Я часто спрашивала небеса: Когда что - то изменится в моей жизни?
И потом поняла, что эти вопросы нужно задавать себе. Спрашивать, и в себе находить ответы, а не задавать их во вселенную. Там и так много осиротевших вопросов.
Трамвай идёт по кольцу А. Это замкнутая трамвайная линия Алматы, построенная ещё в 1937 году проходит по улицам Космонавтов - Пастера - Кунаева - Шевченко. Я не знала, куда себя деть. Села в полупустой трамвай и наблюдая свой город с окна поехала по маршруту.
Мысли мои бегут во мне по замкнутому кольцу с именем А…
Меня словно осталось чуть – чуть… Совсем немного, такой, какой Он меня знал. Я рассыпаюсь по песчинке в другую ёмкость. В другой образ. В тот образ, который ему не ведом.Ещё мгновение, и меня «прежней» уже не будет. Забыть бы прощальные слова и перевернуть песочные часы. Перевернуть время. Время, когда я была его женщиной…
Я не живу в том мире, в котором Его нет. Я хожу в этом мире тенью. Эта тень умеет говорить. Нет, не любить. Я жила и буду жить там, где есть Его глаза.
Я смотрю в окно на лабиринты улиц, и не вижу эпизоды. Я вспоминаю последнюю нашу встречу. Мы гуляли по новой площади, и на наши волосы падали листья. Через неделю, я сильно простудилась, и лежала дома. Он позвонил с какого-то клуба. Было плохо слышно из-за шума. У него была корпоративная вечеринка в честь десятилетия компании. Он очень любил играть в боулинг. И играя в боулинг с сотрудниками, в промежутках между игрой звонил узнать, что я делаю.
- Я всех обыграл – сказал он, позвонив ближе к полночи. В трубке были слышны женские и мужские голоса.
- Молодец! – сопровождая кашлем, ответила я.
- Может ты приедешь? - спросил он на фоне громкой клубной музыки
- Не могу. Да и не умею я играть в боулинг.
- Ладно, я тебя потом научу. Как самочувствие?
- Замечательное! – ответила я, и сильно раскашлялась.
- Твой кашель отдается разрывающей силой у меня в сердце. Не болей прошу тебя.
Я очень переживаю за тебя. Очень. Очень и над этим «очень» цифра 2, в квадрате означает. По той простой причине, что я люблю …Просто люблю…В конце концов, я имею на это право?
- Имеешь – ответила я, чувствуя боль в висках.
- Когда - нибудь, я тебе расскажу, как полюбил тебя. Хочешь? - спросил Он под возгласы своих сотрудников, которые вероятно кого-то встречали. У меня начался приступ сильного кашля, и я не смогла ответить.
- Как твоё настроение? – спрашивал он сквозь шум ночного клуба
- За-ме-ча-тель-ное - ответила я охрипшим голосом.
- Не слышу! Блистательное? Не слышу! – кричал он в трубку.
- Замечательное! – крикнула я из всех сил.
- Ой, я не понял, что ты сказала, но по - моему хорошее - послышалось из трубки, и связь оборвалась. Я выпила прописанные врачом таблетки и, укрывшись одеялом, слушала тишину. Через некоторое время Он снова позвонил.
- Слушай, мне некуда податься, я ключи потерял, кажется. Может, я приеду к тебе? - спросил он. Он был уже подвыпившим. Я была не в состоянии даже говорить. Температура обжигала всё моё тело.
- Я тебя не слышу – солгала я. Не хотела я, чтобы он видел меня такой. Слабой, больной и неухоженной.
- Не нужно не слышать, когда всё прекрасно слышно – сказал он на фоне тишины ночного города.
- Алло! Не слышу – притворялась я.
- В общем, я приеду! Жди! – настаивал Он
- Я тебе приеду! – в страхе выпалила я
- А значит слышишь? Ха-ха!
- Я сказала – нет! Позвони потом – строго ответила я.
- Не позвоню! Бессовестная! Нельзя так. Я же тоже чей-то сын! Вот моя мама узнает и обидится! Нельзя с чьим то ребенком так поступать! Не пускать на ночлег того, кто потерял ключи!- шутил Он, чтобы меня развеселить. Я не смеялась. Не было сил.
- Я тебе нужен? – спросил он, сменив шутливый тон. Я молчала. Он никогда не задавал мне этот вопрос. Когда я захотела сказать ему короткое – Да! Мой мобильный телефон отключился. И не работал несколько дней. Домашнего телефона у меня не было. Я переехала тогда в дом-новостройку, в котором не было телефона. И он не знал адрес. С тех пор он исчез. Не звонил. Я тоже не стала его искать.
Трамвай свернул по улице Кунаева, в сторону Шевченко.
- Прости мне вопрос дочь моя - Заговорил со мной старик, глядя усталым взглядом на меня.
- Спрашивайте - вопросительно глядя, на этого седовласого мужчину лет 70 ответила я. Вопросы - воздушные крючки, за которые цепляется воздух. Что может спросить чужой человек в общественном транспорте? Как добраться до нужного адреса или что- то другое, за что нет причины просить прощения.
- Ты считаешь себя красивой сейчас? - после выдоха спросил он.
- Я красивая – неуверенно, полушепотом ответила я, отворачивая лицо в окно. За окном трамвая проезжала цепочка машин. На ветви деревьев ложился первый снег.
- Ты не так красива – ответил старик, и смотрел на меня, как смотрят на виноватого ребенка. Показав кондуктору пенсионное удостоверение, он продолжил:
- Ты красива от Бога, но в твоей душе сейчас нет красоты. Ты одинока. Одиночество крадет красоту больше чем время и болезни - сказал он поближе подсев ко мне.
- В одиночестве есть мудрость - возразила ему я, тоном голоса выражая недовольство.
- Но эта мудрость похожа на сожаление – сказал старик, и прикоснулся указательным пальцем до кончика моего носа.
Так в детстве делал мой отец. Подрастая, я отучила родителей проявлять такие странные, как мне казалось нежности. Но сейчас что- то в этом было. Я хотела поспешно выйти, чтобы избежать продолжения разговора, но что-то меня остановило. Но что? Мудрость его прожитых лет? Или странные вопросы? Уважая его возраст и добродушие в голосе, я успокоилась. Решила ехать дальше по замкнутому кольцу А.
- Послушай притчу дочь моя - продолжил говорить старик, прочитав вероятно в моих глазах желание уйти.
- Однажды старец как я седой, и больной попросил воды у двух девушек, которые возвращались с полными кувшинами с родника. Родник был высоко, и ноги старца не могли поднять его к этой маленькой горе. Первая девушка нахмурила брови и прошла мимо. Старец посмотрел ей вслед и сказал:
-Дай Бог тебе самого хорошего мужа.
Вторая девушка протянула старику кувшин с водой, и старец утолил свою жажду. Поблагодарив, её он сказал ей на прощание:
-Дай Бог тебе самого плохого мужа. Добрая девушка заплакала. А старец ушел своей дорогой.
-Вот такая притча. Старик смотрел на меня, ожидая возмущения. Но я молчала, пытаясь угадать направление его мыслей.
-Так вот дочь моя. Дай Бог тебе самого плохого мужа. Любить хорошего человека легко. А полюбить и помочь потерянному человеку большее счастье. Никто так не изменит заблудившегося в своих ошибках и проступках мужчину как любящая женщина. Есть такая старая казахская мудрость - её я слышал ещё ребенком от своей матери: «Еркектын атын айел шыгарады » Она переводится - Имя мужчине сотворит женщина – сказал старик и посмотрел в мои глаза.
- Спасибо Вам – сказала я в растерянности.
- Ты красива от Бога, но этого мало женщине. Яблоня красивее, когда цветет – продолжал старик. Я слушала каждое его слово. Мне хотелось чтобы он говорил, говорил…
- Самая красивая та женщина, в сердце которой любовь. Люди, которые не познали любовь - даже безответную - похожи на сорняки. Заметь, что сорняки не бывают красивыми как цветы, дающие аромат и красоту. Самое ценное отдать себя ради любви. И живем мы не по привычке жить, а потому что нужны кому – то рядом. И любимые кем-то не просто живём, а счастливы. Ни религия, ни кодексы, ни медицина не способны помочь человеку так, как это может любовь. Для любви нет кодексов и законов. Поэтому мы сами себе жестокие судьи и добродушные священники. Сами себе палачи и целители. Сами себе учителя и ученики. Любить и размышлять – бесполезное занятие. Вечное невозможно понять. Любовь это вечное. Если бы человечество не умело любить и прощать, не было бы ничего, даже пустоты – старик говорил громко, и его слушали все те, кто сидел в трамвае.
Кондуктор, которая сидела рядом с водителем, подошла и села рядышком с нами. Старик посмотрел в окно, наблюдая за прохожими, и улыбнулся как ребёнок. Он то хмурил брови, то вздыхал, погрузившись в свои мысли. О чем он думал? Вспоминал историю своей любви или сожалел о чём- то? И почему он решил заговорить с со мной? Неужели вот так вот на лице женщины можно заметить тень одиночества? Молча, мы проехали ещё пару остановок. Старик оглянулся в сторону выходящих пассажиров, жестом подзывая к себе мальчика, который встал рядом с его местом, держась за поручни.
-Вам уже пора? – спросила я.
- Да дочь моя, давай прощаться. Не забудь, что я сказал тебе. Нет плохих мужчин. Есть несчастные мужчины, которых не полюбили. Однажды твоё сердце сделает свой выбор. Если этот мужчина окажется непутевым, сотвори ему имя. Доброе имя. Любовь поможет тебе в этом. Отрекаться от любви, и сломать жизнь мужчины легко, но счастливей ты не будешь. Только любящая станет любимой и счастливой. И тогда ты будешь красивой, как яблоня когда цветёт.
Он улыбнулся, и, коснувшись рукой, моих волос добавил:
-Нет счастливей человека на земле чем я, поверь мне. Я бестолковый и беспутный отшельник, который не раз был на полшага от смерти, встретил однажды свою Фариду. Её любовь оберегла меня от самого страшного, что может произойти с одиноким мужчиной. Теперь мы два старика воспитываем внуков, и я каждый день признаюсь в любви своей беззубой и седовласой красавице. Ты думаешь, она мне говорит слова любви? Она ворчит! Но в ворчании её, я читаю эти слова любви. Все пассажиры трамвая и я рассмеялись.
- Зубов нет, а шоколад любит, вот купил ей снова – произнёс он, показывая мне коробку конфет, и всё еще продолжая смеяться.
- Бакытты бол! - сказал старик, направляясь к выходу. Это фраза с казахского переводится- будь счастлива!
-До свидания! - ответила я, провожая его с восторгом в глазах.
Открылись двери трамвая, и он оказался в толпе людей на остановке. Наблюдая за его удаляющимся силуэтом, я увидела своё отражение в окне. Когда я была маленькая, мне нравилась одна девушка с соседнего двора. Её звали Алима. Она была лет на 10 старше меня. У неё были грустные глаза, словно она только что плакала. Ребёнком я думала, что когда вырасту, то буду такая же грустная и красивая. В грусти есть красота. Но в этой красоте мало надежды. Такая красота как увядающий цветок. Сейчас в окне я увидела ту самую Алиму, с такими же грустными и заплаканными глазами. Нет! Испугалась я этого сходства. Я попыталась улыбнуться своему отражению, но ничего не получилось. Глаза предатели сердца. Даже украшенные макияжем они выдавали припухлостью век то, что должно было выплеснуться дождем слёз и забыться. Посторонний человек читает тайны по глазам. Но эти тайны для кого-то давно разгаданные истины. Или знакомые дороги вечности.
-Конечная остановка - услышала я голос кондуктора. Направляясь к выходу, я заметила объявление, и, пробежав глазами, перечитала строчку:
«Требуются кондукторы, водители трамвая…»
Воздух был холодным и свежим. Свет фонарей отражался на мокром асфальте, тающем от снега. В домах зажигались огни. Трамвай, поворачивал в обратную сторону.
Когда я поднялась на второй этаж своего дома, то услышала за спиной шаги. Я не стала оборачиваться. Мне было не страшно. Я остановилась, чтобы пропустить вперёд того, кто стоял за моей спиной. Но звуков не было слышно. Когда я обернулась, в тусклом освещении подъезда я увидела Его.
- Здравствуй Регина – сказал Он тихо. Я лишь улыбнулась в ответ.
- Устал я без тебя. Я спрашиваю себя: Ты уже устал без неё? Да! Отвечаю я сам себе. И с ней устал? Задаю я следующий вопрос. Да! Снова отвечаю я сам себе. Ну, тогда чего ты хочешь? Снова спрашиваю я себя. Не знаю … Отвечаю я снова самому себе – говорил он неторопливо. Я еле сдерживала слёзы. Мне хотелась броситься ему на шею, и поцеловать.
- Я соскучился по тебе – сказал Он, и взял мою руку в свою ладонь.
- Я не видела тебя 109 дней -шёпотом сказала я.
- А у меня за эти 109 дней ещё и коэффициент увеличения. Это разрушительно для психики – сказал он, и улыбнулся.
- Зайдёшь в дом? – спросила я
- Я на минуту. Меня ждёт машина. Я снова уезжаю исследовать север – сказал он с грустью в голосе.
- Надолго?
- Не знаю. И у тебя будет время подумать, нужен ли тебе такой. Пропащий, потерявшийся в этом мире, в общем, самый плохой – продолжал он говорить, опустив глаза. Я хотела ему возразить, но он не дал сказать мне ни слова.
- Я понимаю, что ты устала от меня. Тебе тяжело вынести мою работу, и мой скверный характер. Но может быть ты подумаешь за то время пока меня не будет - говорил он не спеша. С улицы послышался сигнал машины.
- Мне пора. Извини. Я напишу и позвоню ещё. А вот, чуть не забыл – сказал он и протянул мне пакет.
- Что это?
- Книги по персидскому. Ты же искала – с улыбкой ответил Он. Я открыла пакет и увидела 4 толстых книги.
- Так много? Я искала только словарь – не скрывая радости, произнесла я.
- Я замучил всех продавцов в магазине. И в итоге решил купить все, что было по персидскому языку. Ну, я побежал – торопливо сказал Он и, поцеловав меня в щёчку побежал вниз по лестнице. Я зашла в дом и стала смотреть книги. Я с детства мечтала выучить персидский, но каждый раз, когда я попадала в магазин, не могла найти нужные книги. На страницах книг, которые я листала, бежали красивые как птицы буквы персидского алфавита. «Я таков, каким Вы меня видите» читаю я отрывок из книги Аляви «Её глаза».
Через несколько минут, я услышала звонок мобильного телефона. В трубке послышался шум дороги.
- Ты меня хорошо слышишь? - кричал он в трубку
- Да! – кричала я в ответ
- Достаточно адекватно воспринимаешь? – продолжал он спрашивать
- Да! Да! – кричала я не скрывая радости.
- Я люблю тебя и это надолго …А ещё…Каким бы я не был нехорошим человеком, не нужно всем подряд, верить, что я не хороший. Ради тебя я стану лучше. Я понял, что любовь это когда ты хочешь быть, а не казаться лучше – продолжал он кричать в трубку на фоне шума и музыки автомобильного радио.
- Я никому не верю! И для меня … – кричала я, прижимая к груди учебники по персидскому.
- Для меня это важно! – перебил Он.
- Я подумал о том, что если Ты…Именно ты, начнешь думать обо мне плохо…Начнешь меня презирать – считай что я жизнь прожил зря. А если ты любишь меня, пусть хоть капельку любишь - пусть меня зарегистрируют на земле как человека – сказал он на одном дыхании.
- Я люблю тебя – крикнула я.
- Я не рассказал тебе, как полюбил тебя. Забыл! Я же дурак! Как ты меня называла всегда – сказал он и рассмеялся.
- Не говори так! Я больше не буду тебя так называть – со стыдом призналась я
- Хорошо не буду. Я буду тем, кем ты меня будешь называть. А как же ты меня назовёшь? – спросил Он
- Dunyoi man – сказала я на персидском
- Как?
- Дунийо ман. Переводится – ты мой мир – произношу я , и сама радуюсь от того, что говорю ему красивые слова.
- Аz hama behtarin – продолжила я на персидском
- Что? – кричит он, от радости не понимая языка, но, чувствуя, что за этими волшебными словами таится нежность
- Аз хама бехтарин! Ты самый лучший! – кричу я, и на моём лице появляются слёзы. А ведь я никогда не говорила ему столько ласковых слов сразу. Как он терпел вечные мои придирки и мой характер?
- А как сказать ты мой ангел? – спросил Он
- Fаrishtaam. Слышишь? - кричу я, по слогам, чтобы он услышал каждую букву
- Регина фариштаам – повторяет Он, и мы оба молчим. От счастья.
- Я никогда не говорил тебе, что в ночь, когда я думал о тебе после нашего первого свидания я видел сон? – спросил Он под шум сигналов машин и ветра.
- Нет. А что за сон? – спросила я с интересом.
- Так вот, мне снилось, что я люблю тебя! Именно это я давно хотел тебе сказать. Я полюбил тебя сначала во сне…
Бог лучший художник. Небо каждый день разное. Я никогда не устану восхищаться небом. Я улыбнулась, увидев первые звёзды и вспомнив слова одного старика:
«Имя мужчине сотворит женщина»