.
- Успокойся. Это не наши проблемы.
- Как я могу успокоиться! А сострадание! А любовь к ближнему - это что, пустые слова?
- Какое тебе до всего этого дело?
- Миша, миллионы людей вот уже, поди, две тысячи лет сочувствуют еврею по фамилии Христос. С ним поступили несправедливо. Это уже все признали. Неужели "маленький человек" Иванов-Маркшейдер не заслуживает хотя бы доли нашего участия в его горькой судьбе? Клянусь, ему сейчас ненамного лучше, чем было Иисусу Иосифовичу на Голгофе.
- Константин, прошу тебя, уймись. Милашка Варенька Мандатова готова разделить с ним грядущую старость и умереть практически в один день.
- Беда-то какая...
- Константин, буду с тобой откровенен.
- Спасибо, друг.
- Она хотела приехать ко мне немедленно! Она настаивала до неприличия!
- Настаивала с какой целью, позвольте полюбопытствовать? Совместно разгадывать кроссворды?
- Нет...Полизать мне яйца.
- Миша, не верю своим ушам. Она же счастлива в замужестве.
- Я сам был удивлён до глубины своего безумия.
- Ты, конечно, не стал возражать.
- Что ты - я с гневом отказал!
- Не верю!!!
- Я, как обычно, в интеллигентной форме дал ей понять, что ко мне по поводу яиц уже рванула чартерным рейсом Шэрон Стоун.
- А вот в это верю!!!
- Старик, мы же с тобой изучали Станиславского.
- Мы на нём вскормлены.
- Грудью!
- Как дела на фронтах?
- В лагере диких курдов объявился ненасытный азер по кличке Улиссадебе.
- Не тот ли это азер, который играл в твоём последнем фильме Ангела?
- Именно тот.
- Ты полагаешь, личная гвардия Саддама Хусейна в панике?
- Нет, я не завидую диким курдам - однополчанам ангелочка Улиссадебе.
- Это точно. В их палаточном лагере ночью никто не спит - стерегут азера. Никто никогда не поворачивается к нему спиной и не нагибается, чтобы поднять упавший автомат.
- Миша, такая армия весьма боеспособна!
- Ещё бы! Её возглавляет художник Патико, пророк из Кутаиси.
22
Позвонил архитектор Палачёв.
- Нахожусь в подземном бункере Саддама Хусейна. Практически на полном гособеспечении. Кормят неплохо. Приличная видеотека со свежими блокбастерами. По вечерам - мусульманские танцульки. С ****ями дело обстоит похуже...
- Простите, Николай Иванович, за любопытство, каким ветром вас занесло в подземный бункер? Насколько мне помнится, вы завершали строительство Вавилонской башни и собирались приступать к Висячим садам.
- Во-первых, Константин, не к Висячим, а к Стоячим, а, во-вторых, именно при посредничестве Вавилонской башни я и оказался в подземном бункере.
- Не совсем понимаю...
- Рассказываю по порядку. Меня в очередной раз стал "доставать" Хусейн. Натурально заебал советами. Ты, конечно, знаешь, Константин, что я, к сожалению, слегка туговат на ухо. Но в данном случае этот мой недостаток начал срабатывать в мою пользу. Хусейн ****ит, а я ничего не слышу. Работаю себе спокойно. Разрабатываю эпохальные проекты, которыми будут гордиться благодарные потомки миллионы лет спустя. Однако, совсем не обращать внимание на Верховного Главнокомандующего с моей стороны было бы не вежливо из соображений элементарной этики. Мы с тобой, Константин, люди интеллигентные. Тем более, когда вокруг взрываются бомбы и рушатся дома. Короче говоря, как человек обученный этикету, я перегибаюсь через перила на самой вершине Вавилонской башни и даю понять господину Саддаму, что весьма заинтересован в его директивах касательно архитектурно-планировочного решения. Выражается это у меня одной фразой в духе шаляпинских речитативов: "Саддам Хусейн, говори громче! Саддам Хусейн, говори громче!". Говорят, Шаляпин, даже если бывал в подпитии, со сцены никогда не падал. Я же от показного усердия свалился с Вавилонской башни вниз головой. Пролетел до земли ровно 91 метр и плюхнулся в открытый канализационный люк. Сижу по уши в жиже - без туалетной бумаги. Воняю. Вылезать стыдно. Жду темноты. Вдруг слышу шаги, деловая суета, уже хотел было SOS подать, так тут как раз крышку люка и захлопнули... Великий архитектор Палачёв бывал в Париже, в Риме, в Лондоне, на Камчатке даже бывал, но в говне никогда не был. Что ж, отнесём это на необходимость приобретения экстремального жизненного опыта. Пополз я на четвереньках по канализационному тоннелю. Ползу и пою весёлую песенку для придания палитре своей души оптимистических красок: "Приезжай ко мне скорей, увози за сто морей! И целуй меня везде, я ведь весь уже в дерьме!!!".
- Николай Иванович, с такой песней вы могли бы победить в Сан-Ремо.
- Победами я пресыщен. Хочется чего-то большего...
- Считайте, что вы уже в анналах!
- Константин, будет возможность, поблагодари через прессу строителей Багдадской канализации. Провались я в аналогичный люк в нашем с тобой родном Санкт-Петербурге, тебе уже пришлось бы исполнять заупокойную по гениальному архитектору. Здесь же я, не то чтобы выполз наружу, а прямиком оказался в подземном сортире Саддама Хусейна. Правда, вошёл я туда не через парадный вход, а, как говорится, через чёрный... Но сути дела это нисколько не меняет. Теперь я чист, переодет в сухое, гладко выбрит и надушен дорогим французским одеколоном...
- Николай Иванович, ваша романтическая история с её замечательным хэппи-эндом так и просится в Голливуд.
- Может быть, на досуге накропаю сценарий. Впрочем, кинематограф для меня - не более, чем хобби. Душой и сердцем я служу великой истории мировой архитектуры.
- Отменно служите, Николай Иванович.
23
Позвонил художник-модельер Василий Чёрный.
- Нахожусь в подземном бункере Саддама Хусейна.
- Санта Мария! И ты, Василий Иваныч, угодил туда же.
- Я слегка подотстал от танковой колонны. Впрочем, командир в современных войнах отнюдь не должен гарцевать впереди на лихом коне. Моя задача - определять стратегию и тактику её неукоснительного выполнения. А дальше: танки решают всё! Быстро определившись со стратегической линией, я, признаюсь тебе, Константин, немного дал слабину. Текила, ром, джин-тоник и пепси-кола - надёжный компот под занавес напряжённой рабочей недели. Уик-энд напролёт я проспал в пустыне на мягком бархане. Окончательно же протрезвев, я открыл экстренное стратегическое совещание: определился с повесткой дня, установил регламент для отчётного доклада и выступлений в прениях. Приняв в первом чтении итоговую резолюцию с 39-ю поправками, я пришёл к следующим неутешительным выводам. Первое: неизвестно, где нахожусь. Второе: не знаю, куда идти. Третье: промедление смерти подобно. В организме подходили к концу запасы пресной воды. С очевидной неизбежностью возник основной русский вопрос: ЧТО ДЕЛАТЬ? Моё тактическое мышление, как обычно, оказалось безупречным. Я принялся рыть колодец. Быстрее всего у меня получалось по-собачьи. Вырыл я огромную яму. В два собственных роста... А теперь, представь, Константин, моё удивление: в колодце я не нашёл никакой воды. Один песок. И раскалённое небо над головой. В момент наивысшего отчаяния я со злости чертыхнулся, топнул ногой и тут же провалился в преисподнюю. Летел я долго, без парашюта, но приземлился довольно благополучно - прямо на голову нашего друга Женечки Волкова. Как он мне обрадовался, несмотря на сотрясение мозга! Оказалось, что мы находимся в секретном подземном бункере Саддама Хусейна. Мы провели стратегическое совещание, и я предложил брать диктатора живым. Ты согласен со мной, Константин?
- Василий Иваныч, я горжусь твоим бессмертным подвигом!
24
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Константин, знаешь, что самое страшное в этом мире?
- Ответ на этот вопрос знает каждый российский школьник, даже двоечник. Разумеется, дефолт.
- Я с тобой экзистенциально не соглашусь. Самое страшное в этом мире - его бесконечность. Невыносимо смотреть, как вечером небо темнеет и исчезает, а утром снова появляется, сияя голубизной. Каждый день одно и то же. И так миллионы лет. Какой ужас! Какое счастье, что человек смертен! Что настанет момент, когда для нас прервётся, наконец, эта монотонная, однообразная, унылая смена дней и ночей...
- Юрик, прошу тебя, разбавь с водой настойку боярышника и выпей перед сном. Война подходит к концу. Европа постепенно преодолевает разногласия с Америкой. Россию посетил сэр Пол Маккартни. Балетмейстер Гусинский вот-вот осчастливит Багдад "Лебединым озером".
- Всё суета! "Мир не то чтобы плох, мир скучен". Лучше бы я жил на обратной стороне Луны.
- Так ты там и живёшь...
- Нет! Я живу в вольном городе Бремене. Своему самому заклятому врагу не пожелаю я такой вольницы.
- Тебя фашисты отправляют на принудительные работы?
- Артист в законе Юрий Шмелькин никогда нигде не работал, в настоящее время нигде не работает и впредь работать не будет!!! Пусть весь цивилизованный мир зарубит это себе на носу! А варварам из Восточной Европы объяснять что-либо всё равно бесполезно.
- Юрик, дорогой, предчувствие неминуемости апокалипсиса улучшило бы твоё душевное состояние?
- Не просто бы улучшило, а привело бы меня в состояние белого злорадства над человечеством.
- В отличие от чёрного злорадства.
- Абсолютно правильно! Никогда не позволяю себе чернеть душой.
- Юрик, ты светишься изнутри.
- Я освещаю вам путь.
- Спасибо, друг.
25
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Константин, я не имею никакого морального права молчать, я обязан прямо и честно сформулировать риторический вопрос ребром: может ли балетмейстер с мировым именем репетировать "Лебединое озеро" в изуродованных шрамами войны штанах? Константин, я обращаюсь в твоём лице ко всему мировому сообществу, ко всему прогрессивному человечеству: ДАЙТЕ МНЕ!!! Нет, не шикарные, не дорогие, не ультрамодные - просто целые, не дырявые, прикрывающие задницу, ШТАНЫ!!! ДАЙТЕ МНЕ ХОТЬ КАКИЕ-НИБУДЬ ШТАНЫ!!! Я не могу ставить "Лебединое озеро" с голой жопой. Я обращаюсь к Министерству Культуры Российской Федерации. Насколько мне помнится, геополитическая часть моей культурной миссии состоит в осознанной необходимости продемонстрировать всему миру наши общечеловеческие ценности, как в лице балета "Лебединое озеро", так и в моём лице в качестве постановщика вышеуказанного шедевра. Что же мы имели на сегодняшний день? Лебеди позабыты на Родине в связи с погрузкой сибирского алюминия. Декорации озера успешно использованы американским спецназом для утопления Национальной Гвардии Ирака (в качестве исторической аналогии см. худ. фильм "Александр Невский"). Балетмейстер же Гусинский, то есть я, лишён пулями противоборствующих сторон тыльной части своих единственных парадных брюк. Какими, простите, остатками творческих сил мы намереваемся заткнуть за пояс бродвейский мюзикл "Чикаго"? Лично я весьма далёк от шапкозакидательских настроений. Однако, по существу: если лебедей ещё можно нарыть в Багдаде, декорации восстановить с помощью художника Патико, то где взять новые штаны я ума не приложу! Уважаемый министр по чрезвычайным ситуациям, господин Шойгу! Вы доставили меня сюда на самолёте Вашего ведомства с двумя ****ями, с декорациями и при штанах. В настоящее время ****и при мне, декорации поломаны, но откровенно говоря, это даже к лучшему ( таких левых декораций мне уже давненько не подсовывали!), а вот как быть, господин министр, со штанами? Вопрос не праздный. Представьте себе заседание нашего правительства. Я на этих мероприятиях, разумеется, не присутствовал, но из телетрансляций имел возможность наблюдать премьера Касьянова в приличных брюках. Я же в нынешней ситуации не имею никаких реально доступных способов прикрытия себя с задней стороны. К вашему сведению, по первой специальности я не кто-нибудь, а балетмейстер, и я не понаслышке знаю, чем это мне грозит!!! Ради Бога, посоветуйтесь с ПРЕЗИДЕНТОМ, нельзя ли ввести в Багдаде чрезвычайное положение. Помогите!!! Константин, не сомневаюсь, что ты не покинешь меня в беде. Если понадобятся бабки - прокрути бартер. Я готов расплатиться идеями. Или ****ями.
26
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Война близится к завершению, Константин. Американцы, при всём моём пренебрежительном к ним отношении, сделали большое историческое дело: практически избавили мир от одного из самых крутых подонков!
- Если ты имеешь в виду Саддама Хусейна, то без участия Женечки Волкова, Василия Иваныча Чёрного и художника Патико эта задача была бы неразрешима в принципе...
- Я ни в коей мере не хочу принизить роль моих дорогих друзей, но, согласись, что без армады военных крейсеров, тяжёлых бомбардировщиков и бронетанковой колонны наши три богатыря вряд ли сломили бы сопротивление полумиллионной иракской армии.
- Именно они и сломили! Кстати, ты обратил внимание, насколько сентиментальна американская солдатня. Все эти янки, от рядовых до генералов, буквально рыдают, слушая "Yesterday". На мой взгляд, такая армия абсолютно ни на что не способна. Если лишить их компьютеров для наведения крылатых ракет, то единственное, что им остаётся - это валяться в ногах у наших героев невидимого фронта, таких, как Женечка Волков...
- Ты зациклился на Женечке Волкове...
- Миша, я достаточно информированный человек, чтобы воздать всем по их истинным, а не мнимым заслугам.
- Старик, воздай по моим половым заслугам. Мне исполнилось 43. Я уже начинаю забывать, как ходил в штыковую атаку.
- Это очень печально!
- Кроме того, я ненавижу всё человечество за его тотальную неспособность воспринимать подлинное искусство.
- Сможем ли мы это пережить?
- Никто не смог это пережить. Ни Моцарт, ни Ван Гог. А с каким скрипом переживает Шмелькин!
- Моцарт и Ван Гог даже умерли!
- Тем более! И что они смогли противопоставить человекоублюдкам?
- Зато, как они оценены сегодня!
- Оценены? Они превращены в попсовую икону. Скажи, чем Моцарт сегодня отличается от Майкла Джексона? По большому счёту, ничем! Ну, разве что, чуть меньшим количеством проданных компакт-дисков. Представляю себе монолог ди-джея музыкальной радиостанции: "На первом месте хит-парада этой недели песня несравненной Britney Spears "Oops!...I Did It Again", а с четвёртого на второе место неожиданно переместился опус Вольфганга Амадея Моцарта "Турецкий марш". Как развернётся борьба на будущей неделе, зависит от вас. Голосуйте! Звоните нам по телефону или на пейджер, или, если хотите, можете отдать свой голос по интернету. Всё в ваших руках, дорогие радиослушатели!". Представляешь себе, Константин, в руках каких мудаков судьба Вольфганга Амадея!
- К счастью, Миша, посмертная.
- Да-а-а... Жизнь коротка, ублюдки вечны...
27
Позвонил Женечка Волков.
- Сообщаю последние новости в режиме "on-line". Увы, не могу с абсолютной точностью хронометрировать, сколько я провалялся без сознания после падения на мою голову модельера Василия Чёрного. Впрочем, временной фактор в кромешной тьме Саддамова подземелья не является краеугольным в рейтинге моих приоритетов. Смею заметить, даже пребывая в состоянии приближённом к коматозному, я неукоснительно выполнял задание Родины и ни на секунду не уронил высокого звания музыканта-антитеррориста. Представь себе, Константин, искромсанное здание Василеостровского райнарсуда. Нечто подобное привиделось мне сразу после соприкосновения моей ясной головы с тяжёлой по весу нетто жопой Василия Иваныча. Для человека несведущего в загробных катавасиях потусторонних сил может показаться весьма странным явление мне, как мессии, учреждения, где отправляется российское правосудие. Однако, что ж тут удивительного? Именно в этом мистическом склепе я дважды схлопотал по 15 суток. Оба раза я заслуживал, скорее, медали за отвагу и доблесть. В первом случае, стоя на вершине разведённого Дворцового моста, я помочился на проплывавший по Неве сухогруз. Во втором: я прихорошился в дамское платье и побежал шустрить в женскую баню, но был немедленно подвергнут половой идентификации (и, признаюсь, слегка побит), так как забыл сбрить свои гусарские усы... Эти знаменательные события оказали доминирующее воздействие на всю мою последующую жизнь. В разных вариациях они повторялись затем бесчисленное количество раз. Я лежал без сознания в бункере Саддама Хусейна, деспота и тирана, а душа моя воспарила над родным Петербургом. И даже путешествие на скамью подсудимых Василеостровского райнарсуда было для меня в христианском смысле Спасением. Я воскрес. И вознёсся, естественно, в рай. Я благодарил прокурора товарища Цурило за проявленное ко мне сострадание и милосердие. Сидя на скамье подсудимых, меня посетило чувство подлинного единения с великим российским народом. В эту минуту я открыл глаза...
- Женечка, ты - поэт!
- Я - старый солдат! Но когда я служу Отчизне, вдохновение рождает во мне пламенные поэтические строки.
- И что же было дальше?
- Модельер Василий Чёрный осветил мне лицо фонариком. Одновременно кто-то щекотал меня за шиворотом.
- Надеюсь, это был не Саддам Хусейн?
- Это был удав!
- Тот самый удав, который исчез при прохождении по пустыне американской колонны бронетехники?
- Именно он! Как сказал Василий Иваныч, священный удав!
- Фантастическая мизансцена!
- Ничего фантастического. Унылые будни профессионального музыканта-антитеррориста...Константин, тебе вскоре перезвонит Василий Иваныч со своего мобильника и детально доложит текущую оперативную обстановку.
28
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Рад тебя слышать, Константин.
- Взаимно, Василий Иваныч. Как настроение?
- Приподнятое. За пазухой у Женечки Волкова отыскался мой священный удав.
- Пути удавов неисповедимы.
- Морально-волевой дух заметно воспрял. Сейчас в нашем распоряжении уже три боеспособные единицы живой силы.
- Это ещё кто?
- Как кто? Мы с Волковым и удав.
- Извини, не сориентировался.
- Единственное, что слегка омрачает наши дальнейшие перспективы, это непрекращающаяся ноющая боль в области моей седалищной жопы.
- Тебе сделали укол?
- Нет. У Женечки Волкова чугунная голова!
- Василий Иваныч, он же матёрый профессионал.
- Но я не думал, что до такой степени! Хромаю. Наш курс - строго на север...
- Через северо-запад?
- Константин, неужели ты запеленговал священного удава?
- Василий Иваныч, интуиция...
- Неплохо для дилетанта...
- У меня великие учителя! Кстати, где всё-таки прячется Саддам Хусейн?
- Дни диктатора сочтены. Схватим живым или мёртвым.
- Извини, Василий Иваныч, что перевожу разговор на насущную внешнеэкономическую область. Как будут обстоять дела в послевоенном Ираке с российскими контрактами на разработку нефти? Американцы нас огульно не отодвинут?
- Ты, Константин, как всегда, смотришь под самый корень. Отвечаю подчёркнуто официально: отодвинуть Россию американцы смогут только, перешагнув через наши с Женечкой Волковым похолодевшие трупы!
- Молю Бога, чтобы ничего подобного не случилось!
- В нашем деле молитвы не помогают. Всё решает профессионализм и, в некотором смысле, наглость. У нас и того и другого добра с избытком.
- Удачи вам.
- Удача улыбается сильным. Не далее, как сегодня, мы намерены побряцать мускулатурой! В подтверждение моих слов, Женечка Волков опять наткнулся на гарем. По-видимому, грядёт бурный привал.
29
Позвонил архитектор Палачёв.
- Ты знаешь, Константин, на светских раутах от меня пользы, что с козла молока. Костюмированным балам и дворцовым интригам я предпочитаю интеллектуально насыщенное общение посредством контакта твёрдых человекообразных тел.
- Николай Иванович, скажите мне прямолинейным текстом, без мудацких обиняков, без подгнившей словесной шелухи, без отягощающего наши чистосердечные беседы слезоточивого выброса банальностей в эфирные масла. Скажите, как человек, заблудший с чёрного хода в президентский сортир. Скажите, как гражданин России, упавший с Вавилонской башни в багдадское говно. Скажите, как член Союза архитекторов и дизайнеров. Скажите, как Патриот. Скажите, как киноартист, вошедший в образы пассивного полового гиганта и активного импотента. Скажите же мне, наконец! ГДЕ СКРЫВАЕТСЯ САДДАМ ХУСЕЙН?????????
- Дорогой Константин, ты меня поражаешь в самое сердце своей политической близорукостью. Ты всегда был тончайшим аналитиком, образцом взвешенности и конструктивности. Мне чрезвычайно странен твой, в сущности, нелепый вопрос. Саддам Хусейн находится сейчас от меня на расстоянии вытянутого ***.
- Николай Иванович, напоминаю: будучи гражданином Российской Федерации, вы являетесь законным представителем суверенного государства и, как следствие, девственность вашей жопы охраняется всей мощью наших вооружённых сил, а также бдительным оком доблестных специальных служб и элитных подразделений.
- Константин, здесь, в подземном секретном бункере, у меня открылся душещипательный поэтический зуд. Я написал лирические стихи. Хочешь, прочту?
- Усладите слух.
- Мечтала получить ты розу.
Сперва отведай *** с морозу,
Захлопни пасть и рысью в позу!
- Как на эти испепелённые страстью строки отреагировал Саддам Хусейн?
- Попросил меня собственноручно переписать их ему в альбом.
- Как это мило и непосредственно...
- Он просто душка...
- Николай Иванович, вас тут морально не обижают?
Не посмеют! Отсаддамить меня - значило бы
бросить камень в монументальный огород всемирной архитектуры. Кстати, Константин, догадываешься ли ты, о чём я сейчас так философски размышляю?
Я думаю, о том, что наш Господь Бог для всех
един, кто бы ты ни был – христианин, мусульманин, коммивояжёр…
- Константин, вопросы религиозного мракобесия оставим для нищих духом. Я же думаю вот о чём. Где бы я с утреца ни проснулся, в родном ли пасмурном Санкт-Петербурге или где-нибудь на далёкой чужбине, да хоть здесь, в подземном бункере, напичканном кондиционерами, я всегда задаю себе один, главный вопрос всей моей жизни: пошлёт ли сегодня ваш всемилостивый Господь какую-нибудь шаловливую ****ушку на мой, стоически воспитанный в идеалах покорности судьбе, половой ***.
30
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Константин, сегодня один из самых счастливых дней моей жизни!
- Ты открыл в Багдаде филиал нерентабельной химчистки?
- Я безвозмездно получил штаны!
- Не может быть
- Штаны от кутюр!
- Тебе их прислала сердобольная жена?
- Нет! Как ты мог такое подумать! Я бы тут же отправил их обратно с первым же попавшимся на шпионаже дипломатом! Принять от законной супруги, пусть даже, маленькую заплатку - означало бы полную и безоговорочную капитуляцию моего международного авторитета...
- И кто же так расщедрился? Джордж Сорос?
- Не произноси при мне имя этого мелкого биржевого спекулянтишки.
- Так кто? Борис Абрамович Березовский?
- Старичок, этот намного ниже моего уровня.
- Да, он небольшого роста.
- Ты меня не понял: я по репутации - интеллектуал!
- Возможно, Борис Абрамович не дорос до твоего духовного уровня, но у него по крайней мере есть деньги на пару штанов. - Почему, Константин, в твоём полу****ском окружении принято так беспардонно иронизировать над уровнем моего духовного развития. - Боже упаси! Я всегда ставил тебя в один ряд с Махатмой Ганди и матерью Терезой!
- Правда?
- Чтоб я сдох! (Как однажды пошутил Штирлиц).
- Бесконечное число раз мне приходилось верить на слово людям. Дальше не продолжать?
- Гусинский, столь маниакальная подозрительность, скорее, к лицу кадровому антитеррористу Женечке Волкову...
- Ладно. Я удовлетворён!
- Неужели Сисястая?
- В том числе…
- Свершилось! (Как однажды пошутил Христос). И всё-таки кто же прислал штаны?
- Подлинная информация мною строжайшим образом засекречена. Для прессы я озвучил официальную версию, по которой Джордж Буш, Владимир Путин и Саддам Хусейн прислали мне по паре уценённых штанов. Однако, тебе, Константин, я открою глаза на политический дальтонизм президентов некогда солидных государств. На мои многочисленные запросы никто из них даже бровью не повёл. Все депеши до сих пор фланируют по лабиринтам бюрократических канцелярий. Входящие номера, якобы, где-то зарегистрированы, а исходящих штанов нет и в помине!
- Гусинский, это величайшая трагедия человеческой цивилизации!
- Мы все стояли на грани гуманитарной катастрофы!
- И кто же выступил в роли Спасителя?
- Наш общий приятель Жора Эйдельсон – кумир коммунальной кухни, потомственный портной.
- Хорошо, что не потомственный плотник.
- Не далее, как сегодня, от имени, но не по поручению (нисколько не боюсь этого слова) глухонемых президентов трёх великих держав Жора Эйдельсон прислал мне свои собственные штаны. Не слишком новые, но вполне ещё сносные и пригодные к дальнейшему употреблению.
Он ничего не потребовал взамен.
Абсолютно ничего! Он только спросил: "На какая сторона вы носите яиц?". Я конфиденциально ответил. Он остался удовлетворён.
- Какое благородство!
- Я приступаю к репетициям «Лебединого озера»!
- Ура!
- Да здравствует великая русская культура!
- Троекратное ура!!!
31
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Меня ежедневно домогается Варя Мандатова.
- Какой ты счастливый человек! Да, кстати, может быть, я что-то перепутал, но, мне кажется, она недавно вышла замуж.
- Её страдалец существует, скорее, виртуально – для придания ей высокого статуса замужней женщины.
- Правильно ли я понял, что на самом деле никакого мужа у неё нет?
- Всё не так однозначно. Какой-то мудозвон в её квартире болтается: сидит у неё на шее, жрёт, как гончая лошадь, по большим праздникам её слегка поёбывает, но вскоре, видимо, прекратит.
- Это почему же?
- У неё возникли финансовые проблемы, а в таких случаях, сам понимаешь, даже самые совестливые кобели под любым предлогом сваливают куда подальше.
- И она звонит тебе каждый день?
- Иногда даже по три раза!
- С какими текстами?
- Она, дескать, женщина серьёзная, ни какая-нибудь ПТУшная ****ь, у неё, якобы, в большом порядке мозги, в отличие от моих малолетних прошмандовок, и она готова в любую секунду вручить мне своё пламенное сердце в дар навеки вечные.
- Как женщины неадекватны в самооценке!
- Да уж! Всё с точностью до наоборот!
- Зато, как мы с тобой адекватны!
- Наш с тобой диагноз: богатырское психическое здоровье!
- Как у Ильи Муромца!
- Я получил посылку от художника Патико.
- Что прислал тебе наш Ван Гог? Ухо ослика?
- Не угадал. Двойной чизбургер с горчицей.
- Королевский презент.
- Символический: война кончилась, пора строить мирную жизнь.
32
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Константин, никак не могу запомнить, какой кнопкой включается компьютер.
- На кой тебе сдался этот злопамятный монстр!
- Я хотел поиграть в «Герои и злодеи: истребление драконов – 2» (усовершенствованная версия).
- Юрик, по-моему, тебе было бы менее хлопотно вылететь в Багдад, чтобы исполнить там юмористические скетчи. С каким неподдельным благоговением вспоминаю твои знаменитые репризы:
«Кофе растворимый завезли на базу,
Завезли на базу – растворился сразу!
Кому это нужно? Никому не нужно!
Кому это надо? Никому не надо!»
Юрик, это бессмертная классика.
А вот ещё:
«Иван Иваныч женщину любил,
Но всё прошло – осталось только эхо.
Не потому, что он её забыл,
А потому что муж её приехал!»
И, наконец, апофеоз всей творческой деятельности:
«Я музе сатирической служу,
Я против недостатков встану грудью.
Не потому, что славой дорожу,
А для того, чтоб стали лучше люди!».
- Константин, я всегда стремился к передовой.
- Так неужели ты предоставишь возможность балетмейстеру Гусинскому в освобождённом от тирании Багдаде пожинать плоды подвернувшейся мировой славы?
- НИКОГДА!!! Никогда артист Юрий Шмелькин не пребывал в тени малозначительного москательщика Гусинского.
- Юрик, ты что-то путаешь. Балетмейстер Гусинский не москательщик. Он широко известен, как генеральный директор не всегда рентабельной химчистки.
- Его разве не отстранили акционеры? Во вчерашней «FINANCIAL TIMES» я прочитал о рекордном падении индекса Доу-Джонса.
- Ты считаешь, это дело рук балетмейстера Гусинского?
- Разумеется. Только, скорее, не рук, а ног. Уж, во всяком случае, не головы.
- Попробую оспорить твоё последнее утверждение. В конфиденциальных беседах Гусинский неоднократно жаловался на своего Доу-Джонса. Мол, всё время падает…
- Повторяю! Я об этом прочитал во вчерашней «FINANCIAL TIMES».
- Этой газете можно доверять.
- Там работают профессионалы. Прежде, чем что-то опубликовать, они проверяют информацию у трёх независимых источников.
33
Позвонил Женечка Волков.
- Только что мы с Василием Чёрным и его священным удавом наткнулись на бесхозный миллиард долларов.
- Женечка, мне не удавалось найти даже бесхозные 100 рублей.
- Мы с Василием Иванычем - ищейки с бульдожьей хваткой, не сочти это за саморекламу.
- Расскажи, пожалуйста, поподробнее, как это произошло?
- Шагаем мы, значит, по подземному бункеру и самозабвенно дуемся в шахматы.
- В темноте???
- Разумеется. Без всяких там фигур…
- Ничего не понимаю…
- Без банальной шахматной доски…
- Вы играли по переписке?
- Вслепую.
- Как Каспаров?
- Только бесплатно. В Староиндийской я применил новинку, и на 25 ходу Василий Иваныч остановил часы. Чтобы не затягивать партию, мы играли блиц.
- Женечка, при первой же возможности продиктуй мне, пожалуйста, запись партии…
- Запросто. Идём, значит, мы с Василием Иванычем твёрдым армейским шагом строго на север. Предвкушаем экстренную встречу с тираном, рыцарский поединок на кулаках и неизбежную победу сокрушительным нокаутом. В крайнем случае, по очкам…
- Какие очки носит Саддам Хусейн?
- Солнцезащитные. Бредём, значит, с Василием Иванычем в кромешной темени отсутствия электрификации отсталой страны и вспоминаем всю свою предыдущую жизнь. Откровенно говоря, прошла она в материальной нищете, но в огромном духовном богатстве. Бывало: выпивка на исходе, но в любую секунду по радио Первый концерт Чайковского, Людмила Зыкина, Эдуард Хиль… Впрочем, любая историческая эпоха предоставляет своим блистательным героям сколь угодно возможностей для благородных подвигов. Казалось бы, оказавшись лицом к лицу с дверной табличкой, на которой написано "Заминировано" (Василий Иваныч подсветил зажигалкой), уместнее было бы по-бюргерски от греха подальше продолжить изыскания невидимки Саддама. Но не таков человек, ищущий приключений на свою буйную голову. Не таков полёт энтузиазма Гражданина, ставящего превыше всего интересы родного Отечества. Если на одну чашу весов положить заминированный дверной косяк, как символ бескорыстного служения Отчизне, а на другую – элитные бордели в районе Невского проспекта, угадай, Константин, с трёх раз, что перевесит…Конечно, мы вырвали с корнем дверной косяк (у нас к динамиту иммунитет) и чуть было не оказались заживо погребёнными под грудой 100-долларовых бумажек. Дважды проведя (независимо друг от друга) аудиторскую проверку, мы оприходовали бесхозный миллиард и единогласно приватизировали его в пользу обездоленного народа Российской Федерации.
- Виват!
34
Позвонил архитектор Палачёв.
- Дорогой Константин, я чрезвычайно взволнован и озабочен. В окружении Саддама Хусейна с маниакальной настойчивостью достойной лучшего применения задают мне одни и те же простые на первый взгляд вопросы: кто я такой? и что я здесь делаю? Мой ответ на первый вопрос обычно бывает столь энциклопедически пространен и обстоятелен, снабжён отсылками к многочисленным академическим изданиям и раритетным фолиантам, что никому не удаётся дотерпеть до ответа на второй вопрос. А жаль…Очень жаль…Ибо я сам не имею ни малейшего представления, что делаю в этом подземном обиталище тирана и его свиты.
Николай Иванович, позволю себе напомнить, что вы собирались заняться проектированием "Висячих садов"…
_-Стоячих!!!
- Простите, оговорился. Так вот, если вы помните, составляя письма, прошения, согласования, петиции на переименование "Висячих садов" в "Стоячие" вы, насколько мне известно, свалились в багдадское говно с Вавилонской башни, а затем, каким-то немыслимым библейским чудом всплыли через унитаз в сортире Саддама Хусейна, где сейчас и находитесь. Я правильно излагаю?
- Настолько хронологически правильно и исторически безупречно, что я обращаюсь к тебе, Константин, с официальной просьбой – сочинить мою авторизованную биографию.
- Почту за честь!
- Значит ударили по рукам?
- Без видимых сомнений.
- Я здесь намедни краем больного уха подслушивал секретное совещание руководящего состава остатков иракской армии. Говорят, американцы готовят премьеру мюзикла "Чикаго". Это классифицируется, как вероломная попытка сломить моральный дух всего мусульманского мира, подмять под себя весь ислам, превратив его в куклу-марионетку. Есть только одна сила, способная сперва остановить, а затем и повернуть вспять тотальное наступление поп-корна – идеально точного символа бездуховности масскульта. Эта сила здесь, в Багдаде, где-то поблизости, на подходе, в районе аэропорта – и называется она: великий русский балет "Лебединое озеро" в постановке неподражаемого Гусинского.
- Боже, какая патетика!
- Константин, я уже говорил тебе о своём поэтическом зуде.
- О, да!
- Сейчас я работаю над одой в честь Петра Ильича Чайковского и великого продолжателя его традиций балетмейстера Гусинского. Весь иракский генералитет просто помешался на "Танце маленьких лебедей". Репетируют днём и ночью. В белых тапочках…
- Николай Иванович, вы сообщаете ценнейшие сведения, составляющие ядро мировой политики.
- Не мне тебе рассказывать, что я здесь самый ядрёный!
35
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- С тех самых пор, Константин, как я снова обзавёлся приличными штанами, меня обуревают философские мысли. В последнее время мне становится стыдно, что я принадлежу к виду недоразвитых "HOMO SAPIENS". Мне стыдно, что в наши гены заложена свирепая потребность к истреблению себеподобных. Нас, людишек, не останавливают никакие законы, никакая мораль. Нас чуть-чуть сдерживает только животный страх. Страх, что противник окажется сильнее. Мы предпочитаем уничтожение "наверняка", "с гарантией безопасности собственной жопы".
- Это актуально!
- Весьма и весьма! Неистовое же служение высокому искусству классического балета воспринимается, как абсолютный нонсенс.
- Ещё какой!
- Прячась в Багдадском аэропорту, под перекрёстным огнём я создал грандиозную концепцию всенародного Спасения. Профессионалы от балетного станка чрезмерно эстетизировали то, что по сути является простым и общедоступным. "Лебединое озеро" должен танцевать народ. Причём, весь! Народ всей планеты! Может быть, даже всей Вселенной! Великая музыка Чайковского, как объединяющее начало! Как перемирие на века! Как прекращение огня на всех фронтах! Пока танцует Манхэттен, Красная площадь, Елисейские поля, Ватикан, Вифлеем и космическая станция "Мир" никто не посмеет бросить камень в себеподобного…
- Гусинский, ты превзошёл пророка из Кутаиси…
- Это было не трудно сделать. Тот лишь трескает чизбургеры…
- Двойные чизбургеры, с вашего позволения. С горчицей…
36
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Сегодня самый счастливый день моей жизни.
- Ты избран почётным членом американской киноакадемии?
- Ни за какие деньги!
- Тебе пробурили в подарок нефтяную скважину?
- Не мой профиль!
- Тебя избрали губернатором Чукотки?
- А это как раз мой! Но у меня, как у южного человека, на морозе не стоит…
- Если бы только на морозе… И всё-таки, что же произошло? У тебя под ватным одеялом отсосала Танечка?
- Откуда ты знаешь? Это произошло всего полчаса назад…
- Об этом вот уже полчаса знает вся прогрессивная общественность города.
- Старик, я так долго готовил этот высочайший момент проявления любовного экстаза. Сколько мучительных часов интеллектуального напряжения провёл я, базаря о Параджанове, Платоне, Петрарке, Путине, сплетая паутину, как паук, поджидающий свою очередную жертву.
- Терпенье и труд всё перетрут!
- Всевышний вознаградил меня за усердие! Почти три с половиной года, применяя классическую методу кнута и пряника, подводил я Танечку к неизбежности проникновенной ласки и межполовой любви.
- В какой момент ты понял, что пора завязывать со старомодным Петраркой?
- Ты считаешь Петрарку устаревшим?
- Боже упаси! Лишь в сравнении с высоким искусством выпрыгивания из штанов страждущего члена…
- Она сломалась не на Петрарке…
- На годовом послании президента Федеральному собранию?
- Боже упаси! Она выучила его наизусть.
- Уникальный случай, достойный быть занесённым в учебники по психиатрии…
- Она вздремнула при просмотре "Легенды о Сурамской крепости".
- Миша, я в трауре. Я не верю своим ушам. Где она получала образование? На Московском вокзале?
- Мне было грустно…
- Не то слово! Старик, ты уж извини меня за прямоту: я бы ей не дал рекомендательного письма.
- Я её растормошил и заорал в ухо: "Если ты не в состоянии своими курячьими мозгами насладиться красотой великой параджановской фрески, хотя бы продемонстрируй, что ты не окончательно потеряна для нашего общества".
-И она отсосала?
- Со знанием предмета!
- Старичок, я всё-таки дам ей рекомендательное письмо!!!
37
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Знаешь ли ты, Константин, что такое любовь?
- Конечно, уважаемый Юрий Залманович. "Любовь – это чувство самоотверженной, сердечной привязанности". (Словарь русского языка).
- Константин, я без памяти влюблён.
- Спаси нас, Господи, грешных!
- Я влюблён, как когда-то в далёкие юношеские годы.
- И кто же предмет твоего вожделения? Она молода? Красива?
- Она стара и уродлива. Слепа и хрома.
- Юрик, для настоящего мужчины лучшее лекарство от несчастной любви – съездить в командировку на войну, которая, к тому же, победоносно завершена. Но впереди самое главное: смертельное противостояние великих культур, зубодробительная борьба за умы…
- Я безнадёжно влюблён в Россию…
- Как это свойственно многим евреям!!! Юрик, ты давно не был на приёме у психотерапевта?
- Я готов целовать берёзки Средней полосы…
- Юрик, не приезжай! Ты загремишь на принудительное бессрочное лечение! На тебя напялят смирительную рубашку!
- Так называемая "цивилизованная Европа" – это резервация, это лепрозорий для умственноограниченных роботоподобных существ. Нормальная человеческая жизнь теплится лишь в эмигрантской среде. Мы преподнесли аборигенам в безвозмездный дар нашу духовность, тепло нашей души, но она им на хер не нужна! Да что там говорить… А мой талант? А моё искусство?!
- Юрик, им достаточно Ростроповича!
- Я не конкурирую с Ростроповичем.
- Слава Богу.
- Я хочу занять свою собственную нишу в контексте мировой сатиры.
- Ты уже давно в этой самой нише.
- Где? Где я? В этой самой нише? Чёрта с два…Я в полном дерьме! Я сижу дни и ночи напролёт в конуре собственного дома, получаю подачки в виде социального пособия и вынужден постоянно выкручиваться от предложений типа: "А не поработать ли вам каменщиком на стройках народного немецкого хозяйства!"
- Какая наглость!
- Скоты толстокожие! Ублюдки нацистские! Их собственная страна переполнена каменщиками, дворниками, почтальонами и ассенизаторами всех мастей, но именно мне – тонкому знатоку и ценителю чистого искусства – они предлагают покопаться в говне, узнать, как говорится, вкус арийской жизни. В немытой России, в тёмном царстве, на обочине цивилизованной Европы никто никогда, я подчёркиваю, НИКТО и НИКОГДА не позволял себе такого обращения с человеком, посвятившим свою жизнь служению ВЫСОКОМУ и ПРЕКРАСНОМУ.
- Юрик, по-видимому, вы просто-напросто говорите на разных языках.
- Я говорю с ними на ВЕЛИКОМ и МОГУЧЕМ русском языке. Других языков я не знаю и знать не хочу! А на каком языке, наречии или диалекте лопочут эти варвары, это, пардон, их собственные проблемы…
- Юрик, остановись! Ты затеваешь международную конфронтацию…
- Я со слезами на глазах читал Билль о правах 1689 года, принятый английским парламентом для ограничения деспотизма. Я знаю наизусть 10 великих поправок к американской Конституции 1787 года. Для меня это основополагающие правозащитные документы. Как видишь, у моих врагов нет ни официального мандата, ни сколько-нибудь серьёзных полномочий принудить меня чистить их загаженные сортиры.
- Неужели всё так далеко зашло?
- Я их в этом самом сортире и замочу!!!
- Юрик, дорогой, это прерогатива нашего президента.
- Я вернусь в Россию на белом коне!
38
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Нахожусь в подземном бункере Саддама Хусейна.
- Каким ветром?
- Попутным.
- Встретил там наших?
- А здесь почти все – наши!
- Кроме, разумеется, Саддама Хусейна.
- А его уже давно след простыл. Война проиграна. Крысы сбежали с тонущего корабля…
- Так кто же прячется в подземном бункере?
- Никто не прячется. Мы здесь все с гордо поднятой головой: Женечка Волков с трубой, Василий Иваныч со священным удавом, архитектор Палачёв с проектом "Висячих садов", художник Патико с двойным чизбургером…
- И чем вы, прошу прощения, занимаетесь?
- Вопрос риторический…Разумеется, постановкой "Лебединого озера". Кстати, я только что получил телеграмму от артиста Шмелькина: "Готов исполнить главную партию во имя будущего России!".
- Разве артист Шмелькин умеет танцевать?
- Научим!
- Может, и мне тряхнуть пузом во имя светлого будущего?
- Воистину уважительная причина.
- Ещё бы! Как поживает боевая подруга великого балетмейстера?
- А кто это?
- Боевая соратница, призванная скоротать холостяцкие вечерочки!
- Сисястая, что ли?
- Именно!
- Я её давно прогнал!
- Господи Иисусе, за что?
- За беспробудное ****ство!
- Не понимаю, где логика? Это же её призвание! На ****ском поприще она проявила недюжинные способности.
- Уверяю тебя, на Родине она не ****овала…
- А что же она делала?
- Она жила активной половой жизнью.
- В чём разница?
- Заявляю ответственно: она была не ****ь!
- А кто?
- Просто у неё было много мужчин.
- Гусинский, я всегда справедливо считал тебя крупнейшим экспертом по проституткам, спсобным различить малейшие семантические оттенки их индивидуальной трудовой деятельности. Но то, что я слышу от тебя сейчас, не укладывается ни в какие рамки здравого смысла. Не любовь ли это, а?
- Да, Константин, признаюсь, я прогнал её из-за неразделённой любви.
-Скажу тебе по совести, Гусинский, что и я однажды подумывал жениться на Сисястой…
- Так ведь и Женечка Волков предлагал ей больную руку и пламенное сердце…
- И архитектор Палачёв слёзно умолял осмотреть "Стоячие сады"…
- И художник-модельер Василий Чёрный, как факир, околдовывая и привораживая, натравливал на неё своего Священного удава…
- Батюшки мои, какая серьёзная конкуренция!
- Как ты думаешь, Константин, кому в итоге досталась наша несравненная Сисястая?
- Мише Мундирашвили?
- Не смеши моё правое опухшее яйцо!
- Художнику Патико?
- Аналогично.
- Так кому же?
- Она сбежала из подземного бункера вместе с Саддамом Хусейном.
- Как это романтично!
- Какой позор! Такого рода политическую безграмотность и морально-нравственную близорукость я называю беспробудным ****ством.
- Не могу не согласиться…
39
Позвонил Женечка Волков.
- Дорогой, Константин! Грядёт эпохальная веха в моей творческой биографии.
- Ты напал на след Саддама Хусейна?
- Беглый тиран не представляет угрозы для мирового сообщества. У меня по его грязную душу голова уже не болит.
Как это верно сказано!
- Есть дела поважней, позабористей. Я прямо сказал в глаза балетмейстеру Гусинскому: "Негоже Великой России прятать "Лебединое озеро" в подземном бункере!" Я провёл совещание с архитектором Палачёвым и принял единственно правильное волевое решение. Балет будет исполнен на вершине Вавилонской башни. Перед всем миром! Перед всеми народами! Вся планета увидит несокрушимую мощь России! В частности, "Танец маленьких лебедей" исполнят наши бравые десантники-парашютисты в свободном падении, взявшись за руки! Помнишь, Константин, строки Булата Окуджавы: "Возьмёмся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке". Это ведь про нас. В смысле: про все народы. Про всех людей с планеты Земля.
- Женечка, может быть, тебе поработать генсеком Организации Объединённых Наций?
- Я по своему менталитету не номенклатурный чиновник. Я отстаиваю интересы человеческой цивилизации не по долгу службы, а по зову души. Миссия у меня такая. Называется: "Сохранение человека, как вида".
- Зачем?
- Что: зачем?
- Я спрашиваю: зачем надрываться, пытаясь сохранить то, что стремительно летит в пропасть. Люди – это профессиональные каннибалы. Им только дай повод. Впрочем, был бы человек, а повод всегда найдётся…
- Юношеский экзистенциализм…Упадничество…Этим недугом надо переболеть…Приезжай, дружище Константин, к нам, на войну. Сообща мы переловим оптом и в розницу всю эту ползучую террористическую гадину, и уже очень скоро откроем для человечества новые горизонты.
- Человечество не нуждается в горизонтах. Оно нуждается в дешёвом пиве.
- Я тоже нуждаюсь в пиве, но при этом я желаю всем счастья и процветания.
- Женечка, ты – приятное исключение. Правда, с оружием в руках…
- Добро всегда должно быть подкреплено автоматом Калашникова.
- …И крылатыми ракетами!
- Идеи абстрактного гуманизма, пацифизма и всепрощения давно себя дискредитировали.
- Конечно-конечно… Иисус Христос морально устарел…
- Разумеется! Сейчас он бы существенно скорректировал свои проповеди, ну, скажем, в связи с событиями 11 сентября…
- Представил картинку: Иисус Христос сидит себе в каком-нибудь "продвинутом" издательстве и редактирует Евангелие от Матфея…
- И правильно делает! Жизнь не стоит на месте.
- И смерть, кстати, тоже.
40
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Тоскую по дому…Навоевался всласть…Исходил километры пыльных дорог по раскалённой пустыне, прошагал по скользким мраморным полам подземных бункеров… Сейчас вот кручу пируэты на вершине Вавилонской башни. Меня начинает одолевать тоска. Человечество остро нуждается в отдыхе.
- В санаторно-курортном лечении…
- Мы погрязли в сведении мелких счётов.
- А что будет, если кто-то решится сыграть по-крупному?
- Что это значит?
- Это значит, что человечество может погрязнуть в сведении крупных счетов.
- Чтобы не допустить развитие форс-мажоров, существуем мы! Бойцы с холодными руками и чистой головой! Мы молниеносно появляемся в самых горячих точках Земли, быстро делаем своё дело, а потом на вечеринках незатейливо выводим "Лебединое озеро".
- Насколько я понял, Василий Иваныч, из бесед с твоими коллегами по спецназу, "Лебединому озеру" присвоен более высокий статус нежели обычные танцульки на вечеринках.
- Какой же это, позвольте спросить, статус?
- Боюсь ошибиться в официальных формулировках, но что-то вроде международного языка…
- Не знаю – не знаю…Всё как-то туманно и расплывчато…Мы с Женечкой Волковым и Священным удавом – люди конкретные! Не далее как вчера в подземном бункере обнаружили международного "языка". Оказался шпион Саддама Хусейна. Затесался к нам в "Лебединое" на подтанцевки. Выявлен, обезврежен и даёт ценные показания. Вот это и есть международный "язык"! Что касается балета, пусть и классического, то лично я сомневаюсь в его способности заменить нам, по крайней мере, в военное время весьма ценных международных "языков".
- Василий Иваныч, по-моему, ты рассуждаешь, как законченный прагматик! Высокая политика не всегда основана на прямолинейном рационализме. Вот Палачёв и Гусинский идут нехожеными тропами…
- Сколько я водил себя и удава по пустыне, знает только старина Моисей…А уж дороги там были отнюдь не асфальтовые…
- Василий Иваныч, ты меня не правильно понял… Я говорю о стратегии развития человеческой цивилизации…
- А я, Константин, ни о чём другом вообще ни говорить, ни думать не могу.
- Это похвально, Василий Иваныч.
- У меня сами мозги устроены стратегически.
- Как бомбардировщики!
- Верно.
41
Позвонил архитектор Палачёв.
- Константин, мне приснился до чрезвычайности странный сон. Даже не знаю, как его трактовать по Фрейду.
- Я уж как-нибудь его подменю, Николай Иванович.
- Тогда рассказываю. Ты знаешь, Константин, что я не пью.
- Разумеется.
- Это я к тому, что сон мне приснился на совершенно трезвую голову.
- Нисколько не сомневаюсь.
- Итак, стою я в каком-то шикарном месте.
- Там вас и застал сон?
- Нет. Я уже сон рассказываю. Стою в каком-то дорогом интерьере. Всё вокруг блестит в золоте. Лестницы устланы красными ковриками. И персоны важные по ним взад-вперёд ходят. Ну, я по лицам их во сне идентифицировать не сумел. Кроме одного…
- Кого же, интересно?
- Президента Буша.
- Ну, ни фига себе! И чего он там делал? Ходил по красным коврикам?
- Он как по лестнице спустился, сразу подбежал ко мне!
- Разумеется, к кому же ещё…
- Подбежал и говорит: "Простите, запамятовал, как вас звать-величать?". Я говорю: "Коллеги меня обычно величают просто архитектор Палачев. А вас?". Он говорит: "Я тебе потом скажу. Тут кругом "жучки". Я говорю: "Здесь жучки ещё ничего. Вот когда я провалился в багдадскую канализацию, от всякой нечисти просто отбою не было!" "И не говори!" – согласился со мной Джордж Буш. "Что делать будем? – спросил я, - Кстати, если что – я в игре!". "В каком смысле?" – спросил президент. "В смысле – возьмём по бабе, - предложил я. – Или одну на двоих!" " Я под постоянным контролём со стороны американского народа нахожусь. Видишь, сколько бездельников шастает. Это всё мои телохранители". "Не хило тебе живётся! А меня защищает только мощь Красной армии!" – сказал я. "Слушай, Палач, - вдруг осенило президента, - Давай, сбежим отсюда и оттянемся на полную катушечку!" "Мысль интересная. Кстати, а где это мы сейчас находимся? – на всякий пожарный поинтересовался я, - В Белом доме?" "Старик, мы в любимом дворце Саддама Хусейна. Что, не узнаёшь архитектуру?" "Архитектура не моя", - честно признался я. "Архитектура упадническая. Морально разложившаяся. Сказки 1001 ночи. Шехерезада. Восток – дело тонкое!" "Ты где получал образование? – спросил я у вождя американского народа, - В Университете Дружбы народов имени Патриса Лумумбы?" "Брось острить, - обиделся президент, - Пошли отсюда. Эта местность хорошо просматривается. Мы с тобой видны, как на ладони. Попробуем пробраться на самый верх. У меня там апартаменты. Ты закажешь бабца на своё имя. Извини, репутация лидера великой нации обязывает меня…" "Репутация лидера великой нации обязывает ежедневно принимать по три-четыре бабца после еды," – философски заметил я. "Отступаем к лифтам, - скомандовал оконфуженный президент, - Короткими перебежками". "Не хотел бы я быть на твоём месте. Столько хлопот, чтобы расписать на двоих безымянную прошмандовку!" "Понимаешь, Палач, я – потомственный президент. До меня ещё мой отец срок мотал в Белом доме". "А-а-а! Тогда понятно. Династия, значит, по-нашему". "Именно! Прижились мы в Белом доме…Заходи в лифт. Жми на верхнюю кнопку. Кажется, избавились от хвоста." "Слушай, Джордж. Могу я тебя так называть?" "Конечно, Палач." "Скажу тебе честно и откровенно, Джордж. Мне твоя внешняя политика не нравится!" "Это почему?" "Потому что она слишком высокомерная. Сам-то ты мужик вроде простой, ковбойский, короче, не сноб очкастый. А политику ведёшь без оглядки на авторитет Великой России. Никуда не годится, старина. Мы тебе за это хвост прижмём где-нибудь в тёмном месте." "Пойми, Палач, я избран американским народом, чтобы отстаивать в мировых джунглях его глобальные интересы. У меня другого выхода нет. Сегодня я вас чуток по жалости душевной не отодвинул, а завтра они, канальи, за меня не проголосуют…" "Приехали, президент всея Америка, лифт застрял…" "Закон подлости. Стоило оторваться от бодигардов и – на тебе…повис между этажами". " Это всё-таки поприятней, чем упасть с вершины Вавилонской башни в багдадское говно". "Неизмеримо лучше. А скажи-ка мне, друг Палач, вот ты осуждаешь мою политику, а нравится ли тебе твоё собственное руководство?" "Понимаешь, дружище Джордж, нет у меня никакого руководства. Весь наш боевой отряд (извини, из соображений конспирации я не могу назвать никого из них поимённо) действует без всякого руководства и непрерывно всех побеждает! Если нами руководить, мы можем немало дров наломать. Невзначай! По дурости врождённой! А вот в свободном полёте, в разгуле творческих стихий нам нет равных! Вообще-то я не исключаю, что нами кто-то руководит, кто-то регулярно рассылает директивы и отчитывается об их исполнении, только нам об этом, к счастью, ничего неизвестно". "Уникальный вы народ!" "А вы этого до сих пор не поняли. Работаете по старинке. Потому и в лифтах застреваете. Дай-ка я отвёрточкой поколупаю". Представляешь себе, Константин, отодрал я походным инструментом лифтовую дверь вместе с куском стены из чистого золота. Вижу, свет дневной заструился. Никчёмный Буш намылился сразу на помощь звать. А я ему втолковываю, как сержант новобранцу: "Осмотрись сначала на местности. Попытайся извлечь выгоды даже из стеснённого положения". Я как в воду глядел. Напротив нас оказалась женская баня.
- Николай Иванович, на ловца и зверь бежит.
- На самом деле, перед нами было обычное для местной архитектуры здание старорежимной постройки. Но я каким-то шестым чувством определил, что это баня. В таких случаях я вижу сквозь стены.
- Разумеется, это была женская баня?
- На мужскую я бы и внимания не обратил. У меня всегда с собой военно-полевой бинокль. Скажу тебе по честному, мы с президентом Бушем насмотрелись до одури. Баня, конечно, была без окон, но, представь себе, Константин, как разыгралось воображение у двух пленённых в лифте жеребцов! А чем в такие моменты занимаются настоящие мужчины, тебе, Константин, объяснять не надо…
- Не надо, Николай Иванович.
- Проснулся я мокрый.
- Не сомневаюсь. Вот уж поломал бы голову старина Фрейд.
42
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Я очень много размышлял о том, что для меня в данный исторический момент важнее: химчистка или «Лебединое озеро». И не смог дать самому себе однозначного ответа. Как гражданин России, как хранитель её культурного богатства и продолжатель традиций Петра Ильича Чайковского, я обязан пропагандировать искусство классического балета. В то же самое время, как предпринимателю отнюдь не средней руки, мне дорога моя, оснащённая новейшими ядохимикатами, химчистка.
Как преодолеть это губительное для судеб мирового сообщества раздвоение моей творческой личности? Не знаю. Не нахожу выхода из тупика истории. Вдумайся, Константин, как человечество зажато в тисках противоборства двух главенствующих религиозно-этических массивов, так и моё внутреннее «я» не может избавиться от вечной непримиримой схватки Петра Ильича Чайковского со стиральной машиной. Должен признаться, дружище, что в Багдаде моя душа больше тяготеет к чистому белью, чем к чистому искусству. Зато в родном Петербурге я напротив предпочитаю муз.
Я много размышлял на тему «Можно ли творить чистое искусство в грязном белье?», и пришёл к однозначному выводу, что нельзя. Таким образом, моя работа по совместительству в должностях балетмейстера и генерального директора химчистки представляется мне идеальным синтезом, консолидирующим началом и даже, в каком-то смысле, катализатором гармонии.
43
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Давненько не исполнял я перед азиатской публикой сатирических фельетонов.
-Ты устроил благотворительный вечер для беженцев из Вьетнама?
- Я в Багдаде, Константин!
- Юрик, чудес не бывает!
- Я в подземном бункере Саддама Хусейна.
-Что там стены мёдом намазаны?
- Я в белом костюме, Константин!
- Понял, Юрий Залманович, понял.
- Мой концертный имидж в полном порядке.
- А репертуар?
- Настоящий фельетон с перчиком даже спустя десятилетия не теряет своей остроты.
- Юрик, я счастлив, что ты вернулся-таки на большую сцену.
- Константин, я хоть и международный человек, но в азиатских делах мало чего смыслю. Как у них тут обстоят дела с пониманием культуры вообще и сатирических фельетонов в частности?
- Я не исключаю, что у них серьёзные пробелы в этой части образования.
- Константин, я обязан быть понятым иракским народом! Терпеть не могу нести душистый мёд своего искусства в бездну азиатской пустоты.
- Фактически: сливать мёд.
- Вот именно.
- Юрик, это трагедия любого великого художника. Редко кому удаётся быть понятым при жизни.
- Посмертная слава – не мой удел! Я хочу по заслугам получить при жизни!
- Я вот уже получил. Сижу в дерьме!
- И напрасно этим бравируешь. Впрочем, Константин, ты всегда отличался патологической скромностью. Спросили бы у меня, я бы сразу поставил тебя в историческом контексте в ряды самых выдающихся кинематографистов нашей эпохи.
- Юрик, дорогой, ради Бога не жди пока у тебя спросят, говори об этом превентивно, иди впереди истории, опережай всякие там британские энциклопедии, антологии, хрестоматии. Твори историю сам! Предвосхищай события! Создавай собственные миры!!!
- Константин, мне кажется, сейчас здесь, в Багдаде, в комфортабельном подземелье происходит что-то из ряда вон выходящее.
- Юрик, ты не далёк от Истины!
44
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Я постоянно размышляю о роли своей личности в истории. Понимаешь, старичок, среди миллиардов человекообразных существ, населяющих нашу планету, пожалуй, лишь я да ещё пара-тройка парней с яйцами делают мировую историю.
- Я бы сказал: уделывают…
- Говори, как хочешь, но именно мы - передовой отряд прогрессивных дебилов - регулируем и направляем хаотические движения широких бюргерских масс. Согласись, войну в Ираке выиграл я.
- Даже, если бы я хотел не согласиться, против Истины не попрёшь.
- Не против Истины, а против его величества Кувалды! Наш метод исторического прогресса – не убеждение, не уговоры, не, упаси Боже, просвещение – мы покончили со всякими гнилолиберальными штучками. Сразу кувалдой по голове! Даже такой изысканный подонок, как Саддам Хусейн, моментально вышел из игры…
- А вот архитектор Палачёв, несмотря ни на что, всегда в игре!
- Потому что направо и налево орудует своей кувалдой!
- Виртуозно орудует!
- Мой ученик… Мне предложили исполнить в балете «Лебединое озеро» партию короля.
- В балете? Миша, ты сколько весишь?
- 154 килограмма.
- Типичный король. Людовик-толстый!
- Но это далеко не все новости. Зашевелились янки. Я востребован по обе стороны.
- В каком смысле?
- По обе стороны Атлантики.
- Слава Богу. А то я было подумал…
- Американцы предложили мне исполнить роль адвоката Билли Флина в мюзикле «Чикаго».
- Миша, ты задвинул самого Ричарда Гира?
- И Филипа Киркорова…Извини, Константин, за прямоту. Я никогда не был и никогда не буду двойным агентом.
- Ни в коем случае!
- По мне, так это просто безнравственно.
- Миша, я рыдаю, когда ты говоришь о нравственности.
-Звонил художник Патико. Он обменял осла на мешок афродизиаков. Исламский мир содрогнулся!
45
Позвонил Женечка Волков.
- Чрезвычайно трудно продвигаться вдоль иракских минных полей. Тем более, в темноте…
- Женечка, неужели у тебя есть навыки сапёра?
- У меня есть навыки русского мужика. Я выпиваю бутылку водки и Его Величество Судьба тут же открывает пред моими очами карту минных полей. Остаётся только не споткнуться.
- Это, наверное, труднее всего.
- Не сказал бы. Труднее всего отказаться от второй бутылки водки. Однако, «Знай свою меру!». Первый закон сапёра-антитеррориста.
- Извини за любопытство. Какая мера у Василия Иваныча?
- Всем известно: три литра текилы! В этих пределах он обезвреживает мины-растяжки одними передними зубами.
- Женечка, Саддам Хусейн обречён!
- Кто бы сомневался!
46
Позвонил модельер Василий Чёрный.
- Исполнение «Лебединого озера» на минных полях – трудноразрешимая задачка даже для солистов Большого театра. Но не для нашего боевого отряда, укомплектованного Священным удавом и одухотворённого патриотизмом.
- Патриотизм проверяется-таки на минных полях, а не на сцене Большого Театра.
- Вот артист Шмелькин показал себя истинным Патриотом! Променял свой среднерусский Бремен на американизированный Багдад.
- Василий Иваныч, в каждой твоей фразе я черпаю бездну философской мысли, глубины мировой геополитики…
- Меньше смотри телевизор. Я лично больше общаюсь с удавами, чем с людьми. Кстати, о Шмелькине. Его последний благотворительный концерт для малоимущих слоёв иракского населения выдавил из меня ностальгическую слезу.
47
Позвонил балетмейстер Гусинский.
- Только что по сверхсекретным дипломатическим каналам я получил срочную депешу об отзыве моей Багдадской миссии. Грустно, Константин, грустно. Россия привыкла бросать любое великое начинание на полдороги.
- Почему на полдороги? Ты победил американцев: исполнил «Лебединое» в нетрадиционной интерпретации. Чего ты ещё забыл в Багдаде?
- Душа требует в полном объёме защитить наши национальные интересы. А они, как я понял, простираются дальше нетрадиционной трактовки «Лебединого озера».
- Неужели может быть ещё дальше???
- К сожалению, может. Поговори об этом с Василием Чёрным или с Женечкой Волковым.
- Я даже пробовал говорить с удавом.
- Константин, нас опять предали! Мы, рискуя декорациями, ****ями, штанами, жизнью, продвигали экспансию русской культуры. Да, мы много сделали, многого добились, преимущественно силой духа и природной смекалкой, но как только нам удалось выйти на новые рубежи, как только забрезжила заря мировой культурной революции, нам говорят: «Пожалути восвояси!» Я хочу спросить начальство: «Где стратегия?»
- А я бы поставил вопрос ещё более глобально: «Где начальство? Оно вообще есть или его нет? Я совершенно не понимаю, кто нами руководит?»
- Истинная правда. В тот самый момент, когда Вавилонская башня содрогалась от топота балерин под моим непосредственным началом, какой-то затюканный кремлёвский клерк скреплял сургучом свою гнусную депешу. Противно и гадко.
- Так устроен мир. Все самые грандиозные начинания заканчиваются сургучом.
- Константин, а если я не подчинюсь? Мне кажется, моя миссия имеет божественное происхождение. Я вот тут на днях прочитал: «Враги человеку – домашние его». Речь здесь идёт, как я понимаю, о жене, детях и сослуживцах по химчистке. Как может праведно жить человек, окружённый со всех сторон сплошными врагами? Вопрос не праздный.
- В вышеупомянутой цитате заложен глубокий философский смысл. У каждого «домашнего» - свои узкоэгоистические интересы, чаще всего нисколько не совпадающие с интересами Государства. Рассмотрим, Гусинский, на твоём примере. Ты, глава семьи, находясь в Багдаде, в окружении инородного менталитета возглавляешь миссию по культурной экспансии в зоне геополитических интересов Государства, а жена в это же время требует от тебя отчёта о расходовании либидо…
- …Ну, не противно ли?
- «Противно» - не точное слово. Прежде всего, я бы назвал такое поведение политической близорукостью.
- Скорее, антигосударственной дальнозоркостью.
- Политиканствующей глаукомой.
- Демагогической катарактой.
- Куриной слепотой.
- Оппортунистической диареей.
- Именно! В этой критической ситуации, будучи связанным по рукам и ногам, я не вижу другого выхода, как продолжать борьбу.
- Революция или смерть!
48
Позвонил Миша Мундирашвили.
- Константин, я в Багдаде!
- Не иначе, как в подземном бункере Саддама Хусейна?
- Я его поймал! Поймал! Где мои 25 миллионов долларов? Янки, гоните бабло! Я заказываю номер в «Hotel Europe» с видом на Филармонию. В постель, пожалуйста, уложите двух…нет, трёх отборных девственниц Санкт-Петербурга. (Константин, немедленно организуй конкурс. Тебя я назначаю председателем жюри.)
- Миша, это такая ответственность...
- Эту должность мне больше доверить некому. Ну, не Палачёва же вызывать, сам посуди.
- У архитектора ночные галлюцинации.
- Тем более.
- Миша, как тебе удалось поймать Саддама Хусейна?
- На живца.
- Это как?
- По прибытии в Багдад, я первым делом разыскал своего друга художника Патико. У него как раз подходил к концу запас афродизиаков. «Американцы предлагают 25 миллионов за живого Саддама», - сказал я. «Давай-ка его поймаем»,- неожиданно предложил художник Патико. «Вперёд и с песнями!», - согласился я. «У меня на чёрный день припасён двойной чизбургер с горчицей». «А у меня гондон с усиками». «Значит мы готовы к охоте на международного тирана!»
- Миша, мировая общественность требует подробности!
- Об этой виртуозно проведённой операции будут ещё написаны десятки, если не сотни, фолиантов. Но если ты спросишь, как охарактеризовать наш хитроумный манёвр одной фразой, я отвечу: мы поймали Саддама Хусейна на двойной чизбургер.
- Хорошо, что не на гондон с усиками…
- О чём ты говоришь: мы с художником Патико – стопроцентные натуралы!
- Как говорит порнограф Матвеев: это небезусловный медицинский факт!
- Если даже такой дипломированный мудозвон, как порнограф Матвеев, признаёт в нас гетеросексуальное начало значит все сомнения должны быть отброшены…
- Начало-то он признаёт, но признает ли он ваш конец?
- Знаешь, Константин… Я тебе так скажу: когда была провозглашена независимость моей исторической Родины, её тоже не хотели признавать… всякие суки, сволочи и эти… как их, бля… а? Забыл… Не хотели – а признали! Никуда не делись, бля…
- Кто?
- Никуда не делись, признали, бля…
- Миша, дорогой, кто???
- Ну-таки, вспомнил: мандавошки!
- Ах вот оно что… С трудом слежу за извилинами твоей интеллектуально-политологической мысли. И всё-таки, как же вы изловили Саддама?
- Когда, старичок, на кону стоят 25 миллионов, даже двойной чизбургер с горчицей стреляет точнее крылатой ракеты индивидуального наведения.
- Надеюсь, ты употребляешь эти слова, как образное выражение?
- Ничуть. Знаешь ли ты, Константин, как работает мышеловка?
- Ну, в общих чертах.
- А надо бы знать не в общих! В мышеловке, дорогой Константин, находится лакомый кусочек бесплатного сыра. Появляется мышонок, обнюхивает сыр и не может удержаться… Шасть! Мышеловка захлопывается! Универсальный способ, пригодный, в частности, для поимки международных тиранов. Двойной чизбургер с горчицей был припрятан мною и художником Патико аккурат на дне высохшего колодца. Саддам Хусейн, как мы и предполагали, не смог удержаться от вожделенного желания лично уничтожить символ благополучия и процветания американской нации. Нам оставалось только замуровать выход!
- Миша, ещё раз убеждаюсь, как просто всё гениальное.
49
Позвонил архитектор Палачёв.
- Я поймал Саддама Хусейна!
- И ты, брат?
- А что, уже объявились самозванцы?
- Насколько мне известно, Миша Мундирашвили и художник Патико…
- Константин, дальше не продолжай. Позволь, я задам тебе наводящий вопрос.
- Позволяю.
- Много они тебе рассказывали о своих подвигах в интимной сфере?
- Потянет на «Войну и Мир».
- А что из этого правда?
- Три целых и четырнадцать сотых процента.
- Ты слишком высокого мнения об этих легкомысленных словоблудах.
- Так это вы поймали Саддама Хусейна?
- Естественно. А кто же ещё? Я разве похож на человека, который способен поручить это мероприятие кому-то другому?
- Николай Иванович, расскажите скорей, как прошло мероприятие?
- Потрясающе. В отличие от меркантильно озабоченных Мундирашвили и Патико, я ловил Саддама Хусейна, как профессионал и патриот.
- Профессионал и патриот в какой области?
- В области архитектуры.
- Вы поймали Саддама Хусейна, как архитектор?
- Наконец-то ты начинаешь понимать хитросплетения моей мысли. Что главное в работе архитектора? Отвечу: виртуозно выполненный проект. Так и в поимке сатрапа, главное – генеральный план. А уж он был составлен воистину безупречно. Тебе, наверное, известно, Константин, с каким успехом проходят здесь гастроли артиста Шмелькина. Толпы обездоленных иракцев приходят в свободные минуты послушать великого русского фельетониста. Я был убеждён, что Саддам не откажет себе в удовольствии посетить концерт классика лёгкого жанра.
- Как же вы смогли в многотысячной толпе иракцев идентифицировать Саддама?
- А кто тебе сказал, что в многотысячной?
- Как кто? Вы же сами только что сказали!
- Ну, вот ты и попался! Точно также, как Саддам Хусейн!!!
- Попался? Я? Ничего не понял!!!
- Объясняю по порядку. Никаких толп на концертах Шмелькина нет и в помине. Но об этом никто не знает. Наоборот, я и мои помощники распускают слухи по всему Ираку, что гастроли проходят с грандиозным успехом. Конечно, диктатор не удержался от соблазна лично насладиться искусством мировой звезды. Представь себе его удивление, когда в концертном зале он оказался единственным зрителем. Тут-то мы его и захомутали. Какого, а?
- Николай Иванович, в который уже раз убеждаюсь, как просто всё истинно гениальное.
50
Позвонил Женечка Волков.
- Константин, поздравь нас с Василием Иванычем.
- Вы тоже поймали Саддама Хусейна?
- В момент исторического триумфа твоя ирония, Константин, совершенно не уместна. Она принижает выдающееся значение нашего скромного подвига для эволюции человеческой цивилизации.
- Как вам удалось повернуть вспять сползание человечества в пучину глобальных катаклизмов?
- Важнейшую роль сыграли мои музыкальные способности, особенно в области интерпретации Джузеппе Верди.
- Вся мировая оперная общественность прекрасно знает, что Саддам Хусейн страстный поклонник популярного марша из оперы «Аида».
- Не забудь: в моём исполнении!
- Прекрасно помню. Ведь ты какое-то время даже подхалтуривал у тирана в качестве придворного капельмейстера.
- Это не совсем так. Официально моя должность называлась: трубач-капельдинер и пожарный сторож.
- Широкий круг обязанностей.
- У них так принято. Даром хлеб не едят и другим не дают…
- Правильно ли я понимаю, что вы поймали Саддама Хусейна не «за спасибо»?
- «Спасибо» в стакане не булькает. Мы поймали его за уважение к Великой Нации!
- Женечка, вы, наверное, рисковали жизнью?
- Скорее, репутацией. Представь, на протяжении всей многочасовой операции я непрерывно исполнял на трубе марш из оперы «Аида».
- И ни разу не сфальшивил?
- Диез в диез!
- Бемоль в бемоль!
- Меня возили по городам и весям, по минным полям, по партизанским верблюжьим тропам, по нефтяным скважинам, по борделям…
- Даже в борделях ты не переставал играть?
- Всё тот же марш из оперы «Аида». Только на другом инструменте. У меня случился приступ неконтролируемой эрекции… Впрочем, мы твёрдо верили, что рано или поздно где-нибудь наткнёмся на Саддама Хусейна, чей музыкальный и эротический вкусы были изучены мною вдоль и поперёк.
- Где произошла встреча? На верблюжьих тропах? Или на минных полях?
- Разумеется, в борделе! Где же ещё! Я с самого начала говорил, куда необходимо перенести центр тяжести. Для того, чтобы определить, не скрывается ли Саддам Хусейн под паранджой в образе мученицы гарема, мне пришлось оприходовать весь его личный состав оптом и в розницу. Мне лишь слегка помогал Василий Иваныч. Справедливости ради, замечу, что особенный успех у невольниц имел Священный удав своим эротическим покусыванием. Он и идентифицировал Саддама. Оказалось, что сатрап боится щекотки. Когда змея заползла ему за шиворот, он заржал настолько безумным смехом, что его услышал даже президент Буш на своём ранчо в Техасе.
- Женечка, я горжусь тобой!
- Гордиться надо не мной, а великой Россией! Я лишь малая частица антитеррористического спецназа.
- Частица малая да удалая!
- Без ложной скромности: что есть, то есть!
51
Позвонил артист Юрий Шмелькин.
- Свершилось!
- Таки красивый пейзаж открывается с Голгофы?
- Константин, мы поймали…
- Знаю, Юрик, знаю…
- Константин, пресса всего мира…
- Знаю, Юрик, знаю…
- Мы вошли в историю...
- Знаю, Юрик, знаю…
- Нас признали…
- Знаю, Юрик, знаю…
- Нас удостоили…
- Знаю, Юрик, знаю…
- Мне вручили…
- Сколько?
- Что – сколько?
- Сколько баксов?
- Обратный билет до Бремена.
- Таков удел всех бойцов невидимого антитеррористического фронта. Плодами их подвигов воспользуются другие…
- Нет, Константин. Плодами наших подвигов воспользуются все люди Земли. Мы совершали подвиги не ради славы, не ради корысти, а ради светлого будущего всего человечества. Мы не щадили живота своего для достижения высокой цели освобождения человечества от тирана. И вот: цель достигнута! Народ приступает к строительству мирной жизни.
- «И когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо.
- Они поклонились Ему, и возвратились в Иерусалим с великою радостью,
- И пребывали всегда в храме, прославляя и благославляя Бога.
- Аминь».
www.seliverstov.nwspb.ru