СЕРГЕЙ ЧАЙКА
После отъезда Игоря я забрал у Леры письмо и прошел через калитку. На веранде никого не было, и я хотел, было, пройти дальше, к парадной двери, но увидел, что дверь, ведущая в библиотеку, приоткрыта. Поколебавшись, я заглянул туда.
Оба брата Тобольцевых были здесь. Андрей сидел в кресле у большого стола, а Гоша стоял рядом со шкафом, в котором хранились ружья.
Андрей поднял на меня глаза.
-Вот. – Я протянул ему письмо. – Данил нашел этот листок в справочнике. Не знаю, как он туда попал, но, видимо, Владимир Георгиевич писал его незадолго до того, как …
Андрей молча прочитал письмо, горько кивнул.
-Я разговаривал с отцом той ночью. Видимо, он не решился обсуждать это с Лерой, а, может, думал, что она с ним не захочет больше видеться, поэтому написал это письмо. Может быть, он надеялся, что еще можно что-то исправить.
Гоша, в продолжение этого с мрачным лицом изучавший оружие за стеклом, повернулся к нам:
-Можно и мне прочитать его?
Андрей пожал плечами и протянул ему листок.
-Ничего нового ты не узнаешь. Я и так рассказал тебе все, что произошло тогда летом.
Гоша близоруко поднес листок к глазам, пробежал его. С тоской сказал:
-Я удивляюсь, как она вообще с нами со всеми разговаривает. Ты ведь знал тогда, что Лера мне очень нравится?
Андрей потер лицо, поднялся:
-Гоша, это уже не актуально. – Он повернулся ко мне. – Ты хочешь, чтобы я отдал это письмо Земцову?
Я пожал плечами:
-Лера просила меня передать это письмо тебе. А уж ты сам реши, как тебе им распорядиться.
Я толкнул дверь, но на пороге остановился:
-Может быть, и лучше представить все это дело, как самоубийство?
Гоша спросил:
-А почему ты-то так уверен, что отец не мог сам…
Я хмуро посмотрел на него и сказал:
-Знаешь, я был знаком с твоим отцом очень недолго, но он на меня не произвел впечатления человека, который может посчитать уход из жизни способом решения всех проблем. Тем более, что осталось незавершенным то, что он наметил в последний свой день.
Гоша кивнул:
-И письмо, видимо, очень важное для него, он не дописал. Кто-то помешал ему. Кто?
Андрей поднялся, подошел ко мне.
-Я хотел бы принести тебе свои извинения. Я даже на минуту не думал, что ты причастен к этой истории.
Он протянул мне руку, я пожал ее.
-И еще. Ты можешь думать все, что хочешь, но я Леру люблю. Правда, теперь уж и не знаю, как сестру или… Все-таки я столько лет приучал себя думать о ней, как о сестре. Но, в любом случае, я желаю ей счастья. И я рад, что рядом с ней оказался ты.
Я кивнул им обоим, круто развернулся и сбежал вниз по ступеням, оставляя их наедине с семейными неприятностями.
Без долгих разговоров я забрал детей и Леру на пляж.
Уплыл далеко за буйки и лежал на воде. События, которые разворачивались на наших глазах и невольно втягивали нас с Лерой в самую воронку драмы, мне нравились все меньше. Холодная вода помогла мне прийти в себя.
Я вышел из воды, рухнул на горячий песок у ног Леры. Она сняла темные очки и с тревогой посмотрела на меня:
-Я уж хотела организовывать спасательную экспедицию. Тебя так долго не было.
Я приподнялся, нашарил сигареты и закурил.
-Просто хотел подумать кое о чем. А рядом с тобой мне трудно сосредоточиться.
Она поправила очки и сердито посмотрела на меня:
-Сережа, ты о чем-нибудь другом можешь думать?
Я почесал нос.
-Если честно, то нет, не могу. Мне нравится думать о тебе, о нас, нравится представлять, как все будет ночью, нравится смотреть на песчинки, которые пристали к твоим ногам.
Она задышала, и с тревогой оглянулась по сторонам, не слышит ли нас кто.
- Тебе нравится смущать меня?
-Да. Ужасно!
Я не удержался и протянул руку к ее ноге, провел пальцем по выпуклой косточке на щиколотке.
- Сережа, ты с ума сошел?
Я засмеялся и выпустил ее ногу.
-Да ладно, не дергайся. Я больше не буду. Пока.
Лера с недоверием на меня посмотрела, я сел и нацепил темные очки:
-Сказал же: пока не буду. А потом посмотрим.
От веранды кафе к нам бежали Данил и Санька.
-Там к тебе приехали, - запыхавшись, сообщили они.
Я недовольно оглянулся, было, но увидел, что со ступеней к нам спускаются Славка и Анатолий. Рядом со Славкой шла высокая золотоволосая девушка, в которой я узнал Наташу.
Мы со Славкой обнялись. Он отстранился, схватил совершенно смущенную девушку за руку:
-Вот, знакомьтесь, моя Наташка.
Лера засмеялась:
-Да мы, вроде, знакомы. Я так рада видеть вас вместе! – она поцеловала Славку, а потом и Наташу, отчего та порозовела и заулыбалась.
Анатолий хмыкнул:
-Вижу, у вас все хорошо. Как она, больше бутылками не дерется?
Наташа с отчаяньем посмотрела на Славу, но он, ни капли не смутившись, пробасил:
-Нет, мы с ней теперь дружим.- Несмотря на смущение Натальи, он притянул ее к себе за талию и потерся носом о плечо. Девушка при этом так доверчиво и нежно посмотрела на него, что я подумал: у них и в самом деле все хорошо.
В присутствии Славки всегда становится шумно. Мы направились к кафе, решив поужинать на берегу моря. Анатолий с отвращением стянул галстук, расстегнул рубашку.
Было еще довольно жарко, и от крепких напитков мы отказались. Нам принесли холодное нефильтрованное пиво, чебуреки, огромное блюдо с антрекотами, усыпанное луком, печеные шампиньоны, сыр, зелень. Девушки заказали себе десерт из фруктов с мороженым.
Лера познакомила Наташу со своей подругой Ануш, они тихо шептались о чем-то. Наташа погладила довольно большой уже живот Ануш, и они все трое засмеялись.
Я рассказал Славке наши невеселые новости, он поморщился:
-Знаешь, что? Бери-ка ты Леру и детей, и завтра с утра давайте к нам. Я тут с одним парнем договорился, он нам завтра яхту должен подогнать. Покупаемся, поплаваем. И заодно подальше от всего этого увезешь Леру.
Я с сомнением спросил:
-А мы вам с Наташкой не помешаем?
-Еще чего! Да там яхта здоровенная, кают полно. Если уж приспичит уединиться, то пожалуйста!
Славка уже пару раз посмотрел в сторону девушек, и Наташа поднялась, заметив его взгляды. Она подсела к Славке, и он незамедлительно облапил ее плечи и притянул к себе.
-Вот, зову к нам гостей.
Наташа обрадовалась:
-Приезжайте, только обязательно с детьми. – Она любовно-укоризненно посмотрела на Славку и сказала: - Мне вчера одна яхта понравилась, так Слава на завтра договорился с ее хозяином. Будет просто замечательно, если вы все с нами поедете!
За столом я оказался напротив них. Я видел, какими глазами она на него смотрела, и тихо завидовал.
Когда стемнело и с моря потянуло прохладным ветерком, мы засобирались домой. Лера, как гостеприимная хозяйка, звала всех к нам, но Слава как-то вздохнул и потянул Наташку за руку, и она сказала, влюбленно поглядывая на него:
-Нет, нет, нам тоже пора.
Анатолий съязвил:
-Конечно, вас ведь ждут неотложные дела, требующие незамедлительного присутствия!
Слава добродушно на него посмотрел и сказал:
-Ну, ясное дело!
Он усадил Наталью в машину Анатолия, и они отбыли, взяв с нас клятву, что в девять часов утра мы будем их ждать на причале.
Лера ушла с детьми наверх, а я закурил, устроившись в кресле на веранде.
Соседний дом был погружен в темноту. Я не хотел думать о том, что происходит за его окнами. Докурил сигарету, потушил свет и поднялся в спальню.
В ванной комнате ровно шумел душ. Я улегся, как был, одетый, на покрывало, закинул руки за голову.
Появилась закутанная в махровое полотенце Лера. Она взяла щетку для волос и медленно провела по волосам.
Тихо спросила меня:
-Не спишь?
-Нет.
Она сунула щетку на туалетный столик, повернулась ко мне. Дрогнувшим голосом спросила:
-Тебе, наконец, надоело возиться со мной и с моими проблемами?
Я уселся на кровати. Не буду же я рассказывать ей, что отчаянно завидую Славке, в которого так влюблена Наташка, волшебным образом оказавшаяся славной простой девчонкой! Вот будет смеху, если я начну жаловаться, что бесконечно ревную ее к мужикам, которые вьются вокруг нее! Самое смешное, что мне не в чем упрекнуть ее, потому что она сама, кажется, и не замечает, как они смотрят на нее, но мне-то все это видно!
Лера подошла ко мне так близко, что я почувствовал запах ее пенки для душа, чистой кожи. Она потянула край полотенца и выскользнула из него. Я поднял к ней лицо и хрипло не то спросил, не то позвал:
-Лера?
Она наклонилась ко мне и нетерпеливо поцеловала. Несмотря на некоторое мое сопротивление, повалила меня на постель и устроилась рядом. Если честно, моего благородства хватило ненадолго.
Лера нетерпеливо тянула мою рубашку, потом неумело принялась за ремень джинсов. От ее прикосновений шумело в голове, и я сдался.
Уже отпустив ее, успокаивая дыхание, улегся рядом. Лера неожиданно приподнялась, схватила мою руку и стала целовать в раскрытую ладонь. Я встревожился:
-Ты чего?
Она только мотала головой и прижималась к ладони уже мокрым лицом. Мне удалось приподнять ее за подбородок. Пряча глаза, она пробормотала:
-Сережа, я думала, что в моей жизни больше никогда ничего такого не случится. Я схожу с ума от того, что ты делаешь со мной. Бабушка говорила, что девушка должна сохранять чувство собственного достоинства, а как тут его сохранишь, если я себя чувствую все время как влюбленная молодая кошка!
Я засмеялся:
-Лера, так ты поэтому плачешь? Иди-ка сюда. – Я прижал ее к себе, погладил волосы и поцеловал, но уже совсем не так, как несколько минут назад. – И чтобы ты знала: мне ужасно нравятся влюбленные кошки, так что можешь продолжать. И я не понял, ты влюблена в меня, что ли?
Она вздохнула.
-Ужасно. Скоро начну глядеть на тебя, как Наташка на Славу, и всем все будет ясно.
Уже через несколько минут она спала, уткнувшись мне в бок и щекоча своим теплым дыханием.
Я устроился поудобнее, но сон все равно не шел. Прислушался к ровному дыханию Леры и с удовольствием зажмурился: здорово, что я ей не стал докладывать о своих сомнениях. Хорош бы я был!
И самодовольно подумал, что она, и в самом деле, влюблена в меня.
И представил себе, что, когда я буду возвращаться домой, она будет меня встречать. Выбежит мне навстречу из кухни, и будет умопомрачительно вкусно пахнуть что-то, булькающее в кастрюльке, и мы будем всей семьей долго и со вкусом ужинать, а потом я расскажу ей, как прошел день, и она будет слушать меня, внимательно глядя живыми карими глазами. А потом мы все вместе будем смотреть телевизор, и я потихоньку буду гладить ее бедро, туго упакованное в домашние джинсы, представляя себе, как все будет потом.
От этой картины, представившейся взору, я даже застонал от удовольствия. Лера тут же заворочалась, и я погладил ее плечо, и тихо поцеловал волосы. Она затихла.
Когда я проснулся, подушка рядом со мной была пуста. Я поднялся, заглянул в ванную комнату. Там тоже никого не было. Уже слегка встревоженный, я слетел по лестнице вниз. В кухне Леры тоже не оказалось.
С бьющимся сердцем я скатился по ступеням, и у самой калитки увидел свою красавицу. Она возвращалась откуда-то с Ольгой Алексеевной, домоправительницей моих соседей. Они беседовали, стоя у калитки.
-Говорил же тебе, чтобы ты все время была на глазах!
Увидев мое перекошенное лицо, Лера виновато улыбнулась:
-Сережа, ты меня искал? Господи, да я просто хотела, чтобы ты выспался. Ольга Алексеевна шла на кладбище, и я с ней напросилась.
Я извинился за то, что не поздоровался. Ольга Алексеевна внимательно на меня посмотрела и сказала:
-Знаете, Сергей, мне тоже неспокойно на душе. Я ни на минуту не поверила в самоубийство Владимира Георгиевича. Поверьте, я хорошо его знала. – Она горько улыбнулась. – Обычно прислугу в доме мало замечают. Но мы многое видим и знаем, и, даже если при этом молчим, тоже имеем свое мнение.
Она уже хотела оставить нас, но вдруг остановилась:
-А знаете, это даже хорошо, что мы с вами встретились здесь. Я думаю, нам надо поговорить. У нас в доме странные дела творятся нынче. Лидия Петровна явно не в своем уме, оно и понятно, она ведь очень любила Володю, Владимира Георгиевича, - тут же поправилась она. – Она то поет, то причитает, но в доме все делают вид, что ничего не происходит. Только Лика, его сестра, неотлучно сидит при ней. А сама Лика Георгиевна с лица вся почернела. Она с братом не виделась годами, все по заграницам жила, а вот его смерть такое впечатление на нее произвела.
Она спохватилась:
-Вам, наверное, это вовсе не интересно. Я так понимаю, что и тебе, Лера, и вам эта история доставила неприятные переживания. И я рада, что в такую минуту вы оказались рядом. – Она посмотрела ей в глаза, улыбнулась грустно:- Ты росла на моих глазах, и всегда мне нравилась. В детстве ты была хорошей доброй девочкой, и стала замечательной женщиной, способной сделать счастливым мужчину, который будет рядом с тобой. Это дорогого стоит, поверь. Люди разучились быть счастливыми.
Лера в задумчивости шла рядом со мной.
Она подняла на меня глаза:
-А знаешь, мне только сейчас пришло это в голову. Кажется, она любила Владимира Георгиевича. Иначе зачем бы ей терпеть столько лет выкрутасы Лидии Петровны?
Я отмахнулся:
-Лера, ты теперь во всем будешь видеть в качестве мотива тайную любовь? Поверь, людьми чаще движут гораздо более прозаические вещи: квартиры, драгоценности, деньги, власть. Иногда – желание иметь полную свободу. Наше время не слишком располагает к романтике, и преступления во имя любви совершаются реже, чем это тебе кажется. В каждой семье можно, покопавшись, найти что-то, тщательно скрываемое от всех. Например, совершенный в юности опрометчивый поступок, внебрачную связь, да мало ли что еще.
Лера остановилась, положила руки мне на плечи, и сказала:
-А мне все-таки приятнее думать, что поступками людей движет любовь.
Я поцеловал ее в нос и, вздохнув, сказал:
-Просто ты еще очень молодая.
Она фыркнула:
-Это плохо?
Я просунул руку сзади под ее майку:
-Плохо то, что ты утром сбежала. Что нам теперь делать, а?
Лера так посмотрела на меня, что я не удержался и поцеловал ее прямо в смеющиеся губы. Мы простояли рядом несколько секунд, и я с сожалением выпустил ее. Подняв голову, увидел, как в окне второго этажа раскачивается жалюзи.
Я потянул Леру за руку:
-Собирайся. Нас пригласили на яхту, ты же не забыла?
Яхта оказалась действительно большой. На верхней палубе был бассейн, и мы устроились в шезлонгах рядом с ним.
Управлял яхтой немолодой мужчина с кавалерийскими усами, ему помогал веселый веснушчатый парень лет двадцати. На нижней палубе размещался камбуз, в котором управлялась толстая веселая тетка, видимо жена кавалериста.
Мы загрузились на яхту, и сразу же отошли от берега. Данька и Александра мгновенно облазили всю яхту, подлизались к тете Маше, и она выдала им по огромному ломтю пирога, а потом оккупировали рубку.
Наталья с Лерой улеглись позагорать, и я заметил, что у молодого парня в рубке так покраснело лицо, что веснушек стало не видно. Да, вредная у парня работа, с сочувствием констатировал я.
Мы со Славкой блаженствовали под полосатым тентом.
-Знаешь, лет пять вот так не отдыхал, - признался он. – С этим бизнесом совсем времени не остается. У меня ведь два рудника там, дома, остались. Правда, инженер у меня толковый, ничего не скажу. Он старше меня лет на пятнадцать, но мы с ним приятельствуем, на охоту вместе ходим. Жена его меня пирогами подкармливает. Все мечтает меня женить. То-то радости будет, когда я с Наташкой приеду.
Я восхитился:
-Ну, ты - красавчик! Неужто уговорил уехать из благодатного южного края в свой медвежий угол?
Он почесал нос и признался:
-Да я еще и не уговаривал. – Он испугался. – Думаешь, откажется?
-Ну, это как уговаривать будешь. Судя по тому, как она на тебя смотрит, кое-какие дипломатические способности у тебя есть.
Михалыч, наш капитан, устроил нам обзорную экскурсию вдоль побережья. Он прожил в этих местах всю жизнь, и мог рассказать о каждой встреченной нами даче и санатории. Он знал, кто и когда здесь отдыхал. Если учесть, что свой рассказ он щедро пересыпал украинскими словечками, получалось у него это довольно забавно.
Я от души был благодарен Славке за эту поездку, потому что Лера, кажется, отвлеклась от своих мыслей о мрачных событиях последних дней. Они с Натальей дружно покатывались над рассказами Михалыча.
Потом мы отъехали на какую-то банку, ныряли и загорали на отмели.
Потом уселись обедать.
Лера распаковала свертки, которые захватила из дома, чем страшно обидела тетю Машу.
-Еще чего! Чтоб со своими продуктами люди ездили!
Лера оправдывалась:
-Да я ведь не знала, что вы нас так кормить будете!
Они с Наташкой настояли на том, чтобы обедать всем вместе.
Кажется, Леша, подручный Михалыча, окончательно запал на Леру, потому что он все время краснел и молчал, поглядывая на нее, и аппетит у него напрочь пропал. Он выпил компот и поднялся:
-Пойду в рубку.
Данька и Александра немедленно умчались за ним.
Тетя Маша изумилась:
-Леша, ты не заболел?
Более проницательный Михалыч кивнул:
-Иди, иди. Ты, мать, отстань от него. Лешка недавно из армии вернулся, девчонку не завел еще. Вот и теряет аппетит.
Тетя Маша засмеялась:
-Что-то я раньше этого не замечала, до того, как Лера тут появилась.
Лера смутилась.
Михалыч с женой переглянулись и он добродушно сказал:
-Да не красней так, а ты, Сергей, не сердись. Лешка - парень правильный, ему абы какие не нравятся. – Он поднял стакан с пивом: - Ну, мужики, давайте за женщин. Я тут разных людей вожу, и девицы разные попадаются. Бывают и красивые, а присмотришься – кроме смазливой рожицы да фигурки фактурной и нет ничего. А вам девчонки правильные достались, настоящие. С такими не то, что на курорте любовь крутить, с такими и жизнь жить можно.
Лера с Наташкой поцеловали его с двух сторон, он только усы поправил, подмигнул тете Маше:
-Видала?
Она засмеялась:
-Тебе, старому, того и надо, чтоб с молоденькими целоваться. Я с ним по молодости как-то даже развестись хотела, да он отговорил.
Славка сказал:
-Тетя Маша, после такого борща, которым вы нас угостили, я очень жалею, что вы тогда не довели дело до конца. Будь вы свободной женщиной, женился бы я на вас с легкой душой. И был бы всегда при вас, за одну только еду!
Он поцеловал руку тете Маше, отчего та махнула на него полотенцем и засмеялась.
-Давай, я лучше усыновлю тебя. Мои-то все уж разъехались, все дела у них. Внуков раз в год вижу, и то спасибо.
Славка засмеялся:
-Я подумаю над вашим предложением.
Поздно ночью мы высадились у причала, там, где оставили Лерину машину, попрощались с гостеприимными хозяевами.
Дети устроились на заднем сидении, и, кажется, сразу заснули.
Славка с Наташей от предложения подвезти до гостиницы отказались:
-Нам тут буквально два шага. Пройдемся, - она подняла на него сияющие глаза.
Я пожал руку Славке:
-Спасибо тебе, здорово ты с яхтой придумал.
Славка кивнул. Он повернулся к Лере и сказал ей:
-А у меня к тебе просьба есть. – Он прижал к себе Наташу. – Помоги мне купить ей кое-что из одежды. Она, понимаешь, стесняется меня, а сама вчера в ресторан идти отказывалась. И денег не берет. Я ее затащил тут в магазин, да получилось неудачно: там две селедки, в смысле, продавщицы, ей сказали, что на ее размер ничего нет. Мне и так стоило труда уговорить ее зайти туда, а тут такое.
Наташа отчаянно смутилась:
-Славка, да не надо мне ничего! Я себе вообще никогда ничего подобрать не могу. Толстая я, понимаешь? На таких сейчас ничего не шьют.
Он, не отпуская, повернул ее лицо к себе и сердито сказал:
-Мне, если честно, наплевать, что там на тебе надето. Если хочешь знать, без всякой одежды ты мне нравишься даже больше. Но мне ведь через пару недель уезжать.
Даже в темноте было видно, как побледнело ее лицо, даже губы стали белыми.
Она опустила голову.
Он оглянулся на нее и позвал:
-Наташка, поедешь со мной? У нас тоже хорошо. Моря, правда, нет, но леса замечательные, и река рядом. Поселок, конечно, дрянь: двенадцать тысяч население, две улицы, пара магазинов и школа.
Лера спросила:
-А библиотека есть?
Он кивнул:
-Есть, – и добавил, почесав в затылке, - правда, в зоне.
Лера покачала головой. Она покосилась на лицо Наташи, и сердито спросила:
-А в какой роли она поедет?
Мы со Славкой переглянулись и дружно засмеялись. Очень уж забавно выглядела тоненькая фигурка Леры на фоне крупной, статной Натальи, которую она так страстно защищала.
Славка ухмыльнулся:
-А это как договоримся. Повезу тебя к моим, на смотрины. Мать у меня строгая, но я уверен, что ты ей понравишься. А еще сестра есть, Светка. Мы с ней дружим.
Она тихо сказала:
-Я даже надеяться не могла, что ты мне такое скажешь. Ну, после того, что я натворила.
Славка засмеялся:
-Да ладно тебе вспоминать, хотя с бутылкой ты тогда переборщила. Так что, поедешь со мной?
-Поеду.
Славка с облегчением вздохнул и сказал мне:
-Ну вот, а ты боялся.
Услышав, что их ожидает поход по магазинам, Данька заныл так отчаянно, а Сашка скроила такую физиономию, что Лера решилась их оставить с тетей Катей. При этом оба наперебой уверяли, что будут ее беспрекословно слушаться, не будут далеко заплывать, непременно съедят на обед первое, почитают вслух и вообще будут себя вести образцово.
Оставив их на попечении тетки, мы с Лерой направились к гостинице, за Славой и Наташей.
Наш общий знакомый устроил их, компенсируя свою вину за неудачный прием, просто замечательно. В комнатах, которые лучше было назвать апартаментами, имелась дорогая мебель, двери гостиной выходили на балкон, больше напоминавший террасу какого-нибудь зимнего сада, в спальне, куда я заглянул, располагалась роскошная кровать, и все это дополнялось великолепным видом из окна.
Наташа виновато сказала:
-Зря мы все это затеяли. Тратить день на поход по магазинам – придет же такое в голову. – Она только вышла из душа в Славкином халате, который ей был явно великоват.
Славка сказал:
-Конечно. А к моим ты поедешь в этом халате.
Лера засмеялась:
-Наталья, не беспокойся. Я примерно знаю, что нам нужно.
Лера, действительно, знала, куда едет. Во всяком случае, она уверенно показала нам дорогу.
Мы остановились в центре города. Чувствовалось, что Наташка нервничает. Лера посмотрела на нее и предложила нам:
-Слушайте, вон там я вижу превосходное уличное кафе. Что бы вам не подождать нас там? Я не обещаю, что мы быстро освободимся.
Славка облегченно кивнул, отдал Лере карточку и попросил:
-Не забудь что-нибудь теплое. Я вчера в Интернете смотрел – у нас шесть градусов и дожди.
Наташка изумилась:
-Что, и правда так холодно? Это у вас такое лето?
Славка, видимо, испугавшись, что она передумает ехать, примирительно произнес:
-Шесть градусов, но тепла, не мороза же!
Наташка улыбнулась ему:
-Конечно, если тепла, то ничего!
Отсутствовали девушки довольно долго. Славка уже вовсю вертел головой.
Наконец, они появились, нагруженные пакетами, веселые и довольные.
Я скептически заметил:
-Судя по потраченному времени, пакетов у вас должно быть ощутимо больше.
Лера присела на плетеный стул, глотнула холодной минералки из моего стакана и сказала:
-Что это еще за нездоровая критика?
Наташа сказала:
-Слава, без Леры я ничего бы не сумела. Это ужас какой-то!
Лера засмеялась:
-Она хотела сбежать, но я не позволила. Помнишь, я рассказывала тебе, что мы нашли магазин с тайским серебром? Ну так вот, я обратила внимание, что хозяйка магазинчика с Натальей примерно одной комплекции. Я притащила Наталью к ней, и рассказала о нашей проблеме. Через пятнадцать минут у нас были все нужные адреса. Мало того, она самолично отвела нас в магазин по соседству, там мы не только отложили то, что нам нужно, но и договорились кое какие вещи подогнать по фигуре. Завтра после обеда все будет готово, и можно будет их забрать. Так что почти половину работы мы уже проделали. Осталось совсем немного: нам нужно проехать еще по двум адресам. Марина, хозяйка магазина, обещала, что там хороший выбор обуви и сумок. А еще мы хотим посетить магазин «Орхидея», это белье. И, если вам еще не слишком надоело сидеть тут в одиночестве, на другой стороне улицы я вижу магазин парфюмерии «Иль де Ботэ». Я сама точно в таком беру всю свою косметику.
Славка покрутил головой.
-Действительно, Лера. У меня просто голова кругом от одних только названий, и как ты только все это помнишь.
Она важно покивала, потом вспомнила:
-А вот вторую часть твоего заказа нам выполнить не удалось. Насчет теплых вещей. Понимаешь, сейчас просто не сезон. Может быть, мы примем компромиссное решение: по пути домой вы заедете к нам в Питер, там мы все подберем, я обещаю. А оттуда уже и домой полетите. Как вам такое предложение?
Славка спросил Наташу:
-Ты когда-нибудь в Питере была?
Она покачала головой, а Слава сказал:
-Вот и хорошо. Я тоже после окончания института там не был.
Наташка похлопала ресницами:
-Слава, ты в институте учился?!
Он засмеялся.
-А как же! Дипломированный горный инженер. – Он с подозрением посмотрел на нее. – Мне кажется, ты меня принимала за какого-то бандита.
Лера вступилась за подругу:
-Слава, у тебя, если честно, имидж такой, вполне узнаваемый! Но мы очень рады, что ты оказался не бандитом, а горным инженером. Нам так больше нравится, правда, Наташка?
Она кивнула, добавила:
-Мне все равно, даже если бандит. Но так, конечно, гораздо лучше.
Славка обиженно сказал:
-Я, между прочим, директор предприятия. И такое недоверие просто непонятно!
Лера ахнула:
-А что ж ты нам про зону какую-то рассказывал?! По-моему, ты просто издевался.
-Почему издевался? У нас там и в самом деле, зона есть. Я ведь не говорил, что недавно оттуда? Хотя, по делам, я там достаточно часто бываю. Мы над ними шефствуем.
Я засмеялся:
-Это ты по поручению своих подопечных сюда попал, я так понимаю?
Славка невозмутимо кивнул. Он внимательно и серьезно посмотрел на Наташку:
-Я так рад, что приехал, что встретил тебя. И очень хорошо, что ты мне тогда по башке треснула. Я от этого, кажется, окончательно в разум пришел. Не знаю, как я жил до сих пор. А вот сейчас думаю, что привезу тебя к себе, и душа радуется. Вот только переживаю, как бы ты у нас там не заскучала.
Она тихо спросила:
-Ты ведь будешь рядом? Я не заскучаю.
Вернулись мы поздно. Лера с тетей Катей пили чай на веранде, о чем-то тихо шептались.
Я пошел к воротам, чтобы поставить машину в гараж. За калиткой я столкнулся с Андреем.
-Ну, как дела?
Он хмуро посмотрел на меня.
-Земцов оформляет отказные материалы. Рад до смерти.
Я утвердительно кивнул.
-Значит, он поверил, что это – самоубийство?
-Не думаю. Он, конечно, сволочь и карьерист, но не дурак.
Мы закурили.
Я предложил:
-Послушай, так получилось, что не чужие теперь, вроде. Если ты хочешь добиться правды, я вызову ребят. Они помогут.
Он помолчал, потом покачал головой:
-Нет. Семейное это дело, не хочу я , чтобы чужие люди во всем этом ковырялись. Мама совсем плоха. Невозможно держать ее все время на лекарствах. Игорь уже договорился, отвезем ее в клинику. Вот в понедельник будет девять дней, сразу и улетим.
Я согласился с ним. Вспомнил, о чем утром рассказывала Ольга Алексеевна, и спросил:
- Как Лика Георгиевна?
Он неожиданно насторожился.
-Почему ты спрашиваешь о ней?
Не желая никого выдавать, я просто сказал:
-Она плохо выглядела на похоронах. Я, конечно, понимаю: неожиданная смерть брата и все такое…
-Я ей так благодарен. Она от мамы не отходит, не знаю, что бы я без нее делал. От Аллы помощи никакой, я всегда это знал. У нас сейчас вообще дома тревожно. Я вижу, ты Леру стараешься держать подальше от всего этого. Это правильно. Мне временами кажется, что я тоже с ума схожу.
К нам подошел Игорь.
На молчаливый вопрос брата он вздохнул:
-Все по-прежнему. Сейчас пойду, сменю тетю. Невозможно все время колоть ей успокоительные.
-Может, вам нанять сиделку? – предложил я.
Братья как-то странно переглянулись. Игорь пояснил:
-Понимаешь, мама не в себе, а от действия лекарств ей мерещится всякое. По поселку и так только и разговоров, что о нашей семье. Отвезем ее в клинику. Я думаю, что время, должный уход и лечение сделают свое дело.
Мы разошлись.
Я уже поднимался по ступеням веранды, как вдруг на втором этаже соседнего дома распахнулось окно, послышался шум. Пронзительный визгливый голос, в котором я с ужасом узнал голос Лидии Петровны, громко и гневно выговаривал кому-то:
-Зачем вы меня пичкаете всякой дрянью? Я совершенно здорова! Оставьте меня все в покое! Как вы не понимаете, что это я, я убила их обоих, и это моя кара!
Окно захлопнулось, я услышал торопливые шаги Игоря.
Я надеялся, что Лера не услышит эти крики, но напрасно. Она сидела за столом с таким выражением лица, что я, не оглядываясь на тетю Катю, обнял ее и прижал к себе.
-Это что же, она сама убила своего мужа? – с ужасом спросила Лера. – Да я никогда в жизни в это не поверю.
Я про себя подумал, что, как бы ни невероятно это выглядело, это многое объясняет: и нежелание Андрея провести расследование, и болезнь Лидии Петровны, и ужасное состояние Лики Георгиевны, и невозможность пригласить сиделку. Могла ли преданная, любящая женщина, узнав об измене, пусть даже и двадцатипятилетней давности, совершить такой поступок? Это как-то не вязалось с обликом холодной гордой красавицы, которой была Лидия Петровна. Кроме того, в тот судьбоносный вечер я сидел как раз напротив нее, и могу поклясться, что она гораздо больше была обеспокоена новостью о состоянии здоровья мужа, чем фактом, что ее муж любил другую женщину. Как-то, мне показалось, слабо она на это отреагировала.
По моему мнению, она об этом знала много лет, стало быть, должна была свыкнуться с этой мыслью. Тогда что ее могло сподвигнуть на то, чтобы пойти и застрелить мужа? Нежелание делить наследство с ребенком от тайной любви? Так Лера тогда дала очень ясно понять не только то, что отказывается от наследства, но и то, что не имеет родства с покойным.
Кроме того, со слов Михаила Исааковича совершенно ясно, что она, наоборот, полностью согласна с решением мужа. И вообще, кажется, ее мало волновали денежные вопросы. В отличие, например, от Аллы. Но у Аллы есть алиби – Ксения, возвращаясь после разговора со мной, зашла к ней поделиться новостями. Как она говорит, Алла была уже в постели, с кремом на лице и в ночной рубашке. Значит, она легла спать, и ни с кем разговаривать не собиралась.
Вообще, кажется, все члены семейства Тобольцевых в ту ночь не спали и по очереди посещали библиотеку. Вполне возможно, что там была и Лидия Петровна. Хладнокровно разобралась с мужем, разделась и легла в постель, дожидаясь, когда его обнаружат. Ну очень правдоподобно! Нет, никак это не вяжется с ее образом.
Тетя Катя одобрительно посмотрела на нас и поднялась:
-Знаете, Сережа, в библии есть слова: «Достойное по делам моим приемлю». Не думаю, что Лида Тобольцева имела в виду то, что она физически убила своего мужа. Возможно, в ее воспаленном мозгу так трансформировалась мысль о ее невольной вине в гибели твоей матери.
Лера недоуменно подняла глаза на тетку:
-А при чем тут Лидия Петровна? Моя мама погибла в результате несчастного случая. Или я еще чего-то не знаю?!
Екатерина Даниловна, опомнившись, поджала губы:
-Считай, что я ничего не говорила. Не дело это, ворошить давно ушедшее. Никого из участников той давней истории уже нет в живых, оставьте им их ошибки и заблуждения.
Лера шевельнулась во сне, и я окончательно проснулся. Поправил ее волосы, разметавшиеся по подушке и щекочущие мне нос, поцеловал оголенное плечо. Она только сонно пробормотала что-то и уткнулась носом в подушку.
Я с сожалением отодвинулся. От окна тянуло утренней свежестью. Я укрыл плечи Леры махровой простыней.
Осторожно нашарил джинсы, оделся и тихо спустился в сад. Мне хотелось обдумать все еще раз, а рядом с Лерой это было несколько затруднительно.
Трава была мокрой от росы, и я прошел до конца сада по садовой дорожке. Здесь заканчивался собственно сад, и начинался лес. Ограда между участками здесь была частично разрушена, и я заметил за ней какое-то яркое пятно.
На крупном валуне, посреди скопления камней, сидела Лика Георгиевна.
Выглядела она, и в самом деле, неважно. Я подумал, что с моей стороны будет нечестно начать ее выспрашивать о чем-либо. Уход за больной, видимо, нелегко ей достается. Некрасивое, от природы смуглое лицо сейчас вовсе почернело, выдавая внутреннюю тревогу.
Я повернулся и решил тихо уйти, но под ногами предательски хрустнула сухая ветка. Женщина подняла голову и посмотрела в мою сторону.
-Здравствуйте, - виновато пробормотал я, - извините, я не хотел вам мешать.
-Вы мне не помешали. Я уже собиралась уходить. Беда редко приходит одна: Лида серьезно заболела, и мне надо сменить Игоря. Мы теперь не оставляем ее одну.
-Лика Георгиевна, я признаюсь вам: Лера – очень дорогой для меня человек. Я чувствую, что вокруг нее происходят странные и страшные события. – Я замолчал, подбирая слова.
-Вы хотите меня о чем-то спросить?
-Да. Вчера я был невольным свидетелем вашего, если так можно это назвать, разговора с Лидией Петровной. Я хотел бы знать, умела ли Лидия Петровна обращаться с оружием?
Она недоуменно посмотрела на меня и спросила:
-К чему вы клоните? Вы что, верите в то, что Лида могла выстрелить в Володю?
Я пожал плечами.
-Ее крик был слышен на всю улицу. Лидия Петровна говорила, что убила их обоих. Что она могла иметь в виду? Вчера были еще свидетели этого. Екатерина Даниловна, едва опомнившись от того впечатления, которое на нас всех произвела тягостная сцена, проговорилась о том, что считает Лидию Петровну виновницей гибели своей соперницы. Правда, больше мне ничего узнать не удалось, да при Лере я предпочел не поддерживать этот разговор.
Лика Георгиевна подняла на меня глаза, помолчала. Потом задумчиво сказала:
-Я рада, что вы стараетесь уберечь любимую женщину от переживаний. Все-таки красота дает необъяснимую власть над другими людьми. Будь Лера не такой красивой – заметили бы вы ее, сумели бы увидеть ее душевную красоту? Навряд ли. Почему мужчины так слепы? Редко кто из вас обладает внутренним зрением, позволяющим некрасивую женщину полюбить по-настоящему сильно.
Я оторопел. Видя выражение моего лица, она улыбнулась.
-Поверьте, я не сошла с ума, это не заразно. Просто много лет назад я была влюблена в нашего соседа по даче. Он, конечно, дружил со мной, но совершенно не замечал того, что я девушка. И я придумала, как привлечь его внимание, как показать, что я уже достаточно взрослая. Я пригласила на каникулы свою однокурсницу, Лену Малышеву. Она была замечательной красавицей, и я знала, что Николай не сможет не заметить ее. Я надеялась, что смогу с ним видеться чаще. Так и вышло. Увидев Лену, он уже не оставлял нас ни на день. Не знаю, чего я хотела этим добиться, только они с Николаем поженились тем же летом. Лену я ни в чем обвинить не могу, она даже и не подозревала, какие страсти кипели в моей душе, когда Николай брал ее за руку. Единственный человек, с которым я поделилась, был мой брат. Володя тогда уже был женат, у них рос сын. Я никогда не забуду тот миг, когда он первый раз увидел Лену. Это было накануне их с Николаем свадьбы, Лена всегда была красива, а тут еще счастливая влюбленность. Думаю, тогда Володя и влюбился в нее.
Она порылась по карманам, я понял и предложил ей сигарету. Закурив, она продолжила:
-Дальнейшее вы знаете. Я не знаю, как все произошло, могу только предполагать, что свою роль сыграли ее одиночество, сильная мужская любовь Володи, может быть, и гормоны, ведь ей тогда было года двадцать два. Я твердо знаю одно: она страшно сожалела об этом. Мы никогда не говорили напрямую, но она знала, что я догадываюсь, и знала, что не одобряю ее поступок. И Лида, конечно, тоже все узнала. А, может быть, Володя ей сам сказал. По свойственной мужикам самоуверенности, он считал, что Лена любит его, и препятствие видел только в жене. Лида тогда пошла ва-банк: она объявила, что беременна, и, в самом деле, вскоре родила Игоря. Володя хотел встретиться и поговорить с Леной, да только она не хотела его видеть. А потом приехал в отпуск Николай, они уехали в Питер, там у них родилась Лера.
Лика Георгиевна искоса посмотрела на меня и сказала:
-Я рассказываю вам эту историю не для передачи Лере, боже упаси. Детям лучше не знать о проступках родителей. Я и Андрею никогда бы не рассказала ничего. Просто Лида была первое время не в себе, она все время кричала, что убила их обоих, но имела в виду Лену и Николая, родителей Леры. Меня здесь не было, когда произошла та авария. За полгода до этого я вышла замуж, и мы уехали к месту службы мужа. Я могу только догадываться, что Лиде казалось тогда, что ее молодость прошла, она всегда страшно ревновала мужа, а Лена все хорошела. Знаете, женщины в счастливом браке до тридцати лет только хорошеют. Была какая-то вечеринка, они танцевали, пили шампанское, Николай стал тянуть ее в машину, чтобы уехать домой. И вот тогда Лида все ему рассказала. Зачем, не знаю, думаю, что просто из зависти. Она не предполагала, что все так закончится. Николай ее выслушал, потом посмотрел на Лену и молча пошел к машине. Лена кинулась за ним. Я не знаю, разговаривали они о чем-то дорогой, или молчали. Через полчаса все уже знали об аварии. Лида считает себя виновницей их гибели. Смерть Володи она воспринимает как наказание за свой грех.
Я помолчал:
-Муж знал о ее роли в этой истории?
-Нет, навряд ли. Лида мне рассказала все это в то утро, когда нашли Володю. Думаю, что она никогда не созналась бы ему в таком поступке.
-Наказание несколько запоздало, вам не кажется? Все-таки столько лет прошло.
Она посмотрела на меня:
-Думаю, собственное преступление никогда не давало ей покоя, и срока давности не имело. А появление Леры и, главным образом, Даниила, всколыхнуло все это.
На дорожке сада появилась Ольга Алексеевна. Она нерешительно подошла к нам, заметив, что мы беседуем. Лика Георгиевна кивнула ей и поднялась:
-Мне пора. Надеюсь, я развеяла ваши сомнения. И, кстати, насчет оружия: Лида его терпеть не могла, и никогда к нему не прикасалась. Скорее уж в этом можно подозревать меня, или вот Ольгу, ведь в молодости мы даже на охоту с братом ездили.
Она пошла по дорожке, а Ольга Алексеевна с укором на меня посмотрела:
-Зря вы ее расспрашивали. Ей и так здесь нелегко бывать. Она вам не рассказывала, что когда-то в молодости была влюблена в отца Леры? Вам, наверное, это смешно, но мы все были тогда молоды и влюблены.
-А вы? – решился я. Последние слова Лики Георгиевны навели меня на кое-какие размышления. – Лера думает, что вы любили Владимира Георгиевича.
Она улыбнулась печально и сказала:
-Женщины это очень чутко чувствуют, в отличие от мужчин.
Я сказал:
-Думаю, что сам Владимир Георгиевич об этом догадывался. Ведь в завещании он оставил вам довольно приличные деньги. Видимо, не хотел, чтобы после его ухода вы зависели от Лидии Петровны.
Она кивнула:
-Конечно, знал. Нет, нет, у нас с ним никогда ничего такого не было, но он знал, что я люблю его. Правда, никогда меня в этом не поощрял. Как-то, много лет назад, сказал мне, что над любовью люди не властны. Я жалела его и всегда знала, что он не очень счастлив. Но у него всегда была работа, увлечение, сыновья. И Лидии Петровне я многое прощала, потому что знала, как она его любит. – Она посмотрела на меня. – Нет, к ней я его не ревновала, а вот к Лене, было дело. Так получилось, что Лена умерла у меня на руках. Мы тогда уехали из ресторана следом за машиной Николая, было уже темно, и недавно прошел дождь. Наш водитель первым заметил неладное. Ограждение было проломлено, машина разбилась внизу, в ущелье. Николай погиб сразу. А Лену из машины выбросило. Мы уложили ее и повезли в больницу. По дороге она пришла в себя. Кажется, поняла, что умирает. Все просила меня передать Николаю, что всегда любила только его. Я так и не решилась сказать ей, что он погиб. Да и ее до больницы мы живой не довезли.
Мы с Ольгой Алексеевной дошли до калитки. Я повернул голову и увидел, что Лера стоит на веранде. Она вежливо поздоровалась с нами.
-За столько лет первый раз выбралась на дачу, и такие события, - сказала Ольга Алексеевна.
-Ну да. А мы завтра уже будем собираться домой, - отозвалась Лера. – Дело прекращено, нас здесь ничего не держит. Да и на работу пора, и мне, и Сереже. Гоша говорил, что вы все тоже на даче не останетесь? Лидия Петровна, вроде, дала согласие лечь в клинику.
Ольга Алексеевна вздохнула:
-Я еще не разговаривала с Андреем. Здоровье у меня уже не то, ноги вот болят, работать мне уже трудно. Владимир Георгиевич оставил мне вполне приличные средства. И я решила: сниму где-нибудь здесь маленький домик, буду тихо доживать рядом с теми, кого любила и уважала.
Мы с Лерой переглянулись, и она предложила:
-А зачем вам снимать дом? Если хотите, можете поселиться в нашем. Или, если дом кажется вам слишком большим, можете жить во флигеле. Там над гаражом две комнатки и кухня, даже ванная есть, правда, совсем крохотная. Мои родители поселились там после свадьбы, а больше никто там не жил. Попросим Анатолия, чтобы помог с людьми, сделаем ремонт и въезжайте. Так получилось, что мы раздумали продавать дачу, и было бы просто здорово, если бы вы за ней присматривали. Ну, как?
Ольга Алексеевна вздохнула:
-Тогда я поговорю с Андрюшей. Думаю, он меня отпустит.
Лера улыбнулась:
-Договорились! Приходите после обеда, как освободитесь, посмотрим комнаты. Если вам понравится, мы будем только рады.
Мы уже собирались на пляж, Данил и Санька нетерпеливо приплясывали у калитки. Лера разговаривала с кем-то по телефону, кажется, с Игорем, и я решил спуститься к детям. Невольно прислушался: в доме Тобольцевых было шумно. Где-то хлопали двери, послышался недовольный голос Аллы:
-Я не позволю прислуге обманывать себя! Это кольцо мне очень дорого, и я непременно найду его. Это совершенно непозволительно, в доме пропадают вещи!
На соседней веранде появился заспанный Илья. Он недовольно спросил:
-Господи, что еще у нас случилось?
Алла появилась на веранде с большой шкатулкой в руках, в сопровождении расстроенной девушки в светлой кофточке. Она сердито ответила ему:
-У меня пропало очень дорогое кольцо. Оно дорого мне еще и как память, поэтому я непременно должна найти его.
Илья вздохнул:
-У тебя этих колец – на килограммы можно взвешивать. Как оно хоть выглядело?
Алла раздраженно и высокомерно ответила:
-Крупный сапфир цвета моих глаз и россыпь бриллиантов, если тебя это интересует.
Илья зевнул:
-Ну, не знаю, как ты себе представляешь цвет своих глаз, но какой-то синий камень у тебя сейчас на руке.
Алла опустила глаза вниз, возникла неловкая пауза, после чего девушка рядом с Аллой заплакала, уже не сдерживаясь, и убежала куда-то в дом.
Илья посмотрел ей вслед и сердито сказал:
-Кажется, тебе надо извиниться перед Машей.
Алла дернула плечом, пошла в дом. Слышно было, как она крикнула:
-Мика, кольцо нашлось, не ищи, девочка моя!
Илья сердито покрутил пальцем у виска, но тут заметил меня. Он спустился, поздоровался со мной.
Испытывая неловкость от того, что я видел замечательную сцену поисков кольца, он сказал:
-Алла, она вообще-то не злая. Не знаю, что ее так разобрало. Она всегда набирает с собой кучу барахла, а потом два дня распаковывает и два дня укладывает.
Появившаяся Лера прервала нашу беседу. Она весело поздоровалась с Ильей.
-А мы на пляж. Искупаемся напоследок, завтра уже будем собираться в дорогу.
Он с завистью посмотрел на нас.
Лера спросила:
-А Лиза где?
Он хмуро ответил:
-Ее мамаша увезла. Но мы договорились, как приеду в Москву, встретимся. Она обещала помочь мне с обустройством студии. – Он пояснил: - Когда я поступил в институт, дед мне сделал подарок: купил квартиру с выходом на огромный чердак. Там сейчас просто свалка, но можно здорово все устроить. Самое главное – там много света. У меня от всех этих событий голова едет. И я знаю, что единственное средство – это бумага, картон, кисти, запах краски.
Лера с сочувствием на него посмотрела, и он мотнул головой:
-Нет, я не жалуюсь. Отцу и Гошке гораздо тяжелее, чем мне. Но мы справимся.
Лера кивнула. Данька взял ее за руку и мы, наконец, пошли к морю.
Лера была рассеянна. Я ревниво решил, что это из-за звонка Игоря, но расспрашивать не хотел. Потом не удержался, спросил:
-Что там у Игоря?
Она рассеянно подняла голову, переспросила:
-Что? А, у Игоря! Да нет, все нормально. Ждут меня, все, как обычно.
Она повернула голову ко мне, взяла за руку. Мне показалось, что она хочет меня о чем-то спросить. Но она опять поправила темные очки и улеглась.
Море сегодня было просто дивным. Его поверхность напоминала озерную гладь. Мы задержались дольше, чем обычно. Потом Лера вспомнила, что хотела посмотреть с Ольгой Алексеевной комнаты во флигеле, и мы засобирались.
Я устроился на веранде, с пивной банкой в руке, и наблюдал за Лерой, пока она готовила обед. Они с Сашкой затеяли какой-то салат, периодически Лера бегала к плите и помешивала что-то длинной ложкой. Данил устроился неподалеку от меня с огромным справочником.
Наконец, с обедом было покончено. Девочки убрали со стола, и Лера отправила детей наверх, за ежедневной порцией чтения. Я уселся с сигаретой на ступенях, приготовившись ждать ее, но она спустилась почти сразу. В руках у Леры была связка ключей. Она озабоченно посмотрела на них:
-Кажется, эти. Пойдем?
За гаражом обнаружилось очень симпатичное крылечко, увитое диким виноградом.
Из прихожей дверь вела в просторную комнату, видимо, служившую гостиной. Здесь на полу стояли картонные коробки с электрообогревателями, детскими игрушками, старыми журналами и нотными альбомами. Видимо, здесь действительно никто давно не жил, и помещение использовали, как склад временно ненужных вещей.
Сюда же примыкала небольшая уютная кухонька. Спальня была устроена в полуторном этаже, туда вели широкие ступени. Вся мебель была укутана чехлами, и Лера, поморщившись от пыли, потянула один из них.
Я поднялся в спальню, распахнул дверь на веранду, которая выходила на крышу гаража и тоже была увита зеленью. В комнату сразу хлынул свежий воздух и свет. Оглянулся на огромную кровать и хмыкнул про себя: я тоже не отказался бы провести здесь пару недель после свадьбы.
Лера поднялась ко мне. Она огляделась:
-Зелень надо постричь, а то здесь, наверху, почти темно.
Я пожал плечами :
-Это ведь спальня. Я предпочел бы полумрак.
Обнял Леру за плечи, но она как-то вывернулась и вышла на веранду. Недоумевая, я вышел следом за ней.
Оба одновременно мы увидели Ольгу Алексеевну. Лера махнула ей рукой и спустилась, чтобы встретить внизу.
У домоправительницы Тобольцевых было расстроенное лицо.
-Извините, ради бога, что так задержалась.
Лера воскликнула:
-Неужели Андрей не отпустил вас?
Она покачала головой.
-Да нет, с ним я договорилась обо всем. Все равно Лидия Петровна некоторое время не сможет жить одна, а у Аллы много лет своя помощница по хозяйству, еще с тех пор, когда она не была замужем. Я все равно не осталась бы в доме, мы с Аллой никогда не испытывали друг к другу теплых чувств. А сейчас она просто невыносима. Вот и сейчас я задержалась, потому что успокаивала Машу. Утром Алла обнаружила, что в шкатулке нет ее кольца, и подняла весь дом на ноги. А позже оно обнаружилось на руке самой Аллы. Бедная девочка, я имею в виду Машу, боится ее, как огня. Разве же так можно?
Я удивился:
-Что, Маша так и рыдает весь день? Кольцо ведь нашлось еще утром.
Ольга Алексеевна вздохнула.
-Маша не может найти ночную сорочку Аллы. У нее очень красивый голубой гарнитур с ручной вышивкой. Так вот, гарнитур исчез. Я уж ее успокаивала, как могла. Все вещи у Аллы страшно дорогие, она привозит их из разных поездок, и про каждую может рассказать целую историю. Так что если эта дурацкая сорочка не найдется, даже не знаю, что будет.
Лера обвела рукой пространство вокруг себя.
-Ну, как, нравится вам?
Ольга Алексеевна осмотрела кухоньку, заглянула в ванную комнату, выглянула на веранду и строго сказала:
-Да я бы лучшего себе и не искала. Но вы, в самом деле, дачу раздумали продавать, или просто из жалости ко мне все это затеяли?
Лера засмеялась:
-Правда. Так что вы нас очень выручите.
Радуясь первому за сегодняшний день лучику улыбки на лице Леры, я добавил:
-Не мешало бы оговорить ваше жалование. Я не могу позволить вам бесплатно охранять дом.
Ольга Алексеевна вздохнула:
-Одним из условий, на которых меня отпустил Андрюша, была очень приличная пенсия. Так что я договорилась с ним, что основной капитал, который мне достался по завещанию, я оставлю в его распоряжении, а сама буду получать от него выплаты. Так гораздо лучше, тем более, что родных у меня нет, и капиталы завещать мне некому. Так что жалование мне не нужно. Вот разве что на дом какие расходы будут, так я отчитаюсь. А самой мне много не надо.
Я кивнул.
Ольга Алексеевна заторопилась:
-Пойду, Маше на помощь.
Мы договорились, что перед отъездом оставим ей все ключи. Лера уговорила ее на время ремонта во флигеле пожить в доме, и Ольга Алексеевна согласилась.
-Вот только провожу своих, можно и переехать.
Я оставил Леру в комнатах, и вышел за Ольгой Алексеевной на крыльцо.
Тихо попросил ее:
-Не удивляйтесь моей просьбе, пожалуйста. Я хотел бы, чтобы вы дали мне знать, нашлась эта сорочка, или нет. Хорошо?
Женщина удивилась:
-Сорочка Аллы? Ну, хорошо, если вам это так интересно. Возможно, Маша плохо искала. Между нами говоря, она та еще растеряха.
Я поднялся к Лере. Она раскрыла одну из коробок и присела перед ней.
Вынула большую куклу с облупившимся носом и свалявшимися волосами, пачку детских журналов.
-Надо все это выбросить. Зачем бабушка все хранила, не знаю. Этой кукле, например, сто лет. А вот это я бабушке сделала панно, на день рождения. Смотри, сухие листья еще не выцвели.
Порывшись в ящиках, достала офицерский кожаный планшет. Расстегнула его, вынула оттуда несколько листков.
Лера просмотрела один из листков, исписанный мелким почерком, и, побледнев, подняла ко мне лицо.
-Что там?
Она тихо сказала:
-Это письмо. Кажется, это мама писала отцу.
-Не читай, нельзя, - обеспокоился я.
Она смотрела в листок, побледневшими губами сказала:
-Подожди. Послушай, тут совсем чуть-чуть. «Уже четыре месяца не слышала твоего голоса. Ты пишешь, что скучаешь за мной. Я, конечно, рада это услышать, но правильнее было бы сказать «скучаю по тебе.» Признаюсь тебе, милый, родной, я ужасно, стыдно скучаю и по тебе, и за тобой, скучаю по твоим рукам и губам…» Кажется, она и вправду любила отца.
Она молча заплакала. Я вынул из ее рук бумаги, отложил их в сторону и спросил ее:
-Лера, почему я чувствую, что у тебя появилась какая-то тайна от меня. Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Она выпрямилась, вытерла глаза и сказала:
-Знаешь, я не совсем уверена, но… Ты, наверное, предполагал, что я пью какие-то таблетки, но, в общем, таблеток я не пью. И тебе сначала стеснялась сказать, а потом как-то все уже так получилось.
Я нетерпеливо спросил:
-Лера, я ничего не понимаю. Какие таблетки и что получилось?
Она вздохнула:
-Я, конечно, современная девушка, и теоретически все про это знаю. А практически… Короче, я не предохранялась, когда спала с тобой. Вот.
Я засмеялся и закрыл лицо руками. Лера с тревогой на меня посмотрела, но промолчала.
Я отсмеялся, присел у ее ног и тихо сказал:
-Господи, как ты меня напугала! Я думал, что ты разлюбила меня, или жалеешь о том, что произошло между нами. Я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой. Я отвечаю за все, что с тобой произойдет. И давай договоримся: если ты не хочешь пока заводить ребенка, я об этом позабочусь, хотя я бы совсем не возражал.
Она прижала руки к лицу, и слезы просачивались сквозь ее пальцы.
-У меня задержка. Так что выбора особенного нет. И я боюсь. Я тогда, с Данькой, чуть не умерла.
Ого, как все серьезно! Я сел рядом с ней, отстранил ее руки и сердито сказал:
-Как ты не понимаешь? Все было плохо, потому что ты была одна. А я всегда буду рядом, и не отпущу твою руку больше никогда. Ничего плохого с тобой больше никогда не случится. Я этого просто не позволю, слышишь? Я ясно выразился?
Она кивнула. Я поцеловал ее мокрые от слез руки, потом прижал к себе и стал целовать лицо, шею, припухшие и солоноватые губы.
Она отстранилась. Я перестал ее целовать, но из рук не выпустил.
-Тебе приходится все время утешать меня. По-моему, тебе это нравится.
-Нет. Когда ты веселая и ласковая, ты мне нравишься гораздо больше. Кстати, ты мне ничего не ответила.
Она слабо удивилась:
-А ты ничего не спрашивал.
Я вздохнул:
-Девушка, вам только что сделали официальное предложение руки и сердца. Каков будет ваш положительный ответ?
Лера опустила голову:
-Сергей, я не хочу, чтобы ты чувствовал, что я загнала тебя в угол, понимаешь? Мне не пятнадцать лет, и не произошло ничего непоправимого…
Я сердито прервал ее:
-Произошло. Все непоправимое для меня уже произошло. Я уже знаю, как ты дышишь во сне, как смеешься и плачешь, знаю, что по утрам ты любишь ходить босиком, знаю твой запах и вкус твоих губ. И совершенно точно знаю, что без тебя моя жизнь будет скучной и пустой. Поэтому прошу тебя: не финти, и честно скажи, согласна ли ты стать моей женой.
Она искоса посмотрела на меня:
-И где вас только воспитывали? Не финти! Слово-то какое откопал!
Я насмешливо сказал:
-Да можешь не отвечать. Ты у меня в руках вчера мурлыкала, как кошка. Никуда не денешься, так что приедем в Питер и пойдешь писать заявление, как миленькая.
Так получилось, что наша экскурсия во флигель несколько затянулась.
Я с сожалением запер за нами дверь, и мы вернулись в дом. Лера умчалась в душ, а я остался сидеть на веранде, вытянув босые ноги. Чувствовал я себя просто превосходно. Здесь меня и застал Анатолий.
Он остановился на ступенях, достал сигареты и закурил. Всмотревшись в мое лицо, хмыкнул:
-Вижу, у вас все хорошо.
Я только кивнул.
Появилась Лера. Она принесла нам ледяной малиновый компот, и Анатолий залпом выпил его.
-Я, собственно, заехал, потому что сотовые у вас не отвечают. Хотел пригласить вас и Славку с Натальей в ресторанчик, отметить ваш отъезд. Как, не возражаете?
Лера кивнула.
-Неудобно просить тетю Катю, но не хочется тащить детей с собой. Впрочем, она рада с ними побыть, мы уже скоро уезжаем, и, бог знает, когда увидимся в следующий раз.
Я возразил:
-Мне теперь часто придется сюда приезжать, так что могу как-нибудь и тебя с собой прихватить.
Я расспросил, как проехать к ресторану, и пообещал забрать Славку с Наташей, но Анатолий сказал:
-Не надо, их заберет мой водитель.
Несмотря на позднее время, в ресторане все столики были заняты. Мы подъехали одновременно с джипом, откуда выгрузился Слава, и выпорхнула Наташа.
Видимо, они забрали из магазина ее наряды, потому что выглядела она просто изумительно: длинная темно-зеленая юбка стройнила ее, из-под юбки выглядывали носки изящных туфелек, а временами показывалась красивая ножка с высоким подъемом и тонкими щиколотками. Светлые волосы были уложены короной. Минимум косметики на лице, только глаза чуть подчеркнуты чем-то зеленым в цвет переливающегося золотисто зеленого топа, полностью открывающего руки. Наряд очень удачно подчеркивал ее роскошную фигуру.
Лера просияла, увидев подругу.
-Все замечательно! – одобрительно кивнула она ей.
Девушки последовали за встретившим нас администратором, а мы шли за ними. Славка с неудовольствием заметил взгляды, которыми их провожали, а я вздохнул:
-Привыкай, друг.
Анатолий ждал нас на веранде. Мы уселись, сделали заказ. Официант принес нам аперитивы. Я молча отобрал у Леры бокал с мартини и вручил ей сок.
Славка посмотрел на нас и хмыкнул:
-Правильно, чего зря время терять? Хороших людей надо размножать, улучшать, так сказать, генофонд нации.
Анатолий, видя смущение Леры, осадил его:
-Ладно тебе, Мичурин нашелся!
А я взял руку Леры и поцеловал ее:
-Вам первым и объявляем, что решили пожениться. А приглашения пришлем попозже.
Я вынул из кармана коробочку с колечком. Лера вспыхнула:
-Какое красивое! И когда ты только успел? Мы же все время вместе были?
Мы с Анатолием переглянулись, он почесал нос и спросил:
-А на что тогда друзья?
Я торжественно надел кольцо на тонкий пальчик, Лера показала нам вытянутую руку. Ее лицо так сияло, что вокруг все захлопали, а Лера обняла меня, закинув руки за шею. Я наклонился к ее губам. Поцелуй длился так долго, что у нас обоих не хватило дыхания.
Анатолий объявил:
-Всем шампанского!
Лере подарили огромный букет белых роз. Анатолий пошептался о чем-то с официантом, и зазвучали первые такты вальса. Я церемонно поклонился Лере, и она царственным движением подала мне руку.
Я рукой чувствовал тепло ее кожи под шелком вечернего платья, видел рядом с собой ее красивое лицо, с румянцем на скулах, и уже совсем с удовольствием подумал, что не пройдет и пары-другой часов, как я смогу делать с ней все, чего мне захочется. Эта мысль улучшила мое настроение, и я сильнее прижал ее к себе. Лера только улыбнулась.
Вечер удался. Музыка тихо играла, Лера улыбалась мне, поглядывая на кольцо. Славка развлекал нас байками. Жизнь радовала.
Ближе к двенадцати за один из соседних столов уселась компания, которая мне не понравилась. Они заказали такое количество водки, что, видимо, собирались тут поселиться. Один из них поглядывал на Наталью.
Анатолий увел Леру потанцевать. Наталья поднялась, чтобы пройти в дамскую комнату. Она скрылась за портьерой, и почти сразу же поднялся наш сосед. Славка сидел к нему спиной, поэтому не видел его откровенных разглядываний. Анатолий и Лера вернулись, и я тоже прошел за портьеру.
Очень вовремя, как выяснилось. Здоровый бугай держал Наталью за руку. Она молча вырывалась, но он не отпускал ее.
-Уедет твой хахаль, найдешь меня. Поняла? И чтоб без фокусов. Да не дергайся, не обижу.
Я достал из кармана сигареты, скомандовал:
-Отпусти девушку, придурок.
Наверняка разговор закончился бы дракой и скандалом, но в дверях появился Анатолий.
Он весело удивился:
-Леша, ты чего, водкой отравился? Давай-ка, друг, девушку отпустим, а то напугаем ее, не дай бог. Да, кстати, Наташа, наш приятель не успел тебе ничего неприятного сказать? А то придется ему извиняться.
Наталья только отрицательно помотала головой. На слова у нее сил уже не хватило.
Бугай неожиданно присмирел. Анатолий снисходительно посмотрел на него и дружески предложил:
- Ты, Леша, тоже за стол иди. Ты ведь уже понял, что ничего этого тебе не надо.
Мы все вернулись за стол. Славка подозрительно посмотрел на раскрасневшуюся Наталью, но ничего не сказал. Я заметил, что она прячет под столом руку, за которую ее хватал здоровяк Леша. Наверно, остались пятна, понял я.
Улыбнулся ей:
-Наташа, ты сегодня замечательно выглядишь. Все мужики в зале твоему Славке завидуют.
-Для жениха замечание довольно бестактное, - вставил Анатолий и засмеялся. – Пойдем, потанцуем.
Он увел Наталью.
Мы посидели еще немного. Веселье в зале не убывало. Несколько прытких молодых леди принялись отплясывать что-то вовсе невообразимое, даже к шесту пристраивались. Мы решили, что уже поздно, и поднялись.
Внизу, на стоянке, было тихо. Из ущелья тянуло прохладой.
Я обнял Леру за плечи, притянул к себе.
Анатолий предложил:
-Может, ребят вызвать, пусть развезут, а завтра машину пригоним?
Я пожал плечами:
-Да я и пил всего ничего. Завезу Славку с Натальей, а потом сами доберемся.
Из дверей вывалилась шумная компания, среди них я узнал Лешу.
Увидев Анатолия, они как-то присмирели, во всяком случае, разговаривать стали тише.
Я нажал брелок сигнализации, и машина мигнула фарами. Я отпер дверь и уже хотел усадить девушек.
Неожиданно Леша отделился от компании и с неохотой к нам приблизился. Наталья с тревогой на него посмотрела.
Анатолий доброжелательно, но уже с легким недоумением, спросил:
-Что, Леша, еще не все выяснил?
Он помялся и спросил:
-Командир, эта тачка твоя?
-Ты думаешь, мы ее угнали? – уже сердито спросил Анатолий.
-Ты, Анатолий Григорьевич, не сердись. Мы, как приехали, я внимание на нее обратил. Машина - новье, номера питерские, не наши. Так вот, около нее парень один вертелся, я его немного знаю. Отморозок, каких поискать. Вы бы проверили машину, может, пропало что.
Анатолий внимательно посмотрел на него, кивнул.
-Спасибо, Леша. Я к тебе давно присматриваюсь, сметливый ты парень. Завтра с утра ко мне в контору подходи, разговор будет.
Парень улыбнулся, кивнул. Уходя, повернул голову к Наталье и сказал виновато:
-Ты, сестренка, прости, если что не так. Красивая ты, вот и попутал.
Наталья порозовела и с ужасом на меня посмотрела, а Славка насторожился:
-Это я не понял, про что он? Знакомый твой, что ли?
Анатолий уже серьезно сказал:
-Слава, не бери в голову, это чепуха. А вот с машиной вопрос серьезно стоит. Давайте ребят моих дождемся, не нравится мне все это. И ты, Лера, от машины отойди.
Домой мы попали почти в два часа ночи. Отвезли нас все те же ребята Анатолия. Машину Леры отогнали в гараж автосервиса, благо он был в полукилометре от ресторана. Решили утром ее всю полностью посмотреть.
Слава богу, взрывчатки там не оказалось. Однако выяснилось, что тормозная жидкость вся вытекла. Я мысленно поблагодарил бога, что все так сложилось. Мне и в голову не пришло бы смотреть тормоза. А дорога везде идет по ущелью, без беды просто не обошлось бы.
Я вспомнил, что Игорь мне советовал не расслабляться, и мысленно чертыхнулся.
Злясь на себя, я помог выйти расстроенной и молчаливой Лере, попрощался с ребятами.
Мы поднялись по ступеням, и я оглянулся на соседний дом. В связи с поздним временем, окна в доме были темными. Как я не всматривался, никакого движения не заметил.