Совет да любовь вам, уважаемые квартиросъемщики. Гнездитесь ли вы здесь под боком, на моем тихом переулке, или же живете день ото дня, вечер от вечера в большом городе, вам эту историю поведать хочу я.
В тот вечер мы с Антоном сидели друг напротив друга в мягких креслах за большим журнальным столом, который остался ему еще от родителей, и, как всегда, куря папиросы, говорили о делах. У меня был в руках потертый ежедневник, где я отмечал деловые встречи; Антон же в это время шарил по своим визиткам силясь найти телефон одного клерка, с которым у нас завязывалось акционерное дельце.
Неожиданно Антон отложил пачку визиток в сторону и посмотрел на стену слева от меня, словно увидел нечто необычное.
«Гляди, куб», произнес он.
«Действительно куб», взглянул я на стену, и от удивления отряхнул пиджак.
Под желтоватыми обоями стены возле самого балкона находился куб, с длиной ребра с купюру.
Я постучал по кубу. Он был твердый и на звук гулкий как и вся стена. Я встал с кресла. Антон тоже встал с кресла и подошел ко мне. Мы стояли, курили папиросы, и рассматривали куб. Его точно здесь раньше не было.
«Стена что ли рушится», не нашелся я сказать ничего другого.
«Кирпичи вылезли», сказал Антон.
Мы уже было хотели содрать обои, дабы посмотреть что же нарушилось в стене, как внимание наше отвлеклось на другой раздражитель.
В комнате раздавался планомерный и тихий писк. Словно комариный. Не сильно мешающий, но настойчивый. В остальном же все было на своих местах.
«Землетрясение», сказал Антон. «Предлагаю продолжить дискусию под открытым небом».
Мы зашли в кабачок за углом и, попивая мартини, еще долго обговаривали интереснейшую сделку. Придя к выводу, что все предусмотрено, назначив все встречи на завтра, мы попрощались.
Антон побрел обратно домой, видимо совершенно забыв о нелепом случае с «землетрясением» и о странном кубе. Признаться, мои мысли были также уже далеко от этих вещей - я весь был в завтрашнем дне.
Это завтра у меня в руках будет контрольный пакет акций общества «Резервы бизнеса». Это завтра я войду в их маленькую коморку где работает секретарша и измученная девица, только и умеющая делать, что проставлять штамп на формах Б-2. Это я стану над ее столом, весь блестя, в новеньком костюме, и объявлю о том, что я являюсь отныне новым владельцем общества. Предоставлю документы, и сообщу об открытии нового банка. «Уставной капитал банка – 25 миллионов», - скажу я им как бы к слову. А потом удивлюсь почему бледная девушка с измученным лицом разрыдается в истерике и будет просить чтобы я ушел. Бедная, она так боится сокращения. Куда же ей идти.
После обеда в Magie Noire, изрядно насытившись жареной семгой и французским вином, я случайно забреду в магазин видеодисков, где куплю новую экранизацию одного из романов Маркиза Де Сада. Продавец подарит мне в бонус глупую игрушку – белую плюшевую овечку-брелок. А когда я вернусь в свою новую контору, то почему то отдам свою овечку той офисной девице, сказав мягко, не спеша - «Конечно вы останетесь. Почему бы нашему банку не заниматься формой Б-2 как дополнительной услугой». Она улыбнется и посмотрит мне в глаза. А мне станет стыдно, что я стою перед ней весь большой, в пиджаке и при галстуке, а она сидит здесь, такая хрупкая, со сбившимися прядями рыжих волос, в потертом сарафанчике, который купила наверное года два назад.
Тут конечно же меня оторвет очередной звонок на мой мобильный. И подняв трубку, я вдруг узнаю что моего партнера Антона больше нет. Пустил себе пулю в лоб. И странно будет не то, что я удивлюсь столь скоропостижной кончине моего соратника по бизнесу. И даже не то, что я забуду позвонить моему юристу Сашке Звягинцеву для того чтобы он уладил вопросы со счетами. А странно будет то, что придя в дом, где милиция обрисовывает его еще теплое тело, я вдруг вспомню про странный куб вчера, и с удивлением обнаружу, что его просто больше нет на том месте. Но тут опять зазвонит мобильный. Ах, это же Звягинцев. «Да, да, встретимся через час на Спутнике. Эти документы я хочу оформить сегодня. Именно сегодня. Нам нет резона ждать».