Это был 1987 год. Вовсю народ ездил в Польшу, начинались поездки и в Турцию. И меня, молоденькую тогда учительницу, по рекомендации завуча школы отправили с группой детей в Польшу старшей. При этом платила я за путёвку так же, как и они, но ещё и отвечала за них. Дети были взрослые - от 15 до 18 лет. Ну, а мне на тот момент было всего девятнадцать. В общем, мои подопечные выглядели намного солидней своей хрупкой учительницы.
Поездка предстояла нелёгкая, на автобусе. Отправлялись мы из Одессы, остановку делали в Киеве с ночёвкой. Я жила тогда у бабушки. И бабушка правдами и неправдами всучила мне кусок сала, примерно 2 кг. И сказала мне при этом: - Доця моя, я прожила жизнь. В дороге всякое может случиться. Возьми сало, не понадобится - привезёшь обратно.
В общем, сопротивляться было бесполезно, да, и бабушку я слишком любила, чтобы доставлять ей какие-то переживания. Решила я сдаться без боя. Сумки были уж очень тяжёлые. Ведь ехали мы на две недели. В программе было посещение семи городов Польши, со всеми достопримечательностями. Народ, конечно же, ждал одного - посещения магазинов и базаров.
Девчонки понабирали сырокопчённой колбасы, всяких консервов, на обмен. Я даже с папой ездила к одной женщине, и она мне целую лекцию прочитала, что туда везти, что можно обменять, что продать, как всё разложить...
Выехали мы во всеоружии, как говорится. Денег нам поменяли крайне мало, до смешного.
Приехали мы в Варшаву, многое нас удивило. Чистота на улицах, водители не давят пешеходов, потом жили мы в студенческом общежитии, но там всё было по первому разряду, такая красота. Я тогда и гостиниц таких не видела. Когда мы посмотрели все запланированные достопримечательности Варшавы, Кракова, в последний день отправились на базар. Сразу же все поняли, что колбаса наша никому не нужна. Я продала своё золотое колечко и накупила всяких турецких шмоток, рада была безумно. Смешно так было, мальчишки продали свои полотенца и даже простыни. Поляки покупали градусники, ещё какую-то ерунду, уж всего не помню.
У девочки одной, Снежаны, пропали деньги и она очень сильно плакала. Мы все дружно скинулись понемногу, в итоге у неё получилось денег даже больше, чем было изначально. И она была счастлива!
И вот, отоварившись, мы отправились в путь домой. Когда мы проехали большую половину пути, водитель автобуса понял, что вместо Киева взял курс на Москву. И это означало, что к вечеру в Киев, где ждал нас ужин, мы не попадём, а попадём только на следующий день. А денег нет ни у кого, совсем. Всё оставили на базаре в Варшаве.
Сначала мы съели наш сухой паёк, потом съели сухую колбасу, ту самую, которую не продали в Польше, красную и чёрную икру, консервы, весь хлеб... и есть нечего. Что же делать? Все проголодались, а ехать ещё до Киева часов двенадцать. И тут я вспомнила, что у меня ведь сало лежит в сумке. Я сказала ребятам, так, на всякий случай, что у меня есть сало, но хлеба-то нет. И тогда я услышала всеобщее одобрение и требование: срочно поделить его между всеми поровну. И мы с девчонками порезали его на двадцать равных кусочков. Самое смешное было, когда все ели это сало, без хлеба.
А мальчишки кричали: - Оксана, дай ещё, и мне, и мне, и я хочу...
Я тогда подумала, что действительно всегда нужно стариков слушаться. Ну, а я на сало не могла потом лет пять смотреть. Приехав в Киев, мы просто понеслись в столовую, где нас ждала еда, и наша группа всё смела под чистую. А я, приехав домой, съела две тарелки борща. Бабушка очень смеялась, потому что столько я съела впервые в своей жизни.
Вот такая история про украинське сало.