Это произошло летом, когда я отдыхал в пионерском лагере «Гладиатор». На восьмой день веселой лагерной жизни был объявлен конкурс на лучший номер художественной самодеятельности. Мы с Петькой тоже решили стать артистами, а вот своего оригинального номера еще не придумали.
- Какой же нам номер преподнести? – задумчиво пробормотал Петька, сидя в беседке. Вокруг нас расстилался сад яблонь и груш. Мы протягивали руки, срывали плоды и, протерев их платочком, ели с аппетитом.
- Не знаю, - ответил я, жуя неспелую грушу. – Может быть танец какой-нибудь, а?
- Не, - мотнул головой Петя. – Танец уже готовят девчонки – Катя и Индира.
- Тогда стихи прочитаем.
- Стихи уже есть кому читать. Вон, Вася учит поэму Пушкина «Руслан и Людмила»…
- А-а, тогда, может быть, песню споем. Там про «Антошку, идем копать картошку», а? Или «А нам все равно, не боимся мы волка и сову»…
- Глупо, - махнул рукой мой товарищ. – Это младшие отряды такие песни поют.
Я замолчал, не зная, что еще предложить. В это время по радио передавали:
- …известный иллюзионист Эмиль Кио обещал показать зрителям новые трюки, в том числе и сложные технические фокусы…
И тут Петю осенило:
- Эй, а давай фокусы показывать!
- А ты умеешь? – подозрительно уставился я на него.
- Нет, - признался он. – Но мы можем показывать фокусы другого рода… У тебя как насчет сна, богатырский он или нет?
- Нормальный, - удивился я. – А что?
- Я решил стать гипнотизером. Ты же будешь моим партнером. Только об этом никто не должен знать! Ясно?
- Вроде ясно.
- Как я выйду на сцену и приглашу желающих, ты сразу беги со всех ног ко мне. Будешь на мои вопросы отвечать. Под гипнозом, конечно.
- А вопросы какие будут? Сложные?
Петя посмотрел на меня внимательным взглядом.
- Естественно, простые. Иначе ты провалишь номер!
Вечером был концерт. Честно говоря, предлагаемые номера нуждались в тщательной репетиции. А то, как назвать номер, когда первый отряд проскакал подобно табуну лошадей, и это почему-то именовалось «полькой». Две девчонки из четвертого отряда промычали песню о любви, причем с таким серьезным видом, будто уже сейчас замуж собрались. Затем какой-то карапуз с большими, как локаторы ушами из шестого отряда пытался рассказать стихотворение Пушкина «Вишня», но вместо этого пробубнил Маяковского «Паспорт», затем добавил четверостишье из Есенина, в конце концов, совсем обалдев, он замолчал и тупо уставился на зрителей. Его удалось прогнать со сцены только свистом и гвалтом, потому что он вдруг решил станцевать «яблочко».
Наконец, вышел конферансье, который галантно расклинился и объявил:
- Внимание! Фантастический номер с гипнозом! Выступает знаменитый мудрец и йог из восточной страны Абу Али ибн Петя Иванов! Встречайте!
Зал замер. Под восточную музыку на сцену вышел Петя. И я обомлел. Ух, ты, я не ожидал, что мой товарищ так принарядится. На его голове красовалась чалма с рубиновым камнем и павлиньем пером. А ноги были обуты в восточные туфли с загнутыми носками. Ну, прямо факир из сказки!
- Бумбо румбо дум-бум-бум! – вдруг произнес тираду Петя на непонятном языке. Затем он взмахнул левой рукой и на его ладони откуда не возьмись появилась алая роза. – Фокус-покус! – добавил он.
Восхищенный зал зааплодировал. Я тоже не ожидал от своего друга такого мастерства.
- Браво, Петро! – крикнул я, стараясь поддержать его.
- Акукарача парацетамол! – пробурчал Петя и добавил: - Сеанс гипноза. Желающих прошу ко мне подняться.
И что тут началось. Желающих испытать на себя чудеса оказалось больше, чем предполагали мы с Петькой. Практически каждый второй вскочил и бросился на сцену. Возле факира образовался затор, потому что ребята мешали друг другу, стремясь первыми пробраться. Меня же сначала отшвырнули назад. Но помня уговор, я собрал всю силу в один кулак и бросился на таран. В этом бою мне пришлось продемонстрировать всю сноровку, ловкость и знание самбо. Кому-то из олухов я ловко подставил подножку, кого-то перебросил через плечо, затем мне удалось перепрыгнуть через чьи-то спины, нырнуть под ноги бугаю из первого отряда, пнуть малявку пониже спины, чтобы не лез в пекло вперед батьки, и только после этого предстал перед очами Пети. Тот, казалось, не замечает моей опухшей физиономии, двух синяков под глазами, порванной рубашки и следа туфлей на брюках.
- Пожалуйста, сядьте, - указал он мне на стул. Отдышавшись, я осторожно потрогал треснувшийся зуб и сел. Пробиться к факуру оказалось делом более сложным, чем полярникам к Северному полюсу.
- Джам бум-бум ацателин! – произнес Петя.
- Чего-чего? – не понял я.
Петя мигнул мне правым глазом, мол, молчи, не срывай номер. Это не русский, а иностранный язык.
- А-а, - протянул я. – Тогда ясно…
- Джамбура-сумбура, касторка-мусторка, папазол-демидрол! – ворковал над моим ухом Петя. – Спи, у тебя тяжелеют руки, закрываются глаза. Очень хочется спать… спать… спать…
Не помню, какую еще чушь нес Петя, но мне его монотонное жужжание надоело, и я просто закрыл глаза, чтобы не видеть глупое лицо факира. Но тот воспринял эту реакцию совсем иначе.
- Спит! Ура! Спит! – радостно воскликнул он. – Задаю контрольный вопрос! Кто разбил окно в столовой?
Я задумался. Откуда мне было знать, какой болван запульнул камень в стекло?
- Говори! – вскричал Петька. – Сейчас ты выложишь всю правду! Говори истину народу!
Тогда я взял и ляпнул первую же вспомнившуюся фамилию:
- Вовка Бодунов!
В зале стало шумно. Все заволновались. Похоже, многие ребята почувствовали, что теперь не удастся безобразничать безнаказанно.
- Бодунов! – послышался грозный оклик старшей пионервожатой Натальи Владимировны. – Подойдешь ко мне после концерта! Я хочу с тобой серьезно поговорить! За безобразие нужно отвечать!
- Но я не виноват! – пискнул бедняга. – Я не разбивал окно!
Но его никто не слушал. Все внимание ребят и взрослых было приковано к сцене. А там продолжался номер.
Петя обошел вокруг меня и вдруг вкрадчивым голосом спросил:
- А ты знаешь, чему равен катет?
- Что-что?
- А что такое диффузия?
- Ты чего городишь? – обалдел я. О таких вопросах мы, кажется, не договаривались.
Но Петя продолжал задавать коварные вопросы:
- О чем гласит третий закон Ньютона? Кстати, что ознает формула Аш-два-о?
Я чувствовал, как краснею. Ведь перед ребятами Петя выставлял меня круглым дураком. А это было неприятно. Да откуда мне было знать это, если в школе мы это еще не проходили.
Но Петя уже сделал свои выводы:
- М-да, мальчик, сразу видно, что ты двоечник! Учиться надо, не в мяч гонять!
Тут я не выдержал и вскочил:
- Сам ты лопух! Я тебе что – энциклопедия что ли? Сам говорил, что вопросы будешь задавать легкие, а теперь?.. Ищи себе другого партнера!
Зал хохотал, некоторые валились с ног. Вовка Бодунов аж визжал, довольный, что разоблачили факира и подопытного кролика, то есть меня. А я же злой, как волшебный джин из бутылки, покинул сцену и после этой истории больше не дружил с Петей!
(март 1979 года)