Белые стены, большая залитая светом квартира. И вот эта пустота должна стать нашим домом? Мы должны заполнить собой этот вакуум? Эта стерильность должна наполниться жизнью и стать нам родной?
Мы переезжаем, а это значит намного больше, чем просто разобрать шкафы и упаковать все вещи, а затем поставить и разложить всё это на новом месте. Переезд значит, что мы ломаем наше старое гнездо с тем, чтобы построить новое, необжитое.
Наша квартира похожа одновременно на стройку, помойку и склад. В ходе наших сборов к нашей радости находятся потерянные вещи, а также всплывает куча всего о чьём существовании мы и не подозревали. И самое главное, мы выкинули кубометра три всякого барахла, набранного родителями по советской привычке: авось это когда-нибудь, где-нибудь для чего-нибудь и пригодится, лет эдак через сто.
Мы не можем себе позволить переезжать в большом стиле с фургоном и грузчиками, поэтому мы попросили всех друзей и знакомых, у кого есть автомобиль, перевезти два три раза пару коробок или разобранный шкаф. Это не сложно, ведь между квартирами всего лишь три километра.
А происходит это следующим образом: Я остаюсь на новой квартире, принимаю и разгружаю машины. На старой квартире их загружают. И параллельно с переездом мне нужно готовиться к экзаменам- абитуре.
Взял разгрузил машину, отнёс вещи в квартиру и сажусь за учебник: Ну и кавардак же был в Веймарской Республике! Ага, в 1922 в Рапалло был подписан торговый договор с СССР. Ой, опять машина приехала, бегу скорее её разгружать, а затем опять учить, что же там было в Веймарской Республике. Так, сближение с западом и Францией в 1926, инфляция в 1929...
Первое мая- день переезда- всё ближе и ближе. Мы трудимся, упаковываемся. Вдруг папа кричит маме: "Лена, сегодня 22е апреля!". "Ну и что?", недоумевает она. "Лена, сегодня же день рождения Ленина, помнишь как нас 35 лет назад принимали в пионеры?".
Нет, мои родители не коммунисты и Ленина они не чтут, просто советская пропаганда так постаралась и намертво вбила им в головы советские ритуалы. Когда у нас здесь в Германии появилось электрическое пианино, мама с радостью села за него. Вот только первые два часа она не играла любимых Шуберта и Шопена. Нет, сначала она исполнила все советские гимны и песни, которые она знала и лишь потом она смогла играть, что хотела. Советский Союз вот уже 16 лет как развалился, но он до сих пор намертво сидит в головах моих родителей и предыдущего поколения.
Наконец, перевыполнив пятилетку, мы переехали в новое жильё 27 апреля. Ночью мне снится, как постаревший Глеб Жеглов помогает нам перевозить наше барахло на олдтаймере.
Следующие недели мы осваиваемся на новой территории и играем в разные весёлые игры. Они называются тетрис и сокобан (сокобан: комп. игра, в которой передвигают ящики по лабиринту). Сначала мы двигаем сумки, коробки и чемоданы в нужное помещение (сокобан), а затем заполняем их содержимым шкафы (тетрис, где исчезают правильно заполненные ряды).
Наша квартира находится как раз напротив железной дороги. Есть даже прямой выход туда с участка. Таким образом нам открывается возможность поиграть в ещё две замечательные игры: Первая это пускать немецкие поезда под откос, но эта игра морально устарела на вот уже больше чем 60 лет. Есть ещё замечательная возможность вообразить себя Анной Карениной, но эта игра какае-то печальная и одноразовая.
В то время как я играю в первые две игры у меня возникает вопрос: вот обустроимся мы, и что дальше? Ведь сей переезд не последний? Сколько мне их ещё в жизни предстоит? А ведь так хочется иметь своё гнездо, свой дом, который не придётся менять. Как хочется жить в доме, который действительно всегда будет моим домом, моей крепостью.
Мюнхен, 25-26.05.07