В обычный зимний день бродил я по городу совершенно без какой-либо цели. Впро-чем, поначалу она была, но как это порой со мною случается, вдруг потеряла актуальность.
Блуждая по улицам, я вчитывался в развешанные тут и там объявления о покупках , продажах и другой ерунде, которой люди забивают себе головы. По этим бумажкам можно судить о сегодняшней моде на мебель, вещи... если, конечно, проявить немного наблюда-тельности и фантазии. На моду мне плевать, а вот объявление об оптовой продаже продуктов питания с подробным их перечислением подействовало совершенно неожиданным образом: захотелось перекусить.
Неподалеку располагалось маленькое кафе, и я ,как говориться, не откладывая дела в долгий ящик прямиком направился туда.
Это было довольно уютное местечко с замысловатым названием, которого теперь не припомню по причине того, что его даже выговорить трудно, не токмо что запомнить. Я вы-брал наиболее удобное место, с которого видно все помещение, и позвал официанта, длинно-го и худого, как... Таких раньше жердяями звали. Заказал что-то из прочитанного справа на-лево меню и, едва “жердяй” удалился, достал свой бумажник. Возможности его не внушали оптимизма. После расчета останется на пачку дешевых сигарет. “Дома в кошельке жены со-стояние точно такое же, а “Мы” изволим в ресторанах обедать... Может уйти, пока не позд-но? Но ведь есть то хочется... А, бог с ним! Не жили богато, не фиг начинать. Останусь”.
Официант не спешил. По-видимому, я не попадал в категорию “ценных” клиентов. Чтобы скоротать время, стал разглядывать тех, кому повезло больше, чем мне. Честно гово-ря, особой разницы между ними и мной я не узрел. Значит, дело действительно в везении.
У стойки бара расположился седовласый, но еще не старый мужичок. Задумчиво гля-дя куда-то в потолок, он попивал светлое пиво из высокого стакана . Почему-то показался он мне образцом респектабельности, а удачливые люди для тех, кто не так удачлив, как кость в горле. Наверное, в связи с этим он и стал мне неприятен, хотя, если говорить правду, должен внушать симпатию большинству из тех, с кем ему доводилось встречаться хотя бы на корот-кое время. (Тогда я еще не знал, что так называемый “синдром плебса” внедрился в меня прочно и надолго. Да если б и знал, вряд ли смог чего изменить, потому что это как беремен-ность: когда до родов еще далеко, но аборт уже невозможен).
Официант наконец-то соизволил явиться. Увы, только для того, чтоб сообщить:
- Ваш заказ будет готов через десять минут.
- А поскорей нельзя ?
- Можно. Если вы сыроед, - улыбнувшись своему остроумию, ”жердяй”” победоносно удалился.
Отчего-то мне показалось, что все, включая мужика у стойки, смотрят сейчас на меня и посмеиваются. Разумеется, ошибался. Никому до моей персоны не было никакого дела. За соседним столом дородная тетка пичкала своего отпрыска пельменями, приговаривая: “Пока все не съешь, никакой жвачки не получишь”. Я бы на его месте не брыкался. Видимо, пель-мени для него не были лакомством. Не то что для моей дочери. “ Эх... Безденежье чертово ! Как это людям удается жить по- человечески ? Эй! Кто-нибудь ! Научите... “
Наверное, даже если бы я закричал вслух, все равно никто не ответил. Мальчишка по-прежнему сопротивлялся очевидному благу, мужик...Он уже допил свое пиво, расплатился с барменом и , подойдя к вешалке ( гардероба в этом кафе не было ), надел на себя модное ко-жаное пальто. Когда стал на ходу застегивать нижнюю пуговицу, из кармана выпало доволь-но пухленькое портмоне. Не заметив, он вышел на улицу.
Первым моим желанием было - окликнуть его , но что-то накрепко сковало уста, и я промолчал. Больше того : даже огляделся, не заметил ли этого кто-то, кроме меня. Все вели себя вполне естественно, как и раньше. Я же, напротив, стал ерзать на стуле будто сидел на бочке с порохом и фитиль уже догорал. Сердце колотилось лихорадочно, словно стремилось выскочить из груди и бежать, спасаясь от стыда...
Что было дальше, не помню... Как поднимал с пола чужой бумажник и, засовывал в свой карман, воровато озирался. Как вышел из кафешки. Как торопливо уходил прочь, опа-саясь погони... Не помню, но уверен, что именно так все и было.
На следующий день тем не менее вел себя абсолютно спокойно. Уверенность, что лю-бой в моем положении поступил бы так же, заметно облегчила дальнейшее существование. Правда не надолго.
Не прошло и недели - деньги уже были истрачены - в дверь моей квартиры постуча-ли... За порогом стоял все тот же седоватый мужичок.
- Что вам угодно? - проговорил я, едва сдерживаясь, чтоб не выказать волнения. Спрашивай , мол . Не знаю я ничего, и баста. Поди докажи.
И он спросил :
- Скажите, вы на днях в “таком-то” кафе обедали?
“ Чего спрашивает, ведь видно, что запомнил...”
- Ну и ?.. - вопросом на вопрос ответил я.
- А вы ничего, там, не теряли?
Вот так дела! И тут я вспомнил, что в погоне за чужим добром, собственный бумаж-ник оставил на столе. Денег там, как уже говорилось, “кот наплакал”, зато паспорт представ-лял несомненную ценность. Без него трудно получить зарплату.
- Вы принесли мой бумажник? - спросил я.
- Да, вот он, - протягивая мою вещь, он пристально смотрел мне в глаза. Очень хоте-лось ответить ему тем же, т. е. вернуть его портмоне, но не пустым же возвращать... Поэтому я только поблагодарил и, закрывая дверь, решил с получки вернуть все до копейки. Правда, забыл спросить, где искать его, а когда спохватился, коридор был уже пуст.